***
12 августа
Я до сих пор не могу поверить, что он ударил меня. У меня в голове это не укладывается. И за что? За плохой обед? Я готовила этот чертов суп три часа, старалась, а он, видите ли, ему не понравился! Попробовав одну ложку, Андрес сказал, что это есть невозможно и начал ругать меня, кричать, что я дура, плохая хозяйка, руки у меня растут из одного места, что я только продукты перевела. А что я могу сделать? Да, я не умею готовить, но я же учусь. Учусь ради него! Меня ужасно обидели его слова. Я завелась, начала спорить. В итоге мы поругались. Я вылила этот дурацкий суп и разбила тарелку, назвав его, кажется, идиотом неблагодарным. Он сразу же ударил меня сначала по одной щеке, а затем по другой, и ушел, громко хлопнув дверью. Я машинально начала собирать осколки, не понимая, что произошло. На губах чувствовался солоноватый привкус крови. Я старалась не заплакать, но слезы все равно катились по лицу. Я и подумать не могла, что он на такое способен. У меня путались мысли, дрожали руки, я никак не могла успокоиться. А главное, я не могла понять, как он мог ударить меня. Как он вообще посмел поднять на меня руку! На него это так не похоже. Через пару часов он вернулся, просил прощения, обещал, что это больше не повторится. Как я могла не простить? Я так люблю его. Он искренне раскаивался. Конечно, он больше не позволит себе подобного. Он не из тех, кто бьет женщин. А это было досадным недоразумением, о котором я просто забуду.***
Марисса расплатилась на кассе, взяла сумки с продуктами и вышла из супермаркета. Вдруг она услышала, как кто-то окликнул ее. Она улыбнулась. Не может быть! Этот голос… неужели это правда он? Марисса повернулась. Да, это действительно был Пабло. Как же давно она его не видела! Он практически не изменился, только возмужал, и взгляд стал чуточку серьезней. А в остальном по-прежнему красивое лицо, очаровательная улыбка и светлые волосы, спадающие на лицо. — Привет, вот так встреча! — Пабло широко улыбнулся и провел ладонью по лицу, зачесывая пятерней спадающие волосы. Было видно, что он искренне рад встрече. — Привет, я думала ты в Лондоне. — Марисса продолжала улыбаться, разглядывая его и отмечая про себя все немногочисленные изменения. — Я вернулся три года назад. На родину потянуло. Все бросил и прилетел. Знаешь, как бы плохо здесь ни было, а лучше Аргентины все равно места нет. — Тебе понадобилось десять лет, чтобы это понять? — Да, — Пабло рассмеялся, — но ведь главное, что понял. Марисса снова улыбнулась и кивнула. — Слушай, здесь недалеко есть кафе, может, посидим, поговорим? Столько лет не виделись! — Конечно. Пабло взял ее пакеты, и они пошли вверх по улице. Марисса мешала сахар в кофе и периодически бросала взгляд на Пабло, чувствуя, что он смотрит на нее в упор. Он откровенно разглядывал ее, и это смущало Мариссу. Видимо, он тоже хотел понять, что в ней изменилось за эти годы. — Видишься с кем-нибудь из наших? — спросил Пабло, наконец, перестав изучать ее, и сделал глоток кофе. — Только с Мией и Мануэлем, еще с Лухан. Об остальных ничего не знаю. — Марисса опустила голову. Стало грустно. Их курс был очень дружный. Она общалась почти со всеми. А сейчас Марисса ни о ком ничего не знала, за исключением сводных сестер и Мануэля. Марисса посмотрела на Пабло и спросила: — А ты общаешься с кем-нибудь? — С Томасом, об остальных тоже ничего не знаю. — Как у него дела? — Отлично, — Пабло улыбнулся. — Он недавно женился, а теперь готовится стать отцом. — Я очень рада за него! Передавай ему поздравления. Ты сам не женился? — Нет, я так и не встретил ту, с которой был бы готов связать свою жизнь. Чего не скажешь о тебе? — Пабло взглядом показал на кольцо, блеснувшее в лучах солнца, когда она вертела ложку, чтобы чем-то занять руки. Марисса проследила за его взглядом, кивнула и улыбнулась. Как она ни старалась улыбка все равно получилась грустной. — Я очень рад за тебя, — искренне сказал он и, улыбнувшись, добавил: — Твоему мужу очень повезло. — Чем занимаешься? — Марисса решила перевести тему. Она не любила говорить ни о своем браке, ни о муже. — Я архитектор, работаю в одной известной строительной компании. Марисса удивленно вскинула брови. — Я всегда думала, что ты будешь заниматься музыкой. — Я тоже когда-то так думал, но хобби так и осталось хобби. А ты кем стала? Уверен, ты много добилась. У Мариссы внутри все сжалось. Ей стало так стыдно. Она в очередной раз подумала о никчемности своей жизни. — Я домохозяйка, — она отвернулась и начала наблюдать за проходящими по улице людьми, лишь бы не смотреть ему в глаза. Пабло закашлял, подавившись кофе. — Ты домохозяйка?! — он громко рассмеялся. — Шутишь? Марисса почувствовала себя еще хуже. Она все так же продолжала смотреть на прохожих. — Прости, — Пабло перестал смеяться. — Не могу представить тебя в этой роли. — Жизнь любит преподносить сюрпризы, не так ли? — Марисса наконец повернулась и посмотрела ему в глаза. Пабло кивнул. Повисло молчание. Неожиданно он спросил: — Ты вспоминала обо мне? — Конечно, — на ее лице появилась светлая улыбка. Марисса помнила все, каждое мгновение, проведенное вместе. То было прекрасное время. Жалко, что ценность того или иного момента мы понимаем не сразу, а потому не бережем то, что имеем. Когда-то она задавалась вопросом: что было бы, если бы все сложилось иначе? Было ли у них будущее? Они расстались почти сразу, как окончили колледж. Слишком уж они были разные. Они хотели разных вещей, не желали ни слушать, ни понимать друг друга, ни идти на уступки. Каждый считал правым себя и затаивал обиду, когда другой не соглашался. Отношения зашли в тупик. Последней каплей стало решение Пабло переехать вместе с матерью в Лондон. Но именно тогда они впервые сели и обсудили все спокойно, без ссор и истерик. И каждый пошел своей дорогой. Марисса вздохнула: — Первая любовь не забывается, — и добавила: — так любит говорить Соня. — Она права... Как же давно это было! — Пабло замолчал, словно задумавшись о чем-то, затем произнес: — Слушай, у меня есть два билета на концерт одной рок-группы, новой, но весьма хорошей. Я должен был пойти с другом, а он заболел. Не хочешь составить мне компанию? Марисса усмехнулась: — Поверить не могу, Пабло Бустаманте не с кем пойти на концерт. Да стоит тебе пальцами щелкнуть, любая побежит за тобой хоть на край света. — Но только не ты, так? Марисса некоторое время молча смотрела ему в глаза и, наконец, ответила: — Почему же? — она достала из сумочки ручку, написала на салфетке пару строчек и протянула ее Пабло. — Заедешь за мной в шесть. — А твой муж не будет против? — Против чего? Я просто схожу на концерт с бывшим однокурсником. Или ты уже себе что-то там напридумывал? Пабло отрицательно замотал головой и широко улыбнулся: — Я не завожу романы с замужними дамами. — Вот и отлично. Буду ждать тебя к шести. И не опаздывай. — Марисса взяла сумочку, пакеты и вышла из кафе.***
27 ноября
Он снова ударил меня. В который раз. Сегодня мы даже не сорились. Он вернулся с работы уже не в духе. Я ведь старалась не злить его еще больше. И какой черт дернул меня спросить его, что произошло? Думала, если он выговорится, ему станет легче. Вместо этого он начал меня оскорблять. Я никогда еще не слышала столько гадостей в свой адрес. Было так мерзко, меня словно искупали в бочке с говном. Но я молчала, зная, что возражать ему нельзя. Сколько раз мне за это попадало! Я привыкла защищаться, отвечать обидой на обиду, а он этого терпеть не может. Очень тяжело сдерживаться, но у меня начинает получаться. Это лучше, чем замазывать очередной синяк. Поэтому я молча слушала его оскорбления, стараясь ничего не отвечать. Когда мне это надоело, я ушла в комнату. Но он счел это неуважением, догнал меня и пару раз заехал мне кулаком по лицу. Теперь придется перенести встречу с мамой. Я не понимаю, что происходит. Где тот нежный и заботливый Андерс, которого я полюбила? Мне становится все сложнее оправдывать его, но иначе не могу. Я не представляю жизни без него. Я уверена, что он изменится. Каждый раз он так раскаивается, что его невозможно не простить. Вот и завтра он снова будет извиняться, уверять, что этого больше не повторится. И я поверю, потому что я хочу верить. Рано или поздно это пройдет, он научится держать себя в руках. Он обещал.***
Марисса открыла шкаф и придирчивым взглядом осмотрела свои вещи. Ее гардероб состоял из одной повседневной одежды. И откуда там взяться вечерним нарядам, если она уже долгое время не выходила в люди? Чтобы сходить в магазин, этого не нужно. Впрочем, на рок-концерт можно пойти в футболке и джинсах. В шесть часов Марисса вышла из подъезда. Пабло уже ждал ее, облокотившись на капот машины. Дорогая синяя рубашка, темные джинсы, до блеска вычищенные туфли. Ей стало не по себе. На его фоне она выглядела весьма посредственно. На секунду у нее мелькнула мысль послать к черту этот концерт и вернуться домой. Но Пабло заметил ее, махнул рукой и открыл дверцу машины. Отступать было поздно. Домой Марисса вернулась в прекрасном настроении. Она уж и не помнила, когда в последний раз так приятно проводила время. Группа действительно оказалась хорошей. Пабло рассказал много интересного об ее музыкантах, а также о себе, своей работе, жизни в Лондоне. Иногда они вспоминали колледж, однокурсников. На прощание Пабло взял у нее номер телефона, чтобы не терять связь. Впервые за последние годы Марисса засыпала с улыбкой на губах. Дни шли по обычному распорядку. Впечатления от того вечера начали угасать, а потом она и вовсе перестала о нем вспоминать. Марисса была рада встретиться с Пабло, узнать о его жизни, но не больше. Их история давно закончилась, и теперь она воспринимала Пабло как хорошего знакомого, который когда-то очень много значил для нее. Когда-то, но не сейчас. Она привыкла к затворнической жизни и уже не видела смысла вносить в нее какие-либо изменения. Вернее, она не верила, что можно что-то поменять. Марисса закончила мыть посуду и выключила воду, как услышала звонок мобильного телефона. Она быстро вытерла руки и ответила. Услышав голос Пабло, она очень удивилась. С их встречи прошло две недели. Она и не думала, что он позвонит. И тем более Марисса не рассчитывала, что он позовет ее прогуляться по парку. Она в нерешительности закусила губу. Пабло ждал ответа. У нее не было никакого желания выходить из дома, несмотря на то, что погода стояла отличная. Весь последний час Марисса находилась в предвкушении новой книги, которую недавно купила. Она уже собралась отказаться от предложения, но неожиданно Пабло сказал, что заедет за ней через полчаса. Удивленно смотря на телефон, из которого слышались короткие гудки, Марисса пыталась понять, что произошло. Зачем было спрашивать, если он все решил сам? И с какой стати он решает за нее? Ничего, когда он приедет, она ему все выскажет! Видимо, этот хитрец знал, что Марисса не оценит его наглость, поэтому приехал с коробкой ее любимых конфет. Ну разве можно злиться после любимых бельгийских шоколадных конфет, которые, к слову, она очень давно не ела? Марисса приняла подарок, поворчала для вида и пошла с Пабло в парк. Она ни капельки не пожалела об этой прогулки. Марисса прекрасно отдохнула в компании Пабло, подставляя лицо солнцу и наслаждаясь прекрасной погодой, а главное – свободой. Пабло звонил практически каждый день, чтобы пригласить ее куда-нибудь или просто поговорить. Марисса не отдавала себе в этом отчет, но ей было приятно его внимание. И дело было не в Пабло. Ее радовало, что к ней вообще проявляли внимание. Как бы Марисса ни привыкла к обыденности, возможность отвлечься от повседневности доставляла ей удовольствие, а от изобилия новых впечатлений у нее кружилась голова. Это время стало для нее словно отпуском или каникулами. Она действительно чувствовала себя отдохнувшей. А Пабло стал приятным дополнением ко всему этому. Марисса успела заметить, что он очень изменился за эти годы. Перед ней был уже не наивный мальчишка, а настоящий мужчина, способный принимать самостоятельные решения и отстаивать свое мнение. В то же время в душе он остался таким же добрым и романтичным. С ним было интересно. С ним было хорошо. С ним она чувствовала себя спокойно.***
6 февраля
Вчера ужин удался на славу. Я очень старалась. Так хотелось порадовать Анреса. Все было очень вкусно. Я ужасно гордилась собой. Это была моя маленькая победа, хотя почему маленькая? Это была Победа с большой буквы! Мне удалось его любимое блюдо! Я считала минуты до того момента, когда он придет домой и попробует его. Но он даже не притронулся к еде. Андрес вернулся в отвратительном настроении. Умудренная опытом, я не стала спрашивать, что случилось. Только сказала, что ужин на столе. В ответ он закричал, чтобы я заткнулась, и кулаком ударил меня по лицу. Я снова решила отсидеться в комнате и подождать, пока он успокоится. Но как только я сделала шаг в сторону спальни, он тут же схватил меня за волосы и стукнул головой об шкаф. Потом еще раз и еще… пока у меня не подкосились ноги. Он отпустил мои волосы, и я осела на пол. Я попыталась встать, но голова кружилась. Я старалась не потерять сознание. А он начал бить меня ногами. Затем в ход пошли кухонные предметы. Слава богу, я не успела достать вилки и ножи! Ужин, который я готовила с таким старанием, оказался на мне. Когда под рукой ничего не осталось, он перешел на кулаки. Удары сыпались один за другим. Я молила его перестать, но, казалось, это только больше раззадоривало его. При этом он не переставая кричал оскорбления. Сколько нового я о себе узнала! Но это было ничто в сравнении с его ударами. Он бил со всей силы, на которую только способен. А он очень сильный. Он не остановился даже тогда, когда я начала харкать кровью. А дальше я не помню. Я потеряла сознание. Он даже не извинился. Он вел сегодня себя так, словно ничего не произошло. Словно для него это стало в порядке вещей. Я не знаю, что мне делать. Я все это время надеялась, что он исправится, но ничего не меняется. Становится только хуже. Я его очень люблю, но я не могу больше это терпеть! Я начинаю думать, что он никогда не изменится. Что же делать?***
Марисса поколебалась секунду и вошла в открытую дверь. Пабло проследовал за ней и включил свет. Квартира была небольшая, но просторная за счет небольшого количества мебели и высоких потолков. Было видно, что у хозяина хороший вкус. Минимализм. В этом весь Пабло. Марисса отметила про себя, что здесь было приятно находиться. Однако она чувствовала себя неловко, ее не покидала мысль, что ей не следовало сюда приходить. — Я поставил воду, скоро будем пить чай, — сказал Пабло, потирая ладони. Он подошел к ней, положил руки на плечи и снял с нее куртку. — Я повешу ее в коридоре. Думаю, без нее будет удобнее. Марисса согласно кивнула. Чтобы чем-то занять себя, она начала разглядывать немногочисленные предметы на полках. И чего она так нервничает? Может, потому что испытывает нечто такое, что испытывать не должна? Но вскоре напряжение прошло. Они начали пить чай, и беседа завязалась сама собой. Пабло не переставал ее удивлять. Казалось, они поговорили обо всем, о чем только можно, тем не менее он всегда находил тему для разговора. У него был приятный, мелодичный голос. Ей нравилось слушать его. Марисса говорила немного, но когда она это делала, он был само внимание. Еще она любила смотреть ему в глаза. Ей думалось, что она разучилась читать по ним. Однако она все так же понимала его с одного лишь взгляда. Столько нежности и заботы! Она и забыла, что это такое. Кажется, это что-то очень приятное. Марисса смотрела в окно, из которого открывался потрясающий вид на город, когда снова почувствовала руки Пабло на своих плечах. Она повернулась и встретилась с ним взглядом. Пабло провел руками вниз и сомкнул их вокруг ее талии, притягивая ее ближе. Нежный, но решительный поцелуй заставил все перевернуться внутри. Внизу живота появилось приятное томление. Она понимала, что теряет контроль, но не могла остановиться. Разве можно сопротивляться, когда всем телом и душой испытываешь потребность вновь ощутить забытую мужскую ласку и вновь почувствовать себя любимой? Чем настойчивее становились поцелуи, тем дальше уносились мысли, оставляя место чувствам. Стало невыносимо жарко, голова кружилась от переполнявших эмоций. Прикосновения нежных рук, жаркие поцелуи заставляли почувствовать себя где-то далеко от реальности – там, где она была свободна и любима. Путь до кровати представлялся невероятно длинным. Страстное и безрассудное желание снова принадлежать ему отдавалось в каждой клеточке тела. Казалось, еще минута ожидания, и она упадет без сознания от эмоций столь сильных, что хотелось кричать. Иногда нужно потерять и потом вновь обрести, чтобы узнать это ни с чем несравнимое счастье, испытываемое, когда каждый уголок твоей души заполняют, казалось бы, давно похороненные под доводами рассудка чувства – чувства, которые смогли возродиться и разгореться с новой силой. В тусклом свете ночника, среди хлопковых простыней, под томные вздохи и стоны они вновь изучали друг друга, обнажая душу и открывая сердце такой знакомой и в то же время изменившейся любви. Ночь обладает своей магией, но пакостный воришка, который носит гордое название «утро», крадет ее, чтобы сжечь в лучах рассвета, оставив от былого чуда лишь пепелище. Чары спадают, и мы начинаем корить себя за проявленную слабость. Марисса очень хорошо это ощутила, когда открыла глаза и увидела рядом спящего Пабло. Она спешно оделась и тихо вышла из квартиры. На душе было паршиво. Мариссе хотелось поскорее смыть с себя этот позор. Она никогда не думала, что способна изменить. Изменить! Кто она после этого?! У нее в жизни было не так много поводов для гордости. Точнее, всего один – она всегда была хорошей женой. А теперь? У нее и этого не осталось. Марисса горько заплакала. Чувство вины нещадно давило, и она не знала, куда деваться. Но больше всего ее ужасало то, что ей было хорошо этой ночью. Она была счастлива. Она любила, и была любима. И Марисса хотела, чтобы так было всегда. Эти мысли убивали. Что же эта за жизнь такая, в которой ей приходится стыдиться желания быть счастливой? Марисса посмотрела вокруг себя. Как же эти стены давили! Нет, это не квартира – это клетка, в которой она медленно умирала. Рутина, от которой она неимоверно устала, муж, который превратился из принца в тирана и не оставил в ее душе ничего, кроме боли и разочарования – все это разрушало ее. Она разучилась смеяться, мечтать и любить. Она разучилась жить. Но она снова встретила Пабло, и он словно солнечный луч осветил ее темные будни. И она жалела, что это произошло. Лучше бы все оставалось как было. Теперь она знала, что может быть по-другому, и это еще больше давило на нее. Призрачная надежда мелькнула где-то вдали и растворилась в суровой реальности. Она не сможет уйти от Андреса, а значит, ничего не изменится. Звонок в дверь прервал размышления Мариссы. Открыв дверь, она увидела Пабло. — Могла бы разбудить и попрощаться, а не сбегать, как воровка, — и в словах, и во взгляде был упрек. Зачем он пришел? Добить? А ведь у нее была надежда, что они сделают вид, будто ничего не произошло. — Какой смысл? — Марисса изучала противоположную стену, больше не решаясь взглянуть на него. Но Пабло развернул ее за плечи, заставляя смотреть в глаза. — Мне бы не пришлось ехать через полгорода, чтобы поговорить с тобой. — А тебе не приходило в голову, что я ушла, потому что не хотела ни о чем говорить? — Марисса старалась выглядеть уверенно, но голос все равно предательски дрожал. Пабло провел руками по лицу и шумно выдохнул. Похоже, его терпение было на пределе. — То есть для тебя это в порядке вещей, и тебя не волнует то, что произошло, так? — Нет! — крикнула Марисса, пытаясь сдержать подступившие слезы. Как она хотела, чтобы он сейчас ушел и не мучил ее! — Послушай, Марисса, я же не ссориться пришел. Это была не просто ночь, понимаешь? Я думал, что все давно в прошлом. Юношеская влюбленность, которую испытывает каждый и которая проходит так же быстро, как и возникает. Стоило ли придавать ей большое значение? Я спокойно жил, пока не встретил тебя вновь. А теперь я не могу ни о чем думать, кроме тебя. Я не могу работать, потому что все мысли об одной тебе. Ты нужна мне, понимаешь? Хотелось оглохнуть, чтобы не слышать этого, хотелось ослепнуть, чтобы не видеть его, такого искреннего и красивого. — Я замужем! Ты понимаешь это? Ничего, слышишь, ничего между нами быть не может. — Марисса отошла от него, стараясь успокоить бешено колотящееся сердце, разрывающееся на части от происходящего. Какого отказываться от собственного счастья? Невыносимо больно. Но она не сможет уйти. Смесь страха и отчаяния будоражила кровь и заставляла болезненно сжиматься грудь. Но Пабло снова подошел вплотную и прижал ее к себе. — Мне все равно, я не сдамся! — он схватил ее за подбородок и страстно поцеловал. Почему так тяжело сопротивляться? Ведь это неправильно, так быть не должно. Этот путь никуда не ведет. Но почему-то из двух дорог, мы часто выбираем неверную. По телу прошла приятная дрожь, тело обмякло, и она открылась навстречу его ласкам и поцелуям. Страсть, адреналин и простое женское желание любви заставляли терять голову. Ни гнетущих мыслей, ни сомнений, ни страха – все растворилось в этом всепоглощающем урагане чувств. Только страсть и любовь, заставляющие два тела сливаться в одно, получая неземное удовольствие.***
4 декабря
Я не могу так больше! Я устала терпеть и ждать, что он изменится. Становится только хуже. Он бьет меня все чаще и иногда даже без повода. За одно неосторожно брошенное слово, я вчера получила в глаз. Позавчера я пролила кофе, так он ткнул меня лицом в эту лужу, словно шавку, а затем пнул несколько раз. А на прошлой неделе он избил меня, потому что своей уборкой я мешала ему смотреть телевизор. Я решила уйти. Пусть ищет себе другую грушу для битья! Это уже не тот человек, за которого я выходила замуж, которого любила. Я не знаю, что произошло, как мы до этого докатились, но я не собираюсь больше это выносить!17 декабря
Сегодня первый день, когда я смогла встать с кровати. Мне уже не так больно, хотя сломанные ребра дают о себе знать. Я не смогла уйти, но не потому что передумала. Я закончила собирать чемодан и вышла в прихожую, когда он вернулся домой раньше. А я так надеялась, уйти по-тихому, оставив записку. Он спросил, что происходит, и я объяснила ему. Сначала он кинулся на колени и умолял, меня остаться, клялся, что ничего подобного больше не случится. Мне так хотелось ему поверить! Но я твердо решила уйти. Пути назад нет. Я взяла чемодан и направилась в сторону двери. Тогда он вскочил на ноги, схватил меня за волосы, несколько раз приложил об косяк, оскорбляя последними словами. Когда он отпустил волосы, я упала на пол, и он принялся бить меня ногами. А потом он начал душить меня. Я уже хрипела и почти потеряла сознание, когда он остановился. Еще чуть-чуть и я была бы мертва. Выхода нет. Он не даст мне уйти.***
Все закрутилось стремительно и сильно. Марисса чувствовала себя так, словно она вышла из тьмы, в которой жила эти годы, на свет. Счастье опьяняло. Прежняя жизнь казалась далекой и нереальной, хотя, по сути, призрачно было именно это временное счастье. Но она не думала об этом. С утра до самого вечера улыбка не сходила с ее губ, мысли были только о Пабло, от наполнявших эмоций хотелось истерически смеяться и кричать. Она уже забыла, каково это быть влюбленной. Какая это благодать! Несмотря на то, что на улице была осень, в душе у нее – весна, пели птицы, и все проблемы казались такими незначительными, в сравнении с теми потрясающими эмоциями, которые захватывали и подчиняли себе. Они виделись каждый день. Часы, проведенные вместе, были самыми счастливыми. Когда Марисса была с Пабло, для нее все переставало существовать кроме него, его нежных объятий, в которых она растворялась, чувственных губ, от одной только мысли о которых, тело охватывало приятное волнение, его ласк, заставлявших чувствовать себя женщиной и даже больше – любимой женщиной. Она жадно хваталась за выпавшее ей счастье, наслаждаясь им сполна, пытаясь восполнить то, что потеряла, и чтобы еще осталось на будущее. Марисса уже не чувствовала себя виноватой перед Анресом. Она старалась о нем не думать. В тот момент он казался ей призраком из прошлой жизни, которую она решила оставить позади, пусть всего на пару недель, но оставить. Так чувствует себя каторжник, которому удалось сбежать, но он знает, что все равно будет пойман, тем не менее он пытается насладиться вырванной у случая свободой, пока есть возможность. Тяжело дыша, Марисса откинулась на подушку, накрылась простыней и взглянула на Пабло. Порой ей нравилось просто смотреть на него. Видеть его легкую, загадочную улыбку, родинку над губой, сводящею ее с ума с четырнадцати лет, мечтательные голубые глаза. Пабло поцеловал ее и весело произнес: — Один мой знакомый открывает ресторан и дал мне два пригласительных на сегодняшний вечер. Не хочешь сходить? Марисса улыбнулась и энергично закивала головой. При всем желании она не смогла бы вспомнить, когда в последний раз была в ресторане. Но немного подумав, она сказала: — Давай лучше не пойдем. — Почему? — искренне удивился Пабло. Мариссе было стыдно признаться в том, что ей не в чем идти. Единственное платье, которое у нее висело в шкафу, уже не выглядело таким красивым, как когда она его покупала. Выцветшее, слегка потерявшее форму, его пора бы выкинуть, да другого нет. Не идти же в футболке и джинсах. — Не хочется, — она опустила голову. Пабло взял ее за подбородок и спросил: — А если честно? Марисса поколебалась, но все же ответила: — У меня нет подходящей одежды. — Надень, что есть. — Футболку и джинсы? И тебе не будет стыдно за меня? — Какой бред! — Пабло вздохнул. — Что неужели нет ни одного платья? — Есть, но… — Никаких «но»! Одевайся и поехали. Марисса надела платье и показалась Пабло. — Ты отлично выглядишь. — Не ври. Видно, что платье старое и плохо сидит. Пабло подошел к Мариссе сзади, обнял и прошептал на ухо: — Я иду с тобой, а не с платьем. Марисса улыбнулась и, повернувшись, поцеловала его. — Еще пять минут, и я буду готова. — Хорошо, буду ждать тебя в машине. Марисса повернулась к зеркалу, взяла расческу и провела по волосам. Она все еще была красива и привлекательна. Блестящие рыжие волосы опускались чуть ниже плеч. Большие карие глаза смотрели если не с прежней решительностью, то с умилительным любопытством. Милый, слегка вздернутый носик и чувственные губы могли бы покорить любого мужчину. Марисса улыбнулась отражению, которое вселило в нее немного уверенности. Ресторан оказался дорогим, и публика – соответствующая. Женщины в дорогих платьях и украшениях, мужчины в фирменных костюмах. Марисса чувствовала себя на их фоне замухрышкой. Ей было неуютно и стыдно. Раньше такие вещи вообще не волновали ее, но теперь многое изменилось. Хотелось поскорее уйти оттуда. Пабло, словно почувствовав ее состояние, спросил у официанта: — Нет ли у вас отдельной кабинки? — Да, конечно. Пройдемте. — Официант проводил их к столику. Оказавшись один на один с Пабло, Марисса благодарно улыбнулась. Было что-то волшебное для нее в этом вечере. Она никогда не любила сказку о Золушке, но в тот момент чувствовала себя именно ей. Прекрасный ужин, свечи и принц с умопомрачительной улыбкой, старающийся во всем ей угодить. Разве это не похоже на сказку? Марисса слегка тряхнула головой, отгоняя эти мысли. Видимо, от постоянного чтения книг у нее сильно разыгралось воображение. И тем не менее вечер действительно был потрясающий. Как же быстро бежит время, когда мы счастливы, и как долго тянется, когда у нас горе! Две недели пролетели, подобно комете в небе. Вроде вот она, а мгновение – и ее уже нет. И как бы мы ни хотели продлить минуты радости, нам приходится смириться с тем, что все имеет конец. Марисса повернулась, провела рукой по щеке Пабло и поцеловала. Когда она оторвалась от его губ, он улыбнулся и потянулся к ней, чтобы продолжить поцелуй, но она прижала указательный палец к его губам. Тяжело было сказать все, что она собиралась, но еще тяжелее было сознавать, что это конец. — Завтра возвращается Андрес. — И что? — Пабло снова потянулся к ее губам, но она опять его остановила. — Это наша последняя встреча. Пабло насторожился. Все его игривое настроение испарилось. Он смотрел на нее серьезным, сосредоточенным взглядом. — Почему бы тебе просто не уйти от него? Ты же не любишь его. Внутри все болезненно сжалось только от одной мысли об этом. Она закрыла глаза и глубоко вздохнула. Нет, он не поймет. А даже если и понял бы, она не стала бы объяснять. Марисса давно чувствовала себя сломленной, раздавленной, но остатки гордости, ее жалкие крупицы, не позволяли признаться, что ей страшно. Ужасно страшно. Поэтому она начала этот разговор, поэтому рвет эту связь, как бы больно ни было. Ведь если о ней узнает Андрес, он убьет ее. И это не образное выражение. А уйти она уже пыталась. После этого она неделю не могла встать с кровати. Повторить она не решится. — Я никогда не уйду от Андреса, и это не обсуждается. Пабло хотел возразить, но Марисса его перебила: — Почему бы нам не перестать тратить это недолгое время, что осталось, на бесполезный спор, и не провести его более приятным образом, — сказав это, она поцеловала Пабло и откинулась на подушку. Пабло подчинился ее решению. Видимо, он все-таки смирился с тем, что спорить с ней бесполезно.***
Марисса закончила накрывать на стол, когда услышала, как хлопнула входная дверь. Внутри все похолодело. Она сглотнула подступивший к горлу ком и вышла встречать мужа. — Привет, — натянуто улыбнувшись, сказала она. Ее голос звучал глухо и слегка дрожал. — Как прошла поездка? — Нормально, — он снял ботинки и посмотрел на Мариссу. Сосредоточенное лицо с прямыми чертами, невольно заставляло вспомнить статую одного из древнегреческих богов – такое же красивое и такое же суровое. Порой Мариссе казалось, что перед ней на самом деле статуя, холодная и бессердечная. Она не решилась подойти к нему близко. Нужно было понять в каком он настроении. От этого зависело, как ей вести себя. — Ужин готов? — Да, я уже накрыла. Он ел молча, с большим аппетитом. Марисса возила вилкой по тарелке, изредка поглядывая на него. Ей, наоборот, кусок в горло не лез. Однако заметив на себе суровый взгляд мужа, она начала активно поглощать ужин. Он ненавидел пренебрежительного отношения к еде. После ужина Андрес дал ей указания разобрать его чемодан и постирать вещи. Сам он лег смотреть телевизор. Марисса вздохнула с облегчением: он был в неплохом настроении, а значит, сегодня ей бояться нечего. Марисса вернулась к своей рутине, и жизнь потекла, как прежде. Словно и не было этого безумного романа. Однако она никак не могла выкинуть из головы мысли о Пабло. Воспоминания прочно засели в ее голове, постоянно причиняя боль. Она плакала от безысходности. Лучше бы они не встречались! Лучше бы не было этой интрижки! Сейчас она бы так не страдала, не думала, не мечтала о нем. Любовь непостоянна и коварна. Она дарит как неземное счастье, так и адские мучения. Мало кому удается познать только одну ее сторону. Марисса закончила мыть посуду, когда в кухню вошел Андрес. — Завтра наша фирма празднует юбилей, и по этому случаю начальник устраивает ужин в ресторане. Чтобы к шести была готова. — Я?! — удивлению Мариссы не было предела. Он никогда ее никуда не брал. — Ты видишь тут еще кого-то? — он повысил голос, его лицо искривила злобная гримаса. Марисса интуитивно сделала шаг назад. Он начинал злиться, а значит, она могла получить. — Может, ты лучше пойдешь один? — тихо произнесла она и отступила еще на шаг. — Если я сказал, что ты идешь, значит, ты идешь, — его голос стал еще громче, но, похоже, он старался сохранить самообладание. — Мне не в чем пойти, — еще тише сказала она, вжимаясь в стену, и потупила взгляд. Ничего не сказав, Андрес вышел. Марисса не решалась пошевелиться. Через минуту он вернулся и положил на стол несколько купюр. — Купишь себе какое-нибудь платье. Приличное, пожалуйста, подлиннее, без всяких вырезов и декольте, поняла? Марисса кивнула. Андрес снова вышел. Вскоре из гостиной послышался шум телевизора. Только теперь она могла позволить себе расслабиться. Ужин проходил скучно. Мужчины общались между собой, не обращая никакого внимания на дам. Да и зачем? Будь их воля они бы оставили их дома, но нужно было следовать этикету. Сначала говорили о работе, потом перешли на спорт, в частности футбол, а еще позже – политику. Их жены, как и сама Марисса, молчали, за исключением двух, которые перешептывались. По-видимому, они были знакомы друг с другом. Единственное, что порадовало Мариссу – вкусная еда. Готовили в том ресторане действительно хорошо. К тому же она с утра ничего не ела. Ужин потихоньку подходил к концу. Подали десерт. К большой радости Мариссы, он оказался ее любимым. Она уже взяла чайную ложку, собираясь попробовать прекрасный десерт, но Андрес не дал ей этого сделать, больно схватив за руку. — Ты так на еду набросилась, словно тебя дома голодом морят. Положи ложку и прекрати меня позорить! — Но… — Марисса хотела возразить, однако он еще сильнее сжал ее запястье. Она с грустью посмотрела на любимый десерт и сглотнула слюну. Перевела взгляд на мужа. Он искоса поглядывал на нее. Уголки губ были опущены, сами губы плотно сжаты. Если бы они были одни, он бы точно ее треснул. Сидевший во главе стола начальник Андреса заметил, что Марисса так и не притронулась к десерту и спросил: — А вы почему не едите, сеньора Гальего? Бережете фигуру? — засмеялся он. Марисса заставила себя улыбнуться и вежливо ответила: — Я не голодна, — и снова посмотрела на мужа, с удовольствием уплетавшего десерт. Она с грустью провожала взглядом официанта уносившего нетронутый десерт. Настроение было безнадежно испорчено. Хотелось поскорее домой, чтобы не видеть эти довольные лица, наскучившие ей еще в начале ужина. Больше всего ее раздражала физиономия начальника мужа, которому взбрело в голову, чтобы его подчиненные пришли обязательно с женами. Спрашивается зачем? Похвастаться своей глупой супругой, годившейся ему в дочери?***
Марисса вышла из подъезда и направилась в магазин, размышляя о том, что нужно купить. Также она думала, что ей предстоит еще помыть окна и решить, что приготовить на ужин. Неожиданно рядом с ней остановилась машина. Водитель посигналил. Марисса остановилась, пытаясь рассмотреть, кто за рулем. Стекло опустилось, и она увидела Пабло. — Привет, — радостно произнес он. — А я еду – смотрю, ты идешь, решил остановиться, поздороваться, — широкая улыбка заиграла на его мужественном лице. Марисса тоже улыбнулась. Интересно, с чего он вдруг проезжал мимо ее дома? — Тебя подвезти? Она поколебалась секунду и, согласно кивнув, села в машину. — Куда ехать? Марисса назвала адрес и начала рассказывать, как туда лучше проехать. Но Пабло, не дав ей договорить, накрыл ее рот страстным и требовательным поцелуем. Марисса растерялась, но ответила. — Ты с ума сошел, — прошептала она, задыхаясь. Голова кружилась, казалось, в машине не осталось кислорода. — Да, и все из-за тебя. Ты всегда толкала меня на безумные поступки. Марисса смотрела в его горящие странным блеском глаза и не знала, что сказать. Мысли путались, словно нитки в руках плохой швеи. — Пабло… я… ты… это невозможно. — Как же это тяжело, черт возьми! Она и сопротивляться ему не может, и поддаться боится. — Не ты ли мне говорила, что нет ничего невозможного? В груди болезненно защемило, слезы подступили к глазам. — Пабло, нам не по пятнадцать лет, чтобы быть такими наивными. — Послушай, я честно пытался выкинуть тебя из головы, повторял себе, что ты замужем, но ничего не выходит, — он развел руки в стороны и горько усмехнулся. — Я не могу перестать думать о тебе, не могу избавиться от этого безумного желания быть с тобой. Пусть иногда, но я хочу видеть тебя, говорить с тобой, целовать. Ты нужна мне! И я ничего не могу с этим сделать, понимаешь? — Этот взгляд мог бы разжалобить даже самого бесчувственного человека. Все чувства, все эмоции, на которые только способен любящий человек читались в его сводящих с ума голубых глазах. Марисса невольно потянулась к его губам, но резко одернулась и посмотрела в окно. Некоторые любопытные прохожие, оглядывались на них, пытаясь разглядеть что-нибудь в лобовое стекло. Внутри у нее появилось неприятное чувство, граничащее со страхом. Они находились слишком близко от ее дома, а значит, велика вероятность встретить кого-нибудь из любящих посплетничать соседей. — Давай не здесь, — продолжая смотреть в окно, сказала Марисса. Пабло завел машину, и она с шумом тронулась. Марисса вошла в хорошо знакомую квартиру. Сколько счастливых часов она здесь провела! Они были для нее, как глоток воды для изнывающего от жажды посреди пустыни путника. Теперь ее жизнь снова погрузилась во мрак. И кто сказал, что ада на земле не бывает? Андрес вернулся только месяц назад, а ей казалось, что по меньшей мере год прошел. Хотя между готовкой еды, мытьем полов, окон и прочих домашних обязанностей, которые разбавляли периодические побои от вернувшегося домой не в духе мужа, она не замечала ход времени. Оно для нее останавливалось, и складывалось впечатление, что она будет гореть в этом аду вечно. Но сейчас она должна думать не об этом. Марисса пришла сюда поговорить с Пабло и выяснить все раз и навсегда, поставив жирную точку. Однако сам Пабло, видимо, считал иначе, поскольку не успела она об этом подумать, как почувствовала его крепкие руки на своей талии, а затем и губы на шее. По телу прошла приятная дрожь. Мысли, эти коварные тараканы, начали разбегаться в разные стороны. О чем она думала? Ах да, разговор! — Па… — закончить он ей не дал, прервав ее на полуслове тем единственным способом, к которому так любят прибегать влюбленные – поцеловав. Определенно, слушать он ее не хотел и привел сюда с абсолютно иной целью. И невольно она начла играть по его правилам. А как иначе? Разве возможно не поддаться, если даже собственное тело предательски дрожит от желания, а в голове среди плотного тумана бьется только одна мысль: «хочу!»? Муж научил ее подчиняться. Он постоянно диктовал ей, что делать, а что нет. Как бы это ни претило ее натуре, она вынуждена была слушаться его. Но в тот момент, находясь в объятиях Пабло, она была не прочь и подчиниться любимому мужчине. Тем более что его желания полностью совпадали с ее желаниями. Марисса спешно застегивала пуговицы на блузке. Андрес скоро вернется с работы, а ужин не готов. Да что там ужин, она еще даже в магазине не была! Погруженная в свои мысли, Марисса не слышала, как подошел Пабло. Положив руку на плечо, он развернул ее. От его близости у нее перехватило дыхание. — Когда мы снова увидимся? — Пабло… — Ей так хотелось вообще не уходить, не расставаться. Она тяжело вздохнула, но тут же взяла себя в руки. — Я не могу его обманывать, если он узнает… — Не узнает, мы будем осторожны. Обещаю. — Твердо сказал он. Это прозвучало настолько уверенно, что она не сомневалась: так и будет. Она боялась своего мужа. От одной мысли, что он с ней сделает, если узнает об измене, ее охватывал панический ужас, который словно склизкий, мерзкий червяк проползал по позвоночнику, заставляя внутри все противно сжиматься, а сердце замедлять свой ритм. Но она смотрела в родное, уверенное лицо любимого человека, и тепло, разливавшееся по телу, чувство необъяснимой радости и счастья перевешивали этот страх. Любовь толкает нас на безумства. И она решила рискнуть. Знала ли она, что потом очень сильно об этом пожалеет? Безусловно. Но бывают такие минуты, когда глупое сердце, колотящееся так сильно, что его стук отдается в почках, затмевает разум, и мы идем у него на поводу. Мы говорим «да», когда надо бы сказать «нет». Впоследствии эта маленькая слабость становится для нас роковой. Марисса кивнула и поцеловала Пабло. Но прежде она прошептала: — Завтра. Они виделись несколько раз в неделю и только в квартире Пабло. Они действительно были очень осторожны. Пабло работал по большей части дома, поэтому у них была возможность встречаться днем, пока Андрес на работе. Обычно Марисса быстро переделывала домашние дела, затем ехала к Пабло, проводила у него пару часов и возвращалась домой так, чтобы успеть приготовить мужу ужин. Счастье от встреч с любимым смешивалось со страхом быть разоблаченной. Марисса постоянно спрашивала себя, а что если он что-то заметит? Например, сияющие глаза, невольную улыбку. Или вернется домой раньше и обнаружит, что ее нет. Правда, в этом случае он сразу же позвонит ей на мобильный телефон, а она в свою очередь может сказать, что вышла в магазин или поехала к маме. И все же счастье, которое Марисса испытывала когда была с Пабло было сильнее страха. С Пабло она забывала обо всем. Прошлое, настоящее, будущее – все исчезало. Ничего не существовало кроме его нежного влюбленного взгляда, бархатного голоса, мягких рук и сладких губ. В юности ее часто называли ненормальной из-за неординарных поступков, но по-настоящему безумной она чувствовала себя только в его объятиях. Она не понимала, как может так безрассудно вести себя, не понимала, как снова смогла довериться мужчине, в конце концов она не понимала, как так получалось, что она терялась от одного лишь его взгляда. Ведь она столько лет училась держать под контролем свои чувства, эмоции и даже мысли. Марисса старалась быть такой, какой муж хотел видеть ее, чтобы в лишний раз не попасть под его тяжелую руку. Но появился Пабло, и все ее труды оказались напрасными. С ним было так хорошо, особенно в сравнении с ее обычной жизнью, что он, его квартира, их занятия любовью и душевные разговоры после – все это казалось ей прекрасным сновидением. Ее словно опиумом опоили, который вызвал такие вот сны. И если это так, то она согласна принимать его пожизненно лишь бы не возвращаться в реальность. Пабло целовал участок за участком ее тела, спускаясь все ниже, тем самым вызывая приятные покалывания и недавно удовлетворенное желание. От удовольствия Марисса закусила губу и улыбнулась. Внезапно Пабло прекратил свои действия и провел ладонью по ее пояснице. Марисса перестала улыбаться и спросила: — Что случилось? — Откуда этот синяк? — вопросом на вопрос ответил Пабло. Марисса сразу поняла, о чем он. Два дня назад она забыла помыть зеркало в ванной. Когда, моя руки, Андрес заметил на нем следы зубной пасты (надо же было ей именно в тот день так не аккуратно почистить зубы), он пришел в ярость. Схватив ее за волосы, он лицом ткнул ее в это злополучное зеркало, спрашивая, что это. Она просила прощения, говорила, что сейчас же вымоет его. Он толкнул ее, резко отпустив волосы, отчего она упала. Затем он несколько раз ногой ударил ее по спине и, кинув в нее тряпку, вышел из ванной. Он никогда не рассчитывал силу и бил больно. Поэтому, должно быть, синяк остался большой. Марисса судорожно думала, что ответить, перебирая в голове возможные варианты: — Поскользнулась в ванной, — этот показался ей наиболее правдоподобным. Пабло нахмурил брови – на лбу тут же появилась забавная морщинка, только Мариссе было не до смеха – и задумчиво сжал губы. Она, затаив дыхание, ждала, что он скажет. Неужели не поверил? Но задумчивое выражение сошло с лица, губы дрогнули в едва уловимой улыбке. Он поцеловал ее в плечо и заботливо произнес: — Нужно быть осторожнее, родная. Так можно и убиться. Марисса кивнула и поцеловала Пабло, заставляя его и себя забыть об этом разговоре. Ведь есть столько более интересных и приятных занятий.***
Марисса суетилась на кухне, готовя наспех ужин. Она нервничала, так как сильно не успевала. Через полчаса вернется Андрес, а она только начала. Сегодня Марисса совершенно потеряла счет времени. Они с Пабло никак не могли оторваться друг от друга, а потом он долго не отпускал ее. Вдруг послышался хлопок входной двери, а затем и голос мужа. От неожиданности Марисса выронила деревянную лопатку, которая почти бесшумно упала на чистый пол. Страх парализовал ее: все, что она могла – это стоять с поднятой рукой, в которой недавно держала лопатку, и беспомощно хлопать ресницами. Он вернулся раньше. Резко, словно ей дали пощечину, она вышла из ступора и взглянула на плиту. Там сиротливо стояла одна сковородка, на которой шипело только что налитое масло, неподалеку лежали подготовленные продукты. Что делать?! В кухню вошел Андрес, поздоровался и поцеловал Мариссу в щеку. По этому поцелую и улыбке она поняла, что он в хорошем настроении. Может, еще пронесет? — Что у нас сегодня на ужин? Я ужасно голоден, — обнимая ее за талию, спросил он. Марисса затаила дыхание, затем на выдохе тихо произнесла: — Ужин еще не готов, — и еще тише добавила: — я только начала. — Она вжала голову в плечи и зажмурилась, ожидая его реакции. Повисло молчание. Его руки скользнули с ее талии. Она почувствовала, как он сделал шаг назад, а в следующее мгновение и ее потянуло назад, она зажмурилась еще сильнее: он вцепился правой рукой ей в волосы. — Какого черта, Марисса?! Я тебя спрашиваю, какого черта ужина нет? Чем ты занималась весь день, дрянь?! — кричал он, тряся ее. Нет, это даже был не крик, это было больше похоже на лай. Он буквально выплевывал каждое слово так, что она ощущала его слюни на своем лице. От его хорошего настроения не осталось и следа. — Я… я не… успела, прости, — пропищала она. От тряски слова давались ей с трудом. — Объясни мне, как?! Как ты могла не успеть, если целый день просидела дома?! — он затряс ее еще сильнее. Не дожидаясь ответа, он стукнул ее лицом об свое колено. Марисса тут же схватилась за левый глаз, перед ней пронеслось множество белых точек. Андрес отпустил ее волосы, и она буквально поцеловала пол. Он принялся бить ее ногами, попадая чаще всего в левый бок, иногда — по бедру и ноге. Марисса жмурилась от боли, глотая стоны. Она знала, что если начнет просить остановиться, это только раззадорит его. Наконец он прекратил. Марисса свернулась калачиком. Из-за застилавших глаза слез, она едва ли могла что-то видеть. Он присел на колени возле нее и снова схватил за волосы. — Что бы через двадцать минут ужин был на столе, иначе я продолжу, поняла? Марисса сглотнула подступивший ком и прошептала «да». Андрес отпустил ее и вышел. Марисса скорчилась от пронзавшей все тело боли. Подождав, пока она хоть немного утихнет, Марисса встала и, держась за левый бок, подошла к плите. Все было забрызгано маслом. Стоял запах гари. Сковородка была безнадежно испорчена. Она так и не выключила конфорку. Марисса достала из ящика другую, а эту спрятала. Она не хотела получить еще и из-за сковородки. Марисса закончила мыть пол и раздраженно посмотрела на часы. Такое впечатление, что даже время против нее сегодня. Маленькая стрелка давно уже начала новый круг и приближалась к отметке три часа, а она еще и половины дел не сделала. С утра все валилось из рук, к тому же левый бок ныл, и каждое движение отдавалось болью. Из-за этого она все делала в два раза медленнее. Но Андресу будет все равно. Если он увидит хоть одно пятнышко, хоть одну пылинку, то снова побьет ее, и тогда ей уже будет так больно, что она встать не сможет. Ее раздражение усилилось, когда она услышала мелодию мобильного телефона. Кому и что еще от нее нужно? — Алло, — резче, чем следовало бы, произнесла она. Но весь негатив исчез, как только она услышала родной голос: — Привет, ты скоро? Я уже заждался. Марисса закрыла глаза и закусила нижнюю губу, проклиная все на свете. Она забыла позвонить Пабло и сказать, что сегодня не сможет приехать. Впрочем, как и ближайшие две-три недели, так как вряд ли она решится раздеться перед ним раньше: почти вся левая часть тела была сине-красная. А в сказку о том, что она поскользнулась, он уже не поверит. Да и как так умудриться-то надо было? — Я не приеду сегодня. Я вообще не знаю, когда мы сможем увидеться. Тут проблемы возникли… — на ходу врала Марисса. — Что-то серьезное? Муж? — обеспокоенно спросил Пабло. — Нет, тут другое… — как же тяжело ей стало соображать! Когда-то богатая на выдумки фантазия сейчас отказывалась работать. — В общем, я тебе позвоню, — она хотела поскорее закончить разговор, чтобы избежать вопросов, на которые она не сможет придумать ответ. — Может, я могу помочь? — Нет, я справлюсь. Не переживай. Я позвоню. Пока. — Быстро проговорила Марисса и спешно завершила разговор, нажав на красную кнопку. Марисса бросила телефон на журнальный столик, с ногами забралась на диван и обхватила колени руками. Боль в боку стала сильнее. Они не увидятся три недели. Как же это долго! Три недели без него, без его голоса, губ, объятий. Три недели без ее личного рая! Она зажмурила защипавшие глаза. Две прозрачные струйки побежали по щекам. Вся горечь скопилась в груди. Казалось, что она даже могла ощущать ее привкус во рту. В то же время Марисса понимала, что придется придумать хоть сколько-нибудь убедительную проблему, ведь он обязательно спросит. Ее взгляд упал на тряпку, и она тут же спохватилась: уборка! Тот раз был не единственный, когда Мариссе пришлось врать Пабло и переносить свидание. Андрес почти всегда выражал свое недовольство пуская в ход кулаки, сопровождая их оскорблениями, поэтому Марисса старательно избегала выводить его из себя, тщательно выполняла свои домашние обязанности и вообще боялась в лишний раз вздохнуть в его присутствии. Однако, несмотря ни на что, приблизительно раз в два месяца Андрес избивал ее до такой степени, что на теле не оставалось живого места. Причиной могло послужить все, что угодно от пересоленного ужина до не заправленной постели. Впрочем, причины могло и не быть. Однажды он вернулся с работы ужасно злой. Возможно, у него тогда были проблемы. Марисса не знала. Он никогда не делился с ней. Она, как обычно, встретила его и позвала за стол. Она понять ничего не успела, как почувствовала сильный удар по лицу, затем в живот, по почкам, в спину и так далее. Казалось, он даже не целился в определенное место, просто бил куда придется, как бьют боксерскую грушу. Марисса нажала на звонок и принялась ждать. Меньше, чем через минуту, послышался звук открывающегося замка. Она улыбнулась: он ждал. Когда дверь открылась, и Марисса увидела красивое, мужественное лицо Пабло, горящие радостью голубые глаза, радостью от того, что она пришла, улыбка стала еще шире. Марисса вошла, сняла легкий плащ, повесила его на крючок, правда, темно-синяя ткань сразу же скользнула на пол, но она не заметила этого, повернулась к Пабло и, наконец, поцеловала его. Сердце учащенно забилось, а внизу живота появилось знакомое, приятное ощущение. Разливаясь по всему телу, оно заставляло ее сильнее прижиматься к любимому, обвивая руками его шею. Дыхание перехватывало, поцелуй становился настойчивее. Марисса начала испытывать ни с чем несравнимую эйфорию. К чему ненужные слова, пустые звуки, лишенные смысла фразы? Они не нужны влюбленным, которые понимают друг друга по взгляду. Они лишние, когда тишина может сказать больше, чем десятки слов. Пабло оторвался от ее настойчивых губ, переводя дыхание, и нежно провел большим пальцем по правой щеке. Она поморщилась от боли. Пабло немного отстранился и вгляделся в ее лицо. Взяв Мариссу за подбородок, он внимательно рассмотрел правую щеку, затем левую, потом снова правую. Правая была слегка опухшей, и даже толстый слой тонального крема и пудры не мог этого скрыть. Еще раз проведя пальцем по щеке, теперь очень осторожно, едва касаясь, Пабло спросил: — Откуда это, Марисса? Она сглотнула, опустила глаза на воротник его рубашки, словно ища там ответ, затем снова подняла их и уверенно произнесла: — Представляешь, ночью об косяк стукнулась, когда в туалет шла. Так глупо. — Марисса натянуто улыбнулась, не сводя глаз с его встревоженного лица. Пабло так же внимательно смотрел на нее и молчал. Внутри у нее начала подниматься тревога. Не поверил? Мариссе очень не хотелось, чтобы он уличил ее во лжи, и еще больше не хотелось, чтобы он начала докапываться до истины. Но Пабло покачал головой и нежно произнес: — И как ты умудрилась, солнышко? — он обнял ее за талию руками и чмокнул в губы. Марисса лишь пожала плечами. Она вздохнула с облегчением, но тревога осталась: в его глазах читалось сомнение. В следующий раз он ей не поверит.***
Марисса развесила вещи и приступила к мытью окна. Она намочила тряпку, распылила моющее средство и начала растирать его по стеклянной поверхности. На диване сидел Андрес и смотрел какой-то боевик. Периодически Марисса ощущала на себе взгляд мужа, хотя скорее на своей пятой точке. Через несколько минут гостиная погрузилась в тишину. Видимо, Андрес выключил телевизор. Еще через мгновение Марисса почувствовала на бедрах его руки. — Милая, прервись ненадолго. — Не сейчас, мне еще много надо сделать. — Марисса скинула его руки. — Все это может подождать. Марисса снова почувствовала на себе его руки. В это раз прикосновения были настойчивее, а голос звучал требовательнее. Она спустилась с подоконника и твердо сказала: — Нет, — заметив выражение лица мужа, она уже менее уверенно повторила: — Не сейчас. У нее не было ни малейшего желания заниматься с ним сексом. Она надеялась, что если сейчас отвяжется от него, потом ему перехочется. — Ты не поняла, что я сказал? — теперь и его голос, и прикосновения были грубыми. Тем не менее Марисса предприняла еще одну попытку: — Давай позже. Мне надо принять душ... — Издеваешься, дрянь?! Марисса почувствовала сильный удар по лицу. Она схватилась за горящую щеку и, дрожа от страха, попятилась назад. — Если я сказал сейчас, значит, сейчас, поняла? — он схватил ее за плечи и встряхнул. — Но я не хочу, — слезы покатились по ее лицу. Она снова почувствовала удар, от которого упала. — Что ты сказала?! Повтори, я не расслышал, — он закатал рукава рубашки и двинулся в ее сторону. Марисса пыталась отползти подальше. Она видела его пылающее гневом лицо, решительный взгляд, и ее охватил ужас. — Пожалуйста, не надо, — захлебываясь слезами, умоляла она. — Андрес, прошу тебя... — Марисса вскрикнула от резкой боли, когда он схватил ее за волосы и потащил в спальню. — Нет! Пожалуйста, пусти... — она кричала от боли и отчаяния, умоляла не трогать ее, но ему было все равно. Дверь захлопнулась, оставляя снаружи надежду на пощаду. Марисса попыталась встать. Хотелось смыть с себя весь этот ужас и позор. Она села на кровати и тут же снова легла. Все тело ломило. Она не могла сделать ни одного движения так, чтобы оно не отдавалось болью. Марисса закуталась в одеяло и, глотая слезы, уставилась пустым взглядом в окно. Перед глазами стоял горящий яростью взгляд, она даже желания там не видела, казалось, что он все это делал из принципа, чтобы показать свою силу, власть над ней, чтобы, наконец, в очередной раз унизить ее. Унизить самым мерзким и низким способом, которым только может унизить мужчина женщину – взять ее силой. Марисса вздрогнула, и к горлу подступила тошнота, когда она вспомнила его потное тело на себе, руки, которыми он хватал ее, делая больно. Каждое прикосновение, каждое движение отдавалось болью. Она не сопротивлялась: не могла. После того, как он ударил ее головой об тумбочку, затем избил, сопротивляться не было сил. Она хотела только, чтобы это поскорее закончилось, но, как назло, именно в тот день ему приспичило хорошенько отыметь ее. Изнасиловал собственный муж. Странно звучит. Непонятно. Жутко. Человек, когда-то поклявшийся перед ее родными заботиться и беречь ее. Мужчина, которого она любила так сильно, что чуть ли не боготворила, сделал с ней такое. Как она могла доверить ему свою жизнь и судьбу?! Почему раньше не увидела, какой он? До того, как сказала «да». Почему не ушла, когда он впервые ударил ее? Как допустила, чтобы он издевался над ней? Задай она себе эти вопросы раньше, возможно, не произошло бы того, что произошло. Может ли быть хуже, чем теперь? Марисса чувствовала себя никем. Униженной, использованной, опустошенной. Чем она была теперь лучше, той тряпки, которой ежедневно моет пол? Марисса устало закрыла глаза и аккуратно перевернулась на спину. Хотелось забыться. Какое счастье, если ей удастся заснуть! Все, что ей сейчас нужно было – хотя бы немного поспать. Марисса старалась избавиться от всяких мыслей и расслабиться. Ей практически это удалось, когда она почувствовала, как кто-то резко стащил одеяло. — Какого черта ты валяешься?! — от ора мужа, она резко открыла глаза. — Я есть хочу! Обеда до сих пор нет, а она разлеглась тут! Живо встала и пошла готовить! Марисса уставилась на него тупым взглядом и хлопала ресницами. Она не понимала, чего он от нее хочет, что вообще происходит. Неужели после всего он еще что-то требует от нее? Видимо, не дождавшись от нее желаемой реакции, Андрес схватил ее за лодыжку и стянул с кровати. Марисса поморщилась от боли, села, подняла на него затравленный взгляд и произнесла: — Сейчас, только оденусь. — Давай, шевелись! — Андерс вышел, хлопнув дверью. С трудом встав, Марисса подошла к шкафу и достала первое, что попалось под руку. Не хотелось думать. Не хотелось что-либо делать. Не хотелось жить.***
Марисса закрыла глаза и отдалась во власть будоражащих кровь ощущений. Легкость и невесомость, смешивающиеся со страстью и безумным желанием. Она наконец смогла забыть о муже и проблемах. Сейчас не существовало ничего, кроме Пабло. Все перестало волновать ее, кроме него. Пусть все летит к чертям, но эти пару часов она будет счастлива! Только в его объятиях она могла найти утешение. Только его любовь и забота могли напомнить ей, что она женщина. Женщина! Ни половая тряпка, ни груша для битья, ни пустое место, а женщина. От чего есть мужчины, которые забывают, что они созданы сильнее, чтобы беречь женщину? От чего есть мужья, которые позволяют себе поднять на это беззащитное создание руку? От чего общество оправдывает мужчину, когда должно защищать слабого – женщину? Нежное, словно дуновение весеннего ветерка, прикосновение, едва ощутимый поцелуй. Душа раскрывается, как бутон на рассвете, наполняется теплом, светом и надеждой. Мимолетной, но все же надеждой. От удовольствия Марисса закрыла глаза и улыбнулась приятным мыслям. С ним других у нее и не было. Она почувствовала, как Пабло провел пальцем под левой лопаткой, и резко открыла глаза, когда он спросил: — Откуда этот шрам? Когда мы виделись в последний раз, его не было. Что на этот раз? Марисса села и начала теребить покрывало. Она подняла на него глаза и открыла рот, чтобы снова навешать ему лапши на уши, но он остановил ее: — Подожди, дай я угадаю. Ударилась обо что-нибудь? Или снова поскользнулась? Марисса виновато опустила глаза. Сказать было нечего, только хотелось провалиться сквозь землю, чтобы не видеть его осуждающего взгляда, не слышать ироничного тона и, главное, ничего не объяснять. Она молчала. — А почти зажившие синяки ты получила, наверное, упав с лестницы, так? Марисса молчала. — Скажи уже хоть что-нибудь! — Я не хочу это обсуждать, — прошептала Марисса, продолжая изучать узор на покрывале. — Ну уж нет, я хочу услышать правду! — Пабло взял ее за подбородок, заставляя смотреть ему в глаза. — Он тебя бьет? Тишина. Блестящие глаза и побежавшие по щекам слезы были ответом. Пабло прижал ее к себе, и Марисса заплакала в голос. Она не могла больше держать это в себе. Она не могла и не хотела снова врать. Какая гордость после всех унижений и страданий! Слова полились потоком, который уже невозможно было остановить. Она говорила и говорила, периодически всхлипывала и заикалась от душивших рыданий. Марисса всхлипнула в последний раз, глубоко вздохнула и утерла слезы покрывалом. Ей стало гораздо легче. Словно тиски, сжимавшие ее эти годы, разжались, и она, наконец, смогла свободно вздохнуть. — Почему ты не ушла от него? — Я однажды попыталась… но он вернулся раньше… и… — слезы снова навернулись на глаза. Марисса до сих пор с дрожью вспоминала тот день. Тогда он избил ее так, что она несколько недель провела в больнице со сломанными ребрами и сотрясением мозга. Андрес всем сказал, что она упала с лестницы, а ей ничего не оставалось, как подтвердить. — Ты должна была на него заявить! Марисса грустно усмехнулась. — А я была в полиции. Знаешь, что они мне сказали? Они сказали, что я сама виновата, ибо нечего мужа доводить. Сначала я возмутилась, но потом подумала, что, возможно, они правы… — Что значит правы?! И это наша полиция! — Пабло вскочил и начал ходить по комнате, тяжело дыша. Взъерошенные волосы, покрасневшее лицо, горящие гневом глаза – таким Марисса его еще не видела. В какой-то момент ей стало страшно. Она сильно-сильно обхватила колени руками, желая стать такой же маленькой и незаметной, как та валявшаяся в углу пуговица от дорогой рубашки, которую она недавно сорвала с него. Ей хорошо было известно, на что способен мужчина в ярости. Выпустив пар, Пабло обессилено сел на край кровати и провел рукой по ее волосам. Марисса дернулась. Он удивленно на нее посмотрел. Наверное, единственное, что в тот момент читалось в ее газах – это страх. Пабло подвинулся ближе к ней и обнял, уткнувшись лицом в плечо. — Прости, я не хотел тебя напугать, — прошептал он. Марисса выдохнула и закрыла глаза. Сердце начало сбавлять ритм. Внезапно навалилась ужасная усталость. Хотелось лечь, заснуть и больше никогда не просыпаться. Но она знала, что завтра будет новый день. Она откроет глаза, встанет, умоется и пойдет на кухню готовить завтрак. Так было и будет всегда. И как бы она ни хотела, она все равно проснется. Пабло нарушил затянувшееся молчание: — Ты уйдешь от него… — Нет! — Марисса вышла из охватившего ее оцепенения и в ужасе посмотрела на Пабло. Она боялась даже подумать об этом. Как он может ей такое предлагать? — Это не обсуждается. — Он говорил тише обычного и дышал громко, но ровно. Марисса видела, что ему стоит большого труда сдерживаться. — Ты не понимаешь, он убьет меня! — на глаза в который раз навернулись слезы. Ну вот зачем она ему рассказала? Она уже жалела. — Неужели ты думаешь, я допущу это? Он к тебе близко не подойдет. Уж я об этом позабочусь. — Нет, нет… — Марисса прикрыла рот рукой и замотала головой. Рыдания мешали говорить. — Посмотри на меня. Она подняла на него полные слез глаза и икнула. — Ты мне доверяешь? Марисса кивнула. — Так вот. Мы сейчас поедим к тебе, ты соберешь свои вещи и уйдешь. Марисса резко перестала плакать и тупо уставилась на Пабло. Она пыталась осознать то, что он ей говорил, но смысл слов не доходил до ее сознания. — Понятно? Марисса отрицательно мотнула головой. Пабло встал с кровати и подал ей руку, помогая встать. Марисса все делала на автомате. Двигалась, одевалась, что-то отвечала Пабло. Она не помнила, как они вышли из квартиры, спустились, прошли на стоянку и сели в машину. В голове стоял сплошной туман. Она не могла понять, что происходит, да она и не пыталась. Слишком много на это нужно сил, которых у нее не осталось. Она положилась на Пабло. Пусть он все решает. Тем более у него это неплохо получается. Марисса оставила Пабло ждать в машине, а сама поднялась к себе. Мысли немного прояснились, однако она все равно чувствовала себя, как во сне. Не разуваясь, Марисса сразу же прошла в спальню, достала чемодан и начала кидать в него вещи. Все ее действия были быстрыми и отрывистыми. Она боялась, что если замешкает хоть на секунду, то передумает. В спешке Марисса не заметила, что в квартире есть кто-то еще, пока не услышала голос мужа: — Куда-то собралась, дорогая? — делая ударение на последнем слове, спросил он. Марисса резко повернулась и в ужасе уставилась на Андреса. Он стоял, облокотившись на косяк, и вертел в руках биту. Откуда она взялась в их доме? Ее уже не интересовало, почему Андрес вернулся домой посреди рабочего дня. Значение имела только эта отвратительная деревяшка. Марисса сделала шаг назад. Потом еще один. За ним еще один… и уперлась в стену. Ее охватил животный страх. Сердце готово было выпрыгнуть из груди. Голова гудела. Марисса задрожала. Когда Андрес начал приближаться, она зажмурилась. — Что же ты молчишь?— его голос был на удивление спокойным, и это пугало даже больше, чем бита в его руках. — Ничего не хочешь мне сказать? — Андрес схватил ее за волосы, дернул вниз и потащил в гостиную. Поставив ее на ноги, он занес руку. От мощного удара Марисса упала. В глазах потемнело. Она схватилась за разбитый нос, из которого хлынула кровь. — Например, как сделала из меня рогоносца. — Андрес замахнулся битой. Глаза Мариссы расширились от ужаса. Она выставила руки вперед и простонала: — Не надо… В глазах снова потемнело. Марисса закричала. Удар пришелся по левому боку. — Хорошо повеселилась? Рада, что выставила меня полным кретином! Еще удар. Марисса вскрикнула от жуткой боли и зарыдала. — Пожалуйста, перестань. Я не-е-е… и-из-изменяла т-т-тебе… — Неужели?! — Андрес ухмыльнулся и снова ударил ее. Он присел на корточки и схватил Мариссу за волосы. — Хочешь сказать, что тот хмырь, с которым ты приехала, не твой любовник? Страх пересиливал другие чувства. Блеск его глаз заставлял содрогаться все внутри. Отрицать. Все отрицать. Только так она могла спастись. — Да… он просто подвез ме… — Не ври, сука! — он со всей силы несколько раз стукнул ее головой о кофейный столик, встал и сделал несколько шагов по гостиной. Глубоко вздохнул. На выдохе он произнес хриплым голосом: — Дочка нашей соседки, сеньоры Ольварес, неоднократно видела тебя выходящей из дома, в котором она недавно сняла квартиру. Я решил проверить, к кому ты там нахаживаешь, ведь никто из наших родственников и знакомых там не живет. Я узнал этаж, номер квартиры… — Андрес резко схватил Мариссу за запястья, больно сжимая их, и поднял ее. Тряся жену, он закричал: — Будешь и дальше отпираться? Марисса закрыла глаза. Внутри все похолодело, в то время как голова словно раскаленной лавой наполнилась. Она открыла глаза, увидела его лицо и поняла: это конец! — Чего ты молчишь, тварь?! От очередного удара она упала. Андрес схватил биту и наносил удары уже без разбора. — Потаскуха! Ты опозорила меня! Сделала из меня идиота! Сука, чего тебе не хватало? — кричал он, задыхаясь. Неожиданно Андрес остановился и перевел дыхание. Затем наклонился так низко, что Марисса почувствовала его дыхание на своем окровавленном лице, и хрипло прошептал: — Ты мне ответишь за это! — Андрес выпрямился и продолжил размахивать битой, на которой уже виднелась кровь. Марисса попыталась сделать вдох, но в груди только что-то болезненно сжалось. Перед глазами все плыло. Она уже не различала удары. Она чувствовала невыносимую боль в каждой частичке тела. Ей казалось, еще чуть-чуть и она потеряет сознание. Ей хотелось, чтобы это поскорее случилось. Скорее бы все кончилось… Еще удар, только один удар… Неожиданно послышался глухой отдаленный звук. Похоже, кто-то стучал в дверь, но Марисса уже не понимала, что происходит. Удар, еще только один удар! И все будет кончено… Все происходило, как в тумане. Так же глухо и отдаленно Марисса услышала грохот. В следующее мгновение, кто-то оттащил от нее Андреса. Она не сразу поняла, что удары прекратились. С неимоверным трудом слегка повернув голову, она смутно разглядела два мужских силуэта. До нее доносились какие-то крики, звуки бьющихся предметов. Марисса видела, как эти два силуэта ожесточенно били друг друга, но не могла понять, что происходит. Неожиданно один из них упал, а другой навалился на него сверху и продолжил с остервенением наносить удар за ударом. Марисса почувствовала, как веки начали медленно опускаться. Звон в ушах усилился. По телу прошла дрожь, а затем настало расслабление. Вдруг ее охватил холод, а вместе с ним – и спокойствие. Марисса поняла: «вот оно!» То чего она так долго ждала, то чего так желала – покой… Кто-то подхватил ее на руки. Кто-то кричал ее имя. Она приоткрыла глаза. Сквозь пелену, стоявшую перед глазами, она различила его лицо – такое родное и любимое лицо. Марисса улыбнулась и едва слышно прошептала: «Пабло». А дальше – темнота.***
Дождь. Холодно. Противный запах, от которого к горлу подступала тошнота. Темно. Несмотря на то, что часы недавно пробили час дня. На душе было так же мерзко, как и вокруг. Хотелось, что бы все было, как в детстве: весело, легко и просто. Чтобы будущее виделось в ярких тонах, и не было этого гнетущего чувства, что ты сидишь в глубокой яме, из которой уже не выбраться. Марисса закуталась в одеяло и со злостью посмотрела на иголку, воткнутую в правую руку. Капельница раздражала. Скорее бы ее сняли! Она тяжело вздохнула, закрыла глаза и попыталась уснуть. Но сон не шел. Марисса отрыла глаза и снова раздраженно взглянула на руку. Она едва сдерживалась, чтобы не выдернуть эту дурацкую иголку. Марисса вздрогнула, услышав стук в дверь. Но когда она увидела в дверном проеме Пабло, ее лицо тронула легкая улыбка. — Привет, — Пабло прошел в палату, сел на стоящий рядом с кроватью стул и взял ее за руку. — Как ты, солнышко? — Нормально, — Марисса на секунду отвела взгляд, потом снова посмотрела ему в глаза. В голове крутился лишь один вопрос, но озвучить она его не решалась. Пабло, видимо, понял, о чем она думает. Судя по оживленности, с которой он говорил, ему не терпелось поделиться новостями: — Андреса присудили к шести годам тюремного заключения. У него был хороший адвокат, но твои показания очень помогли, а ты еще не хотела давать их. Хотя я считаю, что ему еще мало дали. Он же тебя чуть не убил! Врачи тебя буквально с того света вытащили, а ему дали всего шесть лет! — Пабло сжал кулаки и резко вскочил. Сделав несколько шагов по палате, он подошел к окну, облокотился на подоконник и глубоко вздохнул. Марисса до сих пор не могла без дрожи вспоминать тот роковой день. Это правда, Пабло долго пришлось ее уговаривать дать показания. Снова все пережить хоть и мысленно – это было выше ее сил. С большим трудом, но Пабло добился своего – она все рассказала, абсолютно все. После стольких лет молчания, она наконец-то заговорила. И теперь она была рада, что этот поддонок понесет наказание. Только отчего-то эта радость отдавала горечью. Она должна быть счастлива, что весь этот кошмар позади. Безусловно, она испытывала неописуемое облегчение, но не счастье. Просто она знала. Знала, что жизнь уже никогда не будет такой, как прежде. И жить она всегда будет с оглядкой на прошлое. Есть раны, которые не затягиваются никогда. Марисса незаметно вытерла слезу и только сейчас обратила внимание, что Пабло продолжил: — А как кричала Соня! Если бы не приставы, то ему бы досталось. — Ты еще не видел ее, когда она узнала обо всем, — вздохнула Марисса. Пабло сел на край кровати и провел рукой по ее голове и лицу. Марисса взяла его ладонь и сильно сжала, не отводя взгляд от голубых глаз. — Все будет хорошо, — крепко обняв ее, пообещал он. Марисса почувствовала, как глаза наполняются слезами. Хотелось верить, что так и будет, но она не могла. Она не верила в это «хорошо». Может быть, со временем она снова обретет уверенность в себе и в том, что есть еще счастье в жизни. Может быть… Стоял хороший теплый день. Периодически набегали облака и закрывали солнце от жителей Буэнос-Айреса, но ненадолго. Вскоре город снова купался в золотых лучах весеннего солнца. Марисса вздохнула полной грудью. Ее наконец-то выписали! Два месяца. Переломанные ребра, сломанная рука, ключица, нос, сотрясение мозга, отбитые почки и еще много всего того, что врачи понаписали в ее карточке – обо всем этом не хотелось вспоминать. Она мечтала забыть. Зная, что забыть не удастся, она все же мечтала. Марисса видела радостные лица родственников, приехавших встречать ее, чувствовала крепкие объятия Пабло, и на душе становилось легче. Порой глядя, в такое любимое лицо, она думала: «Может, не все так плохо?» Чувствуя его любовь и поддержку, в ее сердце снова зарождалась надежда. И этого было достаточно, чтобы жить дальше.