***
Я честно не рассчитывал делать в эту ночь ничего такого, но, когда дом начал неожиданно заполняться людьми, бокалы - вином и более крепким алкоголем, мой мозг попросту отключился из-за принятых впервые в жизни легких наркотиков, которые мне в самом разгаре вечеринки любезно предложила какая-то незнакомая девушка. Тогда я понял, что ужасно хочу Луи. И если я не увижу его прямо в эту секунду, то начну громко кричать. Решив поскорее разыскать Томмо, что сделать среди гудящей толпы было довольно-таки трудной задачей, я, чуть пошатываясь и глупо улыбаясь, побрел к мини-бару, рассчитывая встретить Луи там, ибо будь сегодня мой день рождения, я бы только и делал, что ошивался возле спиртных напитков. Обидно, но на этот раз интуиция меня подвела, поэтому, разочарованно вздохнув, я направился к своим друзьям, к счастью завидев тех в компании той самой темноволосой девушки, давшей мне дозу. Узнав меня, она сразу же засуетилась и натянула фальшивую улыбку, говоря, что ей уже пора уходить. Не придав ее поведению никакого значения, я тут же спросил парней, не попадался ли им на глаза Луи, и да – они видели его, поднимающегося на второй этаж где-то минут двадцать назад. Что ж, прекрасно. Я перекинулся с Лиамом и Найлом несколькими фразами, после чего пошел в указанном ими направлении, натыкаясь по пути, будто специально, на каждого встречного. Наконец, с горем пополам оказавшись на втором этаже, я слегка притормозил: все вокруг плясало в безудержном танце, стены то сужались, то расширялись, пол уходил из-под ног, а на душе почему-то ощущалось невероятное спокойствие и уверенность в своих действиях. Поэтому, недолго думая, я подошел к самой первой двери, за которой отчетливо были слышны громкие стоны и тяжелое дыхание. Не могу сказать, действует ли чужой секс таким образом на каждого человека, но прислушиваясь к звукам за дверью, я вдруг понял, что мои штаны становятся чересчур тесными, а руки сами по себе тянутся к ширинке. Признаю, дрочить прямо в коридоре лучшего друга, когда тебя может спалить каждый второй, было весьма и весьма плохой затеей, но если бы не эти чертовы наркотики, то я бы даже думать о таком побоялся. Проведя рукой по члену, скрытому под джинсами, я судорожно выдохнул. Тело отзывалось на любые прикосновения чрезвычайно сильно, и даже почти невесомые поглаживания через толстую джинсовую ткань приносили неземное удовольствие, но от этого мне хотелось чего-то большего. Я быстро расстегнул брючную молнию и просунул ладонь под трусы, крепко сжимая основание члена и тихо всхлипывая при этом. Стоны в комнате становились громче, что еще сильнее распаляло мое желание, но, тем не менее, рука на собственном стояке отнюдь не способствовала облегчению. Даже не знаю, что мне тогда было важнее – кончить прямо так или все-таки найти кого-нибудь, чтобы хорошенько оттрахать. Да что там, я ведь прекрасно осознавал, что никто не заменит мне Луи, и, в конце концов, его-то я и искал здесь, в глупой надежде прижать к стене, впиться в столь манящие губы, целуя так, чтобы окончательно снесло крышу, запустить пятерню в его без того лохматые волосы, грубо снять всю одежду, проводя языком от подбородка до ключиц, раздвинуть ягодицы, чуть надавливая пальцем на вход… Яркие картинки дальнейших действий вспыхнули у меня перед глазами, и я, не в силах больше стоять прямо, прислонился лбом к двери, чтобы не упасть. И очень зря. Видимо, горе любовники, развлекающиеся в комнате, были слишком увлечены друг другом, чтобы позаботиться о такой незначительной вещи, как запереть дверь. И вот, я неизбежно полетел на пол, по инерции выставив одну руку вперед, дабы смягчить падение, а другую… все также держа в штанах. Послышался пронзительный девичий крик и мой смачный шлепок на паркет. Далее помню только оглушающую тишину и бешеное сердцебиение, но самое главное, что никакого стыда я в ту минуту не испытывал. В итоге, осмелившись поднять взгляд на встревоженную парочку, я словно окаменел. С кровати на меня взирали испуганная светловолосая девица и - кто бы мог подумать! - виновник сего торжества. Молодчина, Стайлс, просто молодчина. Я сдавленно пискнул, понимая, что непрошенные слезы вдруг наворачиваются на глаза, а в горле застревает ком. Никогда бы не назвал себя сверхчувствительным или очень эмоциональным, но мне просто хотелось разрыдаться в голос, хоть я и прекрасно понимал, что Луи совершенно ничем мне не обязан, он имеет полное право заниматься сексом с кем его душе угодно - да он вообще был не в курсе моих грандиозных намерений на счет этого вечера! - но даже не смотря на все это, я почему-то ощущал себя жестоко преданным. Не обращая внимания на всю курьезность данной ситуации: моя рука до сих пор сжимала член, а сам я полусидел-полулежал на полу как маленький ребенок, которого родители застали врасплох за непристойностями, - я все-таки попытался подняться на ноги, но у меня ничего не получилось, и я вновь упал обратно. Высвободив, наконец, треклятую руку из штанов, я забился в угол, словно нашкодивший котенок. Сил на еще одну попытку встать у меня в наличии совершенно не осталось, да и плюс ко всему меня вдруг начало ужасно мутить, от чего казалось, будто я дрейфую на плоту посреди бушующего океана. От таких ассоциаций мне стало еще хуже, и я уже был готов начать блевать прямо здесь, ведь опускаться ниже было некуда. Собственно, так и произошло. Когда я не смог сдержать очередной позыв моего желудка, все выпитое в перемешку со съеденным за день оказалось на чистеньком паркете. Твою мать. В действительности я совершенно забыл, что в комнате, помимо меня, присутствовало еще два человека, потому что блондинка вдруг подскочила с кровати, по-видимому, не выдержав такого пикантного зрелища, и, прикрываясь одним только одеялом, пронеслась мимо, крича в адрес Луи какие-то нецензурные слова, мол, надо лучше выбирать, кого приглашаешь на такие вот вечеринки, и что он вообще конченный, раз позвал меня. Томмо, в свою очередь, сидел неподвижно, в той же самой позе, среди мятых простыней, такой взъерошенный, домашний, со слегка расфокусированным взглядом. Казалось, ему было по барабану, что эта девушка только что его послала, потому что он смотрел только на меня. И что добило меня окончательно - я видел в его глазах отвращение. Вероятно, Луи боролся с диким желанием последовать примеру любовницы, но он продолжал бездействовать. Я вытер рот тыльной стороной ладони, и, слава богам, мне стало чуточку лучше, так что я смог встать на дрожащие ноги, используя стену как опору. Совсем не помню того момента, когда Луи вдруг оказался рядом со мной в ванной, где меня нещадно рвало.***
В очередной раз откинувшись на прохладный кафель, я облегченно вздохнул, потому что это точно было всё. К слову, таких «всё» за последние полчаса было уже штук семь, но сейчас мне реально полегчало. Луи же все это время сидел на бортике ванны, придерживая мои волосы, когда я вновь и вновь склонялся над унитазом, опустошая желудок. Во рту чувствовался отвратительный вкус, и я решил как можно быстрее почистить зубы, чтобы хоть как-то избавиться от последствий веселой ночки. Томмо продолжал сдержанно молчать, а также он практически не двигался, что меня пугало (как и то, что чувство эйфории от наркотиков все еще оставалось со мной). Наверняка, Луи теперь вообще перестанет со мной разговаривать вне концертов, потому что я стал ему противен. Умывшись и трижды прополоскав рот, я впервые за целый день взглянул на себя в зеркало и ужаснулся: спутанные волосы напоминали птичье гнездо, и от привычных кудрей ничего не осталось, щеки непонятно от чего пылали, а зрачки были до того расширены, что радужки практически не было видно. Я бросил быстрый взгляд на отражение Луи и очень удивился, понимая, что тот тоже внимательно меня разглядывал. Это слишком, правда. Наркотики вновь начинали говорить во мне, и я совершенно не отдавал себе отчета в действиях, когда подошел к Томмо и наклонился настолько близко, что мы буквально дышали друг другу в губы. Луи смотрел прямо на меня, и я уже хотел поцеловать его, как вдруг заметил неподдельную грусть в его глазах. - Ты обдолбанный. – Простая констатация факта с его стороны. - Это мешает? – Я не обратил внимание на его слова, внезапно придвигаясь ближе и все-таки целуя его. - Да, черт возьми! – через секунду парень оттолкнул меня, шумно дыша и пытаясь совладать с собой. – Уйди, Стайлс. Просто уйди. Я не поверил своим ушам. Луи, мой милый Луи прогоняет меня? - У-уйти? Но куда я- - Я прошу тебя выйти из ванны, Гарри. Я не такой тиран, чтобы выгонять тебя ночью на улицу в таком состоянии. Я понимал, что повел себя как чертов придурок, но слова Луи все равно задели меня за живое. Уже почти перешагнув порог, я вдруг замер в проходе. Виски пульсировали, голова плохо соображала, поэтому я неожиданно развернулся, впиваясь в губы Луи отчаянным поцелуем и крепко удерживая кисти его рук, чтобы он не вырвался. Парень не отвечал, но и сопротивляться он особо не пытался. Создавалось впечатление, что я играл с какой-то тряпичной куклой, потому что Томлинсон вообще никак не реагировал на мои действия: он просто сидел, тупо позволяя себя целовать и вообще делать с ним, что только вздумается. Я лишь провел языком по его нижней губе, чуть прикусывая и посасывая ее, после чего вжался в Луи с такой силой, что он почти упал в ванную, но я бы не позволил ему уйти от меня. Я отпустил его запястья, сжатые в кулаки, перемещая свои руки ему на талию и притягивая ближе к себе, и полностью упустил тот момент, когда вдруг начал потираться о него своим уже полностью твердым членом, издавая какой-то приглушенный животный рык. Я почувствовал, что уже почти на грани, и никак не мог понять, каким загадочным образом я сумел так быстро возбудиться, и как меня довело до оргазма потирание через штаны о бедра Томлинсона, но примерно через минуту я позорно кончил в трусы, содрогаясь всем телом и прикусывая мягкую кожу на шее Луи. Когда перед глазами перестали мерцать яркие звездочки, а мозг начал работать заново, я оторвался от Луи, заглядывая ему в глаза. Они были такими пустыми, будто стеклянными, что мне на самом деле стало страшно. - Лу? – я не узнавал своего голоса. - Можешь продолжать. - Что?.. - Тебе ведь сейчас именно это нужно, да? Так давай, используй меня полностью, я ведь рядом. - Лу, это не то, что… - Стайлс, ты под чертовым афродизиаком, и тебе хочется трахаться, но тут под руку попадаюсь я. Исход понятен. Я в шоке смотрел на Луи. Он хочет сказать, что я проделываю все это с ним только потому, что хотел засадить кому-то? Черт. Черт! - Прости, я не… - меня словно силой оттолкнули к стене, - это не так, Лу. Он снова ничего не ответил, а я не нашел другого выхода, кроме как просто выйти прочь из ванной, со всей силой хлопнув при этом дверью. И совсем неважно, что вновь образовавшееся возбуждение дало о себе знать. Неважно, что на душе повисла туча и также неважно, что из глаз катятся горькие слезы. Не-важ-но.***
Концерт закончился, и я стоял за сценой с бутылкой воды в руках, чувствуя, как сердце буквально выпрыгивает из груди. И, честно признаться, это даже не из-за адреналина, бурлящего в крови, а из-за него. Он сводил меня с ума последнюю неделю, и я понятия не имел, как меня вдруг угораздило так влипнуть. Но в тот судный день мой мир и все устоявшиеся там правила резко перевернулись с ног на голову. Пока я с горечью размышлял о несправедливости жизни, чья-то тяжелая рука легла мне на плечо. Я вздрогнул, ожидая увидеть кого угодно, но только не его. Не сейчас. Не после того, что случилось. Я резко обернулся и буквально оцепенел: пронзительный голубой оттенок его глаз напоминал темно-синий, и тень, падающая от кулис, делала его лицо еще более выразительным и грозным. Я чувствовал себя жалкой добычей под его пристальным взглядом, которая не в силах сдвинуться места. Не знаю, что двигало мной, но, когда Луи уже открыл рот, чтобы что-то сказать, я опередил его: - Луи… - Парень напротив быстро сжал губы в одну плотную линию, и я начал чувствовать себя полным идиотом. Теперь придется договорить, но я не представляю, что еще могу ему сказать. - Ты ведь знаешь, что... - дыхание сбилось, когда я опять посмотрел на него. Он чертовски красивый, и я не мог ничего поделать, когда досадно закусил губу и отвел взгляд в сторону. - Знаю - что? – Луи устало нахмурился, и тонкая складка залегла меж его бровей. Мне так сильно хотелось сказать, что я на самом деле безумно его люблю, что произошедшее было чертовой ошибкой, что я сожалею, что мне ничего не нужно от него, что я отпущу… но я уже столько раз извинялся перед Луи, что его это, скорее всего, уже в конец заколебало, и если я вдруг начну снова просить прощения, то ни капли не удивлюсь разбитому носу. - Я просто хочу, чтобы ты был счастлив, Лу. - Это чистая правда. Я бы не вынес, если бы с ним что-то случилось. - Думаю, что это невозможно. Я недоумевающе посмотрел на Луи, который еще несколько секунд постоял рядом, а потом пожал плечами и, бросив на меня странный взгляд, ушел. Я помедлил некоторое время, но, взвесив все за и против, бросился вслед за ним. Догнал его уже на выходе. На улице было прохладно, вот-вот мог пойти первый январский снег, а он стоял в одной майке с незажженной сигаретой в зубах, роясь в карманах в поисках зажигалки. Я подошел ближе, прикрывая за собой дверь и становясь возле перилл. Луи сделал вид, что не замечает меня, закуривая и выдыхая едкий дым, едва заметный в темноте. - Нам надо поговорить. - Странно, но мой голос практически не дрожал. - О чем же, интересно узнать? Я думал, что все и без того понятно. Не обращая внимание на его дерзость, я спросил напрямую: - Почему ты не остановил меня тогда? В ответ я услышал лишь гробовое молчание. Кажется, у Томлинсона это уже вошло в привычку. - Знаешь, Луи... я кое-что тебе расскажу, но ты не будешь перебивать меня, идет? Парень как-то неуверенно кивнул, а я, набравшись храбрости, решил, наконец, признаться ему во всем, ведь, как говорится - перед смертью не надышишься, а правду он рано или поздно все равно узнал бы. - Я тебя люблю, Луи, – Господи Иисусе, наконец-то я это сказал. Я заметил, как он шокировано на меня смотрит, чуть ли не роняя сигарету изо рта. – Правда, люблю. – Я тряхнул головой, смотря куда-то в сторону, и продолжил: - Той ночью дело было далеко не в наркотиках или чем-то еще... я действительно хотел только тебя, понимаешь? Эти гребаные пять лет я изнывал от далеко не дружеских чувств к тебе, а неделю назад… черт, да я просто не мог больше держать это в себе! Прости, Лу. Мне так жаль, что я все испортил... Если теперь ты начнешь избегать меня, то я все пойму, честно. – Я резко замолк, хватая ртом воздух, потому что моя речь была произнесена на одном дыхании. Наверное, Луи сейчас кипит от злости и реально мне врежет, но… я неожиданно почувствовал неловкое прикосновение к своей руке. Я не мог поверить, что он все еще стоял рядом со мной. Я осторожно поднял взгляд и встретился с его необыкновенными голубыми глазами, которые будто подсвечивались тусклым светом из-под неплотно закрытой двери. Я увидел слезы. А еще на его лице играла робкая улыбка. Я действительно не мог поверить... Луи продолжал гладить мою руку, после чего внезапно набросился на меня, впечатывая в стену и жадно целуя. Черт побери! Мне казалось, что я сплю. Но если даже так, то это был определенно лучший сон из всех, что мне когда-либо снились. Но нет - его пальцы на самом деле блуждали по моему торсу, и, Боже мой, я готов поклясться, что это самые приятные ощущения, которые я вообще испытывал в своей жизни. Однако, когда я впутался пальцами одной руки в его волосы, приобнимая его за талию другой, Луи вдруг оторвался от меня, пытаясь восстановить сбитое дыхание. Я досадно закусил губу, но между тем он склонился к моему уху и тихо прошептал: - Гарри, пожалуйста, прости меня, я вел себя как последняя скотина. Я правда думал, что ты делал всё на автомате, повинуясь чертовому инстинкту из-за сраной наркоты, и что тебе было абсолютно плевать на то, что происходит. А еще, - Луи нервно усмехается, - я ведь пошел трахать ту шлюху вовсе не потому, что мне приспичило, а по той причине, что ты был рядом, и я тогда просто... Черт! Я тоже люблю тебя, Хазз. В моем мозгу сразу же забилось «Я тоже люблю тебя, Хазз», и я не мог поверить, что не ослышался. Господи, я точно трезв? Это не чей-то дурацкий прикол? По правде говоря, я даже не знал, что сказать, потому как всевозможные чувства накрыли меня с головой, и я просто пытался осознать всю реальность происходящего. Наконец, язык отлепился от неба, и я, крепче обнимая Луи, нежно прошептал в ответ: - Боже, почему мы не сказали этого друг другу раньше? Мы же мучили себя целых пять лет. Пять лет мы не знали, как себя вести, чтобы никто не заподозрил неладное, а в итоге получается... - Заткнись, Хазз, – Луи хмыкнул, быстро прижимаясь своими губами к моим. – Я просто боялся все испортить. Боялся, что ты не поймешь, отвернешься от меня, и тогда нашей дружбе настанет конец. Я просто не хотел потерять тебя, Гарри. - Ты бы никогда не потерял меня, балбес. – Улыбнулся я сквозь слезы. – Я тебя не отпущу, Лу. - Никогда? - Никогда.