Недосорванные

Сознание возвращалось медленно. Сначала появились красные всполохи, потом проступили смутные очертания предметов, потом - красные буквы, информирующие о состоянии системы, а потом уже - осознание произошедшего. Дэн медленно, уцепившись за край пульта, поднялся. Рубка озарялась пульсирующим красным светом, назойливо выла сирена. – Ксю, критичные повреждения? – Критичных повреждений нет, срочная эвакуация не требуется. – Выключи сирену. – Дэн склонился над лежащей на полу Марусей и прижал руку к шее. Это было лишнее, сигнал её процессора он и так слышал, но почему-то решил убедиться еще и так. Перед глазами появилось сообщение о том, что система без медицинской помощи прекратит свое функционирование через пятьдесят семь минут – процессор девушки среагировал на запрос лица с правом управления. Дальше пошло перечисление повреждений, но Дэн их проигнорировал – раны он уже видел и понимал, что помочь не сможет. Маруся была киборгом, и только поэтому она была еще жива, но она не была DEX’ом. Компания не экономила импланты только на боевых киборгах, в задачу Mary не входило выполнение приказа любой ценой, даже в наполовину убитом состоянии. Дэн закрыл крышку криокамеры, педантично сверился с инструкцией и набрал нужный код. Корабль был грузопассажирским, и криокамеры на борту были. Даже две штуки. Только использовать вторую по прямому назначению уже было поздно. Дэн вернулся в рубку, поднял тело и перенес в медотсек. Использовать мусоросжигатель не хотелось. Он должен привезти всех домой, и не важно, живы они или нет. По отношению к оставшимся в рубке телам он никаких колебаний не испытывал – улики ему были не нужны. А свидетелей уже и так не было. И только после этого Дэн стянул разорванный свитер, достал аптечку и занялся плечом. – Дэн, я закончила результаты сканирования корабля. Доложить? – Ксю посмотрела на вернувшегося в рубку киборга с сочувствием. Дэн кивнул. – Повреждено три маневровых двигателя из шести. Все справа. Критично. Деформирована внешняя обшивка справа. Не критично. Разгерметизации нет. Деформированы отсеки в правой части корабля. Не критично. Повреждена система жизнеобеспечения. Критично. – Точнее про систему жизнеобеспечения. – При деформации правой части был поврежден модуль регенерации воздуха. Аварийная система работает на двадцать процентов от необходимой мощности. – Фигурка девушки едва заметно качнулась. – На сколько мне хватит воздуха? – Примерно сорок пять суток. Дэн кивнул. Воздуха на полтора месяца, еды на четыре. Осталось понять, где он, сколько до ближайшей гасилки и что с маневровыми двигателями. Но это все было не так критично, критично было другое: у него не было самого главного – пилота. Не факт, что он вообще сможет пристыковаться к гасилке, не говоря о том, чтобы пройти червоточину. – Ксю, где мы? Искин молча развернула карту и подсветила красным сектор где-то в правом верхнем углу галактики. А потом, предваряя следующий вопрос, провела пунктирную линию до ближайшего зеленого шарика. Судя по расстоянию, на первый план выходило прохождение червоточины, а стыковка с глушилкой, наоборот, отступала на второй план. – Ориентировочное время полного гашения прыжковых двигателей – тридцать четыре дня. Мне жаль, Дэн. – Как мы сюда попали? – обескураженно спросил рыжий. – Откуда Маруся взяла эти координаты? – Я проанализировала. Отличие от координат нашего сектора в трех цифрах. Не пять девять три, а шесть ноль четыре. Расфокусировка внимания. Маруся набрала соседние цифры. Дэн некоторое время задумчиво переваривал информацию, а потом утверждающе спросил: – Два прыжка до дома? – Теоретически – да, мы в двух переходах. Но последний тоннель был слишком длинный, при нарушенной геометрии корабля это крайне рискованно – идти обратно тем же путем. Дэн кивнул: он понимал, о чем говорила Ксю. Нельзя прыгнуть с одного края галактики на другой. Длина пространственного тоннеля определялась классом корабля, мощностью прыжковых двигателей и топологическими особенностями пространственно-временного отрезка. Координаты можно ввести любые и даже прыгнуть, но в лучшем случае попадешь черт знает куда, а в худшем просто не успеешь выйти из червоточины – тоннель схлопнется раньше. Обитаемая часть галактики давно уже была изучена, карты составлены, нанесены все дороги и развязки, а на перекрестках установлены мотели, кафешки и гасилки. Они умудрились выскочить на проселочную дорогу, ведущую в болото. – Ксю, подавай сигнал «SOS». И нам нужна серьезная легенда: если кого сюда и занесет, то только людей. – Дэн подумал, что ему нужен не просто корабль, а корабль с пилотом. Или, если не наглеть, пилот без корабля. И все это дней за тридцать. В самом захолустье галактики. Ну а на случай, если попутки не будет, у него есть месяц, чтобы починить двигатели и научиться пилотировать транспортник. Вот только у Димки этого месяца не было. – Я думаю, все получится, Дэн, – девушка улыбнулась. – Дима говорил, что ты везучий. – Ксю, если кто-то регулярно попадает в эпицентр ядерного взрыва и там выживает, он везучий или, наоборот, невезучий? – Философский вопрос, Дэн, давай считать, что везучий? – Давай, – спокойно согласился рыжий. В любой экстремальной ситуации эмоции были лишними. Есть задача – ее надо решать. Спокойно. Не дергаясь и не суетясь. Делая все возможное и немного невозможного. Есть исходные данные, есть план действий, можно начинать. Изменить все равно ничего невозможно. Через месяц он вернется домой. Любой ценой. Если к этому моменту еще будет, куда возвращаться. Рыжий развернулся и со всей силы врезал по спинке кресла левой рукой. Полегчало. Сектор FG538R. Военно-космическая станция. Сергей вернулся на станцию через день после того, как улетел Дэн. Димка встретил пилота в шлюзе, молча сгреб в охапку и, оценив ввалившиеся щеки, покрытые лихорадочным румянцем, отправил на кухню, восполнять энергию. – Доедай и рассказывай. – Капитан устроился напротив киборга, жадно уплетавшего уже вторую порцию котлет с рисом. Судя по выглядывающему из кухни Карлу, парня ждала еще и третья порция. – Полицейский патруль. Они меня засекли, как только я появился, я даже до гасилки дойти не успел. Попытался оторваться, скорость у них выше, но я им несильно в маневренности уступал. Хорошо, что я был на «Чижике», на большом транспортнике у меня бы не вышло. Там было метеоритное облако. Нас Кира учила прятаться. Я прицепился к самому большому обломку и отключил всю электронику, включая жизнеобеспечение корабля. Они меня потеряли, я исчез у них с радаров, а сунуться в облако, наверное, не рискнули. – Сергей закашлял, потянулся к кружке с горячим морсом и извиняющимся тоном добавил: – Холодно было очень. Я запустил корабль, когда переохлаждение стало критичным и уровень кислорода упал совсем. Димка внимательно слушал, мрачнея с каждым словом, но не перебивал. – Когда запустился, на радарах было пусто, я еще немного подождал и решил высунуться. Около гасилки никого не было, это был самый сложный момент – проще всего меня было взять, когда гасился, но патрульный катер так и не появился. Я скачал почту и сразу прыгнул, ответа решил не ждать. – Ты все правильно сделал, – подтвердил Димка. – А ничего необычного не заметил там? Может… обломки или еще что-то? – Нет. А что? – Сергей недоуменно посмотрел на начальника. – Тебя Дэн полетел искать. С Марусей и Даней. – Димка помолчал и мрачно уточнил: – На «Фортисе». Сергей медленно отложил вилку, посмотрел на начальника и решительно сказал: – Я вернусь и проверю. – Нет! – отрезал Димка. – Ты свою задачу выполнил. Хватит с нас. Слетали уже. Рыжий не ребенок, сам разберется. У них еще два дня на твои поиски. Ждем. Земля. Головной офис DEX-компани. Большой зал заседаний. – Я думаю, все понимают, почему я потребовал собрать внеочередной совет директоров? – мужчина, по которому сразу было видно, что голодать ему не приходится, но он собирается начать и поэтому накапливает запасы, обвел всех мрачным взглядом. – Господин Бруно, потрудитесь объяснить, как это попало в почту всего менеджмента компании? – Наш IT-отдел этим занимается. Вирус. И сейчас мы выясняем, как он мог попасть в нашу сеть. – Марко Бруно откинулся на спинку стула и слегка улыбнулся. – Мне кажется, вы переоцениваете событие. Мы обязательно найдем того, кто это сделал. – Переоцениваем? Господин Бруно, мне кажется, это вы недооцениваете серьезность произошедшего! И меня не очень интересует, как это попало, зато меня очень интересует, что мы вот с этим будем делать? – Невысокая женщина в костюме ценой в бюджет маленькой планеты ткнула рукой в вирт-окно. Картинка ожила. Сидящий на стуле Димка спокойно рассказывал, как именно DEX-компани всех обманула и какие они на самом деле хорошие. Серьезно так рассказывал, очень убедительно, с примерами, демонстрируя вирт-окна с документами. Сидящие за большим столом, часть лично, часть в виде голограмм, внимательно слушали. Картинка сменилась: на экране был все еще Димка, но уже небритый. Капитан насмешливо посмотрел и сказал: – Ну, господа, если вы это сейчас смотрите, то у нас все получилось. Я предупреждал – не трогайте нас. Забудьте о нашем существовании. И если рядом с нашей станцией появятся корабли Федерации, этот ролик будет на всех экранах галактики. Если вас интересует, почему он еще не там, поясню. На вас мне наплевать. На ваши акции, доходы и репутацию. Вы прислали на станцию убийц, и этого я вам не прощу. Но еще я хочу, чтобы киборги просто жили. Я не хочу, чтобы сюда прилетали комиссии, которые будут выяснять, говорю ли я правду. Я не хочу никаких социальных экспериментов и исследований. Нам не нужно внимание целой галактики. Я даю вам еще один шанс, если вы им не воспользуетесь – вы сами выбрали. – Он блефует, – Бруно поморщился. – Если бы он мог, это уже было в информагентствах. Скорее всего, вирус во внутренней сети. – Но ведь вы не уверены, так? Киборги фиксируют высокий уровень правды в его словах. – Женщина помолчала и, не дождавшись ответа, продолжила: – Я не хочу проверять, прав он или нет. Я хочу знать, что вы предлагаете делать? Эта операция была под вашим контролем. – Я думаю, нам надо усилить информационную атаку. Рассказать, например, про зверства киборгов на Оккулте. И тогда, даже если ролик появится, никто не поверит. – И как вы собираетесь получить доказательства? На планету же нельзя попасть. Нам никто не поверит. – Да все поверят. Большинство людей не способны построить логическую цепочку даже из двух звеньев. Если на экране будет киборг, разрывающий ребенка – кого будет волновать, как мы это сняли? Репортер, рискуя жизнью… – Я очень надеюсь, господин Бруно, что вы не планируете разрывать настоящего ребенка, – ожила голограмма мужчины в толстовке и джинсах. – Это все замечательно, но я вынужден вынести вопрос на голосование. Я предлагаю прекратить всякую военную активность рядом со станцией, пока вы не представите серьезные доказательства того, что этот ролик не вышел за пределы компании. Ну, или вы отказываетесь от руководства этой операцией и передаете дела кому-то еще. – А почему никто не рассматривает вариант сделать то, что он просит? – недовольно спросила темнокожая женщина, точнее, ее голограмма. – Я готова лично полететь на станцию и поговорить с Королевым. Если киборги действительно разумные, мы совершаем страшную ошибку! – Госпожа Дэвис, мы совершим страшную ошибку, если узнают, что наша продукция может обладать даже зачатками самостоятельности, не говоря уж об интеллекте! – резко оборвал женщину председатель совета директоров. Он так долго убеждал всех, что станция – это опасность, что его предшественник впал в старческий маразм и завел мину замедленного действия, и не может сейчас допустить, чтобы в этом кто-то усомнился. Станция была идеальным поводом, чтобы освободить для себя кресло. Черт бы побрал этого Королева с его обращением. – Господа, я согласен, что надо объявить мораторий до выяснения всех обстоятельств. Я обещаю, что проведу тщательное расследование и доложу о результатах. А также продумаю, как избежать хоть каких-то негативных последствий при возможной утечке.