Отловить некроманта

- Кир, ты дома? Орать на весь двор было глупо, конечно, прямо как в сопливом детстве, осталось только еще добавить: "Выходи, мячик выноси и попить тоже вынеси". Проще было бы дотянуться до окна, благо, что жил Кир на первом этаже, и привлечь его внимание попыткой высадить оное, но я не мог, для этого надо было как-то продраться через любовно насаженные жителями кусты шиповника. Или боярышника? Черт их разберет, одно ясно - штаны я в них оставлю. Элегантным движением брюки превращаются, превращаются брюки в модные лохмотья маргинал-стайл. В общем, постучать Киру в стекло я не мог, домофон у него отключили, сотовый телефон он вечно куда-то бросает. Оставалось только топтаться на тротуаре и изредка грустно завывать неупокоенным духом: - На бугре береза-свечка В лунных перьях серебра. Выходи, мое сердечко, Слушать песни гусляра! С балкона второго этажа на меня презрительно смотрел толстый серый в черную полоску кот, изредка вытягивал и втягивал когти, показывая полное довольство жизнью. Я выдохся распевать, перевел дух. Нет, так я точно до Кира не достучусь. Надо придумать какой-нибудь другой метод. - Молодой человек, ну что же вы умолкли? - на тот же балкон вышла хозяйка кота, сухонькая старушка, посмотрела на меня умиленно. - Спой мне еще, а я тебя добром одарю. Глаза у нее и у кота при этом сверкнули совершенно одинаково, колдовским пламенем. Раньше я бы сел на месте, потеряв дар речи, потом все-таки вскочил и драпанул отсюда куда подальше. А сейчас ничего, привык. Тут поневоле привыкнешь. - У леса на опушке жила Зима в избушке, - заорал я. Ну как заорал, запел, конечно. До Эдуарда Хиля далеко, но все говорят, что голос у меня очень даже приятный. Киру нравится, во всяком случае. Да и местным жительницам тоже. - Молодой человек, - за моей спиной вежливо подождали, пока я закончу с энтузиазмом оповещать весь двор о ледяном потолке, но еще не успею попросить соседку впустить меня в подъезд. Я повернулся и онемел, глядя на подтянутого моложавого мужчину в форме стража правопорядка. Во попал. Так, что у нас там lex который иногда dura, твердит насчет запрета петь в три часа дня во дворе жилого дома? Вроде ничего. - Майор Каргин. Вы здесь живете? - Нет, я в гости пришел. В третью квартиру. Майор подобрался, посмотрел на меня как бультерьер на ляжку ночного вора, спускающегося с пятиметрового забора: - Кем вы приходитесь Вельякиру Рославецкому? - Близким другом, - проблеял я. - А что? Его надо забирать откуда-то? - Нет, что вы. Проблем с законом у него нет, во всяком случае, пока. Но побеседовать нам с вами необходимо. Все-таки вы, как его близкий друг, - майор при этом так улыбнулся, что я воочию увидел себя с Киром на шелковых простынях среди лепестков роз и черных свечей в состоянии, именуемом интимным сближением, - можете нам помочь прояснить пару вопросов. - А ну-ка отстаньте от мальчика! - вызверились с балкона нечеловеческим голосом, и не поручусь, что это не был кот. - Удостоверение покажь! Майор подавил желание присесть, прикрыть голову руками и помчаться вдаль по улице, выпрямился еще больше, развернул корочку, ткнул мне под нос, подержал, пока я читал, изучал печати и сверял фотографию. - Похож? - вопросила старушка, держа наготове метлу. Я почему-то не сомневался, что в случае чего меня на этой метле и увезут прямо на второй этаж. Майор слегка поскучнел, видимо, о том же подумал. - Похож, - согласился я. - Так что вы там узнать хотели? - Мы можем пройти куда-нибудь в менее людное место? - А где вы тут людей видите? - брякнул я, не подумав. Майор Каргин выглядеть стал так, что я его невольно пожалел. Да уж, нелегкая у человека работа, особенно в этом районе. Ну как в районе, в этом квартале. Ну как в квартале, в этом доме. Ну не во всем доме, а в паре подъездов. Не во всех, конечно, только в одном. И не в целом подъезде, а в паре квартир на паре этажей. На первом живет незабвенный мой Вельякир, двадцать пять лет, строен, высок, синеглаз, русоволос, прекрасен ликом и телом, душою черен, ибо некромант. Да-да, самый натуральный некромант, диплом выпускника вуза прилагается, куча атрибутики для работы тоже, документы в порядке. На втором этаже проживает Морана Аверьяновна, та самая, с котом и метлой, ведьмует (ведьмовствует? ведьмачит? ведьмит?) понемножку: травками приторговывает, мазями там всякими, водку заговаривает на отвращение к сему напитку, в общем, самая нормальная и обычная ведьма, можно сказать, что почти добрая. А я... А я что, учусь себе на четвертом курсе на ведьмака. И сами вы седые и с желтыми глазами. Я от природы платиновый блондин, знаете, сколько проблем? Обгораю быстро, брови приходится подкрашивать, ресницы тоже, выгляжу как чучело, конечно, но все мои попытки обзавестись загаром в солярии привели к тому, что Морана Аверьяновна извела на меня один веник пониже спины и три бутылки настоек на притирания и восстановление кожи. А Кир еще и пожалел каким-то хитрым наговором, от которого я при виде слова "солярий" на другую сторону перебегал. А глаза у меня карие с золотым ободком. Да вы приглядитесь, там точно есть карий цвет! И нет, книги пана Анжея я терпеть ненавижу. - Поднимайтесь ко мне, - предложила Морана Аверьяновна. Майор сразу же увидел взором, как у орла, и унюхал нюхом, как у собаки, какую-то вывеску филиала факультета зельеварения и ядоведения, сиречь местное кафе, предложил туда пройти. Я согласился. Давно меня симпатичные мужчины в кафе не водили. Шутка, конечно же. - Так о чем именно вы хотели со мной поговорить? - Вам знакомы эти предметы? Передо мной на стол легли фотографии формата А-четыре, красивые, цветные. Я посмотрел на запечатленные на них вещи, кивнул: - Это любой третьекурсник знает. Вот это - свечи для ритуала, это - ритуальный некромантский нож, а вон там - кусок чьей-то руки, наверное, того, кого поднимали. Майор насчет "любого третьекурсника" сильно засомневался, но решил поверить мне на слово. Люди, что поделать. После того, как у нас официально решили обучать биосенсориков, которых выявляли еще с детского сада, всякие некроманты и колдуны стали нормой. Из-за людей же. Которые своим неверием, зажмуриванием глаз, закрыванием ушей и робким блеянием "этого не бывает" развели столько всякой нечисти, что нас, ведьмаков, вместо восьми лет обучают всего пять, а с практики реально вернуться в черном мешке с номером. Люди умудрились еще и прорвать то, что они именуют тканью между мирами, а мы - пленкой. И вот итог: я биосенсорик-боец, Кир - биосенсорик, работающий с мортальной энергией, занимается тем, что не дает мертвецам ходить по городу под ярким солнцем. А могли бы быть, как нормальные люди, юристами, экономистами, менеджерами. Ладно, мы тоже люди, тем более, что сейчас майор от меня жаждет узнать точно не мое мнение о сложившейся ситуации. Надо всем видом показать, что я очень внимательно его слушаю. - Дело в том, что на старом кладбище поднялись мертвецы. - Ну и что? - Единственный некромант на этом, как вы выражаетесь, секторе - Вельякир Рославецкий. Меня слегка встряхнуло. Да уж, тут поневоле начнешь сучить ногами и орать, что мы любовники, в ту ночь он никаких мертвецов не поднимал, мы с ним вместе были, я вот этими руками... Нет, не знаю, в какую именно ночь, но он точно был со мной. - И что же? Городское кладбище у нас находится за чертой города в пяти километрах от окраины, огорожено хорошо и надежно, ворота заперты на восемь святых символов, по периметру серебряная проволока. Так что шатающиеся в его пределах мертвецы мало кого волновали. - А то, что у нас уже три инфаркта, на счастье некроманта, без смертельного исхода. Однако у компетентных структур есть немало вопросов о том, каким чудесным образом совпало то, что Рославецкий поселился здесь и то, что по кладбищу шатаются мертвецы. Я распушил перья, раскрыл гребень, привел в боевую готовность шипы, клыки, когти, тентакли, хвост, поставил на отсчет таймер на пульте запуска ракет "нервы-нервы". Да уж... Чем грозит городу фанатичная влюбленность ведьмака в некроманта, которого обвиняют в поднятии мертвецов? Ничем особенным, кроме того, что придется устраивать массовое перезахоронение, причем всех в братской могиле, после того, как я пройдусь по кладбищу огнем из автомата и серебряным мечом поверх. Майор, видимо, понял, что ряд волшебных изменений милого лица, то есть моей отвратной нелюдской морды, он сейчас наблюдает не зря. - А вы, простите, учитесь или работаете? Я вытащил из нагрудного кармана студенческий билет, протянул майору. - Так-так. Велизар Зорицких, четвертый курс... Ведьмак? - Ведьмак. С правом ношения оружия. На майора смотреть было откровенно жаль. - Мы разберемся, - уверил я его. - А почему людям вообще поручено такое дело? - В рамках налаживания отношений. От слова "лажа", я понял. - Я вам больше не нужен? - уточнил я. - Смею вас уверить, Кир тут ни при чем точно, за такие выкрутасы ему бы влетело по первое число от своего начальства. К тому же, его работа - упокаивать, а не поднимать. Майор не проникся объяснением, но мне было наплевать. Нужно прорваться в подъезд любым способом, добраться до Кира и выяснить, в чем там все дело. Однако, выйдя на улицу, я был вознагражден зрелищем несущегося к кафе Кира, полного решимости меня отбивать у майора, видимо, кот наябедничал. - Зар, что случилось? - Ничего особенного, правда. Мертвяки строем ходят, у меня ненавязчиво пытались выяснить, не ты ли их поднимал, пока я на стреме стоял и все свечки держал. Идем, пока майор и в тебя не вцепился. - Мертвецы ходят? - Кир схватился за голову. - Вот как чувствовал, что неладно что-то на этом кладбище. - Я разберусь, - сказал я. - Все будет хорошо, детка. Доверь это дело профессионалам. Выпендриваться перед предметом своей любви чревато, особенно, если вы проходите мимо ящика с мороженым. Кир молниеносно схватил фруктовый лед, содрал обертку, сунул сам лед мне за шиворот, бросил сотенную купюру на крышку лотка: - Без сдачи. Заорать благим матом мне помешало только то, что схожие испытания нам устраивали на учебе. В смысле, то и дело кидали в нас всякое, то сосульки, то змею. Выдержку тренировали. Но когда на улице плюс тридцать, фруктовый лед на животе - не самое прекрасное, что можно испытать. - Остынь, профессионал, - буркнул Кир. Пришлось остывать. Лед таял, расплываясь пятном на майке, кожу жгло и пощипывало в месте соприкосновения. Ну и кому из нас двадцать пять, а? Ведет себя как ребенок. - Мне придется у тебя душ принимать. А, понял... Это был твой хитрый план, чтобы я перед тобой в одном полотенце дефилировал. Или вообще без него? - Оставь свои гейские шуточки, без них тошно. Вот и поговорили. Ах да, предмет моей нежной любви, безответной, но горячей, к словесным излияниям равнодушен, как мраморное надгробие к лобзаниям. Печально, но бывает, увы. Надежды я все-таки не теряю, Кир пока что со мной спать на одном матрасе не отказался ни разу. - Пойдем этой ночью на кладбище, пообщаемся там с народом, узнаем, что их из могил выгнало? - Зар, заткнись, я думаю, что делать. Да, надо наведаться. Только не ночью, а прямо сейчас. - Потому что ночью страшно? - уточнил я, вытаскивая сотовый. - Сейчас такси вызову. - Мне надо взять кое-что для работы. А мне хорошо, у меня всегда серебряный кастет с собой на такой случай. Не буду же я таскаться по городу с мечом или огнестрелом? Хотя неплохо бы... Но сегодня с утра было так жарко, в тени термометр сходил с ума, а предвидеть будущее я не умею, так что не стал цеплять "сбрую" с мечом или кобурой. Вот почему бы, да? Во дворе никого не было, с балкона Мораны Аверьяновны ушли и она, и кот, и метла. Вот и славно, не придется выдерживать второй допрос третьей степени тяжести. В подъезде я едва не застонал, когда на обожженные плечи легла блаженная прохлада. Так, соберись, паззл "Ведьмак", не время рассыпаться, впереди задание. Надо постирать майку, желательно, не двигая руками. - Так... Это точно делал не я. Других коллег у меня в этом секторе нет, - вслух рассуждал Кир, копаясь в шкафу. Я угукал, вытирал живот влажной салфеткой. Майка сушилась в ванной. Плечи болели, до шеи дотрагиваться было нестерпимо больно, руками я словно для кого-то из огня каштаны таскал, засовываясь в костер до пояса. А на улице было так хорошо. - Лови, - мне чуть ли не в лоб прилетела банка. - Это что? - уточнил я на всякий случай, открывая. Ну да, мог бы и не спрашивать, темно-зеленая масса с запахом мяты, мое любимое лечебное зелье, мазь, вернее, от солнечных ожогов. Я уже говорил, что ненавижу солнце и лето? Нет? А я ненавижу! - Зар, ты не ведьмак, ты вампир, - Кир подошел. - Поворачивайся. Я едва вторично не взвыл, когда он принялся эту мазь наносить мне на плечи и шею. Эротика сплошная: предмет моей любви стоит у меня за спиной, нежно водит своими прохладными руками по моей несчастной красной и готовящейся слезать лохмотьями коже, размазывая щиплющую мазь. Эх, Кир, что ж ты такой дуб, а? Вроде и не друид. Я ж тебя люблю, а ты только глазами косишь по сторонам на все признания. - Посиди, пока оно впитается, а я соберу сумку. Я потрогал кастет в кармане штанов. Теплый. Надеюсь, в ход пускать не придется, я ж тут раньше от болевого шока скончаюсь, чем замахнусь как следует. Почему нам на каникулы не выдают настойки, а? Оружие выдают, а настойки нет. Между прочим, от интоксикации у нас еще ни один ведьмак не скопытился, а вот порезаться мечом или получить шальную пулю из своего же оружия - этого добра у нас сколько угодно по статистике. Ладно, будем добрым словом и боевым заклинанием валить. На крайний случай, обернусь конем и буду топтать и кусать. Ну да, конем... Как сказано в брошюре, выданной при поступлении, испещренной пометками ректора: "Ведьмак - начальник над ведьмами определенной местности (и не мечтайте, мальчики, начальствовать и без вас есть кому), либо же колдун, охраняющий местность от ведьм и заложных покойников (это вы, поздравляем. Дополнительно к перечисленному добавить нежить, нечисть и вредоносных биосенсориков). Способен оборачиваться конем, мотыльком, медведем, совой либо змеей (выбрать на втором курсе). Лечит людей и животных заговорами (прохождение соответствующего спецкурса обязательно!). Ведьмаки бывают природные (это вы) и обученные (это тоже вы, не расслабляйтесь). Ведьмаком может быть только мужчина, так что на симпатичных девушек даже не рассчитывайте". - Ты готов? - отвлек меня от мысленного цитирования самому себе наставлений и заметок Кир. - Ага, как лапша быстрого приготовления. Мазь подействовала, так что оставалось только натянуть на себя все еще мокрую майку, размять пальцы и приготовиться следовать за Киром вниз, к такси. Кир был хмур и сосредоточен, проговаривал про себя какие-то формулы, теребил шнурок на запястье. Я пожалел несчастную плетенку, подсунул Киру руку, мне сразу же попробовали заплести пальцы в косичку. - Я вас к воротам кладбища не повезу, - сразу же предупредил водитель. - Пешком пройдетесь. - Хорошо, - рассеянно ответил Кир. Странно, как это горожане так спокойно реагируют на кучу мертвецов вблизи города. Или не знают еще? А ну да, три четверти населения на дачах, остальным больше делать нечего, кроме как тащиться в плюс тридцать два на кладбище в среду. А сторожа, видимо, с инфарктами как раз и слегли. Высадив нас, водитель умчался так, словно мертвецы уже проломили ворота. Ну и зря, на этом кладбище все сплошняком спокойные и мирные, померли от старости или от болезни, никаких преступников, им тут и взяться-то неоткуда. - Я пойду первым, - все-таки предупредил я Кира. Ворота тихо скрипнули, открываясь. Так, могилы, могилы, кресты, памятники, все тихо и благостно, не считая того, что все свернуто, а могилы раскрыты. Я вытащил кастет, не таясь, нацепил его. И куда они все девались? - Граждане Рославецкий и Зорицких!- рявкнули за нашими спинами. Майор Каргин, легок на помине, чтоб ему век икать. - Что тут у вас такое творится? - Работаем, - коротко ответил я. - Не мешайтесь. - Зар, я чувствую другого некроманта, - предупредил Кир. - Необученный, но очень сильный. Так, это уже плохо. То, что необученный. Такие как раз самые опасные, потому что им не вбивают в голову с раннего детства единственный принцип: "Не навреди". Не воскреси хомячка ближнего своего, например. И дальнего своего хомячка не воскреси. И вообще, не воскрешай, не прелюбодействуй, не воруй черные свечи в лавке, не возжелай тела жены соседа. - Придется сразу насмерть, - сквозь зубы сказал я. - Потом отписываться замучаюсь. Ладно, если что, майор подтвердит, что иного выхода у нас не было. - Чего? - опешил Каргин. - Необученный некромант, который разом поднял все кладбище - это... Как там, чтоб вам понять - вооружен, очень опасен, предупредительные выстрелы давать сразу в голову. - За теми деревьями, - Кир на общение с майором не заморачивался, четко вел меня. - Что там? Майор задумался, потом неуверенно сказал: - Графская усыпальница. Древняя, двери нет, гробов внутри нет, стоит пустая. Достопримечательность вроде. - Посмотрим, - решил я и зашагал в сторону видневшейся за тонкими деревьями грязно-белой стены склепа. Около входа сидела девочка-подросток, прижимала к груди какую-то книгу, оглядывалась, все время шмыгая носом. При виде майора она вскочила: - Папа! Охренеть. Ладно, потом успею. Сейчас надо перехватывать девчонку. - Что вы делаете? - сразу вызверился майор, когда я заломил его дочери руки за спину, ткнув в стену склепа лбом, причем даже аккуратно. - Свою работу. Обезвреживаю преступницу, - сквозь зубы ответил я. - Заметьте, беру живой вопреки инструкциям. Кир? Кир поднял с земли книгу, пролистал ее: - Старинная. Действующая. Сейчас буду работать. - Папа, что происходит? Я не хотела, па-а-апа. Они са-а-ами полезли. Я только пару строчек прочитала, - сопливила недоделанная чародейка. - Я сюда пришла посмотреть, как все исправить, а они за мной погнались, я спряталась. - Молчать, - посоветовал я. - Кир, звони в отдел, пускай присылают специалистов. Не кастетом же мне ее тут забивать на глазах у отца. На самом деле я шутил, убивать девчонку смысла не было. Раз она все-таки в своем уме, впрочем, тут поспорить можно, но разум у нее точно есть, хотя и тут сомнительно. Ладно, она не кидается, слова понимает, крышей не поехала. Такой ценный материал убивать смысла не было. - Что вы с ней сделаете? - напряженно спросил майор. - Сдадим в интернат, - отмахнулся я. - Редкий случай, необученный биосенсорик в своем уме и полном рассудке. Будут обучать, чтобы вот такого не повторялось. Сколько лет? - Пятнадцать, - шмыгнула носом некромантка. - Зар, я ее на себя запишу? - предложил Кир. - Записывай. Майор, наручники есть? Это для пущего воспитательного эффекта, если что. Майор, на глазах порывающийся поседеть, протянул мне требуемое и неуверенно спросил: - А может, не надо ее в интернат? Может, ее ремнем выдрать, это поможет? - Не поможет. Нашу душевную беседу прервал Кир: - Зар, они требуют второго куратора, говорят, что не будут брать подростка в таком возрасте без дополнительной страховки. - Диктуй по буквам. Зорицких Велизар Евгеньевич. - А найденыш? - Цириэль, - прошипел я. - Цириэль Рославецкая-Зорицких. - Очень смешно, - сказал Кир. - Давай быстрее, мне еще работать. - Тамара, - пробормотала девчонка. - Каргина Тамара? - Серебряная. Тамара Серебряная, - майор вздохнул. - Я отчим. - Серебряная Тамара. Да, ждем. На кладбище и ждем, - Кир положил трубку и пошел заниматься делами. Мертвецы благовоспитанно укладывались в могилы. У страха глаза велики, подняла Тамара отнюдь не всех, человек, может, семьдесят, так что вскоре все было закончено, оставалось только землю обратно засыпать, поставить ровно памятники, вернуть на место надгробья. Но это уже совсем другая история. В смысле, этим заниматься будем уже не мы. - Позвоню еще в службу поддержки, - Кир складывал обратно свои вещи, книгу Тамары сунул к себе в сумку. - Пускай обновят все заклинания, предотвращающие поднятие извне. Тамара сидела и шмыгала носом, майор гладил ее по голове, я изнывал от жары, Кир прохаживался вдоль могил и что-то такое бормотал. Все при деле, как говорится. - А ее будут отпускать повидаться с семьей? А вещи... А деньги? - принялся расспрашивать майор. - Потом пришлете, не больше одного дорожного чемодана. Сотовые, планшеты, ноутбуки - запрещены, книги - бумажные, вместо денег купите то, что будет в списке. Посылки присылать можно неограниченно. Письма - только бумажные. Навещать дочь сможете раз в две недели по воскресеньям. Жизнь там довольно сносная, занятия некромантией, прочей магией по желанию, научат делать амулеты, распознавать заклинания. В общем, будет весело. Тамара всхлипывать перестала, видимо, задумалась, хочет ли она заниматься изготовлением амулетов. К нам подъехал серебристый микроавтобус, из которого выбралась огненноволосая Мадам Лиза, она же Елизавета Горчакова, вечно тридцатилетняя директор означенного интерната для найденных биосенсориков, которых по какой-либо причине пропустили при первичном осмотре в роддоме. - Здравствовать тебе, ведьмак. - Здравствовать и тебе, ведьма. Забирай, - я поднялся, кивнул на Тамару, с которой снимали наручники. - Некромантка талантливейшая, просто изумруд в куче еловых шишек. Глаза у Мадам Лизы сразу зажглись огнем предвкушения. Новая ученица, причем не прирожденная, это редкость, понимаю ее. Возьмет на обучение, сделает чародейкой высшего класса. Неплохая судьба будет у девочки. - Простите... - майор подошел к ним. - Это моя дочь. - Зар, идем, нам еще такси ждать, - окликнул меня Кир, отрывая от подслушивания беседы майора и Мадам Лизы. - Тут все приведут в порядок, я договорился. Обратно ехали в молчании, Кир задумался о чем-то, я просто не подавал голоса и старался сидеть, не касаясь обшивки кожей. Заговорил со мной мой некромант уже в квартире, когда мы расселись около телевизора на полу, в компании холодного пива. - Спасибо. - А? - не понял я, блаженно ежась от ощущения прохладной мази на спине и плечах. - Спасибо, что не убил ее. Я знаю, у вас в правилах прописано сперва стрелять, потом разговаривать с такими. - У меня не было оружия, девчонке повезло. К тому же, я нетипичный ведьмак и... - Я тоже найденыш, - внезапно сказал Кир. - Только в четыре года. Я понимаю, что ты сегодня сделал для этой девочки. Ты спас ей жизнь фактически. И ты вписал себя в ее поручители в приюте. Спасибо. - Спасибом не отделаешься, где мой поцелуй, как благородному рыцарю? - пошутил я. Кир шутки не понял, потянулся ко мне. Я уронил пиво, раскрыл объятия ему навстречу. Повезло... Повезло! Моя любовь ответила мне взаимностью. - Что? - глаза Кира стали круглыми. Я это вслух сказал? - Думаю, ты мне тоже нравишься, хотя шутки у тебя дурацкие. - Что? - теперь спрашивать настала моя очередь. - Поцелуй, говорю, принимать будешь, рыцарь? Лето, солнце, любимый некромант под боком, пиво из опрокинутой банки под задницей растекается - что еще для счастья надо?