Быть вместе.

Я — Усаги Цукино. Мне 16 лет. Я учусь в 1 классе старшей школы. Я немного резкая, а ещё — я плакса. Но на самом деле, я борец за добро и справедливость — Сейлор Мун.©       На улицах Токио было пустынно. Да и было бы странно, если бы было иначе: уже давно наступила глубокая ночь. Звёзды сверкали так, словно кто-то оборвал нить бриллиантового ожерелья и множество сверкающих бусинок рассыпались по небосводу. Не было ни единой тучки и луна светила непривычно ярко, что не могло не радовать девушку, которая любовалась ею в окно своей спальни. Она сидела на своей кровати и улыбалась, подставив своё лицо лунному свету, который, казалось бы, ласкал её лицо. Когда последний раз удавалось посидеть вот так, в тишине, и насладиться спокойствием, царившим вокруг? Усаги тряхнула головой, пытаясь сменить направление своих мыслей, и оглядела свою комнату. Вроде всё так же, как и раньше: розовая пижама, длинные светлые волосы, школьная форма на вешалке, брошка, в которой хранится Серебряный кристалл, кошка Луна, спящая в ногах, фотография на комоде, где они с Мамору. Мамору… Усаги слезла с кровати, взяла фотографию и, подставив её под лунный свет, замерла, не в силах отвести взгляд от любимого. «Как же я скучала по нему…» — пронеслось в голове. И тут же память услужливо воскресила события предыдущего вечера… — Надеюсь, теперь у них всё будет хорошо. — тихо сказала Ами, глядя в вечернее небо, куда несколько мгновений назад устремились старлайты со своей принцессой. — Интересно, они будут нас навещать? — задумчиво спросила Рей. — Да ведь это узнать проще простого! — воскликнула Минако и семь пар глаз воззрились на неё с недоумением. — О чём это ты? — удивлённо спросил Артемис. — Нам всего-то надо спросить Чибиусу, знакома ли она с Сейей, Тайки или Ятеном. Если да — значит будут навещать! — радостно просветила всех Минако. — А это мысль! — подала голос молчавшая до сих по Макото. — Девочки, я думаю, что вы успеете ещё обсудить и этот, и другие важные вопросы — проворчала Луна, устало потягиваясь, — у всех был тяжёлый день, давайте наконец-то выспимся в тишине и покое. Усаги вон уже еле на ногах стоит. — Конечно, еле на ногах стоит. Только и ждёт, когда мы уйдём, чтобы повиснуть на шее Мамору — пробубнила Рей. — Рей, как тебе не стыдно! — возмущённо затараторила Минако, — Они, вообще — то, несколько месяцев не виделись, для влюблённых это, между прочим, ужасно тяжёло! Усаги слушала и счастливо улыбалась. Ведь всё стало по-прежнему: девочки, как всегда шутливо ссорятся, Луна и Артемис пытаются их урезонить, любимый Мамо-чан снова рядом… Его рука, как раз, обнимала её за плечи, придавая сил, которых не хватало после последней битвы. Усаги повернула голову, чтобы заглянуть в любимые глаза, которые не видела так давно и без которых было так тяжело жить. В этих глазах она видела многое: заботу, нежность, радость, но главное — любовь. — Ну вот видите, она уже нас не слушает — вопила Рей. — Девочки, Луна права, Усако устала, да и вам всем не помешает отдохнуть. — сказал Мамору. — Утро вечера мудренее. Давайте пойдём все по домам. Девочки нехотя признали, что он прав и стали прощаться, договорившись встретиться завтра в кафе и поболтать. Усаги тоже было собралась пойти вслед за ними, но почувствовала, как рука, обнимавшая за плечи, ещё крепче прижала её к груди возлюбленного. — Луна, не могла бы ты пойти домой вперёд? Я хочу немного побыть с Усако, а затем провожу её домой. — произнёс Мамору, обращаясь к кошке. — Но ведь уже ночь и родители Усаги начнут… — начала было говорить Луна, но тут же замолкла, почувствовав, как её тянет куда-то вверх. — Луна, если ты будешь так продолжать и дальше, будешь такая же ворчливая, как Рей.- пообещала Минако, беря кошку на руки. — Пойдёшь со мной и Артемисом, чтобы я убедилась, что ты не шлёпаешь за ними по пятам. Артемис же сидел неподалёку и, наблюдая эту картину, лишь тихонько хихикнул, признавая в душе, что Минако права. — Ну всё, Усаги, увидимся завтра! — выпалив эту фразу и махнув рукой на прощание, Минако, с Луной на руках и Артемис кинулись догонять остальных. Солнце почти закатилось за горизонт, и сумерки сгущались над городом. «Девочки! — мысленно обратилась к ним Усаги, глядя вслед убегающим подругам. — Спасибо вам, за всё. Спасибо, что вы помогали мне в трудную минуту и делились своей силой.» — Усако … — услышала она голос Мамору. — пойдём, я провожу тебя домой. Они шли по парку, держась за руки, не желая расставаться ни на секунду. И вот, дойдя до набережной, Мамору остановился. Вид захватывал дух: в далекие виднелись огни города, а внизу простиралась водная гладь озера, в котором отражались луна и многочисленные звёзды. Усаги чувствовала, что он хочет что-то сказать, но не может подобрать слова, а ей так хотелось послушать его голос. — Мамору… — позвала Усаги. — Да? — произнёс Мамору, отвлекаясь от своих мыслей. — А ты меня любишь? — смущаясь, задала она вопрос. — Да. — ответил юноша без промедления. — Правда? — спросила Усаги, вцепившись в руку любимого. — Да.- услышала она в ответ. — А сильно? — последовал следующий вопрос. — Почему ты спрашиваешь? — с улыбкой задал встречный вопрос Мамору. — Ну правда, сильно? — настаивала на своём упрямица. — Конечно. — глядя в глаза любимой, ответил Мамору.- И я счастлив, когда с тобой. Произнеся эти важные для обоих сердец слова, Мамору наклонился и поцеловал свою возлюбленную. Затем, он просто обнял её, наслаждаясь мгновением, уткнулся в эти горячо любимые хвостики оданго и вдыхал запах её волос. — Мамо-чан…- услышал он вдруг её голос — ты всё ещё собираешься ехать учиться в Америку? Юноша почувствовал, как она затаила дыхание напряглась, в ожидании ответа. Он и сам уже задавал себе этот вопрос, поэтому ответ уже был готов. — На учебный год не поеду, — серьёзно произнёс Мамору, продолжая обнимать Усаги и заглядывая ей в глаза, —, но на месяц, по программе «студент по обмену» всё же съезжу. Несмотря на то, что погода была тёплой, от этих слов девушка поёжилась: недавние события пронеслись у неё перед глазами. — Не думай сейчас об этом, оданго-атама. Это будет ещё не скоро. Давай жить настоящим — с чувством произнёс юноша и поднёс руки возлюбленной к своим губам. От этого жеста кольцо, надетое на пальце Усаги, засияло, поймав лунный свет. Это кольцо — символ их любви… Чувства переполняли девушку, а глаза были полны слёз. — Ты опять собираешь плакать — с трудом сдерживая улыбку, произнёс Мамору. — И что же со мной делать… — закончила за него Усаги, улыбаясь сквозь слёзы. Прошло некоторое время, прежде чем девушка смогла успокоиться. — Уже очень поздно, пора отвести тебя домой, тебе надо выспаться. — решительно произнёс Мамору, хотя ему, конечно, не хотелось расставаться с возлюбленной, но что поделать — родители о ней наверняка беспокоятся. Они и не заметили, как дошли до дома Цукино, держа друг друга за руки и наслаждаясь обществом друг друга. Они не разговаривали — слова сейчас им были не нужны, но даже в молчании они говорили друг другу очень многое. И вот, наконец они стоят на крыльце у дверей дома Усаги. — До завтра, Мамо-чан. — До завтра, Усако. Они слились в прощальном поцелуе, когда внезапно с грохотом отворилась дверь. В дверном проёме появился рассерженный донельзя отец — Кенджи Цукино, за его спиной, прижав ладошку ко рту, стояла с удивлённо-мечтательным видом мама Икуко, а из-за неё с любопытством выглядывала мордочка Шинго. — Усаги Цукино — еле сдерживая себя начал Кенджи Цукино, — ты хоть представляешь, который сейчас час? Где ты была столько времени? Разве мы так тебя воспитали? Ты могла хотя бы позвонить? Мы уже связались со всеми твоими подругами, который сказали, что давно уже с тобой расстались и ты собиралась домой! — тут он не выдержал и треснул кулаком по косяку двери — И опять ты с этим парнем?! Сейчас же зайдите оба в дом и объяснитесь! Вначале Мамору и Усаги немного опешили от неожиданности, но затем немного пришли в себя и последовали за Кенджи Цукино в дом, где, как они подозревали, предстоял нелёгкий разговор. Зайдя в дом, молодой человек попытался начать объяснение: — Понимаете, я…- и тут он почувствовал, как возлюбленная сжала его руку и, повернув голову, взглянул на неё. Усаги покачала головой и сказала: — Я сама всё объясню, Мамо-чан. Семья Цукино с молчаливым изумлением наблюдала эту сцену, в которой нежное отношение молодых людей к друг другу мог не заметить только слепой. Набрав побольше воздуха в грудь, Усаги начала свою речь: — Мама, папа, Шинго. Вы уже знакомы с Мамору. Он мой молодой человек, которого я очень люблю. Мне очень тяжело, когда его нет рядом. Несколько месяцев он был в Америке, и, к сожалению, у нас не было возможности общаться друг с другом. — тут она взглянула в глаза всё ещё сердившегося отца и продолжила, -но вот сегодня он вернулся, после такой долгой отлучки. Мы просто хотели провести немного времени вместе и не заметили, как прошло время. Прости, пожалуйста, папа. Все взгляды обратились на главу семейства, который впервые в жизни, не мог найти слов. Наконец, он произнёс: — Икуко, наша дочка так выросла. Она уже такая взрослая…- тут его голос дрогнул, а глаза подозрительно заблестели и, боясь расчувствоваться ещё сильнее, Кенджи Цукино быстрым шагом покинул прихожую. Проводив мужа взглядом, Икуко Цукино подошла к дочери и её молодому человеку, обняла обоих, сказав: — Мы переживали за тебя, Усаги. Но я так рада за вас! — и собралась было уже последовать за мужем, но обернулась и подмигнув добавила- Усаги, не забудь про приглашение на ужин. Только уже с папой. — Ужин? — с недоумением переспросил Мамору закрывшуюся за Мамой Усаги дверь. — Завтра расскажу тебе. — во вздохом сказала Усаги.- Надеюсь, что теперь всё будет хорошо. — Ну ты и взбалмутила всех, сестрица — подал внезапно голос Шинго, про которого парочка успела уже забыть, — ты как всегда, дурочка — Усаги. И показав язык, Шинго пулей полетел по лестнице в свою спальню. — Усако, мне пора идти. Хорошенько выспись и помни: я люблю тебя. - и, коснувшись её губ лёгким прощальным поцелуем, покинул дом Цукино. Как только за Мамору закрылась дверь, Усаги вбежала в свою комнату, чтобы несколько лишних секунд посмотреть на него, пока его ещё было видно из окна спальни. — Всё не можешь наглядеться? — услышала она вдруг сонный голос за своей спиной. — А, Луна, это ты — произнесла Усаги, не отрывая взгляд от фигуры, исчезающей в темноте ночи. — ты чего не спишь? — Вообще-то спала, пока твой папа не закричал — кошка недовольно потянулась — такие вопли даже мёртвого бы разбудили. Я же говорила тебе, что они будут волноваться… — Ну, пожалуйста, Луна, хоть сегодня не ворчи! — взмолилась Усаги, отворачиваясь от окна и тряхнув головой. — На сегодня хватит и приключений, и нотаций. Давай спать. Но сон не шёл, долго она ещё прокручивала события дня, прежде чем всё-таки сон сморил её…        Темноволосый молодой человек стоял, облокотившись на перила балкона своей квартиры, не спеша пил горячий кофе и оглядывал город, который всё больше обнимало своими лучами солнце, выходящее из-за горизонта. Несмотря на то, что спал Мамору всего пару часов, чувствовал он себя отдохнувшим, расслабленным, а душа была безмятежно спокойна. «Когда последний раз я ощущал себя так? — внезапно пришла в голову мысль с очередным глотком кофе. — А ведь никогда. Сейчас я с уверенностью могу сказать, что абсолютно счастлив». Это на секунду поразило его и он замер, не донеся чашку до своего рта, осмысливая это открытие. Затем, отпив глоток горячего напитка, Мамору улыбнулся так, как может улыбаться только влюблённый человек — счастливой, полной радости и светлых надежд улыбкой. «Также, как солнце дарит своё тепло Земле, так и она дарит мне свою любовь. Я чувствую это каждый раз, когда с ней рядом. Спасибо тебе, Усако!»       Первое, что поняла Усаги, когда проснулась — это то, что она лежит на чём-то неудобном. И это что-то неудобное и холодное врезается ей в живот. Луна это быть не могла, так как она всё-таки мягкая и тёплая, да и, к тому же, попади кошка в такое положение, хозяйка комнаты уже давно бы проснулась от её истошных воплей. Представив всё это и, улыбнувшись забавности воображаемой картины, светловласка раскрыла глаза, и, щурясь от слепящего глаза солнца, села на кровати. Тут же в поле зрения попала причина неудобств — на месте, где только что проснулась Усаги, лежала та самая фоторамка, с фотографией любимого, которой девушка ночью любовалась. Ещё не до конца проснувшись, светловласка взяла фоторамку в свои руки. — Доброе утро, Мамо-чан — произнесла Усаги, едва слышно, и закрыв глаза, прижала фотографию любимого к своим губам. «Что это я? А если Луна заметит? Скажет, совсем свихнулась, фоторамки целует и разговаривает сама с собой.» — пронеслось в голове девушки и, в ту же секунду, опустив руки, она обвела взглядом комнату. Но беспокойство было напрасным — её кошки в комнате не было. «Странно, а почему она меня не разбудила? Может она просто внизу, завтракает? А вдруг демоны, новые враги?! Да нет, тогда бы Луна меня точно разбудила… — и тут Усаги рассердилась на саму себя.- Ну почему сразу демоны, враги… Только закончилась одна битва, а мне уже мерещится другая. Сейчас мир, спокойствие и тишина. Нечего себя накручивать зря». Тут её мысли прервались, так как скрипнула дверь и в проёме возникла голова Шинго. — Проснулась наконец, сестрица — соня. Спускайся, мама зовёт тебя завтракать. По правде говоря, она умирает от любопытства и хочет засыпать тебя вопросами о тебе и твоём Мамору — сане — говоря это, Шинго закатил глаза к потолку, показывая, как за утро ему успела надоесть эта тема. — И тебе уже несколько раз звонили твои подружки. Вообще, можешь дальше спать, я с радостью съем твой завтрак. - и, показав язык, Шинго скрылся за дверью, потому что с криком «Только попробуй!», его любимая сестрица запустила в него подушкой. Взглянув на часы, Усаги поняла, что братишка прав: был уже час дня, всё утро она сладко проспала. Благо, что сегодня воскресение и в школу идти было не нужно. Несколькими минутами позже, она спускалась завтракать в кухню. — Наконец-то ты встала — произнесла Икуко, завидев дочь и откладывая газету, которую читала. — Садись, я подам тебе завтрак. Сев за стол, Усаги ждала, пока мама поставит перед ней завтрак и слушала в пол-уха её оживлённый рассказ о том, что произошло за утро. — Твой папа отправился на встречу с приятелем. Он давно ушёл, так что скоро вернётся У него даже было неплохое настроение с утра. — Икуко ободряюще улыбнулась дочери, ставя перед ней тарелку с завтраком и, глядя как Усаги накинулась на еду, продолжила. — Ещё звонили твои подруги: Три раза Минако, один раз Макото … А ещё звонила девушка, по имени Сетцуна. — Сетцуна? — Светловласка даже оторвалась от поедания блинчиков, настолько её удивила эта новость. — Да, Сетцуна Мейо, кажется. Вот, я даже записала, чтобы не забыть. — с этими словами Икуко взяла блокнот и прочла, сделанную по время звонка, запись. — «Мичиру должна дать концерт, поэтому Харука и Мичиру уехали зарубеж и, конечно, взяли с собой Хотару на несколько дней. Пока их нет, я отправилась в гости к отцу. Мы скоро вернёмся, не скучай». Эта новость настолько расстроила Усаги, что она даже позабыла о лежащих перед ней блинчиках. — Это тоже твои подруги? — услышала она вопрос мамы. — Да, это тоже мои очень близкие друзья. «Ну вот, они уехали… А я так хотела, чтобы мы собрались и посидели все вместе! Неправильно, что мы видимся, только во время битв, это совсем неправильно. — размышляла Светловласка, ковыряя вилкой в блинах и непроизвольно вздыхая. — И какого отца поехала навещать Сетцуна? Не знала, что у неё на Земле есть отец. Хотя логично, должен же он у неё быть. Но почему-то мне кажется, что отправилась Сетцуна вовсе не к нему…» — Дочка, тебе звонил ещё один человек. — услышала Усаги, сквозь пелену своих рассуждений мамин голос.- Тебе интересно узнать, кто? — Кто-кто, Мамору-сан — театрально опять закатив глаза, сообщил Шинго, зашедший на кухню некоторое время назад. Услышав имя Мамору, Усаги мигом вынырнула из своих мыслей и стала снова внимательно слушать мамину болтовню. — Шинго, не паясничай. — строго сказала Икуко и повернулась к дочери. - Да, недавно звонил Мамору-сан. Так вежливо разговаривал, пожелал доброго утра, поинтересовался, как у нас дела, как настроение твоего отца и спрашивал, проснулась ли ты. Я сказала, что ещё нет и он, извинившись за беспокойство, сказал, что перезвонит позднее. Тебе очень повезло, дочка. Такой хороший молодой человек… Усаги слушала маму и её сердце наполнялось радостью: она очень переживала, как её родные отнесутся Мамору. Одно дело — надеяться, что все будет хорошо, а совсем другое, знать, что её семья приняла его. Вздох облегчения сорвался с губ девушки. Пусть, это ещё не означает, что молодой человек стал частью их семьи, но это уже большой шаг вперёд. Эта мысль подняла настроение светловласки и, она вновь принялась уничтожать блинчики. — Кстати, Усаги, я вот что хотела тебя спросить. — Икуко с загадочным лицом села напротив дочери. — Я давно заметила кольцо на твоём пальце, но думала, что вы с девочками купили его на какой-нибудь распродаже. Теперь же я начинаю в этом сомневаться и решила узнать у тебя. Шинго, хихикнув, и с видом «Я же говорил», поспешил скрыться с кухни. Усаги отложила вилку, вытянула руку вперёд и, с любовью глядя на кольцо, сказала: — Это кольцо мне подарил Мамору, перед отъездом в Америку, как символ нашей любви. Он сам тогда надел мне его на палец в аэропорту. — Вот как- пробормотала Икуко.- значит, предложение ещё не делал. Затем уже громче добавила: — Дочка, может ты расскажешь, как вы познакомились? Усаги улыбнулась, вспомнив, как развивалось их знакомство, и начала свой рассказ: — Однажды, я запустила в него своей контрольной по английскому языку с тридцатью баллами…

***