Гибрид

— Майки! Ты где был?! — Крайне обеспокоенный Лео рывком вскочил с дивана и кинулся к появившемуся на пороге логова младшему брату. Тот же, широко улыбнувшись, расставил руки в разные стороны, тем самым доказывая, что его девиз по жизни звучит как «к обнимашкам готов — всегда готов». — Майки! Ты нашёл Донни? — Вероятно, услышав резкое шевеление в зале, из своей комнаты выглянул Раф. Его глаза искрились чистейшей надеждой на положительный (и желательно без подвохов) ответ, но… лучезарная улыбка младшего черепашки медленно сползла с его веснушчатого лица. — Что? Что с ним?! — заметив перемену в настроении Микеланджело, лидер отряда ниндзя схватил черепашку за плечи и отчаянно затряс, надеясь таким образом добиться отклика. Майки, угрюмо опустив взгляд куда-то в пол, вырвался из рук владельца катан и отошёл в сторону. — Думаю, он сам все расскажет, — окончательно стушевавшись, пробурчал он, а затем вяло показал рукой в сторону турникетов. Старшие братья, нервно сглотнув, синхронно посмотрели в указанном направлении. Там, низко опустив голову, стоял тёмный силуэт. — Донни! — обрадованно воскликнул Леонардо, воспрянув духом: возможность видеть своего братишку живым и здоровым на мгновение затмила собой даже тот факт, что Дон прятался в сумраке явно не просто так. — Мы уж подумали, что тебя схватили или ещё того хуже… Слава Матушке-Природе, ты в порядке и… — До разумной части подростка начала доходить тревожность сложившейся ситуации. — Эй, что с тобой? — Лео, — наконец, смог выдавить из себя гений, съежившись в комок от страха и невыносимого чувства вины. — Лео, прости меня. Я не смог сдержать данное тебе слово. — О чём ты говоришь? Живой, не раненый, что ещё нужно? — по-прежнему не желая верить в то, что могло случиться что-то ужасное, спросил лидер. Рафаэль же, уже включивший свою привычную настороженность, недоверчиво сощурился. — Ну-ка погоди минутку, Лео. Дон, выйди на свет. Быстро.  — Я… — сделал последнюю попытку защититься Донни. — Бегом, — железно отрезал вспыльчивый подросток, в случае отрицательного ответа готовый затащить младшего брата в логово волоком. — Ладно. Спокойно, Раф. Я выхожу. — Глубоко вдохнув и сконцентрировав все оставшиеся силы на одном маленьком, но очень важном шаге вперед, изобретатель вышел из спасительной полутьмы метровских тоннелей. Перед ошеломленными старшими братьями во всей своей красе предстал черепаха-мутант со стоящими торчком большими треугольными ушами, пушистым пепельным хвостом, нервно подметающим пол, и шерстью на всех четырёх конечностях. Которая, кстати, с момента мутации немного разрослась и стала даже пушистее. Впрочем, в силу вышеперечисленных обстоятельств этого никто не заметил. — Это. Что. Такое? — еле выговорил Леонардо, до предела вытаращив глаза и побледнев. Раф будто превратился в собственное изваяние, кажется, даже перестав дышать. Майки молча рассматривал свои исцарапанные об асфальт ноги, лишь иногда словно порываясь на помощь брату, но тут же вновь замирая на месте. — Э… хех. — Сочтя коллективное молчание за знак того, что теперь он может все объяснить (поправка: сделать попытку все объяснить), Донни откашлялся (что не сильно помогло, ведь голос так и остался сиплым, словно после ангины) и начал говорить. — Л-лео, тут такая история произошла. Я нашел нужные детали и уже шел с ними домой, как вдруг… на-напали футботы. Они хотели отнести меня к Шреддеру, но лидер их отряда случайно уронил канистру с мутагеном, в который я по неосторожности угодил. И в-вот что вышло, — неловко улыбаясь, выдавил из себя пострадавший, после чего поспешно отвел взгляд в сторону. — А ещё мы летали! — не выдержав тяжести вновь воцарившейся паузы, выпалил Майки. Раф, едва начавший отходить от первой волны шока, вытаращился на младшего брата так, будто у того внезапно выросли ослиные уши. — Как это… летали? — Оу, очень просто. Когда я встретил Донни, нас снова нашли футы. Пришлось срочно удирать, а потом доступные для побега крыши резко кончились. Мы прыгнули вниз и полетели. А еще… — Уже разговорившийся Майки резко смолк, больно закусил губу и вжал голову в плечи. — О-ой. Да, точно. Я же не должен был этого говорить. Мы договорились, что я промолчу. Хех. Да. Забавно вышло. — Майк… — подобно грому пророкотал Дон, на мгновение даже забыв о своем неловком положении и кинув на притихшего «сорассказчика» испепеляющий взгляд. А затем, все-таки отвернувшись от провинившегося брата, наткнулся на точно такой же. Только у Лео. — Что ж, по крайней мере, это объясняет разбитый нос, — очевидно, взяв себя в руки, холодно заметил лидер. Донни застенчиво шмыгнул вышеуказанной частью тела, а серый хвост, не найдя ничего лучше в этой ситуации, крепко обвил ноги своего хозяина. — Но Донни, у тебя ведь есть способ вернуть себе привычный облик? — пробасил Раф не то с надеждой, не то со страхом. Темпераменту отчего-то совсем не улыбалось жить бок о бок с таким Донателло. И потом, он вполне мог представить, каково сейчас братишке. Кому как не ему знать все неудобство этой ситуации при условии того, что сам он за свою короткую жизнь успел побывать и в теле Кренга, и в форме растения (хотя последнее черепашка не слишком хорошо помнил. Возможно, даже к лучшему — ясное дело, быть живой корягой не особенно приятно). Все, что сумел сделать Донателло в ответ на это — боязливо пожать плечами, что, конечно, ничуть не вселяло уверенности. — Ладно, Лео, — тяжело вздохнул Рафаэль, почесав затылок и твердо взглянув на старшего брата, о чем-то напряженно думающего. — Думаю, недельного домашнего ареста этому бедолаге вполне хватит и для того, чтобы он подумал о своём поведении, и для возможного создания ретромутагена. Верно? — Стоп, что? — очнулся от ступора Дон, а его новоприобретенные уши тревожно взметнулись кончиками по направлению к потолку. —  Раф, ну я же после мутации все детали, которые успел собрать, растерял, а они мне очень нужны! — Ничего. Скажи, где ты там влип в слизь, найду я твои драгоценные железки и хоть на блюдечке принесу. Мне ведь совсем не трудно. — Несмотря на вполне дружелюбное предложение, от льда в голосе Рафаэля шерсть вставала дыбом. Во всяком случае, у Донни точно. В буквальном смысле. Однако, на удивление всех собравшихся, Лео решительно покачал головой. — Нет, Раф, не стоит. Во-первых, после такого шума возле места происшествия еще долго будет множество людей — как учёных, которые не упустят шанс изучить мутаген, так и все тех же футовцев. Во-вторых, для нашего дорогого братишки… — На этих словах Дон, не сдержавшись, обиженно заворчал. — … это просто блестящее наказание. Обойдешься ты, — обращаясь уже к взъерошенному гению, продолжил Леонардо, — без своих драгоценных игрушек. Надеюсь, хоть это, наконец, поможет тебе понять, как опасно ходить куда-либо в одиночку, когда на поверхности так беспокойно. Заладил он мне тут своё «надо, надо, не попадусь, не попадусь». — Лео. — Глаза Донни сузились в две тускло светящиеся красным цветом щелки, а вертикальные теперь зрачки стали едва видны. — Хватит. Издеваться. Надо. Мной. — Та-ак! — неожиданно встрял в разговор Майки, отчетливо чувствуя, что все происходящее имеет все шансы закончиться масштабной дракой. — Тихо, Донни, успокойся, бро. Мы просто сейчас пойдём в лабораторию и немедленно приступим к изготовлению ретромутагена. Ведь так? Сконцентрировавшись на непривычно серьезном голосе младшего черепашки, мутант усилием воли пригладил всклокоченную шерсть. — Т-так, — тихо процедил он сквозь сжатые зубы. Исподлобья зыркнув на нахмурившегося лидера в последний раз, Донателло неслышно скрылся в глубине лаборатории. Майки, бросив сочувственный взгляд на оставшихся в помещении старших ниндзя, исчез вслед за ним. — Эй. Ничего, Лео. Он поймёт. Остынет и поймёт. — Дождавшись, пока тишина в зале станет менее напряженной, Раф положил руку на плечо Леонардо и ободряюще похлопал ладонью по нему. Тот, вздрогнув от неожиданности, повернул голову к брату и слабо улыбнулся. — Я знаю, Раф. Просто мне совсем не нравится наказывать кого-то из вас… даже если вы того заслуживаете. — Это ты про меня сейчас? — хохотнул темпераментный подросток, пихнув владельца катан локтем в бок. Лео, отойдя на безопасное расстояние, весело кивнул. — Вполне вероятно, мистер Делаю-что-хочу. Остатки былой тревожности рассеялись практически без следа…       … чего нельзя было сказать об атмосфере в лаборатории. Донни, сгорбившись, безвольно обвис на своем стуле, а Майки терпеливо поглаживал тяжело вздыхающего брата по спине. — Ничего, Донни. Погорячился, с кем не бывает. — Это не просто «погорячился», Майки! — Учёный взглянул на обеспокоенного младшего потемневшими от страха глазами. — Я хотел накинуться на него. На Лео! Раньше я испытывал желание врезать только Кейси, да и то редко. Ну, и на тебя пару раз… — Оу, — только и ответил Майки. — Но сейчас со мной правда случилось что-то не то! Я чувствовал себя какой-то бешеной зверюгой, это был не я! — Дон сокрушенно покачал головой. — Нам нужно немедленно начинать создавать ретромутаген, пока я совсем не слетел с катушек. — Да мы его в два счёта изготовим! — воодушевленно пропел Майки, доставая из шкафчика с химическими веществами баночку ретромутагена и со стуком поставив ее на стол. — Не советую прикасаться к нему без перчаток. — Донателло отодвинул младшего братишку от опасной жидкости. — Кстати о них. Я за специальным оборудованием для экспериментов. Не трогай ретрому… Но Дон не успел закончить. Когда он повернулся спиной к столу, чтобы идти, его хвост пушистым лассо просвистел в воздухе и одним мощным ударом скинул баночку с оранжевым веществом на пол. Осколки стёкла вперемешку с брызгами ретромутагена разлетелись в разные стороны, а братья с визгом забились в угол — подальше от страшной жидкости, способной одной каплей превратить их в обыкновенных аквариумных черепашек. — Что ж… Хорошо, что у меня ещё есть, — выдавил Донни, а Майки, поёжившись, кивнул.       Донателло, тоскливо вздыхая, лежал в постели. Будильник настойчиво звенел, подпрыгивая на тумбочке. Обычная утренняя ситуация. Хотя, пожалуй, нет, не совсем обычная. Стоит начать с того, что учёный уже две недели не ночевал в своей комнате. Но вчера они с Майки до поздней ночи готовили различные растворы ретромутагена, отличающиеся по мощности снятия мутаций, и очень устали. Надо отдать должное весельчаку, он вел себя вполне прилично. Значит, действительно хочет помочь. Донни хмыкнул и вытащил руку из-под одеяла. Будильник перепуганно дернулся и попытался избежать участи быть заткнутым до следующего утра. Но его хозяин определённо был шустрее. Жалобно пискнув на прощание, часы умолкли. — Как же голова болит. Хей, почему тут так жарко? — Гений скинул с себя одеяло, но намного легче не стало. Тут я вно было что-то не так. Ответ пришёл быстро — стоило только Дону глянуть на свои руки. А потом на панцирь. А потом в зеркало. Громкий вопль, разнесшийся по всему логову, заставил его обитателей нервно вздрогнуть и спрятаться кто куда. Однако Майки к их числу не принадлежал. — Донни! — Подросток пулей влетел в комнату умника. — Что случи… Ох, божечки-черепашечки! Что это ещё за шутки?! Его старший брат, хватая ртом воздух, сидел на полу и дергал себя за короткие кошачьи усики, что смешно топорщились прямо у его носа. Шерсть, за ночь отросшая на панцире и пластроне, стояла дыбом. Как и на лапах и хвосте. Правда, там она стала порядком гуще, чем вчера. На макушке торчал забавный хохолок. — За каких-то четыре часа сна? Вы издеваетесь? — прокричал Дон, задним ходом уползая под кровать. Майки встал на колени и заглянул туда, где секундой ранее скрылся его брат. — Эй, Дон. Ты в порядке? — Уходи, Майки, — глухо ответили из темноты. — Я буду здесь жить. — Да ладно тебе! Подумаешь — шерсть выросла! Знаешь, может, это связано с подростковым периодом? Ну, ты же понимаешь, о чем я? — Смеёшься? — Наконец, на свет показалась недовольная мордочка владельца бо. Сейчас Донни действительно напоминал обыкновенного перепуганного кота, за спиной которого лопнули воздушный шарик. — Ну-ну, тише. — Голубоглазик непроизвольно похлопал братца по голове. Тот дернул ушами и зашипел. — Хватит трепать меня за шерсть, я тебе не игрушка-мяукалка! — Ой. — Майки отшатнулся от взъерошенного учёного и извиняюще улыбнулся. — Прости. Случайно вырвалось. — Случайно, как же. — Донателло, более-менее успокоившись, вылез наружу полностью. — Пора протестировать ретромутаген. — Что, сейчас? — Не просто сейчас, а прямо сейчас. Я не хочу, чтобы Лео и Раф застали меня таким. А уж что говорить про учителя Сплинтера… Он ведь уже в курсе? — Да, Лео вечером все ему рассказал. Мастер все понимает. Решил вчера тебя не беспокоить. — Микеланджело закатил глаза, вспоминая разговор лидера и отца. Да уж, Сплинтер воистину мудрец! К тому же, кто знает, что было бы, если бы он попытался увидеться с мутировавшим сыном, когда тот находился в таком взвинченном состоянии? Ведь коты очень любят охотиться на крыс… — Земля вызывает Майки! — Младший вздрогнул. Перед его лицом летала трехпалая серая лапа. — Да, прости, я просто задумался. — Словив в ответ удивленный взгляд рубиновых глаз, веснушчатый черепашка откашлялся. — Думаю, нам действительно лучше поспешить с этим… Как его? О, тестированием! Кстати, а на ком мы проверять будем? — О подопытных кошках слышал? — фыркнул Донни, направляясь к выходу. Микеланджело уважительно присвистнул. — Эй, Ди? — Да? — Я, возможно, поступлю невежливо, сказав это, но, пожалуй, лучше тебе всё-таки пойти на своих двух. Кареглазый, сконфуженно ворча, поднялся на ноги. — Я выставил их по порядку: от самого слабого до сильнейшего. Последний по свойствам очень схож с обычным ретромутагеном. Не исключено, что он превратит меня в обычную черепаху, но пробовать его мы будем в последнюю очередь. Майки. Уже можно дышать. — Фух! — Что ж, начнём. Где шприцы? — Зачем они тебе? — Буду вводить ретромутаген в кровь. Так вероятность, что он подействует, возрастает в разы. — Это они, Дон? — Да. То, что надо. Итак. Глубокий вдох. Майки, приготовься, я набрал. Я… Ай! Воткнул иголку в руку. Я ввожу… — Моё сердце не выдержит! — Тебе не кажется, что я должен беспокоиться больше? — Ну, я беспокоюсь за тебя. — Спасибо. И… Без изменений. — Ура! — вскрикнул младший и, сжавшись в комочек под строгим взглядом брата, встал со стула. — Погоди, я дам тебе второй образец! — Майки, не трогай ничего! Майки! — Донни кинулся наперерез решительно настроенному весельчаку. Тот, завидев, что на него летит оскалившаяся пасть со множеством острых зубов, что-то невнятно проблеял и моментально сменил траекторию, неуклюже врезавшись боком в подставку с пробирками. Чудом успев отскочить, Майки был вынужден беспомощно наблюдать, как самый мощный из них выливается на лапу Донателло, пытавшегося поймать его. — А-а-а! — завопил владелец бо, тряся лапой в воздухе. — А-а-а! — вторил ему напуганный до полусмерти Майки. Но прошла минута, другая. Ничего не произошло. Абсолютно ничего. Стряхнув с ладони остатки ретромутагена, Дон недоуменно повел ушами. — Что ж, ладно, — заметил он. — Зато теперь мы знаем, что предыдущие версии бесполезны. — Это хорошо? — пискнул Микеланджело, выглядывая из-за стула. Шерсть гения вновь начала топорщиться. — Хорошо? Ты что, правда не понимаешь? Следующая, мощнейшая версия ретромутагена, известная на данный момент — это та, которой мы превращаем остальных мутантов в людей! Возвращающая к начальному состоянию. И я могу сказать тебе точно — либо этот образец превращает меня в тупую домашнюю зверушку, либо он вообще не действует! Третьего не дано, — глухо закончил учёный, сползая на кресло на колесиках. — Это безнадёжно. Но другого выхода нет. Майки, вот тебе перчатки. Достань ретромутаген из тумбочки, только осторожно. А то у меня что-то голова кругом. — Ты что, собираешься… — ахнул Майки, сжимая в ладонях резиновые перчатки. — Знаю, это рискованно, но промежуточных этапов, боюсь, нет. Либо-либо, Майк. Весельчак, судорожно вздохнув, дрожащими руками достал небольшую баночку, доверху наполненную рыжеватым веществом. Донни осторожно погрузил конец иглы в банку, а затем ввёл ее себе под кожу. Зажмурившись, нажал… Никакого результата. — Ещё шприц мне! — неожиданно твердым голосом попросил замершего на месте братишку учёный. — Заче… — Я сказал: ещё. Шприц. Мне. Быстро, я должен кое-что проверить, пока ретромутаген совсем не слился с кровью! Получив заветный предмет, Донателло шустро воткнул его себе в руку (под сдавленные «ох, мамочки» Майки) и набрал в него немного алого вещества. Затем, выдавив несколько капель на прямоугольное стеклышко, приставил к нему микроскоп и посмотрел в окуляр. В шоке отшатнувшись от аппарата, он перевёл взгляд на братишку, — Эй, Майки. Моя кровь поглощает его, — пробормотал гений. — Это невероятно. — И это значит, что-о? — непонимающе заморгал владелец нунчак. Донни приложил лапу ко лбу, а затем ущипнул себя за переносицу. — Это значит, что ретромутаген для меня — абсолютно нейтральное вещество. И, я думаю, что мутаген тоже. По тому же принципу. — То есть, если вылить на тебя мутаген, ты не мутируешь? — обрадованно воскликнул Майки. — Бро, да у тебя теперь иммунитет, как у Эйприл! — Так-то оно так… — Донни отставил микроскоп в сторону и подпер щеку рукой. — Но это также значит, что у меня иммунитет и к ретромутагену. Я уже не стану прежним, Майки. А при условии, что мутировавшие клетки в моей крови продолжают преобразовываться, моя мутация ещё не завершена. И я понятия не имею, чем все закончится. — Кошмар, — ахнул весельчак, присаживаясь на пол. — Ты хочешь сказать, что в один прекрасный день ты проснешься… Не собой? — Все может быть, — мрачно отрезал учёный. — Процесс необратим, и остановить его тоже нельзя. Остаётся лишь надеяться, что мой разум останется при мне, и однажды я не накинусь на самых дорогих мне существ.