Чёрная роза

По словам Эмиля, Аддингтон обитал в Малахитовой Спальне. По дороге племянник директрисы всё никак не мог остановиться, пытаясь припомнить ещё хоть что-нибудь об избранном «объекте». - Вроде бы его сосед по комнате ещё не прибыл, так что он пока живёт один, - разглагольствовал Эмиль, отчаянно жестикулируя. – Надеюсь, он сейчас у себя. - Надеешься? – переспросил Хару. Племянник директрисы вздохнул и пояснил: - Просто… Я его уже давно не видел. Он оставался здесь на все каникулы, но ни вчера, ни сегодня мне на глаза не попадался. Хару мгновенно сделал свои выводы. Отчего этот молодой человек прячется? Быть может, он боится чего-то? Например, он и есть преступник – тот, кто едва не убил Ансо. Тогда логично будет выглядеть его стремление спрятаться. Академия велика, и в ней есть множество неизученных закоулков, где можно укрыться – те же катакомбы. Но возможно ли скрываться вечно? - Ты о чём задумался? – прервал ход мыслей спутника племянник директрисы. Хару тут же поделился своими подозрениями, за что получил одобрительный взгляд Эмиля: - А ты молодец! Быстро соображаешь. Только вот почему ему могло понадобиться убивать Ансо? Мотив… Какой мог быть мотив?! Без мотива не может быть преступления! Хару покачал головой, понимая: с Эмилем уж точно каши не сваришь. Как можно быть настолько торопливым? - Послушай, это только версия, доказательств нет. Мы даже не знаем, пропал ли Ричард в самом деле или ты просто его не встречал за эти два дня. В конце концов, это не такой уж и большой срок. - А как же завтраки, обеды, ужины?! – воспротивился племянник госпожи Ришар, которому очень не хотелось расставаться со сложившейся версией. – Ведь туда-то он должен был явиться! Не голодает же он там, в самом деле! Хару мог лишь подивиться тому, насколько его спутник порой забывался. Покачав головой, старший из близнецов Хигаши проговорил: - Ты сам ведь мне рассказывал, что фиксированного времени приёма пищи у вас нет! По крайней мере, во время каникул. Может, вы просто разминулись? - А, да что толку гадать! – надоело рассуждать Эмилю. Рванувшись вперёд по коридору, он в два счёта оказался рядом с нужной дверью. Почему-то от двери, когда Хару приблизился, повеяло холодом. Поёжившись, подросток огляделся: во всех энциклопедиях он читал, что подобное похолодание предшествует появлению призрака. Лишь через пару мгновений он сообразил: это никакие не духи, просто из-под двери дует. Обычный сквозняк. - Эй, Ричард, можно к тебе? – бесцеремонно возопил Эмиль, стуча в дверь. Последовала лишь тишина: если в комнате кто-то и был, то он затаился, не желая отвечать на вопросы незваных гостей. - Ри-ичард! – всё так же бесцеремонно звал едва знакомого парня по имени племянник директрисы. Хару передёрнулся: как можно быть настолько невоспитанным, чтобы вот так запросто ломиться в чужую спальню? - Эй, ты там?! – ещё раз крикнул Эмиль и стукнул кулаком по дверному косяку. Неожиданно дверь, скрипнув, отворилась: она не была заперта. Разом растеряв всю свою уверенность, «художник» покосился на Хару: - Ну… Зайдём? Раз здесь открыто, значит, он должен быть здесь? Но старший из близнецов Хигаши уже видел: комната пуста. На столе красуется забытый блокнот, возле кровати небрежно брошена не разобранная сумка. Нервно сглотнув, старший из близнецов сделал шаг вперёд. Почему-то ему не нравилась эта пустая комната. Пусть она и выглядела ярче, чем их с братом обиталище, выглядела она совершенно нежилой. Занавески раздувались, и было видно лишь открытое нараспашку окно, выходящее куда-то в сторону леса. - Ричард! – снова окликнул ученика академии Эмиль, нервно оглядывающийся по сторонам, заглянувший в ванную и даже, кажется, под кровати. – Ты же здесь, да?! Иначе бы ты дверь закрыл! Машинально взяв в руки лежащий на столе блокнот, Хару открыл его. Руки отчего-то дрожали, дышать становилось тяжелее, и невыносимо кружилась голова. Ему тотчас бросилась в глаза одна фраза, выведенная ровными печатными буквами: «Простите меня». Парнишке стало совсем дурно. Отложив блокнот, он на негнущихся ногах приблизился к подоконнику, посмотрел вниз… От увиденного он шарахнулся назад, так, что стукнулся спиной об стену. Закричать не вышло – из горла вырвался лишь испуганный всхлип. Эмиль бросился сначала к старшему из близнецов Хигаши, затем, поняв его испуг, к окну – и сам отшатнулся с громким воплем. А как ещё он мог себя повести, увидев там, внизу, в ветвях дерева, неловко изогнувшееся мёртвое тело? Он бы поверил в то, что выпавший из окна юноша мог выжить, если бы не одно «но» - толстая обломанная ветка, торчащая из его груди. Он, бросившийся с такой небольшой высоты, был нанизан на обломок ветки, точно бабочка на булавку…