Жертва

Наивысшее наслаждение - получить все остроту чувств зверя, сохраняя человеческий разум. Это придаёт удовольствию нечеловеческую изощрённость, а любое поражение помогает превратить в победу. Оказался бы Игорь в Саду Грешников, если бы не подошёл так близко к разгадке? "Конечно, нет," - фыркаю я про себя, вспоминая первое впечатление. "Возможно," - с усмешкой думаю я, рассматривая его в полной моей власти. Большой соблазн - подчинить себе силу и понемногу, со знанием дела, её подтачивать. Ласково проводить ножом вдоль перьев, осторожно удерживая за горло, чтобы наша птичка не дёрнулась, и лишить возможности летать. Заставить искать помощи и защиты у того, кто привёл её к такому жалкому состоянию, поскольку никого другого рядом не будет. Но я не садист, и это выпадет на долю Игоря только в последние, предсмертные секунды. А пока мне просто смешно смотреть, как он храбрится. Никто не носит доспехов под одеждой, и все обнажённые одинаковы. Даже такое сильное тело, как у него, выглядит по-детски беззащитным. Ещё уязвимей от того, что связан, знает это и панически пытается предугадать, зачем я это сделал, отвлечь от этого или заставить раскрыть свои намерения, огрызаясь. Но всё зря, Игорь. Ты слишком хорошо играешь, чтобы меня разжалобить. Я тебя просто так не отпущу. Учащённый пульс говорил о твоём страхе. Ещё страшнее от того, что ты не видел, что я ввожу тебе - да, вот так. Лёгкий укус иглы как прелюдия к большой боли. Ты так нетерпелив, и теперь тебе не придётся долго ждать. Десять минут до неизбежной развязки достаточно даже такому торопыге, как ты. Ах да, ты же можешь погибнуть и раньше. Забавно будет - на полувдохе, на трети удара сердца, с протянутой к флакону с антидотом рукой... В твоих глазах решимость, и это мне нравится, потому что ножом куда веселее резать мясо, чем масло. Особенно если оно кровоточит и кричит.