Through the sparks

Длинные пальцы протягивают билет контроллеру, избегая неловкой паузы, глупых касаний, и под самым что ни на есть полным гнева взглядом, забирают обратно. В голове множество мыслей, куча глупых воспоминаний, а также угроз о том, опоздай он хоть на минуту — лишится своих бархатных кудряшек. Пиджак опять помялся, а на черные штаны попала зубная паста. Он вышел вовремя, даже опередив выставленный с вечера будильник, не стал впопыхах чистить зубы, а главное, нисколько не забыл забрать смокинг из проката. Подумаешь, пришлось надеть мятые штаны, в которые он с трудом сумел запихнуть свою задницу, а вместе с ними вельветовый пиджак, каких уже больше не шьют, оставшийся висеть в его шкафу еще со школьных времен. Лакированные туфли аккуратно ступают по ступеням, ну, а их долговязый хозяин пытается не слишком сильно привлекать внимание к своей персоне, но, разве это в его власти? Непослушная прядки лезут в глаза, отчего взор затуманивается, а изумрудные камешки слезятся, ненадолго расставаясь со своим ярким свечением в темноте. Столько возмущенных любителей живой музыки он еще никогда не встречал. Подумаешь, упал. Подумаешь, сбил маленького мальчика с его партии. Подумаешь, малец забыл слова. Подумаешь, взрослый мужчина получил по затылку от своей старшей сестры, веселя этим того самого мальчика, что был на сцене, а заодно, и всех, кто не отрывал взгляда от этого придурка. — Придурок… — повторяет крашеная блондинка, сильно сдавливая руку своего братца. — Какого черта!? — злостно шепчет он. — Я ведь уже извинился! К тому же, я не опоздал, — руки каждого, кто находится в этом зале, принимаются хлопать, ну а его — поправляют розочку в кармане, срезанную еще вчера, как раз для сегодняшнего вечера. И даже не смейте говорить, что он забыл! — Я сказала приходить ровно в семь, а не без десяти восемь! — девушка повторяет интонацию своего брата, так же, как и он, шепча чуть ли не на весь зал. — Ох, кажется, это она… — Гарри выдавливает из себя улыбку, тыкая указательным пальцем, на котором красуется серебряное кольцо, в сторону сцены, на которую выбежала маленькая девочка в нарядном сияющем платьице, в сопровождении такого же маленького мальчика, только вот на него родители натянули смокинг. И в чем прелесть смокинга? Забава для детей, и только! — Тебе повезло, Стайлс! — Джемма тянется за камерой в сумку и включает запись. Высокий мужчина выпрямляет спину, проводя по густым волосам рукой, отбрасывая длинные пряди назад, и натягивает милую улыбку. Первый ряд, его племянница точно обрадуется, увидев, что он не забыл о выступлении и пришел ее поддержать. К тому же, такой нарядный и красивый. Зеленые глаза как всегда полны гордости, когда смотрят точно на это маленькое темноволосое чудо на сцене, блеска, когда малышка берет высокую ноту, ну и, разумеется, небольшого смущения, когда она кладет свою крохотную ручку на плечо мальчику за роялем, а тот начинает сиять, точно позолоченный перстень. Она невероятна, должно быть, вся в свою маму, которая точно так же, как и ее брат, не может не пустить слезу сейчас. — Ты можешь пересесть? — пальцы откуда-то сзади легли на мускулистое плечо с силой сдавливая его сквозь плотную ткань пиджака, ну, а в шепоте того самого шептунишки никак нельзя не услышать насколько тонок его голос. — Зачем это? — кудрявая голова поворачивается чуть ли ни на все 180 градусов, задавая самый глупый вопрос на свете. Действительно, почему бы парню ростом под два метра не посидеть в первом ряду? — Мне ничего не видно, дубина! Ты что там себе подушечку под зад положил? — пальцы все также сильно продолжают сжимать рукав вельветового пиджака, и, кажется, все воспоминания о выпускном вот-вот пойдут по швам, если прямо сейчас не перестать. — Ты мог сесть впереди, — спокойно шепчет Стайлс, уже порядком раздражая свою сестру. — Ты опух? Все места заняты, — не сдается настырный парень позади, — или ты хочешь, чтобы я к тебе на колени сел? — Знаешь, что… — А ну заткнулись оба! — прерывает бессмысленные шептания двух идиотов Джемма, оборачивается назад, повышая свой голос, но даже не думает перестать шептать. — Вы мне съемку портите. — Слышал ее? Заткнулся и пересел куда-нибудь в зад, кудрявая башка, — парень позади, чей свет в небесных глазах Гарри не было под силу заметить сразу, уже чуть ли не шептал ему прямо в ухо, потому что вечные шиканья с каждых сторон, порядком выводят из себя. — Что за навязчивая идея с задом? — усмехается кудрявый. — Очень смешно, придурок! — пинок прямо в спину через долбаное кресло. Да он что охренел?! — Послушай, умник, — зеленые глаза извиняются перед маленькой девочкой, чей хриплый (понятно в кого) голосок уже начал потихоньку срываться, — на сцене моя племянница, поэтому даже не надейся, что я пересяду отсюда, — Стайлс разворачивается всем корпусом, стараясь вглядеться в наглые глаза наглого человека, который решил, что имеет право грубить ему, и отчего-то растрачивает все свои слова. — А теперь послушай ты, — шатен (да именно такого цвета были шикарные волосы, карамельный лоск которых слепил кудрявого и путал мысли) сжимал спинку впереди стоящего кресла, определенно собираясь высказать этому зеленоглазому умнику все, что он о нем думает, но, видимо, время не хотело застывать даже на мгновенье ради них двоих. Тонкие губы сомкнулись, так и не успев толком и открыться. Повсюду начали раздаваться громкие аплодисменты, ну, а лиричная музыка рояля незаметно прекратилась. Кудрявый развернулся, оставив красавчика (да это был красивый злобный парень!) в недоумении, а также в шоке, в каком прибывал сам, от того, что песня так быстро кончилась. Свет в зале был включен, что означало, что это выступление было последним. Некоторые снобы повскакивали со своих мест; то же сделала даже Джемма, все также удерживая в руках камеру, и, разумеется, Гарри не смог остаться в стороне. Длинные ноги, которые уже порядком затекли за пару минут нахождения в этом неудобном кресле, подняли своего хозяина очень высоко. Насколько был зол парень позади после такого, можно только догадываться. Дурацкие, торчащие во все стороны длинные кудрявые локоны, широкие плечи, вовсе неслабая мускулатура и гребаный рост. Как он только потолок не подпирает?! Ведущий решается прервать град аплодисментов в сторону двух улыбающихся крошек, которые, кажется, перепели саму Адэль, прося всех занять свои места еще на несколько секунд. Теперь уже все конкурсанты вышли на сцену, получая еще несколько оваций в свой адрес. Ведущий оглашает два имени. Нетрудно догадаться чьи именно. Именно эти два ангелочка, которые выступали последними, и чье выступление Гарри не пропустил, выиграли главный приз. Лили Стайлс и Трой Томлинсон. Малыши обнялись друг с дружкой, а ушей их сопровождающих сегодня коснулись эти самые фамилии, один из которых изобразил кривую ухмылку. Как можно пропустить такой важный в жизнях этих малышей момент, верно? Осталось только по этому поводу салют организовать, хотя, и парочки бенгальских от сильного трения/рукопожатия/прикосновения огоньков хватит. Или нет?.. Шатен в который раз наклоняется к кудрявому парню впереди и ужасно сексуально (кто бы знал для чего и почему) тихо шепчет, едва не касаясь такой нежной, по ее одному только виду, мочки уха: «Спасибо за провальный вечер».

❧

— Тебе правда понравилось, дядя Гарри? — зеленые глазки рыщут по румяному лицу еще не отошедшему от слов того парня, что сидел позади него. И почему он его не остановил тогда, когда все сорвались со своих мест? Ах да, он ведь глаз не мог оторвать от чересчур упругой задницы, что так аппетитно была обтянута строгими брюками... — Конечно, солнышко! — Гарри подхватил на руки свою племянницу, кружа ее над собой, вызывая у крохи звонкий смех. — Ты такая умничка, — длинные пальцы обвели контур золотой медали, которая, кажется, была слишком тяжелой для этой хрупкой девочки. — Я надеюсь, ты больше никогда не будешь так надолго задерживаться? — Джемма подходит к своему брату, оставляя теплый поцелуй на его щеке, и забирает ручку дочери в свою. — Скажи пока дяде Гарри. — Пока дядя-я-я!! — чудо в розовом платьишке срывается на бег, ну, а ее мама одними губами проговаривает "спасибо" за присутствие своему горе-братцу в этот важный для их крошки вечер. Кудрявый кивает. Он провожает красавиц до машины и тут же нащупывает в заднем кармане Богом забытый, ну и Гарри, конечно, номерок. Будет логично, если он вернется обратно за своим пальто. Правда?.. Стайлс поднимается по лестнице, дергая на себя дверь, и та слишком легко поддается. Секунда, и в него уже впечатывается какой-то ужасно аккуратный тип, чуть не сбивая с ног. — Опять ты?! — шатен полон злости, а его разгоряченный пыл не может остудить даже мороз на улице. — Дай помогу, — Гарри смотрит под ноги и видит выпавшее содержимое сумки его нового знакомого с ужасно сексуальным и глубоким тонким голосом. Черт возьми! — Даже не думай! — шатен падает на колени, ну, а, кудрявый опускается следом. Какая-то толстая книга с кучей закладок внутри, очки, пара тетрадок, тяжелая связка ключей, крем для рук… Стоп, это ведь вовсе не крем. Смазка. Стоп, серьезно? Гарри поднимает крошечный бутылек с земли, заводя руку за спину. — Ты можешь уйти с моего пути? — закипает шатен, когда все вещи собраны, а они, словно два идиота, стоят в дверях. — Кажется, ты не сможешь обойтись без этой вещицы… — длинная рука протягивает парню голубенький (как символично) бутылек со смазкой. Да, он хотел, чтобы впалые щеки стали розовыми… Но он вовсе не хотел, чтобы краснота, словно у тяжело-больных людей вдруг накрыла этого… — Дядя, а зачем это нужно? — мальчик, которого Гарри, кажется, не заметил сразу, но сразу узнал, выглянул из-за спины молодого, судя по книгам и тетрадям, кажется, с лучшими сочинениями, учителя. — Это… — рука, укутанная в теплую варежку, вырвала бутылек из холодных пальцев высокого всезнайки, оставляя янтарным, чертовски-привлекательным янтарным глазам, испепеляющий взгляд. — Не важно, малыш, пойдем, — и тут же убрала его в карман. — Ты отлично сыграл, — Гарри пропустил парочку вперед, в последний момент хваля маленького мальчика, — Трой, верно? — и зачем ему это? Кто бы знал… Луи не смог пропустить глупый комплимент, который сделал этот придурок не только его племяннику, но и ему, мимо ушей. Так же, как и не смог не улыбнуться сказанному. — Спасибо, меня дядя научил так играть, — малыш подарил высокому незнакомцу самую искреннюю улыбку, когда трое уже оказались возле самой машины. — Я Гарри, — кудрявый протянул шатену уже изрядно посиневшую руку, которая, как нетрудно догадаться была слишком холодной. Может, поэтому Томлинсон сжалился и снял свою варежку, когда все-таки отважился на вовсе ничего незначащее рукопожатие. — Рад, что у такого придурка такое красивое имя… — не закончив свою колкость, Луи вдруг замолчал. Оба почувствовали сильно жжение, ну а после увидели яркие искры, летящие в разные стороны от их соприкасающихся рук. Оба никак не могли оторвать глаз от этого, потому что… Ну кого обманывать, оба ждали этого момента всю свою жизнь, боясь, что он никогда не наступит. Кто-то даже на два года дольше, чем некоторые… Зеленые глаза, которые сейчас отливали каким-то невероятным волшебством, встретились с магическими лазурными, и уже через мгновенье, обе пары потерялись в ощущениях. — Придурок, — отрываясь от неожиданного поцелуя, за которым наблюдал маленький мальчик из машины, и в который без письменного разрешения был втянут секундой ранее злой, а сейчас, самый влюбленный из всех, Томлинсон, прошептал такую очевидную вещь в пухлые и до безобразия искусанные губы напротив. — Руки ледяные… — тонкие губы расплылись в улыбке, и тут же получили очередной поцелуй. — Прости за испорченный вечер, — кудрявая голова, видно, кружилась слишком сильно. — Я должен был пересесть… — Дурачок, ты должен был пустить меня к себе на колени, — острые, точно колючки ежика, варежки легли на нежные щеки, которые то ли от мороза, то ли от дурацкого смущения, которому он случайно поддался, стали розовыми, а голубые глаза вгляделись в зеленые. — Можно я пущу тебя в свою жизнь? — Заткнись, — сладкие губы легли поверх дрожащих, таких подходящих во всех смыслах, красных губ, вытягивая из них очередной поцелуй. А затем оторвались, когда шатен услышал тихие постукивания маленького кулачка своего племянника по стеклу. — Давай в машину. — Мне нужно мое… — Что? Объятие? — улыбаясь, Томлинсон открыл переднюю дверь своего мани-купера, блестящего сейчас намного бледнее, нежели глаза владельца. — Чуть позже, идет? Вообще-то пальто, но никто уже не узнает об этом. Да, собственно, всем было все равно, что одинокое пальто будет висеть в гардеробной пожизненно. А когда оба потеряются в чувствах, никто уже и не вспомнит о нем. А также о том глупом инциденте в зале, хотя, как же их первую встречу возможно забыть?.. Искры, такие яркие, каких еще не видывал мир, жжение, настолько сильное, насколько сильной будет их любовь, а также ожоги, которые останутся у обоих до конца жизни. Главное, они нашли друг друга. Слишком высокий придурок и коротышка, который впоследствии будет обожать сидеть на широких плечах своего любимого. Можно немного и жжения, волдырей и красных следов. Ничего страшного. Ведь сквозь искры ненависти в глазах, сквозь жаркие и удушающие друг друга сбившиеся дыхания, сквозь глупые улыбки, и, наконец, сквозь дурацкое смущение на протяжении всей жизни... Это любовь, и никак иначе.