Мелькор снял свой островерхий шлем и растрепал рукой светлые волосы, сейчас, стоя босиком на деревянном полу в одних широких чёрных штанах и рубашке, он вовсе не казался страшным, и Несса сладко замерла, подтягивая под себя ноги. Она ни о чём не жалела и была уверена, что не пожалеет и после. Все Валиэр о нём мечтали, и Валар многие тоже, и тем сильнее ненавидели, чем дальше от них была эта сладкая и недоступная мечта с глазами цвета северных вод.
Тёмный посмотрел на неё и улыбнулся, наморщив нос, как тигр, которому брызнули в морду водой. Глаза у него весело сверкали, и Несса вся трепетала от его взгляда, она уже была вся его, захочет он взять или нет.
– У тебя ножки как у оленя, – сказал Мелькор бархатно, таким сладким голосом, что младшая сестра не обиделась. Тулкас вечно ей тыкал, что у неё ножонки-спички, как у козы, не то что у Яванны или Вайрэ там. Несса до того извелась от своего наречённого, что не знала, чем и прикрыть свой недостаток, в длинном платье по лесу не побегаешь, это Варде хорошо, у неё вот никто не знает, худые ноги или, может, даже кривые. Манвэ-то ничего такого не говорит.
– Такие же тонкие, – хихикнула она привычно, тоже сморщив чуть вздёрнутый маленький нос.
– Такие же стройные и проворные, – мягко поправил Мелькор и, поджав одну ногу, сел к ней на кровать, совсем рядом. У Нессы сбилось дыхание, от неожиданности и от его стремительного приближения, и она уставилась старшему в лицо огромными испуганными глазами.
– Скажи, ты подарила оленухам такие же глаза, как у тебя, чтобы нежный взор заставлял охотников опускать свои копья?
Валиэ почувствовала, что сердце у неё начинает биться с перерывами. От взгляда и голоса Мелькора она вся ослабела, и, казалось ей, вот-вот рухнет навзничь, не в силах выдерживать это дальше. Тулкас за это время, пожалуй, уже подводил бы общение к концу.
– Мелькор, – сорванно прошептала она, – пожалуйста, если ты хочешь, не тяни, я…
– Глаза оленя, а сердце как у тигрицы, – пророкотал над её ухом вкрадчивый тихий голос, и сильные – она только сейчас ощутила, насколько, – пальцы ласково тронули её щёку. – В нём прячется огонь… моя любимая стихия, дорогая сестра. Ты же всегда это знала?
«Сухая как ольха и холодная как болотная жаба», – кратко резюмировал Тулкас, когда они пили с Оромэ, а Несса стояла за дверью и всё слышала, и ей было до дрожи обидно, ведь она не знала никого кроме мужа – и знать не хотела, это он должен был её научить, ведь он обязался заботиться о ней, защищать и опекать. Но Астальдо всегда больше нравилась Вана, кокетливая и ветреная, да и ножки у неё были что надо. Несса всегда подозревала, что у Ваны часто бывало сразу по два любовника, но ревновать не могла, не умела. Тулкас продолжал предавать её раз за разом, не особенно даже смущаясь этим фактом, не его ведь вина, что отец присоветовал такую негодную жену, родного мужа боится, глаза отводит, будто с рыбой спишь, да и то, рыба бы хоть вырывалась. Никакого азарта.
– Тулкас сказал… – тихо отозвалась Валиэ, глядя Мелькору на плечо, – Тулкас говорил, я как льдышка, даже искорки нет… ты ошибся, наверное… я не обижусь, правда… можешь и не…
– Тулкаса здесь сейчас нет, – жёстко оборвал Тёмный, сжимая двумя пальцами её подбородок и заставляя снова смотреть себе в глаза. – А будь он с нами, я бы ему сказал, что он не умеет распорядиться дарованным ему сокровищем, и ему стоило бы хорошенько над собой подумать. И поработать. Но, к сожалению, ни того ни другого он никогда не умел. – И, помолчав немного, – Нессе казалось, что в его глазах мелькнули обида, злость и сострадание, – он мягко велел: – Дай мне свою левую руку. Через минуту ты ощутишь не просто искру.
Как зачарованная, – а она бы посчитала себя зачарованной, но Валар не подпадают под чары равных, – Несса протянула руку ладонью вверх, и, к её удивлению, брат прижал её пальцы к губам и принялся обцеловывать каждый, начиная с подушечки и до чувствительного бугорка у основания, затем мягко надавил кончиком языка на нежную кожицу между указательным и средним, ни на секунду не сводя глаз с лица прелестной покровительницы лесных птиц и зверей. И когда он завершил свою ласку мягким поцелуем в центр ладони, Несса почувствовала себя готовой к соприкосновению сущностей как никогда прежде. Тулкас насыщался ей грубо и скоро, оставляя растерянной и словно измятой. Мелькор, быть может, делал тёмное дело, но делал его так, что Нессе не хотелось останавливаться.
Тёмный Вала удовлетворённо улыбнулся, заметив, как припухли её губы и загорелись глаза, он умел видеть чужие страсти, как бы глубоко они ни были спрятаны, и знал, что не ошибётся, но всё равно приятно удивился скорости её реакции.
– Ты ведь знаешь, как это бывает? – спросил он, внимательно глядя сестре в лицо. Несса вздрогнула всем телом, почувствовав его руку в месте, где удобнее всего совершить слияние. Мелькор саркастически ухмыльнулся: – Конечно, знаешь, уж Тулкас-то не станет с тобой церемониться. Он бы ни с кем не стал.
Несса вспомнила, как в первый их раз супруг грубо схватил её за это место, ей было больно и противно, а потом он долго и трудно пытался с ней слиться, сопя и взрыкивая от натуги, а она понимала, что должна бы расслабиться, но так толком и не смогла. Сейчас ей подумалось, что, наверное, может получиться и лучше, потому что там стало как-то свободнее.
– Хочешь меня поцеловать? – спросил брат, прерывая её мысли, и Несса вновь посмотрела на него чуть испуганно, но Мелькор сидел рядом, совсем не грозный, и улыбался так мило, а его пальцы чуть поглаживали по месту для слияния, странным образом его размягчая, хотя не делали никакой попытки проникнуть, и поцеловать Мелькора казалось делом простым и даже естественным. Хотя бы в благодарность за приятные ощущения.
– Хочу, – улыбнулась она чуть смущённо и потянулась к его щеке, но попала почему-то в рот и страшно растерялась, а вёрткий язык уже поддразнивал её губы, чуть приоткрывая их. Несса почувствовала, что краснеет, и оттого застыдилась ещё больше, но стыд прошёл почти сразу. Разомлев, она нерешительно трогала язычком осторожный и ласковый язык Мелькора, ёрзая под его рукой, чтобы прижаться теснее. Ладонь Валы прошлась по её гибкой спине, заставив затрепетать в полный рост, и Несса неожиданно для себя застонала, так ей было хорошо.
– Нравится, – констатировал Мелькор с необидной улыбкой, Несса хихикнула в ответ, её носик снова посетила очаровательная складочка, которую старший брат немедля поцеловал. Валиэ тихо охнула, широкая грудь Тёмного прижалась к её груди и плавно опрокинула её на кровать.
– Ой… – пискнула Несса, по привычке покорно раздвигая бёдра и вся сжимаясь, но Мелькор не стал срывать с неё платье и торопливо сливаться, вместо этого он начал осторожно покусывать её грудь прямо через ткань, обнаружить на ощупь напряжённые соски не составляло труда, Несса сама видела, как они топорщатся, чуткие теперь, как первые, налитые кровью оленьи рожки. Вала чувственным звериным взглядом ласкал её лицо, ни на миг не отводил глаз, и оттого всё было ещё слаще.
Игриво покусывая животик сестры, Мелькор спустился совсем вниз и наконец убрал руку. Несса инстинктивно съёжилась снова.
– Расслабься и почувствуй себя счастливой, девочка, это же не в первый раз, – хрипловато проговорил Тёмный со страстной усмешкой. – Я не буду делать ничего, что тебе не понравится.
Она и не знала, что такое существует и что можно целовать туда… и не только целовать, о отец, разве твои мысли способны на это?.. А Мелькор бережно и напористо играл языком с её телом, открывая ей её огонь и её глубоко скрытую за ненадобностью страсть, Несса сама не заметила, как запустила обе руки ему в волосы и принялась ласкать его голову, тихие стоны рвались из неё бесконтрольно, не подчиняясь никаким силам воли, сейчас ей как никогда прежде хотелось слияния, даже мысль о безжалостном вторжении Тулкаса заставила её прогнуться в пояснице и слабо вскрикнуть. Язык Мелькора тотчас пробрался ей в лоно и сделал пару фокусов, вынудив закусить собственное запястье, чтобы заглушить крик.
– Кричи, – властно сказал Мелькор, заставляя её убрать руку. – Нас некому подслушать, а перед лицом отца в этом нет ничего стыдного.
Задыхающаяся, с красными щеками, Несса лежала на кровати, обхватив ногами бёдра брата, пока он, стоя на коленях, расстёгивал и снимал рубашку. Он был красив, не как Тулкас, конечно, бледной ночной красотой, быть может, в другое время Валиэ сочла бы его слишком одноцветным, с его серыми глазами, бровями и ресницами, едва розовыми губами и почти белой кожей, с серебристыми волосами, которые лохматились так же непокорно, как её собственные; манеры, голос и необычная для мужчины деликатность делали его обворожительным даже среди совершенных созданий, которым приелась любая красота.
Едва Вала ослабил завязки штанов, Несса нетерпеливо коленями потянула их вниз, её взгляд оценивающе, как и всякий женский, впился в орудие мужского проникновения. Мелькор еле слышно хмыкнул, заметив блаженную улыбку, бессознательно растянувшую её губы.
Ну что ж, значит, всё получится.
Сосущее ожидание, тяжкой истомой наполнившее тело Нессы, твердило о том же, и когда слияние всё-таки произошло, едва заметная искра обратилась бушующим огнём. Валиэ металась и стонала, её осмелевшие руки царапали спину партнёра, сжимали его плечи и зарывались в волосы, и Мелькор только одобрительно рычал на её неумелые и весьма болезненные ласки, которые лишь обостряли удовольствие от соития. Впрочем, на одном соитии он останавливаться не собирался, и Несса, как ему удалось заметить, готова была с ним согласиться.
***
– Так странно. – Несса в темноте погладила его лицо. – Ты не ушёл.
– С чего мне уйти? – улыбнулся Мелькор и поцеловал пальчик, случайно скользнувший по его губам. Сестра хихикнула и теперь уже специально погладила его по нижней губе, Вала поймал озорной мизинчик и слегка прикусил, чтобы немедленно облизать.
– Тулкас может вернуться.
– Я не боюсь Тулкаса.
– Но он же…
– А ты думаешь, он не поймёт, что ты ему изменила? И не догадается, с кем? – Тёмный фыркнул. – Я уверен, он давно уже знает, что я здесь и что ты со мной.
– А почему же он тогда не… – задохнулась Несса, откатываясь в сторону. Мелькор ловко подобрался к сестре и навис над ней на вытянутых руках, с мрачноватым огнём в глазах глядя ей в лицо.
– Тулкас, может, и храбрец. Когда вас много. Но один на один, а не с армиями, в тёмной комнате, да ещё в спальне своей жены, он никогда не решится схлестнуться со мной. И никто не решится. – Он хмыкнул. – Даже я сам.
Несса осторожно выбралась из арки его рук и села у изголовья, подтянув колени к груди.
– Ты сказал, – изменившимся голосом, холодным, чуть насмешливым, протянула она, – «вас много». «Вас». Значит, я для тебя только одна из нас, да? А ты не брат мне?
Мелькор сел, пригладил волосы. Поразительно, – подумал он, – за пару секунд стать совершенно чужими в одной постели.
– А ты как считаешь?
Несса молчала и смотрела в сторону.
– Ты ведь не пойдёшь за мной, – тихо сказал Тёмный, и в его усталом голосе Валиэ услышала печальную насмешку. – Не станешь моей женой. Не разделишь мою проклятую судьбу. Я для тебя всего лишь любовник. Тулкас грубый и тупой и изменяет тебе, но с ним ты останешься жива и любима отцом. У тебя будет твой лес и твои олени, и щебечущие птицы, каждое лето приводящие к тебе на смотр своих птенцов. Ты сможешь как прежде танцевать меж древесных стволов и мчаться навстречу ветру, который никогда не бросит тебе в глаза песок и колючие льдинки. Ты никогда не познаешь горя вдовы и не будешь скитаться по Арде одинокой тенью, сестра. Пока ты мне просто сестра и одна из них.
– А если бы я пошла? – с вызовом вскинула голову Несса.
Мелькор улыбнулся. Подвинулся к ней и погладил по подбородку.
– Жизнь не ограничивается слиянием, дорогая. У меня ужасный характер.
Валиэ засмеялась.
– Верю. Говорить женщине такие слова после всего, что с ней сделал.
– Тигрица, – тихо сказал Враг.
Несса обняла его за шею и поцеловала сама, смело прижимаясь язычком к острым зубам.
«Может быть, ещё раз?..» – подумалось ей, но скрип двери вернул её в настоящую Арду.
Тулкас, судя по отсутствию ярости и удивления, действительно всё знал. Он остановился на пороге и смотрел, как Мелькор целует его худомясую холодную жену, орудуя своим ядовитым языком, который иначе как жалом и не назвать, у неё во рту, вполне взаимно, кстати, орудуя… смотрел на бабскую тонкопалую руку на её бедре, поглаживающую еле заметно, будто кожу ей порвать боится… а эти сволочи сначала доцеловались, а потом уж на него посмотрели, хотя заметили его, разумеется, сразу, как только вошёл. Даже дверью скрипнул, думал, напугаются… счас.
– Мелькор, – глухо рыкнул Астальдо, – лапы убери от моей жены.
Мелькор ещё раз ласково чмокнул Нессу в губы и перекатился с колен назад, усаживаясь.
– Изволь подкинуть мне штаны, раз уж всё равно рядом стоишь, – усмехнулся он и тут же получил штанами в лицо. – Вот спасибо, не ждал от тебя такой вежливости.
Поднявшись на кровати, Тёмный принялся неторопливо одеваться, Несса блаженно любовалась им, прекрасно зная, что на мужа ещё насмотрится, а на Мелькора уже вряд ли. Глядя, как она ласкает взглядом тщедушное на взгляд нормального мужика тело врага, Тулкас впервые в жизни отчаянно ревновал, у него даже уши покраснели от злости.
Нахальный блондин подарил Валиэ нежный взгляд, по-кошачьи изящно спрыгнул на пол, подобрал свою рубашку и перекинул её через руку.
– Спасибо, Несса, – мурлыкнул он, обернувшись, Несса зарделась и подарила ему робкую улыбку. – Я буду помнить тебя всегда.
– Не ври моей жене, – отчеканил Тулкас. Он в самом деле ничего не мог сделать один на один против этого гада, находящегося к тому же на своей территории, в средиземской резиденции Оромэ, вне власти Валинора и взгляда Манвэ. Узлом, что ли, завязать эту сволочь? Так что ему с того… главное-то он уже сделал.
Мелькор дерзко глянул ему в глаза, вскинув голову, и Астальдо не смог побороть отвратительное ощущение, что это он на голову ниже и в полтора раза уже в плечах. Что он младше, тупее и слабее. Что он никому не нужен, а перед ним стоит победитель, и сейчас его нога пережмёт горло и ознаменует окончательное его воцарение.
Тулкас был загнан в угол, самый тесный угол на свете. Мелькор взял то, что принадлежало только ему, самому храброму, Гневу отца, взял спокойно и без страха, и хуже всего то, что он сумел этим распорядиться намного лучше, чем мог настоящий хозяин.
– Если бы ты взял на себя труд чуть лучше узнать свою жену, она бы уже не показалась тебе утлым судёнышком среди парусников. Жаль, что она досталась такому тупице, хаму и грубияну, как ты. Тебе бы быков трахать, а не женщин. Прочь с дороги. Прощай, Несса.
Он вышел, пройдя мимо беспомощно посторонившегося Тулкаса, и минуту супруги слушали, как он в коридоре надевает свои доспехи и закрывает за собой дверь.
– Ты как? – спросил Астальдо угрюмо.
– Прекрасно, – прохладно ответила Несса. – Тебя ещё что-нибудь интересует?
Тулкас совсем повесил голову и стоял там же, не смея двинуться.
– Ты меня бросишь? – наконец выдавил он, и Нессе стало его жалко.
– Нет. Я тебя люблю, – просто отозвалась она, и не соврала. – Хотя, наверное, какое-то время тебе придётся обходиться только Ваной… длительное время.
Могучий Вала недоверчиво посмотрел на неё. Тело Нессы словно светилось изнутри, расслабленное, блаженное, без капли обычной зажатости. Что такое делает со своими любовниками Мелькор, для Тулкаса всегда оставалось тайной, но он и не пытался подумать над разгадкой. До этого момента не пытался.
Ему хотелось, чтобы после слияния с ним его Несса, тоненькая, хрупкая, тоже была такой расслабленной и счастливой. И чтобы тоже целовала его в благодарность. Непохоже, чтобы Мелькор к ней свои тёмные штучки применил… всё ж по доброй воле, видно.
Он не стал спрашивать, откуда Несса знает про Вану. Отчасти из чувства вины, уловив желание жены, он не стал врываться сюда в разгар действа, хотя мог бы успеть. Пусть хоть разок погуляет на стороне, в самом деле.
– Я пойду, – сказала Несса, оборвав затянувшееся молчание. Взяла со спинки кровати платьице, стала натягивать.
– А ты не…
– Нет, – мягко, но решительно произнесла Валиэ. – Такое не происходит дважды. Иначе праздник может превратиться в привычку.
Вышла она через окно, легко перебросила ножки через подоконник и была такова. Тулкас ещё помялся и сел на кровать.
Однако знатная была баталия…
Может, и есть смысл в том, чтобы быть потерпеливее и поосторожнее. Да и время этому поучиться явно имеется немалое.
По любви ж женились, не по наказу. Если ей хочется… могла бы и сказать.
Тулкасу не сразу пришло в голову, что его жена до этого дня не знала, о чём просить.
***
Несса с холма смотрела на далёкий силуэт Утумно, чёрным пятном зияющий в предрассветных сумерках.
Жить в Тьме – не то же самое, что спать с её хозяином. Да и жить с её хозяином – не то же самое, что спать…
Всё должно остаться на своих местах. Ему суждено просиять несколько эпох и погаснуть, оставив на лике Арды уродливый ожог. А я… я рождена ланью, и я должна ей быть. И хоть нарисуй лани полосы, не сможет она ужиться с тигром. Не суждено.
Но знаешь, Мелькор… я бы танцевала для твоих драконов.
4 декабря 2008
