Похищение Аронакса

Матрос провёл Гленорвана и его товарищей по узкой лощине, которая поднималась под углом в двадцать-двадцать пять градусов. Наконец, они достигли вершины скалистого вала. Ветер нёсся по вершинам скал, затем ворвался со свистом в узкие долины и, ударяясь об их стены оглушающе гудя, нёсся по ним. Струи дождя хлынули леденяще холодными потоками. А гром, точно подгоняя их, рассыпался снова. Ветер выл, словно чёрт, несясь с бешеной скоростью. Мгла сгущалась, однако её разрывал яркий холодный свет, явно электрического происхождения. Он указывал путь. Матрос показал выстроиться в колонну и аккуратно повёл их. Волны всё росли, они поднимались на три фута и нещадно били по скалам. Путники увидели веретенообразный объект, который благодаря какому-то совершенно не мысленному манёвру держалось около берега. На палубе стоял человек. Он жестом показал что-то своему товарищу на берегу, тот кивнул и громко произнёс, чтобы перекричать шум ветра и волн: — Простите, но придётся прыгать. Судно, в краткий промежуток между волнами, застыло недвижимо на месте. Мак-Наббс первым прыгнул на палубу подводного корабля, за ним последовал Гленорван, оба благополучно приземлились на палубу. Пагонель упустив этот краткий момент, прыгнул и чуть не очутился в воде, если бы не матрос, который успел схватить его за руки и удержать на палубе. Последним на борт прыгнул его шотландский товарищ, который вполне благополучно оказался на борту подводной лодки и тут же показал сойти вниз. Винт чудесного судна пришёл в движение унёс корабль подальше от столь лопастного в бурю берега. Гостей провели по коридору, и они оказались ослепительно освещённом салоне. Это был просторный зал с закруглёнными углами, длиною в десять, шириною в шесть, высотою в пять метров. Сильные лампы, скрытые за узорчатым орнаментом потолка, выдержанного в духе мавританских сводчатых покрытий, бросали мягкий свет на сокровища этого музея. Да, это был настоящий музей, в котором мастерской и щедрой рукой были соединены воедино дары природы и искусства в том живописном беспорядке, какой обличает жилище художника. Десятка три картин великих мастеров, в  одинаковых рамах, отделённые одна от другой щитами с рыцарскими доспехами, украшали стены, обтянутые ткаными обоями строгого рисунка. На диване сидел человек, который при появление гостей поднялся. Он был высокого роста; резко очерченный рот, великолепные зубы, и рука, тонкая в  кисти, с  удлинёнными пальцами. Словом, этот человек являл собою совершенный образец мужской красоты, какой мне не доводилось встречать. Вот ещё примечательность его лица: глаза, широко расставленные, могли объять взглядом целую четверть горизонта. — Здравствуйте! — коротко поприветствовал он. — Вы здесь, потому что, по мнению моего товарища, хорошие люди, которым можно доверять. — Эти слова слишком лестны, — ответил Гленорван, но капитан, будто не слыша этих слов продолжил. — Вам, вероятно, известно, кто я? — Да, капитана, — ответил Мак-Наббс, но вновь ответ не был удостоен внимания. — Я же смутно представляю, кто вы, кроме того, что знаю, что прибыли вы на шотландском судне. — Тогда позвольте представиться, — произнёс Гленорван и представил своих спутников, затем представился сам, а затем прибавил. — Среди нас не хватает ещё одного человека, полковника Эдуарда Бунро, он, верно, отстал от нас и заблудился в скалах. Кажется, это имя глубоко взволновало его, некоторое время капитан молчал, а потом, видимо справившись с собой произнёс: — Как только «Наутилус» сможет подойти к берегу, я распоряжусь об организации поисков вашего товарища, — капитан немного промолчал и продолжил. — Мне бы хотелось вас спросить, как же вам удалось обнаружить этот остров, который не известен миру. И с какой целью вы здесь? — Мы ищем господина профессора Пьера Аронакса, который был похищен из Парижа, более полугода назад, — произнёс Гленорван. — Неужели вы думаете, что я причастен к его похищению? — спросил капитан. — Нет, что вы! — воскликнул Пагонель. — Мы думаем, что его похитили, люди, которые интересуется вашим судном. — И это отчасти, правда. Вы первые честные люди, которые оказались у этих берегов за последние месяцы. В данный момент, господин Аронакс, его слуга и канадский гарпунёр находиться у меня на судне и их безопасности ничего не угрожает. Похитители господина профессора, по крайне мерее ещё сегодня утром активно исследовали остров, ища «Наутилус». Впрочем, в правдивости сказанного мной и подробностях истории вы сможете расспросить самого господина Аронакса. А сейчас позвольте спросить, как же вы нашли остров? — Нам удалось отгадать загадку матроса по имени Джек. Вы представляете, он целых десять лет жил за счёт заключения пари! — ответил Пагонель. — Значит вам известно больше, чем бы мне хотелось… Гленорван хотел пояснить, что предположения о личности капитана были подкреплены разговорами полковника, но вспомнив резкость выражения Бунро в сторону капитана Немо и реакцию его самого на это имя, он не стал ничего говорить. Внезапно в салоне появились трое, в которых без труда были узнаны господин профессор Пьер Аронакс, его слуга Консель и гарпунёр Нед Ленд. Гости принялись приветствовать их. Гленорван начал расспрашивать профессора. В салон, со стороны библиотеки, вошёл помощник. Капитан стоял, задумавшись, скрестив руки на груди, и смотрел на своих гостей. Жак тихо сообщил: — Жан дочитает книгу и придёт. — Хари, вернулся? Спроси его кого он видел в скалах? — взволнованно спросил капитан. — Раньше утра не получиться, спит он, и имеет полное право, не все любители полуночничать. Ты лучше скажи, зачем ты устроил это собрание? — Слишком много людей на моём судно, слишком многие заинтересовались мной. Я хочу попросить слово и отпустить. Жан должен пойти с ними и попытаться сделать так, чтобы история, рассказанная профессора больше никого ни побудила никого более на поиски нашего судна. Впрочем, мы говорили с ним об этом. А теперь иди, при первой возможности мы должны подойти к берегу и попытаться найти человека, который заблудился в долинах. — Будет сделано, — ответил Жак. Помощник вышел из салона. Капитан ждал удобной минуты, чтобы возобновить разговор. Наконец, наступила пауза, и он смог обратился к гостям: — Господа, я хотел бы вас попросить не разглашать мою тайну. За последние месяцы моё судно, я, экипаж «Наутилуса», чрезвычайно страдали от постоянного преследования разными людьми, которые преследовали разные и отнюдь не благородные цели. Как только уляжется шторм, вы можете сойти на берег и быть абсолютно свободны. — Конечно, мы будем хранить вашу тайну, — ответил Мак-Наббс.