Красная камелия

Среди сугробов и камней, На высоте хребта младого, Зимой в мороз людей живей, В плену у инея седого, Стоит камелия в цвету, Во всю красу благоухая, — Услада взору самурая, Её сажавшего в саду. Ещё лишь день, и он уйдёт — К нему взывает долг железный. И сколько времени пройдёт До возвращенья — неизвестно. Междоусобная война Нещадно жизни забирает, Мужей у женщин отнимает. Вдруг и его возьмёт она? Кроваво-красные цветы Как будто ярче заалели. Качнулись крупные кусты, И с них бутоны полетели Потоком срубленных голов Мечами быстрых самураев, Как стаи юрких горностаев, Пришедших из кошмарных снов. Таков ход мыслей тех людей, Что, даром многое имеют, Потом не соберут костей; Чьи трупы ярко запестреют, Словно камелии цветы, Затем неспешно увядая; Цветы, что крепче самурая, Однако более чисты. Осталось тайной, кто сказал, Что те цветы на смерть похожи, И кто ему тогда внимал, Решив, что правда очень схожи. Теперь, как вестник неудач, Куст стал любимцем у убийц, Растёт в садах у кровопийц, Впитав в себя надрывный плач. Вот, вдоволь со своим кустом Пред битвой страшной попрощавшись, Мужчина скрылся за мостом, Цветок от дома отделявшим. Опять камелия одна, Никто к ней близко не подходит, Но всё равно глаза не сводит: Дурная слава велика. Она растёт ещё одна, Но ждёт хозяина покорно. Меж тем закончилась война, Но счастье общее притворно. Ведь до сих пор пустует сад: Выходит, воин не вернулся. А значит, повод подвернулся Всё переделать на свой лад. Давно продали сад и дом, Оставив красный куст подальше. Кровавой славы вырос ком, И стал ещё страшней, чем раньше. Несчастный вымерзший цветок Теперь один уже навечно. Хранит он память бесконечно О том, как мир этот жесток.