Гонимый духами живых

Солнце обжигает. Макс сидит возле машины, одна нога вытянута, другая согнута. Локоть упирается в колено. Вокруг обломки боевой фуры Фуриосы. Мальчишка-боец мертв. Блики на металле такие яркие, что ослепляют, и Макс щурится. Когда он открывает глаза, рядом стоит Прелестная, и дитя все еще в ее утробе. Макс хмурится. Она же мертва. Она должна быть мертва. Погибла под колесами. Прелестная открывает рот и замирает. И только Макс хочет заговорить, как из ее рта начинается сочиться красная струйка. Она становится шире, превращается в кровавый водопад. Кровь брызжет ей на живот, пятнает кожу. Рана в ноге, та самая, от пули Макса, тоже кровоточит, и песок становится красным. — Ты это совершил, Макс, — с каждым словом кровь выступает у нее на губах. — Ты убил меня. Убийца. Убийца. Убийца. И вдруг к ее голосу присоединяется еще один. Макс оборачивается, но вокруг только пустыня и Прелестная. Она почти грациозно вытягивает руку, указывает на него пальцем. — Убийца. А потом в ее животе появляется щель, из нее высовываются пальцы, раздирают плоть. Лицо — лицо ребенка выглядывает из щели, темные волосы пропитаны кровью. — Убийца, — шепчет ребенок. Макс вздрагивает и просыпается. Металл мотоцикла, к которому он привалился, нагрелся от солнца. Макс трет лицо, пытаясь прогнать остатки кошмара, но тот цепляется за рассудок, как стриптизерша за шест. Ему нельзя спать. Каждый раз, как он закрывает глаза, становится только хуже. Макс едет безо всякой цели. Вокруг только песок и ветер, солнце и небо. Он свободен ото всего, кроме мыслей. Разум — его идеальная тюрьма. Бойцы повсюду. Их бледные руки тянутся к темнокожей Тост, а та цепляется за Макса. Ее рот распахивается. Кажется, она кричит, но он ничего не слышит. Руки хватают ее, медленно тащат прочь. Макс держит, перепуганная Тост умоляюще смотрит на него. Бойцы начинают сдаваться. И тут Макс отпускает ее, толкает к ним. Толпа смыкается над Тост, и теперь он слышит ее крик. Ночами он часто смотрит на звезды. Не очень-то утешительное зрелище. Но, может быть, там, наверху, он обретет покой. Осталось только туда попасть. Способная стоит на коленях, белые волосы обрамляют лицо. Макс прижимает к себе Накса, приставив нож к горлу. Мальчишка обмяк в его руках, больше не в силах сопротивляться. И чем громче и громче становятся мольбы Способной, тем сильнее Макс давит на лезвие. — Отпусти его! Пожалуйста! Он же ничего не сделал! Он перерезает Наксу горло. Кровь брызжет на волосы Способной, и те становятся рыжими. Он не видит смысла возвращаться в Цитадель. Кошмары — его старые приятели, и Макс уже свыкся с ними. Разница лишь в том, что в свежих кошмарах он видит тех, кто еще жив. Никакой разницы, если честно. Они притаскивают ее и бросают к его ногам. Волосы облепили мокрое от слез лицо, одежда разорвана в клочья. Хрупкие плечи сотрясаются от рыданий, пока Чидо умоляюще смотрит на него, пытается поймать его взгляд. — Пожалуйста, забери меня обратно. Я не хотела уходить, это они меня заставили! Пожалуйста, умоляю. — Рыдая, она склоняется все ниже, пока не утыкается лбом в пол. Он медленно поднимается с трона и подходит к ней. Первый удар приходится в живот, и она давится вздохом, валится на бок. Ботинок врезается в лицо, ломает челюсть, превращая все в кровавое месиво. Он останавливается, только когда Чидо перестает шевелиться. Ему не нужны подержанные вещи. Иногда Макс размышляет, как сложилась его жизнь, если бы он остался. Но он никогда не задумывается об этом надолго. Даг скрючилась рядом, руки воздеты в молитве тому, кто, как она верит, услышит. Она молит снова и снова, но ничего не меняется. Проходят годы, и он видит, как она понемногу увядает, кожа иссыхает до костей, волосы клочьями падают на пол. Ее глаза вываливаются из глазниц, суставы хрустят при каждом движении. Шепчущий молитвы голос становится хриплым. Когда он поворачивается к ней, от Даг остается один скелет, замерший навечно, пустые глазницы смотрят в никуда. И только костяные фаланги пальцев подрагивают, словно она все еще молится. — Никто не слышит, — говорит он. Так проходят дни, недели, месяцы, целый год. Макс проклинает свой разум, все еще отягощенный мыслями о женщинах, которых он оставил позади. Они выживут. Он уверен. Он стоит в углу, на лице стальной намордник, руки связаны за спиной. Фуриоса лежит под Несмертным Джо и не издает ни звука. Она впивается взглядом в потолок, пока он насилует ее. Макс пытается сделать шаг вперед, но что-то невидимое не пускает его. И тут она переводит на него взгляд. — Чего же ты ждешь? Несмертный кончает, выкрикивая ее имя. Он под стенами Цитадели, и двигатель мотоцикла работает на холостом ходу. Ведь так просто заглянуть внутрь, снова их увидеть. Так просто! И, быть может, кошмары закончатся. Макс разворачивает мотоцикл и уезжает.