Цвет медуницы

      Мюриэль встретила Гарри нетерпеливым кивком головы и вновь обратила все свое внимание на потертые и выцветшие карты.       Поттер привычно устроился напротив, не отвлекая «гадалку» от ее обожаемого занятия. Он частенько навещал сварливую старушку и делал это вовсе не из вежливости. Она давно стала ему родной. Поттер был рад встречам с ней и возможности делиться с кем-то новостями из своей жизни.       За прошедшие десять с лишним лет волшебница почти не изменилась. Все так же продолжала раскладывать пасьянсы и считать одного хорошо знакомого им обоим рыжика несносным оболтусом, зазря рискующим своей шкурой в аврорате. Ругаясь особенно желчно при каждом новом повышении троюродного внука.       Можно было только порадоваться, что к его работе в Хогвартсе у нее претензий не было.       Гарри плавно взмахнул волшебной палочкой, и хрупкие фарфоровые чашечки с блюдцами переплыли из буфета на стол. Еще одно движение - и на плите под чайником загорелся огонь. Без мучений, дрожащих рук и сомнений. Магия больше не утекала через открытую рану. Он колдовал, не прилагая усилий. Это делало его на порядок увереннее в себе.       Дверцы шкафчика с цветочным узором громко захлопнулись, и Поттер невольно задержал взгляд на изображении растения. Узорчатая медуница напомнила ему о времени, когда он жил с убеждением, что обязан оправдать свое положение или заслужить хорошее к себе отношение, а главное - рассчитаться за каждый момент счастья. Не подозревая, как многое мог получить, если бы набрался смелости попросить об этом.       - Редко заходишь, - прогудела Мюриэль, отрываясь от разглядывания пикового короля, которого оказалось некуда приткнуть. – Как парнишка?       - Просился со мной. Но сегодня у него занятия с репетитором.       Волшебница отложила карты и поднялась за кипящим чайником.       - Загоняете ребенка. Малец, наверное, ждет не дождется сбежать от вас в школу.       - В следующий раз обязательно придем вдвоем, - уверил Гарри, доставая щипчиками кубики сахара.       - Тогда уж втроем.       Поттер замер с вытянутой над столом рукой. Весь рафинад выпорхнул из сахарницы и опрокинулся ему в чашку, накрывая ее, словно снежная гора.       - Долго собирался скрывать?       - Я пришел, чтобы рассказать, - оправдываясь и попутно разгребая «сугроб». – Как вы узнали?       - Я что, по-твоему, просто так карты раскладываю? – спросила волшебница и разлила кипяток по чашкам. – Твой принц постарался?       Гарри едва не подавился от услышанного. А о ком конкретно она спрашивает?       В этот момент на подоконник шумно приземлилась сипуха и важно протянула лапку в сторону молодого человека.       - Ну что за дела?! – всплеснула руками Мюриэль, собираясь закрыть окно. – Глупое животное, это кухня, а не совятня!       - Я заберу письмо. Иди сюда, - Поттер поманил пернатого почтальона кусочком печенья, гадая чья же это сова.       Ему редко приходили письма. И чаще всего от Рона и Гермионы, но они пользовались маленьким чудным сычом, к которому оба Уизли почему-то прикипели всей душой.       Отвязав послание, Гарри поблагодарил сипуху еще одним кусочком и посмотрел на имя отправителя.       - Хм… - удивленное хмыканье прозвучало громче, чем он хотел.       - Что-то стряслось? Ну, говори, - потребовала старушка, взволнованно поджимая нижнюю губу.       Гарри помрачнел.       - Письмо от бывшей нанимательницы, когда-то уволившей меня.       Открывать письмо не хотелось. Он хорошо помнил пышущую гневом мать Тедди, уязвленную замечаниями учителя по элементарной магии по поводу ее материнских качеств. Он необдуманно попытался влезть в чужую жизнь со своими советами. Самоуверенно указывал на ошибки в воспитании, будучи посторонним человеком. Хотя Поттер сомневался, что эта женщина, предложившая ему сменить род деятельности, все еще держит на него обиду, и спустя столько лет написала, только чтобы вновь выразить свое негодование по поводу его непрофессионального поведения.       - Тогда не открывай, - резонно предложила Мюриэль.       Но конверт буквально жег пальцы. Решительно рванув край бумаги, Гарри вынул вдвое сложенный пожелтевший лист.       Без приветствия и каких-либо формальностей было написано всего несколько аккуратно выведенных слов.       «Вы были правы, мистер Поттер».       Перо едва не порвало бумагу в месте, где была поставлена похожая на кляксу точка. А чуть ниже и с меньшим нажимом дописано другим почерком:       «Мама не смогла отправить это письмо. Я делаю это за нее, потому что вы должны знать, что ваши слова повлияли на родителей и мы стали нормальной семьей. Спасибо, что были с нами тогда».       Неудивительно, что письмо не было отправлено. Поттер представлял, чего стоило горделивой матери Тедди даже попытаться написать ему после всего, что они наговорили друг другу. Но и торжества справедливости в этом тоже не было.       Трудности с одним из его первых учеников едва не подкосили Гарри, как преподавателя. Но, похоже, им всем удалось извлечь уроки из той непростой ситуации. На самом деле неважно признали его правоту или нет, главное, что он все же смог помочь подопечному. Хотя пытался сделать это несколько примитивно и по-дилетантски.       - Мне послать этой дамочке громовещатель? – Мюриэль была настроена действовать радикально.       - Нет, все в порядке.       - Так почему на тебе лица нет?       - Я только что подумал, что директриса еще не знает, что в этом году я не смогу принять экзамены у учеников.       Волшебница громко цокнула. И с удовольствием подхватила новую тему для разговора.       - Макгонагалл только обрадуется! Наконец-то преисполненный энтузиазмом молодой учитель оставит ее в покое хоть ненадолго. Вот увидишь, сама возьмется принимать экзамены, лишь бы ты ее не мучил.       Гарри улыбнулся и убрал письмо в карман, моментально забывая про него.       Мюриэль он покинул в хорошем настроении. Но мечтательная улыбка сползла сама собой, стоило ему заметить незваного гостя. Рядом с которым вертелся Скорпиус, как всегда взбудораженный приходом Волдеморта. Естественно, никакого репетитора уже не было. И хорошо, если он пожелает вернуться.       Поттер удержал себя от желания хлопнуть дверью, опасаясь разрушений.       Лорд словно считал, что у него есть неограниченное право на свободное посещение их дома и распугивание приходящих учителей.       - Папа! – радостно закричал мальчик, подбегая к отцу. Непослушные светлые волосы опять выбились из хвостика и упали на сверкающие от счастья глаза. Это был единственный ребенок во всем магмире, искренне радующийся появлению Темного Лорда у себя в гостях.       - Дядя Марволо снова пришел! Он рассказывал мне о магических народах. Такого даже ты не знаешь.       Марволо…       Губы Гарри дернулись. Они обращаются к самому могущественному человеку, используя домашнее имя. Не смешно ли? Пришлось выдавить из себя вежливое приветствие.       Лорд любезно не стал испытывать нервы Поттера на прочность.       - Скорпиус, - позвал он мальчика елейным голосом. – Мне пора уходить.       - Опять твоя работа? Ты все время работаешь.       - На меня многие рассчитывают, я не могу их подвести. Но обещаю, я обязательно приду еще, - отводя тонкие прядки с лица ребенка, доказывая свою неограниченную власть в любом месте и при любой ситуации. Он всегда может придти сюда, когда захочет.       Но больше всего Гарри коробила иная власть Волдеморта. Над вниманием его сына.       - Ты обещал. Обещания нарушать нельзя.       - Я никогда не даю слово, которое не могу сдержать, - маг пожурил малыша. И чуть скосил взгляд в сторону Поттера, забавляясь его немой злостью.       - Надеюсь, я не потревожил вас своим появлением? – спросил он, поравнявшись с молодым отцом.       Гарри знал парочку мерзких проклятий, идеально подходящих для ответа.       - Конечно, нет. Скорпиус всегда вам рад.       - Но не ты, Гарри, - тихое змеиное шипение.       Поттер все прекрасно понял. Способность говорить на змеином языке, роднившая его с темным магом, была ему неприятна, но он переломил себя и произнес на серпентанго:       - Я знаю, что равен тебе. И мы уже имели возможность убедиться в этом, - в полыхнувших зеленых глазах отразилась угроза. – Не провоцируй меня. Не приходи в мой дом, когда меня здесь нет.       Марволо рассмеялся.       За прошедшие годы уровень знаний и умений его невольного противника значительно вырос. Они даже несколько раз сразились. И никто из них двоих не был уверен в своей победе. Но это были всего лишь дуэли. Гарри не мог угрожать по-настоящему и уж тем более вступать в открытое противостояние.       - Ты никогда не нападешь на меня. Из-за них, - мужчина качнул головой в сторону Скорпиуса и многозначительно посмотрел на живот Гарри. – Я дал тебе возможность обзавестись семьей, чтобы ты не мог позволить себе такой роскоши, как война со мной. Увидимся, Гарри.       Лорд ушел, а Поттер прямиком направился к сыну, сходя с ума от необходимости прижать его к себе.       - И чего же это я не знаю о магических народах?       Скорпиус тут же оживился и затрещал.

***

      Снейп аппарировал на границу защиты, установленную вокруг дома. Это было очень сложное плетение, становящееся запутаннее и крепче с каждым новым поколением. Но был человек, без труда проходящий сквозь него и оставляющий несколько узелков магии поверх остальных, словно подпись.       Зельевар нахмурился, прекрасно узнавая небрежный почерк Лорда. В последнее время он стал бывать в их доме слишком часто. Неоправданная тревога сжала сердце ежовой рукавицей. Он понимал, что темный маг никому из них не причинит вреда. Для него они как питомцы, с которыми интересно иметь дело, пока они могут его удивлять. Но беспокойство от этого не становилось меньше.       Желая скорее увидеть любимых, он поспешил внутрь, направляясь прямиком в комнату сына, подозревая, что найдет там всех.       Тихо приоткрыв дверь, он замер на пороге. На губах появилась спокойная полуулыбка. Скорпиус спал под боком у Гарри, а Драко уснул в кресле с тяжелой книжкой в руках. Северус считал, что их сын был уже слишком взрослым для подобных посиделок, но понимал, что заставило его мужей провести вечер именно так. Темный Лорд никогда не делает что-то просто так и не приходит в гости от скуки.       Три сокровища – они его жизнь. А Волдеморт любит пользоваться чужими уязвимостями.       Скорпиус поморщился во сне.       Как бы хотелось избавить его от всех тревог, оградить от той мерзости, в которую Северус сам когда-то влез по глупости. Метка с предплечья никуда не исчезла, иногда напоминая издевательским жжением кому и чему он служит. И продолжит верно служить, если дорожит тем, что у него есть.       Драко, почувствовав присутствие еще одного человека, открыл глаза. Сонно махнул головой и подался вперед, чтобы разбудить Гарри, но Север остановил его. Сначала он наклонился, поцеловал сына в лоб, а потом с легкостью подхватил своего любимого брюнета.       Снейп нес проснувшегося и молчаливо прильнувшего Поттера, в очередной раз задумываясь над вопросом, когда-то заданном ему Темным Лордом.       «Что ты видишь в юном Поттере, Северус?»       Постановка вопроса сама по себе вызывала раздражение. А то, что Волдеморт начинал разговор с вопроса, а не приказа, предвещало неприятности.       «Ничего. Обычный глупый первогодка».       Правильный и, что немаловажно, честный ответ. Но как же он ошибся. Ему еще предстояло многократно убедиться в обратном.       «Тем лучше».       В голосе повелителя было столько дразнящей недосказанности, от чего Север присмотрелся к тихоне, прячущим озорные глаза. С каждым месяцем в школе что-то светлое уходило из них, пропадала надежда на лучшее. И это, вопреки здравому смыслу, обеспокоило зельевара. Он честно пытался держаться на расстоянии, хотя сам же своим поведением добавлял теней на худом лице.       «Хочешь взять шефство над ним после школы?»       Глупее идеи ему еще в голову не приходило, но и том, чтобы поступить по-другому не было и речи.       «Я надеялся получить ваше одобрение».       «Он твой».       Два банальных по отдельности слова вместе представляли собой чудовищной силы заклятие. Север весь день мысленно смаковал эту фразу, пока не осознал: «Он наш. Мой и Драко».       Что ты видишь в нем?       После Северус не раз мысленно задавался этим вопросом вновь и вновь, пытаясь угадать почему Волдеморт задал его. Ответы были разные. Он видел подростка, нуждающегося в заботе, юношу, не знающего, как распорядится своей жизнью, любовника.       Вот чего он старательно не замечал с самого начала, даже зная об особом интересе Лорда, это то, что Гарри может быть оружием.       Север долгие годы не подозревал, что именно Поттер был выбран Лордом в качестве гаранта магического мира. Не предавал значения веселью и усмешкам повелителя, когда тот слушал доклад о безалаберном сыне ненавистного Джеймса. А позже об обыденной жизни неприметного человека, о проблемах, о переживаниях, что были доверены в моменты откровенности в тишине спальни, но о которых Снейп не имел права промолчать. Утаить что-то - фактически предательство. Поэтому иной раз он малодушно не хотел ничего знать о Гарри и избегал личных разговоров с ним, чтобы потом это не оказалось в его отчете.       Но однажды он столкнулся с правдой, к которой его привела череда событий, произошедших незадолго до появления Скорпиуса. И особый интерес Темного Лорда получил свое объяснение. Этим пониманием Север боялся поделиться даже с Драко. Запретные знания настолько же опасны, как и яд. Не стоит передавать его еще кому-то, если не намерен навредить.       Невероятно сложно было произнести в слух, что их нежный, порой чудовищно нерешительный возлюбленный, так самозабвенно заботящийся об их первенце, вечно растрепанный, близорукий недогриффиндорец рожден для того, чтобы хладнокровно уничтожить величайшего темного мага. Было двое избранных детей, но именно их безнадежный моралист, наивный юнец был отмечен, как убийца.       Неужели в этом и кроется равновесие магии – в преступлении? Но и избранные не живут долго. Это не было секретом. Исполнив свою судьбу, каждый из них скоротечно погибал, потому что больше не было причин для их существования.       Волдеморт решил обойти злополучное пророчество. Фактически обеспечивая благополучие не только себе, но и им троим.       Снейп обернулся назад.       Драко, знаменитый победитель драконьей оспы и других неизлечимых заболеваний, вяло плелся за ними, отчаянно зевая и ероша светлые волосы, превращая их в птичье гнездо. Такой расслабленный, открытый, не ищущий одобрения деспотичного отца. Все еще влюбленный, будто не прошел десяток лет с момента его ребяческого, но по-слизерински напористого признания.       Будто сам Северус никогда не ревновал заносчивого малфоеша, которого решил подержать пока на расстоянии, к невзрачному Поттеру. Ненадолго у него хватило терпения строить из себя недотепу, не понимающего причин драк между двумя оболтусами и их перебранок, не обращать внимания, как сияет блондинистый змей, лишь приметив в толпе черную макушку, и завидовать до скрежета зубов оттого, что горящий серебристый взгляд направлен не на него.       Но он тоже поглядывал в сторону львиного факультета, а порой и увлекался, любуясь стычками мальчишек. Драко самозабвенно подначивал Гарри, безуспешно пытающегося уйти от навязанной склоки на потеху всей школе. Дразнил, совсем по-детски, но Поттер обижался всерьез. Не понимая, как сильно пытаются добиться его внимания, завладеть им.       И, словно ради банального анализа, Север отмечал, какие именно особенности могли привлечь подающего больше надежды подопечного в полукровке, воспитанного маглами. Длинные ноги? Но что тут удивительного? Зеленые глаза? Так за оправой нелепых очков их почти не видно. К тому же его раздражал такой цвет, напоминая об ошибках юности и первой влюбленности. Хорошо, что Поттер ко всему прочему не рыжий. Может, тонкие черты лица или впечатление хрупкости? Так и хочется стиснуть его в тесных объятиях, прижать к стене и упиваться своей властью над ним. С Малфоем так не проиграешь.       Совесть призывала заставить Драко сделать выбор, а совершенно неожиданно всколыхнувшаяся увлеченность и пошлый интерес подговаривали уломать на тройственный союз. Раз уж им хочется одного и того же. Тогда они впервые что-то решили, не считаясь с мнением Гарри, и со временем это почти вошло в привычку. Мерлин, они чуть все не загубили из-за банального эгоизма и запредельного чувства собственничества.       Все ради того, чтобы никто больше не заметил того, что заметили в Поттере они.       Снейп осторожно опустил свою ношу на кровать. И видел он перед собой не избранного, не оружие или любовника, а неординарного человека, которого ему посчастливилось полюбить.       - Ты так странно смотришь на меня, - Гарри непроизвольно облизнул пересохшие губы.       - Это из-за того, что ты бесстыдный соблазнитель, - фыркнул Драко, седлая бедра Поттера. – Что удивительно, ведь ты четырехглазый, - поддел блондин и тут же уткнулся в мягкие губы, раскрывшиеся для ответной колкости.       Но долго Малфою не позволили ликовать, он был опрокинут на лопатки и придавлен к кровати.       Снейп не спеша устроился рядом, наслаждаясь происходящим, не желая пока прекращать эту возню. И все же он не ожидал, что все сложится так хорошо, когда отправлялся к Лорду со своей глупой идеей.       Да, еще очень много проблем они не умели решать мирно и зачастую цеплялись друг к другу по мелочам, ссорились и угрожали непростительными. Наверное, нужна целая вечность, чтобы успеть разобраться в себе и суметь понять близкого человека. Научиться терпению, доверию и желанию жить даже в окружении неприятностей. Северус считал, что им бы она не помешала. Но начало положено и ничто не безнадежно, даже они трое.

Конец