Закат

Я скупо работал мечом, лишая жизни Орокин из касты Элиты, и старался не думать о том, что ждет моих собратьев после того, как все это закончится. Эта…Резня. Впрочем, мне не было жаль существ, которые ради своего выживания обрекли на мучительнейшую смерть меня и еще сотни детей своего вида. Все свои слезы я пролил, когда только начинал чувствовать боль внутри. На несколько секунд я позволил воспоминаниям захлестнуть свое сознание. Кадры. Все, что я мог вспомнить о своей жизни ДО-всего лишь кадры. Я с группой сверстников пробираемся по переулкам нижних уровней столицы, в поисках чего-нибудь полезного. Перехватившая нас группа Воинов в комбинезонах, затаскивающая нас в грузовой челнок. Странный, огромных размеров корабль, на борту которого было выведено: «ЗАРИМАН». Толпы детей, от пяти до шестнадцати циклов. Подсмотренное на мониторе в грузовом отсеке изображение огромнейшей станции Солнечного Монорельса, в переходном отсеке которой маленькой звездой сиял портал. Вспыхнувшее аварийное освещение. Эвакуирующийся экипаж корабля. И Бездна. Завораживающая, бесконечная, она смотрела на нас из панорамных окон в любом доступном помещении корабля. Сначала никто из детей ничего не замечал. Беспокоит боль? Поболит и перестанет. Все привычно. На огромном корабле было все для жизни: еда, вода, койки. Отбросы общества с нижних уровней привыкли жить в гораздо худших условиях. Через день боль стала постоянной. Через два — невыносимой. Через четыре дня она уже сжигала разум. И начался ночной кошмар. Дети начали изменяться... Складывалось ощущение, что они были глиняными игрушками в детских руках бога. Я помню покрывало агонии, окутывающее меня и океан боли вокруг. И вдруг все прекратилось. И Бездна исчезла с экранов. Из более чем семи сотен детей на корабле остались несколько десятков истощенных, неспособных даже встать поесть калек. Я помнил эту боль. На теле каждого из выживших она оставила свою печать. Но каждый из нас получил взамен силу. Разрубив шею очередного Хранителя, я продолжал перебирать свою память. Через два дня «Зариман» был обнаружен военным патрулем. Когда это случилось, мы уже были почти вменяемы. Женщина, которая наткнулась на нас, получила всего лишь порезы и ожоги большей части поверхности тела. Другим Воинам с трудом удалось убедить детей перебраться на их корабль. В полете соблюдался строгий карантин. Поднялся ажиотаж. Нас упрятали в исследовательский центр, и начали изучать. Потрошить. Я помнил, как машина-хирург начала погружать свои многочисленные лезвия в мою грудь. Я помнил, как, впав в ярость, использовал обретенные способности чтобы преодолеть удерживающее поле и начал убивать. Покрытый стальным покровом, я бросался на персонал и охрану и уничтожал их. Очнулся я перед входом в смутно знакомую комнату, в крови и стали с головы до ног. Осмотрев себя, поднял взгляд: из комнаты на меня смотрели двое ученых. Ярость сгорела, желание убивать исчезло. Через день я с остальными детьми лежал в операционной, а машины возводили прямо на моем теле золотой каркас будущей брони, и погружали бронепластины в мою плоть. Заращивали швы и обрабатывали поверхность. В наших способностях Императоры увидели спасение. Нас объявили героями и назвали Тенно. Какая ирония. Вчерашние дети, которые станут убийцами миллиардов. Нам предоставили в распоряжение целый арсенал разнообразнейшего вооружения, лучшие средства защиты. Нам дали мишень. Потом были годы непрерывной битвы. Я помнил каждое её мгновенье. В первом бою всех Тенно, с поддержкой из Воинов, выбросили на десантных кораблях через Солнечный Монорельс в систему голубого гиганта, захваченную врагом. Половина кораблей десанта была сбита в первые минуты боя. Попавшие под удар Тенно подключали свои системы крыльев и стремились навязать врагу ближний бой. Сам я в том бою уничтожил более трех сотен Р-Дисков, и дестабилизировал реакторы у нескольких десятков вражеских кораблей. Потери Войнов Орокин в этой отчаянной контратаке исчислялись сотнями тысяч. Из Тенно же не погиб ни один. Эту систему мы очистили за два месяца. В эти годы каждый Тенно был подобен машине — нашей единственной целью было нанести как можно больший ущерб врагу. Это было дико, но десятки Тенно сумели переломить ход войны с неисчислимыми легионами Владеющих Разумом. Мы уничтожили врага. Нас собирали здесь, на этом огромном, вместившем в себя всю касту Элиты, стадионе, чтобы наградить, как спасителей всей расы Орокин. А теперь мы уничтожаем тех, кто был нам так благодарен. Нет, не месть была причиной этой резни. Как говорила Лотос: «Равновесие должно быть соблюдено». Лотос. Голос, который слышали только Тенно, и образ, который возникал прямо в их разуме. Никто из них не знал, кто она, никому не были ведомы её мотивы. Но она была добра к нам, она дала нам достойную цель. Она показала мне и остальным, что Тенно слишком сильны, чтобы постоянно выступать на одной стороне. И наше призвание — хранить баланс. Вот… так. Полностью уничтожив расу, противостоящую Орокин, мы нарушили баланс сил. И теперь исправляем это. Очнувшись от воспоминаний, я огляделся. Все мои собратья были в крови как мясники, но эта была не их кровь. Насколько было видно, в живых на стадионе остались только мы. «Равновесие было восстановлено, Тенно — прошелестел в голове голос — пришла пора уходить». Уже сжав в руке свой ключ, краем глаза я заметил шевеление окровавленной фигуры какого-то Хранителя, но воронка уже открылась и затягивала меня внутрь. Мысленно плюнув, я шагнул в портал, попав в Башню, подконтрольную Лотос. Набрав на управляющей консоли своей криокамеры код, лег в ложе. Последним, что я увидел через закрывающийся колпак своей криокамеры, был сворачивающийся портал, и тьма без снов поглотила меня… на века.