"Колобок" VS "Красная Шапочка"

- Что?! От крика Бонфуа прям таки деревья трясутся и кусты колышутся. - Где?! Хе… Наш режиссёр вроде как в панике. Люблю, когда он паникует. Это меня как-то успокаивает. - Родерих, я тебя умоляю, ну сделай ты с ней что-нибудь! Она же мне съёмку срывает! Франциск уже чуть ли не в истерике бьётся, очень приятно на это смотреть. Но вдруг он резко успокаивается. - Да, да, - уже совершенно спокойно, по-деловому говорит он в трубку. – Скажи ей, что после съёмки я сам с ней все магазины в Париже обойду. Скажи, я ей устрою грандиозный шопинг. Хорошо-хорошо, и тебе куплю новую скрипку... Чью?! Страдивари?! А Гварнери не подойдёт?.. Ладно, Страдивари так Страдивари... Всё понятно. У Элизабет будет новая коллекция от Лакруа, у Родериха новая скрипка Страдивари, а у съёмочной группы – урезка в зарплате. Бонфуа берёт мегафон и объявляет: - Никому не расходиться! Оставаться на своих местах! Сейчас приедет Красная Шапочка, и мы продолжим. Грим беречь, костюмы не мять - не пачкать! Это всех касается! Всё ясно? Всем ясно? Всем всё ясно. Особенно мне. Эти съёмки меня доканают. Где, мля, эта Красная Шапочка опять застряла?! Ни разу не явилась на съёмки вовремя! Я уже сопрел весь в этом волчьем прикиде, пить охота, жрать охота, но кому, блин, дело до какого-то несчастного Волка?! Зачем только я по старой дружбе согласился сниматься в этом фильме?! Тогда-то Франциск, гадёныш, златые горы обещал, в грудь себя бил, клялся, что на съёмочной площадке я буду звездой первой величины… «Гилберт, мон ами, - говорил он, - ты ж понимаешь, что как никто подходишь на эту роль?! Я вижу в этой роли только тебя! О, мне нужна твоя фактура, твой характер, твои бесподобные глаза!» А чё на деле вышло?! Мимо бежит Венециано с бутылкой минералки. Он у нас ассистент режиссёра и по совместительству мальчик на побегушках. - Эй, стопэ! – Я торможу его за плечо. – Дай сюда! Но бутылку вырвать не успеваю - Варгас выворачивается, прижимая её к себе, как родную. - Прошу прощения, но это для оператора! - Слушай, я тоже пить хочу! – кричу я ему вдогонку. – Мне тоже принеси! И это... хоть бутерброд какой! - Да-да, конечно! – кричит он, и я пониманию – ни хрена ж не принесёт... - Эй! – Из-за деревца неподалёку выглядывает Ваня Брагинский, призывно машет мне рукой и подмигивает. Интересно, а он-то здесь какими судьбами? – Давай дуй сюда! – Он опять подмигивает. Я облизываюсь. Ваня подмигивает всегда, когда есть что выпить. - Давай скорей! – Ваня щёлкает себя по шее. Я больше не раздумываю. Я быстро оглядываюсь по сторонам, оценивая обстановку. Не, никому по-прежнему нет до меня никакого дела. Все ждут «суперста», названивают по мобилкам... Ну и пошли они все... Я шныряю за ближайший кустик. Потом перебегаю за дерево. Так, перебежками достигаю Брагинского и плюхаюсь на травку. У него тут полный ажур – и водка, и килька в томатном соусе, и солёные огурцы, и кой-как наструганная колбаса, и полбуханки чёрного... - Молодец! – Ваня шваркает меня по спине. Не хило так шваркает... - Ну, по первой - за встречу! – провозглашает он и наливает прозрачную жидкость в пластиковые стаканчики. – Поехали! Мы чокаемся и выпиваем. Горло обжигает огнём. Ох, и горькая ж, зараза... - Да ты закусывай, закусывай! – говорит Брагинский. – А то развезёт. А тебе ещё сниматься. Я киваю и сую в рот кусок колбасы. - Ну, как ты? – спрашивает Ваня, хрустя солёным огурцом. – Хреново? - Да ладно, нормально... - мрачно отвечаю я. - Да уж… Вижу я, как всё ладно и нормально, - вздыхает Ваня и наливает по второй. - Давай. Между первой и второй промежуток не большой. Поехали. Мы выпиваем по второй. О, а эта вторая уже ничего так пошла. И фиг с ней, что тёплая. - Вот дурак ты, - говорит Брагинский и выуживает вилкой кильку из томатного соуса. - Вот снимался бы сейчас у меня в «Колобке»… Я ж тебя звал на роль Волка. Щас бы как сыр в масле катался - и перекур, как положено, и трёхразовое питание, и молоко за вредность, и баня по субботам. - Там роль эпизодическая, - угрюмо вздыхаю я. - А в «Красной Шапке», можно сказать, центральный образ. - А чё за образ? – интересуется Брагинский и наливает по третьей. – Давай, кстати, за образ. Мы пьём. По третьей. - Ну? Так что с волком? - Ну… - В душе мне самому не очень-то нравится эта размазня, которую я играю… Но Франциск видит Волка именно таким. «Ты пойми, Гил… У него было несчастное детство. Он не просто маньяк. Он – мститель! Но в душе остался несчастным маленьким волчонком, который мечтает о большой любви…» - вот что он говорит. Тьфу… Ладно. – В общем, так. Волк – серийный убийца, но вдруг влюбляется в очередную жертву, Красную Шапку. Для него самого это шок. Он даже пытается заменить уже намеченную жертву на её бабку, но в самый ответственный момент Красная Шапка становится невольной свидетельницей его преступления, и Волку ничего не остаётся, как пришить и её тоже. Правда, та успевает позвать на помощь... - Н-дааа… Закрутил Бонфуа интригу, - кивает Ваня, - хотя и в своём репертуаре. Охмуряешь-охмуряешь ты, значится, сначала какую-то малолетку, потом старушенцию, потом опять ту же малолетку, а потом тебя просто-напросто мочат какие-то дровосеки – и на всё про всё всего два часа! А я тебе предлагал роль в сериале! В се-ри-а-ле!!! Эх, а сценарий-то, сценарий-то какой! Ет же бестселлер! - Да уж… - недоверчиво буркую я. – Ваня, «Красная Шапочка» - это психологический триллер. Психологический триллер – это круто. - Э, брось! Боевик, экшн – вот что зритель любит. Вот у меня, представь, Колобок – мент под прикрытием попадает в банду Медведя. Никто из членов банды его расколоть не может – ни Заяц, ни Волк, ни сам главарь Медведь… Стрелялки, взрывы, погони по лесу на джипах! Но если б не Лиса, Медведева подружка – всё, капец, пропала б банда! Но Лиса – девка ушлая, на ней-то Колобок и запалился… А?! Как тебе? - Круто… - признаю я. – Блин, крууутооо! - А то! За это надо выпить! Давай! – заявляет Иван и наливает снова… Которую там по счёту-то? А, да ну на фиг их считать! - Поехали! *** - Так, ну, слава Богу, наша очаровательная Элизабет, наша драгоценная Красная Шапочка наконец-то уже здесь! – радостно объявляет объявившийся Бонфуа. - Почему я должна ещё ждать, пока погладят костюм? – вопрошает капризный голос Элизабет. – Сколько можно?! - Сейчас, радость моя, сейчас! - Франциск сама любезность... - Ещё секунда - и всё будет готово! – и громовым раскатом в мегафон: - А ну, все живо на площадку! Подсветка, камера! Где волк? Готов? - Готов волк, давно готов! – весело отзывается Брагинский и выталкивает меня из кустов. - Ну?! – Я плотоядно ухмыляюсь. На ногах, честно говоря, держусь не очень, зато мне офигенно хорошооо, просто офигееенно! – Ну, и кого жрать?! Где тут ваша Красная Шапочка?! Элизабет, у которой на голове что-то краснеет, почему-то визжит и прячется за Бонфуа. - Ты что?.. – растерянно шепчет Франциск. Он вглядывается в моё довольное лицо и озадаченно нахмуривается. – Ты что, пьяный, что ли?! - Кто - пьяный?! Я – пьяный?! – рявкаю я. – Я нормальный! Давай сюда эту стерву в красной шапке, я её порву на фиг! - Так. Всё ясно, - мрачно говорит Бонфуа. – Волк пьяный в зюзю. И когда только успел? - Тут Брагинский крутился, - услужливо подсказывает мальчик на побегушках. - Вооот оно что... - тянет режиссёр. – Гилберт, как ты мог?! Ты нанёс мне удар в спину! Из-за тебя срывается сегодняшняя съёмка! Какой же ты после этого друг?! Ты же втоптал в грязь нашу дружбу! - Да пошёл ты! – фыркаю я. – И «Красная Шапочка» пусть туда же чешет! А я буду Волка в «Колобке» играть, понял?! - Прааально говоришь, праааально! – улыбается Брагинский. *** - Так как ты говоришь тебя зовут, братан? Колобок? – Я с усмешечкой обнимаю за шею Ториса и заглядываю в его испуганно бегающие глазки. Он у нас Колобка играет, бедолага… - А чё?.. - А не похож ты на Колобка. Не очень ты какой-то круглый. Так что есть у нас сомнение, что ты, мил-человек, стукачок. Во, ну другое ж дело! Вот такой Волк – по мне!