Апельсины.

Как же неприятно заболеть летом, когда все отдыхают, купаются и просто наслаждаются жизнью. А ты не можешь, нет. Ты лежишь под тремя одеялами, и тебе кажется, что все равно холодно, а горло болит просто неимоверно, отчего каждое слово и глоток воды даются с трудом. В этот момент начинаешь просто ненавидеть жизнь и проклинать ее раз двести. А когда какой-то идиот звонит в твою дверь, отчего тебе приходится подняться с кровати, чтобы открыть ему, тебе хочется просто убить этого человека. - Ты чего пришел? – недовольно хрипит Сато, рассматривая улыбчивого Сому, что появился на пороге его жилища. Хирооми на это лишь недовольно фыркает, протягивая парню полный пакет апельсинов. А ведь знает, идиот, что не любит Дзюн этот оранжевый фрукт. - Проведать тебя, а ты чего не в постели? – да, чего это он не в постели? Может быть потому, что какому-то дураку, пришедшему столь не вовремя, пришлось открывать дверь? – Вперёд-вперёд, - насильно разворачивая блондина, Сома тут же тянет его в комнату, подталкивая со спины. Заставляя молодого повара лечь, Хирооми заботливо укрывает его одеялами, а после молча садится рядом. - Иди-ка ты домой, и без тебя настроение ни к черту… - фыркает Дзюн, утыкаясь носом в подушку и совершенно не слушая глупый треп Сомы. Да, лучше бы Ятиё пришла, тогда бы он был просто счастлив. Но нет, пришел этот мудак, от вида которого уже настроение портится. И как можно быть таким улыбчивым? Да, этого Дзюну никогда не понять… - И оставить тебя одного в четырех стенах? Нет, я лучше тебе компанию составлю, - довольно заявляет Хирооми, доставая апельсин и начиная его очищать. Сато на это слова лишь усмехается скептически, а потом раскрывает его причину за секунду. - Ага, а вместе с этим работу пропущу по уважительной причине, - невесело добавляет блондин, но даже не замечает, каким взглядом в данный момент на него смотрит Сома. – Только скажи мне на милость, кто будет работать, если мы с тобой прохлаждаться будем? А? - Митсуки конечно, - пожимает плечами Хирооми, продолжая очищать оранжевую прелесть. Когда Дзюн с кровати хочет подняться, Сома насильно его обратно укладывает, да одеяло поправляет заботливо. – Куда собрался? Лежи давай! - Я покурить хочу, - фыркает блондин, чувствуя себя неимоверно слабым. Раньше он бы треснул этому прохвосту, да курить пошел, а сейчас сил даже на то, чтобы прикурить сигарету нет. Вот что с людьми простуда делает. – И вообще, с каких пор ты мамочкой заделался? – усмешка совершенно кривой получается. - Потерпишь, вот выздоровеешь и кури на здоровье, а пока апельсинку жуй! – протягивает к его губам дольку Сома. Сато лишь головой мотает отрицательно, да вновь подняться хочет. – Жуй, кому говорю? - Не буду я это есть, ненавижу апельсины, - протестует Дзюн, с недовольством смотря на своего знакомого. - Будешь, - беспрекословно отвечает Хирооми, вновь поднося апельсин к губам повара. – Ну же, Сато, ты же хочешь выздороветь? – блондин на это лишь слабо кивает, но от апельсина вновь отказывается. – Ладно, не хочет по-хорошему, будем по-плохому… - довольно усмехается Сома, беря дольку губами и замечая удивленный взгляд блондина. “Это лишь ради того, чтобы он съел апельсин…” – одёргивает себя Хирооми, хотя сам прекрасно понимает, что просто пользуется положением. - Что ты… - начинает было протестовать Сато, но когда апельсиновая долька утыкается ему в губы, а их накрывают другие, парень тут же замолкает. Кажется, что температура вновь поднимается, а парень как дышать забывает. А Сома в тот момент просто наслаждается, ведь губы Сато такие желанные. А когда растерянный блондин апельсин принимает, Хирооми свою маленькую победу празднует, да за новой долькой тянется. В круговороте поцелуев парни даже о причине их забывают, просто отшвыривают дольки в сторону, да целуются до головокружения. Жарко, душно, но все так приятно, что касания становятся развязнее, а поцелуи ещё горячее. А когда воздуха в легких не остается вовсе, ребята отрываются друг от друга, да на кровати устраиваются рядышком. - Заболеешь же, - фыркает слегка раскрасневшийся блондин, вызывая тихий смешок Сомы, что удобно устроился у него под боком. Странно, но ругать Хирооми не хочется вовсе. Возможно, причиной тому простуда, а возможно, не так давно вспыхнувшее чувство.