наказание

— Ты снова подвёл нас Лайсерг. Это переходит все дозволенные границы. Зеленоволосый шаман почувствовал, как щеку снова обожгло ударом. С нежных детских губ тонкой струйкой закапала кровь, расплываясь багровым пятном на белой судейской форме. — Простите, Марко, Джин! Я…я не хо…. Очередной удар, со стороны старшего судьи, прервал всякие оправдания мальчишки. Избиение продолжалось ещё около получаса, пока «хранители справедливости» не придумали кое-что поинтереснее. Марко грубо, но не спеша стал раздевать юношу, то и дело, задевая ссадины, синяки и гематомы, оставленные им самим. Лайсерг не мог сдерживать крики боли, из глаз мальчишки ручьями текли слёзы. Тем временем Железная дева создала при помощи своей фуриёку оковы, которыми юный икссудья был прикован к стене в не очень пристойном положении. Спина его была выгнута, словно у кошки, задница мальчишки призывно выпячивалась, как будто прося о том, чтобы по ней шлёпнули, да по сильнее. Именно это и сделала Джин, правда не сама, вместо неё это сделали колючие лозы, выстилавшие нутро её железного саркофага. Красные полоски расплывались по спине и попе юноши, а колючки на них больно впивались в кожу и буквально рвали её в кровь. — Марко, Джин, простите….. — Всё не можешь заткнуться, тогда придётся мне помочь тебе. С этими словами светловолосый приспустил с себя штаны, выпуская на свет большой и налитый кровью член. Он обошёл Лайсерга и ткнул своим органом ему в губы. — Давай, открывай рот! Живо! В ответ на это мальчишка лишь сжал губы. Но судью это не остановило. Он больно надавил пальцами на щёки пленника, заставив того непроизвольно открыть рот. Крупная головка проникла в рот Лайсерга, который невольно поморщился от солоновато-горького привкуса выделившейся смазки. Не дав мальчишке времени привыкнуть к новым ощущениям, мужчина резко толкнулся в его глотку, от чего юноша закашлялся. — Если хочешь, чтобы это прекратилось как можно быстрее, тебе стоит подключить свой язычок. Надеюсь, с его помощью ты так же виртуозно отсосёшь мне, как и придумываешь свои бесконечные оправдания. Удары колючих лоз всё так же осыпали спину и пятую точку мальчишки, а член, заполнивший всю глотку, мешал дышать. Лайсергу не оставалось ничего, кроме как последовать совету своего мучителя. И он начал жадно облизывать твёрдый ствол, проходясь кончиком юркого язычка по выпирающим на члене венкам. От подобных действий Марко застонал в голос, а его руки крепко сжали зёленые волосы. Шероховатый язык молодого судьи ласкал крупную багровую головку наставника, а его кончик ласкал уздечку. Светловолосый судья насаживал голову Лайсерга на свой член с неимоверной скоростью, и спустя пару минут в таком бешеном темпе, Марко с утробным стоном кончил, наполнив рот юноши соей спермой. — И только попробуй выплюнуть. — Угрожающе прошипел мужчина на ухо своей жертве. В это время Джин уже наскучило обычное избиение, и она придумала кое-что более интересное. Из саркофага появилась ещё одно лоза, полностью лишённая шипов, и толщиной не более двух пальцев. Лоза коснулась сжатого ануса юноши, и, чуть надавив на него, вошла внутрь, растягивая узкий проход, и принося жертве легкий дискомфорт. Лоза двигалась, надирая темп, и во время очередного вхождения она задела простату, вырывая из глотки юного икссудьи сладострастный стон полный удовольствия. Добившись нужной реакции, Джин продолжила направлять лозу в том же направлении, каждый раз проводя ею по бугорку простаты. Лайсерг находился на вершине блаженства, с уголка его рта стекала слюна, смешиваясь со струйкой запёкшейся крови. Лоза двигалась уже в бешеном темпе, но внезапно остановилась. Парень, было, издал разочарованный стон, как вдруг почувствовал острую боль в заднем проходе. Из ствола лозы стали вырастать острые шипы, впивавшиеся в нежные стенки прямой кишки. Лайсерг зарыдал в голос, в то время как лоза начала двигаться, разрывая нежные мышцы. К счастью юноши, лоза лишь покинула его анус, и прекратила его терзать. Её место занял член Марко. Он вошёл в податливое, обмякшее тело подростка одним рывком, принося ему ещё больше боли и страданий. Он двигался резко и размашисто. Кровь служила отличной смазкой. Нежные, почти девственные стеночки заднего прохода юноши плотно обжимали член наставника, даря тому и с чем не сравнимые ощущения, в то время, как сам юноша мечтал потерять сознание. Марко остервенело вбивался в растраханную дырочку, беспорядочно водя руками по испещрённой царапинами и ссадинами спине Лайсерга, от чего юноша стонал в голос. Но стоны эти были только от боли. Старший судья совершил ещё пару мощных толчков и излился в тёплое нутро мальчишки, обжигая истерзанные стенки ануса, и заставляя мальчишку попрощаться с сознанием. На следующее утро Лайсерг проснулся в своей комнате. Все его раны и ссадины были бережно обработаны, но, тем не менее, зад неимоверно саднил. — Джин, как думаешь, мы не перестарались с наказанием? — сверкнув очками, спросил Марко. — Нет, всё в порядке. Больше он нас не подведёт.