Иллюзия счастья

1997г. Утро Рождества было на удивление солнечное. Накануне метель замела почти четверть замка, и сегодня девушка ожидала такую же погоду. Но нет, видимо, природа тоже знала о существовании праздников и решила порадовать всех солнцем. Немногочисленные ученики собрались в гостиной и распаковывали подарки, которые заботливо лежали под елкой. Настроение праздника буквально разливалось по замку, сочилось из всех щелей. Даже невеселая Гермиона улыбнулась, смотря на то, с каким восторгом первокурсник распаковывает свой подарок. Улыбка на лице девушки теперь была редким явлением. Она не могла выкинуть из головы Малфоя. Те воспоминания. Она не могла просто отвязаться от них. Видимо врожденная благородность Гриффиндора не позволяла отказать в помощи даже врагу. Грейнджер ощущала и свою вину в этом, хотя это было, конечно, очень глупым, но, все же, она это чувствовала. Девушка и сама не знала, чего хочет, не знала, чем может помочь. Так как попытка сбежать к родителям на Рождество не увенчалась успехом, Гермиона решила пойти на праздничный ужин в Хогвартсе. Сидеть весь вечер в библиотеке или в гостиной совершенно не хотелось. Возможно, в следующем году ей уже не удастся насладиться вкусными угощениями этого замка. Для нее давно было не секрет, что Волан-Де-Морт готовит нападение, и как только он будет готов, вся привычная жизнь навсегда изменится. Поэтому, выкинув все ненужные мысли из головы, Грейнджер уселась около елки и достала три свертка принадлежащих ей. Развернув первый подарок, девушка обнаружила там вязаные перчатки с помпонами. Разумеется, это был подарок от миссис Уизли. В следующем свертке оказалась редкая книга о Волшебном мире. Гарри никогда не любил заморачиваться с подарками. В последнем же оказался ноутбук и открытка «Милая Гермиона, мы с папой купили тебе ноутбук и перезаписали туда все наши фотографии и видеозаписи с самого твоего рождения. Я знаю, что не скоро увижу тебя, но я хочу, чтобы ты всегда помнила, что мы с папой любим тебя больше всего на свете. Целуем, папа и мама». На глазах Гриффиндорки выступили слезы. Она так хотела вернуться к родителям, провести этот праздник с ними, но это было так опасно. Так невозможно. Она знала, что мама все чувствует, и Гермиона действительно думала о том, чтобы не видеть родителей до конца войны. Собрав свои подарки, девушка поспешила в комнату, чтобы посмотреть все, что было на ноутбуке. Весь день Гермиона провалялась в кровати в обнимку с новым девайсом. Ей было так светло и хорошо, что улыбка не сходила с ее лица. В данную секунду все проблемы перестали существовать, это было долгожданное забвение. Она будто увидела всю свою жизнь со стороны. Все ее счастливые моменты, начиная с первых шагов. Это было так странно и ненормально, учитывая обстоятельства. У Грейнджер даже появилось праздничное настроение. Ей даже захотелось надеть платье на ужин, а не обычные джинсы с толстовкой. Взглянув на время, девушка удивилась, до ужина оставалось всего полчаса. Встав с кровати, Гермиона достала свое единственное розовое платье, в котором была на ужине Слизнорта. Ей его подарила мама перед началом учебного года со словами: «Не забывай, что ты девушка, и снимай хоть иногда свои джинсы, они тебя не красят». Действительно, Грейнджер, кажется, давно забыла, что она девушка, а не верная подруга, сотрудник ордена, будущий солдат… Быстро переодевшись, Гермиона встала у зеркала, неуверенно смотря в свое отражение. Ей казалось, что она выглядела нелепо, к тому же волосы торчали во все стороны и под глазами залегли синяки… «Так не пойдет», — решительно подумала девушка и, извинившись перед Парвати, взяла с тумбочки ее косметичку. Открыв ее, Гермиона ахнула — там было столько баночек, карандашей и пузырьков… Грейнджер совершенно не умела этим пользоваться и уже решила отложить эту затею, как ее тонкий голосок в голове приказал не сдаваться. Она же Гриффиндорка, черт возьми. Немного покопавшись в недрах косметички, Гермиона достала пудру и легким движением нанесла ее на кожу, скрывая неровности и круги под глазами. Затем взяв карандаш, она слегка подвела глаза, нанесла немного туши и розовый блеск. Надо же, косметика действительно преображает. Даже такой неумелый макияж сделал девушку симпатичней. Ну, Гермионе во всяком случае так казалось. К сожалению, с волосами девушка ничего сделать не могла и, расчесав свою пышную копну кудряшек, направилась в большой зал. Гермиона быстро спустилась по лестнице, она уже опаздывала, а это она не любила. Миновав пару коридоров, ей осталось лишь завернуть за угол и вот он большой и величественный зал, как на нее как раз из-за этого угла налетел человек. Весь день Драко провел в своей комнате лежа на кровати и тупо смотря в потолок. Благо, в это время замок не кишел надоедливыми и туповатыми учениками, которые вечно раздражали парня. Не было так же его верноподданных Крэбба и Гойла. Даже Панси вчера уехала на пару дней к родителям, которые очень настаивали на ее приезде. Словом, никто не докучал парня, что было для него просто необходимым. Еще никогда он так не чувствовал нужду побыть наедине со своими мыслями. Он все пытался понять, зачем спас грязнокровку. Пытался придумать, что делать дальше. С каждым мигом мысль об убийстве казалась страшнее. Но если он не убьет, умрет его мать. Единственный человек, которого любит Драко больше, чем самого себя. «Я должен это сделать. Должен. Обязан», — внушал себе Слизеринец, но как только воображение рисовало картины, он зажмуривался, пытаясь прогнать наваждение. Он был трусом, жалким трусом. И это приводило его в бешенство. Он должен гордиться, должен быть таким же как Панси. Ей смерть кажется развлечением. Она весело смеялась, выполняя свое задание. Она уже убивала и сможет сделать это снова. Почему чертова девчонка может, а он, Драко Малфой, дрожит от одной мысли об этом? — Черт, — прорычал парень, резко вставая с кровати и доставая бутылку с виски. Да, он начал пить в своем юном возрасте. Это было единственным выходом. Только алкоголь давал ему забвение. Пусть ненадолго, пусть с последствиями, но пара часов беспамятства была гарантирована. Сорвав крышку, Драко припал к горлу, будто это была вода. Сделав несколько жадных глотков, он закашлялся. Жидкость обожгла горло. Тепло медленно начало разливаться по телу. Это был хороший знак. Выдохнув, парень сделал еще несколько глотков и поставил бутылку на пол. Резко встав с кровати, он слегка пошатнулся и ухватился за периллу кровати. «Сегодня же праздничный ужин. Думаю, я должен его посетить. Вдруг попадется милая когтевраночка». Мысли о покидании подземелья возникали только тогда, когда парень уже начинал хмелеть. Значит, цель была достигнута и он нетвердой походкой пошел в большой зал. По пути он то и дело останавливался, чтобы отпить из фляжки которая лежала в его кармане. К тому моменту как Драко дошел до зала, он был смертельно пьян. Минув последний поворот он в кого то врезался. — С дороги, — невнятно прохрипел юноша. Гермиона начала закипать от такого нахальства и уже собиралась прочитать лекцию о правилах этики, но то, что она увидела, присмотревшись, просто лишило ее дара речи. Драко шел, держась за стену, едва не падая на каждом шагу. — Малфой, ты что, с ума сошел? — воскликнула девушка, оборачиваясь, чтобы посмотреть, нет ли там кого-то из учителей. — Тебя могут исключить, если узнают, что ты напился в школе. — Да ты словно заноза в заднице, Грейнджер. Чего тебе от меня нужно? Иди куда шла и оставь меня в покое. И кто тебе сказал, что я пьян? — с вызовом бросил парень. — Ты еле на ногах стоишь, — Гермиона подошла к нему. — Знаешь, меньшее, что я могу для тебя сделать — это спрятать от учителей, — девушка взяла его под руку и повела по коридору, стараясь держаться в темноте. Однако шли они очень медленно, потому что Малфой то и дело порывался упасть или вырвать руку. — Убери от меня руки, грязнокровка. — С радостью Малфой, как только отведу в выручай-комнату. Через полчаса Грейнджер и Малфой стояли около стены, которая открывала комнату. Гермиона представила гостиную с диваном, камином и конечно книгами. Стена зашевелилась, и через мгновение им открылся проход. Мягкий свет огня освещал комнату, тут было несколько мягких диванов, усеянных подушками и пледами, стеллажи с книгами, и даже небольшой стол с водой и шоколадками. Обрадовавшись, что, наконец, сбросить с себя это пьяное тело, Гермиона с энтузиазмом пошла к дивану, отпуская Малфоя. Тот, конечно же, сразу повалился на диван. Грейнджер же села на другой, чтобы перевести дух. Все же это не легкая работа — тащить на себе взрослого парня. Хотя Драко был довольно худым и костлявым, девушка очень устала. — О, Грейнджер, что я вижу… ты накрасилась? — язвительно заметил парень. — Точнее… попыталась. — Заткнись, — бросила девушка, краснея. Первый раз она наложила макияж, и, конечно, это увидел Малфой и теперь долго будет ее этим попрекать. — И даже платье надела, — продолжал он, пройдясь взглядом по ее фигуре. — Странно, твоего рыжего дружка нет, для кого же ты так вырядилась? Неужели для меня? — усмехнулся парень, садясь. Из кармана пиджака он достал свою фляжку. — И не мечтай, — так же резко ответила Гермиона и перевела взгляд на флягу — Малфой, ты что, рехнулся? Хватит пить! Ты же в Хогвартсе, тут это запрещено! — Грейнджер, хватит зудеть. Сегодня Рождество, может, случиться чудо, и ты перестанешь быть такой паинькой? Ты не хуже меня знаешь, что творится в магическом мире, — Драко стал серьезнее. — Ты знаешь, какое у меня задание, и думаю быть пойманным, пьяным это меньшее, о чем я должен сейчас беспокоиться, — Драко взял со стола стакан и, налив себе добрую половину, выпил все одним махом. — Может, ты составишь мне компанию? Не о такой компании я конечно мечтал, но выбирать не приходится. Гермиона сидела и молча слушала Малфоя. В его словах был смысл. Странно, что она все еще думает о нарушениях в школе… все это было так глупо. Невероятным было уже то, что она сидит здесь с Драко Малфоем вдвоем и разговаривает. И даже нет такой ненависти в его голосе как обычно, все эти дежурные оскорбления уже давно перестали иметь смысл. Это скорее была привычка и желание вернуть прежние беззаботные времена. В конце концов, чего она может потерять? Рон и Гарри далеко, она совсем одна в этом замке… Почему бы не сбросить с себя груз ответственности за всех и вся. Ведь, признаться, Грейнджер никогда не пила даже шампанское, не то что виски. Подумав еще секунду, она решительно взяла бутылку и налила себе столько же сколько и Малфой. Она и понятия не имела, какой может быть вкус. Так же решительно она сделала большой глоток и тут же поперхнулась, выплюнув все на Драко. — Грейнджер! Что с тобой не так? Одна пуговица на этой рубашке стоит дороже твоего платья! — Прости, я не знала, что это так мерзко… как ты это пьешь? — Ну, конечно, ты никогда не пробовала ничего подобного. Я нисколько не сомневался, — Малфой снял мокрый пиджак. — Просто сделай небольшой глоток. Девушка недоверчиво поднесла стакан к губам. В нос ударил неприятный запах, и она поморщилась и уже хотела отказаться от этой затеи, но увидела насмешливый взгляд Слизеринца. Эта насмешка заставила ее пересилить себя и отпить этой жидкости. Горло резко обожгло. Спустя пару секунд Грейнджер почувствовала, как странное тепло разливается по телу. Она выпила еще. Сейчас ей уже двигал интерес «Что же она почувствует дальше?». Голову быстро начала заволакивать дымка. Мысли рассеялись, и настроение значительно улучшилось. — Знаешь, кажется, мне нравится, — нерешительно сказала девушка и потянулась за добавкой. — Тебе хватит, Грейнджер, поверь мне, если выпьешь еще, потом пожалеешь. Девушка кивнула и откинулась на спинку дивана. Она молчала, Малфой тоже. Ее глаза блуждали по комнате, изучая ее, и наткнулись на Драко. Гермиона не стала отводить взгляд, напротив, она начала изучать лицо парня. Не слишком большие серые глаза, слегка заостренный нос, узкие губы и довольно высокий лоб. Странно, что его не совсем правильные черты лица делали его симпатичным. Он не подходил под каноны красоты, но в нем было что-то такое… что-то неуловимое. Светлые волосы не были зачесаны назад, сейчас он был довольно растрепан. Никогда раньше Грейнджер не смотрела на него как на парня, он всегда был мерзким Малфоем. Сейчас она первый раз увидела в нем человека, это было странно, как и весь этот вечер. Малфой тоже не отводил глаза и изучал Гриффиндорку. Он помнил ее на первом курсе: большие зубы, лохматые волосы, веснушки… Тогда он посчитал ее гадким утенком и считал все остальные годы. Странно, что сейчас напротив него сидела симпатичная девушка. Еще в косом переулке он посмотрел на нее по-другому, в тот самый момент, когда заглянул в ее глаза. Что-то пошло не так именно в тот самый момент. Глаза Гермионы действительно были очень выразительны. Большие, яркие, глубокие… Сейчас он рассматривал ее и удивлялся, что не замечал раньше ее привлекательности. Конечно, волосы все также находились в беспорядке, но это придавало даже шарм. — С Рожеством, Грейнджер, — нарушил тишину Малфой. — С Рождеством, Малфой, — ответила девушка.