***
— Луи Томлинсон, ты выйдешь за меня? — спросил Гарри, встав на одно колено посреди их квартиры. За окном ярко светило солнце и весело щебетали птицы. Луи посмотрел на Гарри, затем на часы. Он сделал шаг назад, натыкаясь на диван и пытаясь удержать себя от того, что он действительно хотел сделать. Убежать. — Лу? — с беспокойством в голосе спросил Гарри. Серебряное металлическое колечко лежало в красной бархатной коробочке. Конечно, Гарри устроил все по всем правилам и пошел на всё ради этого момента. Конечно же, Гарри сделал предложение в их квартире, которую они снимали и в которой они влюбились друг в друга. Конечно, Гарри смотрел на него так, будто он был для него целым миром, а Луи-, конечно, Луи предпочел бы сбежать. — Гарри… — прохрипел Луи. Но Гарри не хотел услышать продолжение фразы. Ему всего лишь нужно было "да", простое "да", может, праздничный секс после и Луи. Ему нужен был Луи на всю оставшуюся жизнь. И всё. Больше ничего. — Хаз, я… Я не готов, — проговорил Луи, с каждым слогом разбивая Гарри сердце. Гарри закрыл коробочку и в расстройстве швырнул ее на диван. Он отвернулся от Луи, запустив руки в волосы, и глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Луи остался стоять на месте, слишком поглощенный своей виной, чтобы успокоить свою вторую половинку, который нарезал круги перед ним. Глаза Луи наполнись слезами. — Гарри, я так сожал-… — начал было говорить Луи. Гарри резко повернулся, его глаза были стеклянными, а щеки покраснели. — Ты не думал, что я тоже не готов! Мы еще дети, Лу! — набросился на Луи Гарри, заставив того вздрогнуть. — Но я знаю, что я по-настоящему готов провести с тобой всю оставшуюся здесь на Земле жизнь! — Гарри уже кричал, а из его глаз вниз по щеке скатилась одинокая слезинка. Луи сел на диван, обхватив себя руками. Маленькая красная коробочка лежала рядом, надсмехаясь над ним за всё, от чего он всегда убегал. Она задела его за больное место, о котором он предпочитал молчать. Слезы потекли из его глаз до того, как он успел сдержать их, и, вот, он уже всхлипывал, закрыв лицо ладонями. — Я знаю, что "мы" — навсегда, Лу. Мы предназначены жить счастливо и вместе. Разве ты не хочешь этого, Луи? — спросил Гарри, внимательно смотря в глаза своего бывшего на протяжении пяти лет бойфренда. Луи не смотрел на Гарри, закрыв лицо руками, пытаясь спрятать слезы. Он почувствовал, как парень сел рядом с ним, обняв за плечи. — Луи, мы будем счастливы и вместе, и влюблены друг в друга. Наши жизни станут только лучше, потому что я с тобой, а ты со мной. Это и есть любовь, — мягко проговорил Гарри, а затем медленно убрал руки Луи от его лица. Луи глядел в зеленые глаза, что были полны надеждой и страхом, но Луи не мог. Он не мог жить жизнью, которую не хотел. — Гарри, мой милый, драгоценный Гарри. Я не перестану тебя любить, но это не то, что я хочу. Луи переплел их с Гарри пальцы. — Я не хочу пышную свадьбу. Я не хочу забор для дома, не хочу детей. Не сейчас, может, однажды, но не сейчас и не в ближайшем будущем. Я не готов, Гарри. Сглотнув, Гарри проговорил: — Что ж, тогда я думаю, это – всё. Луи удивленно посмотрел на него. — Что ты имеешь в виду? Гарри высвободил свои руки из рук Луи и поднялся с дивана. — Я знаю, что я хочу в ближайшем будущем. Ты знаешь, что хочешь ты. Мы разные люди, поэтому какой смысл продолжать быть вместе, если это никуда не приведёт? Луи все понял, даже если и не хотел. Ему нравились их сегодняшние отношения, эта независимость и в то же время нужда друг в друге, эта беззаботность и это ощущение полной и безумной влюбленности в их паре. Он не хотел портить всё это из-за будущих обязанностей и ответственности. Это было не для них, Луи серьезно был уверен в этом. Они всего лишь Гарри и Луи, Луи и Гарри — яркий дуэт с их эпичной историей любви. — Тогда, я думаю, это — конец, — пробормотал Луи. Его сердце разбилось вдребезги, когда он произносил эту фразу. Все разрушилось. Это — конец. Нахмурившись, Гарри кивнул, затем осторожно поднялся наверх, в комнату, которая больше не являлась его. Он упаковал вещи на первое время, забрал пальто, ключи, телефон и кошелек, собираясь уйти. Луи печально следил за действиями парня, не делая никаких движений, боясь, что если встанет и сделает себе чай, он напугает своего бедного мальчика. Его бедный мальчик уже больше не его. Луи пялился в пустоту, позволив оцепенению поглотить его. Гарри подошел ближе, глядя на своего маленького мальчика, который сидел, облокотившись о диван и поджав под себя ноги. Наклонившись, парень поцеловал Луи в последний раз и со словами «Прощай, Луи» покинул квартиру. Когда за ним закрылась дверь, Луи, наконец, почувствовал, что может двигаться. Он направился на кухню, включил плиту и поставил чайник. Затем парень достал свою любимую кружку из настенного шкафа и поставил на барную стойку. В квартире было тихо, даже слишком. Был бы сейчас здесь Гарри, он бы включил музыку, подошел сзади и поцеловал Луи в шею. Он бы отпускал несмешные шуточки, а потом вместе они бы грелись о кружки чая, сидя у камина. Сердце Луи разрывалось от эмоций, и он от избытка слез и переполняющего его горя опустился на пол. Выйдя из подъезда, Гарри направился к машине, включил двигатель и, выехав из ворот, направился к дому Джеммы, но едва ли проехав пару кварталов, ему пришлось повернуть на пустынную улочку, где он остановился у обочины и разрыдался. Гарри плакал, пока его сердце не перестало болеть. Но оно не перестало. Никогда.***
Гарри проснулся с ужасным похмельем. Его голова раскалывалась, волосы спутались. От него разило потом и выпивкой. Прошлой ночью было весело. Он отдохнул намного лучше, чем за последние две недели. Передышка дала ему возможность хоть на недолго отпустить проблему и побыть собой. Это все же лучше, чем страдать с разбитым сердцем и быть эмоционально сломленным. Часы показывали почти час дня, что означало, что он пропустил репетицию, но его это сейчас мало волновало. Он не был уверен, что хотел видеть Луи сегодня. Тяжело вздохнув, Гарри вылез из кровати с болью в спине. Он остановился у Джеммы в ее гостевой спальне. Это все же лучше, чем у Лиама или Найла, которым, возможно, пришлось бы рассказывать, что произошло, если только Луи уже не сделал это. «Боже, неужели теперь дела у One Direction покатятся ко всем чертям?» Гарри потряс головой, избавляясь от этих мыслей, и направился в ванную, чтобы принять душ. Вымывшись и приведя себя в чувства, Гарри оделся и морально приготовился извиняться за отсутствие на репетиции. Перед тем как покинуть дом, он проверил сообщения на телефоне, которые, конечно же, были от Лиама и Найла. Ребята спрашивали, почему он и Луи не в студии. Судя по сообщениям, Луи тоже был не в настроении репетировать. Гарри захватил ключи с барной стойки, надел ботинки и, на ходу жуя банан, сел в Ровер. Его телефон зазвонил, и парень рассеянно вытащил его из кармана. Сообщение гласило: В квартире остались еще кое-какие твои вещи. Я все упаковал, если ты вдруг захочешь приехать забрать их. Луи. Конечно же, это от Луи, который заставил его сердце провалиться куда-то в район живота. Гарри отъехал от дома Джеммы и направился в студию, но на полпути передумал и, послав всех к черту, поехал забирать вещи. Ему все равно придется искать себе жилье, пока Джемма не выставила его. Хотя глубоко в душе он понимал, что она так никогда бы не поступила, особенно при сложившихся обстоятельствах. Но ему нужен был собственный угол, чтобы начать жить с чистого листа. Гарри потребовалось несколько минут диалога с самим собой, чтобы уговорить себя выйти из машины и направиться к входной двери. Это место было его домом на протяжении трех лет. Он никогда не думал, что будет так бояться зайти внутрь. Он знал, что Луи дома, потому что его Порше стоял на подъездной дорожке, весь в маленьких капельках дождя, что прошел накануне. Дверь медленно открылась, и на пороге появился Луи с грустной улыбкой на лице, одетый в голубую рубашку с пуговицами и обтягивающие черные джинсы. Гарри мысленно приказал себе не думать о парне. — Привет, Лу. — Первым нарушил молчание Гарри, пытаясь, чтобы приветствие выглядело естественно и легко. — Привет, Хаз, — ответил Луи, отступив назад и пропуская Гарри внутрь. Квартира все также пахла ими. Ничего не изменилось за исключением двух раздельных гор коробок, сваленных в гостиной. — Итак, эмм… это все мое? — робко спросил Гарри. — Ээ.. нет, — ответил Луи, тщательно избегая смотреть на своего возлюбленного. — Среди них есть и мои. Внутри Гарри все похолодело. — Оу- ОУ… Ты переезжаешь? Луи не мог смотреть Гарри прямо в глаза. Он не хотел, чтобы Гарри узнал правду, не хотел, чтобы Гарри ненавидел его, ведь он не мог дать своему парню то, чего тот желал. Луи не хотел, чтобы Гарри знал, что он все еще безумно влюблен в него, и пребывание в этой квартире только ухудшало ситуацию. — Просто… Просто подумал, что сейчас самое время начать жить с чистого листа. Да? Гарри кивнул, тем самым отвечая на «да?» Луи. Вдруг куда-то исчезла вся легкость общения, и на смену ей пришло неловкое молчание. Гарри мог чувствовать, как Луи смотрит на него своими сияющими голубыми глазами, и всё, что он хотел сделать, это крепко обнять своего парня и пообещать, что все будет хорошо. Но он не мог, и ничего не будет в порядке. Вместо этого он начал разбирать коробки и по одной перетаскивать их в свой Ровер. Луи помогал ему, и медленно, но верно они за час упаковали все коробки во внедорожник Гарри. Осталась еще одна коробка, прежде чем Гарри уйдет, и он тянул с тем, чтобы отправить ее к остальным, поэтому ему пока что не нужно было попрощаться с Луи раз и навсегда. — Куда ты собираешься переезжать? — из любопытства спросил Гарри. Луи пожал плечами. — Может останусь в Лондоне, может загляну в Донкастер. Посмотрим, куда забросит меня жизнь. — С нами всё будет хорошо, Лу? — Что ты имеешь в виду? — Нас? Группу? Совместную работу? Свидания с другими людьми? Всё это. Всё будет хорошо? Луи сглотнул и сделал глубокий вдох, снова избегая смотреть парню в глаза. — Я- я не знаю, Гарри. Всё может обернуться прекрасно, может всё пойдет хуже некуда. Я честно не знаю, что ответить тебе. Гарри поджал губы и кивнул. — Верно… — Пока мы не жаждем крови друг друга и не пытаемся убить, я думаю, что с нами всё будет хорошо, — добавил Луи. Гарри замутило, он не должен был делать Луи предложение; им еще по двадцать с небольшим, у них полно времени. — Черт, мне пора… — сказал Луи, сверяясь с часами на телефоне. — Да, действительно. Все надежды Гарри разбились. Он направился к последней коробке, чтобы забрать ее. Это — всё, нет больше "нас", нет больше "мы", нет "Ларри". Всё кончено. Взгляд Гарри упал на коробку: крошечная красная бархатная коробочка лежала в ней под каким-то шарфом. Он должен выбросить ее, ведь Луи отверг его предложение. Гарри оглянулся на Луи, который стоял у открытой входной двери. Подняв коробку, юноша повернулся к двери и в последний значимый для него раз внимательно посмотрел в сияющие глаза Луи. Он старался передать этим взглядом все, что хотел сказать, надеясь, что Луи поймет его. Я люблю тебя. Я никогда не перестану любить тебя. Ты лучшее, что когда-либо случалось со мной. Я понимаю. Я не сержусь. Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя. На миг чистого блаженства губы Луи соприкоснулись с губами Гарри. Луи затрясло, когда он проник языком в рот Гарри. Медленно, но легко, словно кусочки головоломки, которые нужно соединить, чтобы завершить картинку. Гарри выронил коробку из рук, мысленно надеясь, что там нет ничего бьющегося. Если даже так, его это едва ли волновало. Ничто разбитое в этой коробке не сравнится с тем, как разбито его сердце. Луи запустил руки в волосы Гарри, он схватил и потянул его кудри, пытаясь полностью насытиться им. Гарри отстранился первым, чтобы сделать глубокий вздох из-за недостатка кислорода, осторожно глядя в грустные глаза Луи, полные сожаления и паники. — Шшш, малыш, — прошептал Гарри, и они снова соединили их губы в поцелуе, углубляя его, в надежде получить до последней капли всё, что они могут предложить друг другу. Дверь со стуком захлопнулась, когда Гарри толкнул Луи на нее. Он чувствовал влажные прикосновения на щеке — он знал, что Луи сейчас плакал от переизбытка эмоций. Гарри поглаживал нижнюю часть спины парня, пока они целовали не губы, а души друг друга, пытаясь починить, склеить их вместе, каждую частичку. Они были словно одно целое друг с другом, но в то же время такие разные. Луи тихонько дышал напротив губ Гарри, посылая дрожь вдоль позвоночника Гарри, и это пробирало кудрявого до костей. Они наслаждались моментом единения, соприкасаясь лбами. — Мне нужно идти, — пробормотал Гарри. — Останься, — попросил Луи, обвив руки вокруг шеи Гарри и вовлекая парня в поцелуй. Они так нуждались в этом сладком поцелуе, словно ребенок, который дергает за руку в надежде получить немного внимания. Гарри не мог больше это выносить, он никогда прежде не чувствовал себя таким уязвимым с Луи. Луи целовал шею Гарри, шепча и оставляя длинную дорожку легких поцелуев до самых ключиц. Гарри застонал, когда Луи прикусил грубый участок кожи: любимое местечко, где Луи помечал парня, и которое принадлежало только ему. Сердце Гарри сжалось, он знал, что это приведет к тому, что не должно случиться, но они так нуждались в этом. Это — завершающий аккорд, на этом всё и прекратится. Гарри поднял Луи, держа того за бедра. Луи крепко обхватил парня за шею и, прижавшись, не отпускал, пока Гарри нес его в сторону дивана. Кудрявый медленно положил своего возлюбленного на диван, не разрывая поцелуй. Такой поцелуй, нежный и страстный, парень никогда не испытывал прежде. Гарри был переполнен эмоциями и словами, которые так и просились вырваться наружу, но не могли. Луи остановился первым и первым же расстегнул свою рубашку, затем вытер слезы и взял Гарри за руку, соединяя их ладони вместе. Кудрявый уселся сверху парня, расположив свои колени с обеих сторон Луи. Он стянул рубашку и бросил ее куда-то вглубь комнаты. Луи начал снова целовать Гарри сначала в шею, спускаясь вниз по его груди до элегантной бабочки, что находилась у парня на животе. Руки кудрявого запутались в волосах своего возлюбленного, наклонившись, он поцеловал его так нежно, как только мог. Луи улыбнулся парню, что сидел сверху него; в его уголках глаз появились морщинки, показывая Гарри, насколько счастливым был Луи. Гарри потерся бедрами об него, чувствуя возбуждение парня. Кудрявый посмотрел вниз на своего бойфренда, и его взгляд сделался стеклянным, когда удовольствие пронзило его тело. Гарри поцеловал Луи и посмотрел на него. Луи кивнул на его немой вопрос. Кудрявый пытался не показывать, что это убивало его внутри, но он хотел этого – хотел быть с Луи, даже если в последний раз. Луи стащил свои джинсы, а Гарри расстегнул у себя ремень. Наконец, оба избавились от своей одежды и были полностью открыты друг другу. Как они делали раньше, когда организовывали "дни без одежды". Просто расхаживали по квартире голышом, позволив себе быть самими собой на протяжении этих 24 часов. Луи опять пытался сдержать слезы, и Гарри мог чувствовать, видеть по его движениям, насколько тому было тяжело, и как он был угнетен: длинные паузы, наслаждение моментом, робкие прикосновения. Гарри целовал его мягко, с полной уверенностью и со знанием. Со знанием того, что это расставание было таким же тяжелым испытанием для него, как и для Луи, что это – начало долгого мучительного путешествия, но это во благо. Во благо для двух любящих друг друга людей, но которые ожидали от жизни разного, что вполне нормально. Кто сказал, что жизнь должна быть легкой? Луи толкнулся бедрами вперед, и Гарри потерся об него, чувствуя как их члены соприкоснулись, нуждаясь друг в друге. В трении и любви. Гарри медленно провел языком по челюсти Луи. Они почувствовали, что настала решающая минута. Луи хотел этого так же сильно, как и Гарри. Кудрявый достал запасную баночку смазки, что они хранят между подушками на диване. Сколько раз они не занимались сексом в спальне, оставаясь внизу, в гостиной. Достаточно умно, держать смазку здесь. Луи трясло под Гарри, пока тот выдавливал из баночки немного смазки себе на ладонь. – Малыш, ты в порядке? – тихо спросил Гарри. Луи медленно кивнул. – Все хорошо. Просто скучал по тебе. Комок встал в горле Гарри, тот самый – предупреждающий, что если бы он заговорил, то расплакался бы на месте. Поэтому он просто быстро распространил смазку по члену, не разрывая зрительный контакт с Луи, поравнялся с его дырочкой и вошел в своего возлюбленного в последний раз. Вот оно. Глаза Луи были плотно закрыты. Гарри простонал от того, насколько идеальным было давление на его член. Луи дышал глубоко и полной грудью, давая понять своему парню, что он в порядке. Гарри двигался предельно осторожно и нежно, наклонившись к парню, чтобы уткнуться тому носом в щеку. Луи купался в ощущении Гарри внутри него. Он никогда не хотел, чтобы кто-нибудь еще был внутри него. Только Гарри. Гарри поцеловал уголок рта парня, пока он медленно втрахивал Луи, заставляя того рвано дышать и тихонько стонать. Кудрявый продолжил целовать его губы, переходя на подбородок, а затем на шею. Он уделил особое внимание тату “It Is What It Is” на груди Луи, покрывая ее легкими поцелуями. Она точно описывала ситуацию, в которой они сейчас находились: два человека, безумно влюбленных друг в друга, заставили себя отказаться от этой любви. Это то, что есть. Даже если и звучит ужасно. Из глаз Луи текли слезы, но наслаждение было так велико, что у парня не было причины грустить. Гарри продолжал вдалбливаться в своего бывшего бойфренда, чувствуя, как мышцы Луи сокращаются от каждого движения. Кудрявый обхватил ладонями торс парня, чтобы тот смог обвить ногами бедра Гарри, соединяя их тела в одно целое. Луи застонал, зарывшись головой в подушки на диване, когда Гарри ускорил свои движения. – Ты так прекрасен, Лу, так прекрасен. – Ты- ты очень хорош, Хаз. Так хорош, что заставляешь чувствовать меня… великолепно. Луи дышал неровно и прерывисто. Гарри качнул бедрами чуть быстрее, заставляя парня выгибаться под ним. – Хаз, я не продержусь долго. – Я хочу, чтобы ты кончил для меня. В последний раз. – Черт. Из глаз Луи текли слезы, а Гарри вытирал их своим большим пальцем. Он поцеловал шею парня, почувствовав, как тот напрягся. – Гарри- – Кончай, Лу. Оргазм накрыл Луи так, как никогда прежде. Нужда быть с Гарри Стайлсом навсегда, это ощущение блаженства никогда не прекращали поражать Луи. Не в этой жизни. Луи продолжало трясти от оргазма, когда Гарри, наконец, кончил. Он зарылся глубже в объятия своего бывшего любовника, держась за него, как будто не хотел больше его отпускать. Оргазм продлился не так долго, как ожидалось. Луи хотел обнять и прижать Гарри к себе, укрыв их обоих покрывалом с дивана, и проспать три дня. Гарри хотел продолжить заниматься любовью с Луи на протяжении всей своей жизни, он не хотел, чтобы это закончилось. Никто из них не хотел, чтобы всё закончилось, но так было надо. Гарри вышел из Луи и направился на кухню за полотенцем, которое он намочил под горячей водой, и, вернувшись, он обтер себя и Луи, избавляясь от смазки и пота. На шее Луи уже начал проступать розоватый засос, и кудрявый чуть ли не кричал от увиденного. Луи чертовски красив, он всё, что хотел Гарри. Почему фортуна не могла повернуться к ним лицом хоть раз? Луи пнул грязное полотенце в сторону прачечной комнаты и мысленно сделал заметку отправить его в стирку до того, как сюда вечером за мебелью придут грузчики. Они сидели рядом, Гарри и Луи, думая о самом лучшем сексе, который у них когда-либо был, и он закончился. И они тоже больше не пара. Гарри не разговаривал, он просто нашел свои джинсы и футболку и начал одеваться. Луи укутался в покрывало с дивана, надеясь, что это действие хоть ненадолго продлит момент. Одевшись и будучи готовым уйти, Гарри снова поднял коробку и повернулся к Луи, чтобы посмотреть на него в последний раз. Его собранное по осколкам сердце разбилось вновь. Он было открыл рот, чтобы попрощаться, но его горло перехватило от спазма, и он не мог. Он не мог сказать любви всей его жизни, что всё кончено. Это неправильно, но это то, что им было нужно. Гарри не проронил ни слова, и ему стало в десять раз больнее, когда он услышал тихие всхлипывания Луи всего в нескольких шагах позади него. Кудрявый взял себя в руки и отказывался оглядываться назад. Он переступил порог квартиры, бархатная коробочка перекатилась с места на место в коробке. Из глаз Гарри струились слезы, капая на рубашку, но он скрыл свою боль под маской безразличия, когда повернулся, чтобы закрыть дверь. Он в последний раз взглянул на печального Луи: по лицу парня катились слезы, он икал, всхлипывая от рыданий. Они пристально смотрели друг на друга взглядами, полными горечи и печали, пытаясь таким образом сказать друг другу всё, что хотели. Что любые отношения состоят из компромиссов, и что их любовь слишком сильна, чтобы просто так сдаваться. Всё было бы тогда пустой тратой времени, если они расстанутся из-за необходимости замужества или обязательств. Жизнь чертовски коротка. – Выходи за меня, Гарри. Уронив коробку, Гарри подбежал к Луи, выбивая воздух из его легких, когда крепко прижался к нему. Гарри плакал на плече у парня, громко и навзрыд, в то время как Луи рыдал у него на плече. – Черт, Луи, я так сильно тебя люблю. Пожалуйста, нам не обязательно выходить друг за друга, мы можем делать все, что угодно, только, пожалуйста. Пожалуйста, позволь "нам" снова быть. – Гарри трясло от рыданий. – Г- Гарри, я хочу. Я тоже хочу выйти за тебя. Действительно хочу. Комок снова встал в горле у Гарри, из-за чего парень не мог ничего ответить. Он просто стоял, надув губы и позволив слезам течь из его глаз. – Я хочу выйти за тебя, Гарри. Для меня было бы великой честью быть твоим мужем. Я просто испугался. И я все еще боюсь, но лучше быть напуганным и с тобой, чем без тебя. Мне так жаль, Хазза. Гарри отрицательно потряс головой, заткнув Луи поцелуем, слезы все еще лились из его глаз. – Ты уверен? Луи промокнул платком слезы Гарри. – Шшш, малыш Хазза, конечно. Он наклонился к парню, почти сидя у того на коленях. Поцеловав Гарри в висок, он начал говорить: – Быть с тобой и поддерживать тебя с этого дня. – Он поцеловал его в щеку. – В горе и в радости, в богатстве и в бедности. – Он поцеловал его скулу. – В болезни и в здравии, любить и заботиться о тебе. – Он поцеловал его в шею. – Пока смерть не разлучит нас. – Он поцеловал Гарри в губы. И их поцелуй служил доказательством того, как сильно они любят друг друга. – Обещаю, – прошептал Гарри, сжав руку Луи со всей силой. – Обещаю тоже. * – Ты был прав, Гарри. "Мы" – навсегда. – Я так сильно люблю тебя. – Я тоже тебя люблю. – Никаких прощаний. – Никаких прощаний.