Поверьте вампиру на слово

В начале я не хотел ничего писать: идея друга наваять роман о себе, любимом упыре, и срубить на этом бабок, сразу показалась мне дикой. Но молчать после прочтения того, что нацарапал этот креативный ваятель, и вовсе нет сил…       Создал, называется интригу! Сам черт не разберет! Открыл людям правду… Какую такую правду? Да, что такого он вообще сказал? Что он вампир, что ему 30 лет, что он не бессмертен и способен на чувства (скромность и стыд — не в счет). Надо же как много! И вам сразу все стало понятно. До этого бродили во тьме суеверий как слепые котята, а тут сразу прозрели.       А кто мы и откуда — так и осталось за кадром. Но он прав: мы люди, но на определенном витке эволюции в нашем организме что-то произошло, некая патология, благодаря которой мы выжили, когда другие вымерли вслед за динозаврами. Мы, кровные уступили место Хомо Сапиенс. А как же иначе, если мы с октября по апрель в спячку впадаем? Вот пока одни спали, другие и расплодились. А чем еще заниматься длинными зимними вечерами? Зато раз полжизни мы спим, то и живем в два раза дольше. Все остальное — чушь собачья!     Люди — нелюди… все это так относительно. В самом обычном человеке столько всего намешано. Есть в нем и что-то от оборотня (просыпающееся лишь в минуту опасности), и от эльфа (стремление к возвышенному), и от гнома (страсть к сокровищам), от орков (грубость), от нас (презрение к смерти).     Современный человек — это совершенное существо, вобравшее в себя все от тех, кто был до него, и потому вытеснившее своих конкурентов за черту значимости. С каждым веком нас все меньше и меньше.     По началу в людях еще проявлялась та или иная сущность, как анахронизм, чем дальше, тем реже, пугая обывателей. И не потому, что жгли, а потому что генетика постепенно менялась, что-то сохраняя, что-то отбраковывая, что-то приберегая до поры до времени. Но факт остается фактом: промежуточные звенья и прототипы постепенно становятся легендой.     Наверное, я — пессимист, потому что не верю, что когда — нибудь праправнук скажет: «Я — вампир, и это звучит гордо!». Скорей уж Апокалипсис наступит. Хотя… Это ведь и будет одним из признаков близкого Апокалипсиса. Забавно!     Я не знаю, что нам готовит будущее. Я не ученый, не философ, я — обычный художник. Мой жанр — сюрреализм, как и вся моя жизнь, с точки зрения обычного человека. Но моя профессия — мое спасение, мой пропуск в мир людей.     Мы тоже изменились за годы эволюции: мы уже не впадаем в спячку как бурые медведи, но по-прежнему живем дольше. Это заставляет нас жить под покровом тайны. И большая часть дезинформации исходит от нас. Хотя тактика: «не обязательно нас любить; боятся, значит уважают» оказалась для нас палкой о двух концах.     В прочем, хватит об этом! Оставим историю специалистам. Мне тоже проще писать о себе… Беда лишь в том, что о себе писать совсем не хочется. Ведь я — вампир, простой вампир, обычный такой вампир! Не Рафаэль и не Бред Пит, я не богат, не знаменит. Ну, и очевидно, что не поэт…     Я напишу о своей подруге — Кэт (Кате). Мы знакомы с ней 5 лет, но только в прошлом году нас таки осенило, на сколько мы друг к другу неравнодушны. К тому времени она уже знала, кто я: так уж сложились обстоятельства нашего знакомства. Поэтому мы долго сопротивлялись, но…это все равно случилось. И, слава Богу!     Сегодня я единственный обладатель этого зеленоглазого черноволосого сокровища, настоящее имя которого — «Ураган» (Катрина — естественно). Женщина «Вамп», так что еще неизвестно, кто из нас больший вампир. Потому что я — русый парень с неопределенным цветом глаз, который вернее всего было бы охарактеризовать как «в крапинку». И то только в гневе они приобретают стальной оттенок.    До того, как мы стали близки, она спокойно относилась к тому, что я вампир. Я просто сказал ей: «Не верь ничему из того, что читала о нас», на что получил еще более сногсшибательный ответ: «Я не люблю читать». Ее трудно было чем-то удивить. Мне до сих пор кажется, что это она старше меня, а не наоборот. Она сразу восприняла меня таким, каким увидела впервые. Конечно, постепенно картина дополнялась новыми деталями, но это уже ничего не меняло.     Однако после того, как мы стали близки, она чуть не свела меня с ума своими вопросами. Буду ли я лет через … цать представляться ее внуком? Есть ли у вампиров свои законы и религия? Какие дети рождаются от смешанных браков? Боимся ли мы смерти? И множество других.     Сначала я честно пытался отвечать, потом, просчитав арифметическую прогрессию, просто свел ее с бабушкой: старые люди любят поболтать. И все, проблема исчезла.     Самое главное: Кэт меня не боится, и никогда не боялась. Ей, с ее профессией детектива, к ужасам не привыкать. В ее коллекции странностей я еще не самый страшный персонаж. А кровь своему начальству она похлеще всякого вампира пьет. Она вообще очень похожа на вампира в человеческом понимании: кожа белая, волос иссиня черный, губы…спелая вишня отдыхает, взгляд как рентген: острый и холодный (для чужих). Темп жизни — сверхскоростной. Образ жизни скорее ночной. Ну чем не вампир! Я после первой встречи даже «пробил» ее по своим каналам, но там чисто… в родне.