Надежда

      «И давно ты так смотришь на него?»       Он часто задавался таким вопросом, но боялся ответить себе, а в голове кто-то за него говорил: "целую вечность". Сердце просто разрывалось на кусочки от боли, а внешне он выглядел, как всегда. Эта его улыбка, постоянное веселое настроение и глупые шуточки, над которыми смеется вся группа. Даже он. Мин Юнги. Его улыбка делала Хосока счастливее, но сердце думало иначе, и сразу начинало что-то колоть, а Хосок же "надежда", вот и держится изо всех сил. По крайней мере пытался. И вроде у него выходило.       Он часто хотел посидеть в комнате один, может, даже поплакать, но он же, черт тебя дери, мужчина, он не должен плакать. А потом он понимал: «Я, в первую очередь, человек». Он ведь тоже не железный, а Юнги-то что? Он веселится как может, пытается насладиться молодостью, когда Хосок смотрит на него со стороны и пытается быть таким же, ради него ведь, но а ему параллельно, точно.       Он уже несколько раз собирался с духом, хотел по-быстрому признаться и уйти, чтобы тот все осмыслил один. А потом… Потом, как в фильмах, Хосоку кто-то мешал. И так было много раз, и с каждым разом ему все сильнее хотелось побить этого человека, который отвлекал его от достаточно важного дела. Но он же «надежда», вот и держится.       Вскоре все одногруппники, даже Юнги, начали замечать, что с их Хоупи явно что-то не так. Каждый пытался поговорить, но тот лишь отмахивался, говоря, что это временно. Мол, с родителями поругался. Но он не умеет врать. Единственный его пугающий минус в нем. Он понимал, что просто так не отвертится, в итоге лидер решил с ним побеседовать по душам, чего немного сам боялся.       - Чон Хосок, мне действительно не хочется как-то давить на тебя и пытаться любыми способами вытащить из тебя настоящую правду, что с тобой. Но, пойми, мы разрушаем группу. Даже фанаты начали писать об этом. Пожалуйста, расскажи мне все, просто нам ведь тоже тяжело.       А Хосок молчал. Что он ему скажет? Что, словно мальчишка, по уши влюбился в парня? Так надо было еще в Юнги! «Меня сто раз отошьют» - всегда твердил себе Хосок.       - Я жду. Мы можем здесь посидеть до утра. Никто нам не помешает. – Намджун, скрестив руки на груди, сделал поистине серьезно лицо. Хосок был удивлен, ведь он впервые таким его видит.       - Если бы это было так легко, - начал он, запустив одну руку в свои волосы.       - Можешь написать, я подожду, говорил же уже.       Хосок усмехнулся. Потому что эта идея его тоже посещала, но так будет вдвойне сложнее. Он глубоко вдохнул, а потом быстро выдохнул, перед этим чуть задержав воздух в легких.       - Юнги. – Голос немного дрожал, да и сам Хосок тоже. Было тяжело даже его имя выговорить. – Он моя проблема.       Намджун заинтересованно на него посмотрел, поддавшись вперед. Он хотел что-то сказать, но Хосок продолжил.       - Это не соперничество, если что. Это… серьезнее. И относится совсем к другому типу. Я… не понимаю, как это случилось. И вообще случилось ли это. Мне кажется, что это будто с рождения у меня, - он усмехнулся. Лидер ничего до сих пор не понимал и озадачено смотрел на друга.       Как же этой «надежде» хотелось умереть не последней, а самой первой. Хосок был готов в любую секунду встать и уйти куда-нибудь подальше отсюда. Но перед глазами представился образ его любимого, такого родного, недостижимого и далекого. А он пытался держать себя в руках, пытался не выдать себя. Он думал, как бы обойти правду стороной и сказать какой-нибудь бред, в который даже самый умный бы поверил. А в голове пусто, лишь образ Юнги оставлял его в реальности. Это все так сложно. Он ведь даже другу признаться в своих чувствах к кому-то не может.       - Я так не могу, понимаешь? Сколько раз я собирался с духом, а эти… - Он перевел взгляд на дверь. Сейчас он боялся, что остальные пятеро стоят за дверью и подслушивают, как они обычно это делают. Страшно. Ведь там может быть Юнги. Опять он. Всегда мысли только о нем. – Мне тяжело. Я не знаю, что мне делать. Я столько раз хотел просто разрыдаться, словно девчонка. Но… У меня не получается. Я не могу. Сложно.       Намдужн не знал, что ему ответить. Он видел, как трудно даются другу объяснения. Хосок не мог сказать напрямую, пытался донести как-то по-другому свои мысли и страдания. А лидер, кажется, понимал. Он видел, как ему плохо, из-за чего ему тоже становилось нехорошо.       Намджун тихо встал с кресла и направился в сторону двери. Как оказалось, за дверью никто не стоял. Наконец-то эти парни начали воспринимать всерьез проблемы остальных. Хосок улыбнулся. Второй раз за день. Кажется, ему немного легче после того, как он выговорился.       Лидер спустя две минуты, после выхода из комнаты, вернулся. Не один.       - Хосок, с тобой все в порядке? – Чертов голос. По коже Хоупа прошлись мурашки. Вот, значит, как… Намджун решил свести их.       На удивление, Хосок резко встал, не поднимая взгляда с пола.       - Поговори с ним все-таки, - напоследок сказал лидер и закрыл за собой дверь.       Настала тишина. А парни до сих пор стояли друг напротив друга. Сейчас у Хосока был целый ураган в голове, да и не только в голове. От неловкости ситуации Юнги чесал затылок.       - Я…       - Послушай, - перебил Хосок Юнги, - я не знаю, как я буду это говорить. Но, пожалуйста, просто послушай. Я… - Дальше слова давались с трудом, и лучше бы он сейчас был немым, потому что, даже несмотря на то, что говорить было трудно, он мог сказать любой бред. – Мы знакомы относительно долго, и мне кажется, что мы знакомы с самого рождения. А еще мне так нравится проводить с тобой время, хоть мы с тобой давно не были наедине. И знаешь… Черт, я такой откровенный бред несу, - засмеялся он. – Мне кажется, то есть… нет, я уже давно знаю, я люблю… - Тут он осекся.       Подняв голову, он не увидел перед собой Юнги, зато чувствовал приятный ветер в спину. Он повернулся. Сзади разбитое окно и осколки на полу. Он подошел чуть ближе. Приглядевшись, заметил кровь на одном из стеклышек.       Его отшили. Ха, его, Хосока, отшили. Вот безумец, а ведь он всегда знал, что им не быть вместе. Знал же, а совершил ошибку. Самую ужасную, чтоб тебя, ошибку. Он ненавидит себя сейчас. Он ненавидит Юнги, Намджуна. Всех этих проклятых ублюдков. Как же он всех ненавидит. Слезы уже давно текли по щекам. Наконец-то. ОН ПЛАЧЕТ. «Я ждал этого!» Он ждал слез, но не этого. У него начиналась истерика. Сначала все пошло от маленьких смешков, а потом дошло до самого ужасного на свете смеха. Он псих. Он чертов псих. А он наслаждается. Да, его погубили. И он себя погубил. Он всегда ко всему причастен. Вот же.       Он присел на корточки, взяв стеклышко в руки. Поначалу он его разглядывал, ведь на нем кровь, скорее всего, Юнги. А потом… Неосознанно. Сначала буква Ю, дальше Н, следом Г, а в завершение И. Будь ты проклят.       Кровь течет по руке, а он наслаждается. Приятно. Давно он не чувствовал такое расслабление. А в душе все равно что-то покалывает.       «Я же «надежда», вот и умру последним»       В общем так, суть в том, что, когда Хосок и Юнги были детьми, а они были лучшими друзьями (у Хосока уже с детства неразделенная любовь к Юнги), их украл один психопат, после ребята были жестоко изнасилованы и заточены в одной комнате в трехэтажном заброшенном здании, где почти каждый день подвергались пыткам. Они всячески пытались найти выход оттуда, но все было тщетно, приходилось надеяться, что их найдут родители или полицейские. После двухнедельных пыток полицейские нашли местонахождение психопата и прямиком направились туда. Дети услышали громкие шаги, а из-за того, что их психика была расшатана, они подумали, что это целая толпа таких психопатов. Из-за чего Юнги, разбив окно, выпрыгнул с третьего этажа и разбился насмерть. Хосок перед этим пытался его отговорить, но тот лишь ударил его со всей дури, из-за чего тот, падая, ударился об угол стола головой. В итоге Хосок - психически больной человек, который, ясное дело, лежит в психиатрической больнице и до сих пор любит Юнги. Ему часто видятся истории с таким концом, но, увы, он думает, что это правда. Когда каждая история заканчивается, его память будто стирается и все начинается сначала. Прошлое до того происшествия он не помнит. Вот так