Fire and whispers

      Жанин позвонила Кристине рано утром, когда стрелки на часах еще не достигли и цифры девять. Вики мирно спала на своем диванчике, даже не шелохнувшись от звонка. Кристина же подскочила как ошпаренная, и стала шарить одной рукой под кроватью, второй придерживая голову. В голову как будто настойчиво кто-то стучал. Крис наконец подобрала телефон: -Доброе утро алкашам! – Жанин засмеялась в трубку своим заливистым смехом. -Вообще-то ни черта не доброе, – буркнула Крис. -Как ты себя чувствуешь? Помнишь хоть что-нибудь?- После этого вопроса Крис вспомнила все. И как она налакалась вина, дабы задавить свою стеснительность, и как Корнер заехал ей веткой по лицу, и как она его опустила. Но… Она ведь этого не хотела. Кристина с ужасом присела на край кровати и ответила: -Помню. Черт, Жанин, мне так стыдно перед тобой и перед ребятами. Особенно перед Крисом. Извини, пожалуйста. Я, наверное, уволена?- от этой фразы у нее зашлось сердце. Крис боялась услышать положительный ответ. -Слушай, если бы ты была уволена, я тебе не позвонила бы! Так. Ребята в порядке. А перед Крисом хочешь извиняйся, хочешь нет, это вряд ли что-то изменит. Хотя я бы извинилась. Сегодня твоя задача – приехать на студию и проверить несколько договоров на правильность. Я думаю сама ты не найдешь их, поэтому спроси у Криса. Меня сегодня не будет. – - А Сэмми или Джон будут?- в надежде спросила Крис. Она не хотела оставаться с этим психом. -Неа. Не бойся, Крис не кусается,- Жанин снова захихикала,- дойти можно за 15 минут от станции Цитаделле, если что звони.- -Хорошо, я заеду и все просмотрю, как только очухаюсь. Спасибо за понимание, Жанин!- -Не за что, дорогая! Давай, пока.       Крис отложила телефон и попыталась встать с кровати. Те резкие слова, которые она наговорила бедному Крису, больно врезались ей в уши. -Зачем было вообще пить, зачем? Как мне теперь в глаза ему смотреть? Да он скажет мне подтереться моими же извинениями! К черту! – мысли сбивались в единый комок, который необходимо распутать.       Первым делом Крис выпила обезболивающее, запив кофе. Снова не позавтракала. 5 минут в душе. Наскоро одевшись как портовый дворник, Крис выскочила из квартиры и направилась своей обычной дорогой до метро. В Бернау нечего было делать молодым, амбициозным, а так же тем, кто хотел жить нормальной жизнью.       Полтора часа в подземке и Цитаделле. Название уж очень красивое, подходит к местности. По крайней мере той, что видела девушка. Кристина раскрыла карту в своем стареньком телефончике и медленно направилась к выходу, то и дело сверяясь с телефоном. Благополучный район Шпандау встретил Крис не очень приятно. Как только она вышла из метро, ветер ударил ей в лицо так, что на глазах выступили слезы. Идти до Крепости было прилично, поэтому образ портового дворника хоть был и не по последним трендам, зато теплым. Только шерстяные гетры постоянно сползали, а местами подклеенные ботинки пропускали воду из луж. Она шла, периодически косясь в телефон. Дойдя до какого-то перекрестка со странными домами, напоминавшими средневековые замки, Крис снова полезла за картой. Телефон не реагировал ни на одно нажатие. -Сел, вот тварь! Почему именно сейчас?- Кристина с ужасом поняла, что дальше путь ей предстоит выбирать самой, не возвращаться же домой за зарядкой. Да и на улице в такую погоду ни души, как назло.       Девушка свернула налево. Пройдя по дороге еще километра три, она уперлась в какую-то закрытую шлагбаумом парковку. Можно было только вернуться назад и выбрать новую дорогу. Снова три километра, но уже назад. Крис дико замерзла, но продолжала блуждать. Дома, парки, улочки, какие-то центры. Спустя полчаса девушка уже не знала, куда ей деваться, села на первую попавшуюся лавочку и заплакала. Она снова проигрывала этому чертову Берлину. Берлин ее запутал и потерял. Крис была уверена, что телефон бы не сел просто так. Во всем виноват город. Раз за вчерашнее она проиграла десять очков, то сегодня к ним добавилось еще пять. Плакать с головной болью не получалось. Надо было искать выход, чтобы не выкинули с работы за очередной провал. Севший телефон, в конце концов, не оправдание.       И она снова встала и пошла в неизвестном ей направлении. Она забыла уже о том, что на студии сидел Крис, и что ей надо извиниться. Крис мечтала о том, чтобы быстрее добраться и выпить горячего чая, а лучше кофе.       Спустя час блужданий Крис увидела знакомую улицу. Извилистая грунтовая дорога незаметно сходила с главной асфальтовой, а значит, в конце улицы стоит Крепость, огороженная заборчиком по колено и с дерущимся около двери терном. Кристина чуть ли не взвыла от радости. Ноги закоченели настолько, что если бы ей сломали палец на ноге, она бы не почувствовала ровным счетом ничего.       Зайдя за калитку по привычной тропке, девушка, аккуратно отодвигая терн, открыла дверь. Следующая картина заставила ее замолчать и быть тихой как мышка. Крис сидел за столом и напевал какую-то песню. Видимо, из собственного репертуара. Из колонок доносились звуки синтезаторов и барабанов, а значит, Крис разминался перед тем, чтобы записать свою вокальную партию. Кристина хотела было извиниться, но не стала отвлекать человека от работы, а лишь прошла к безымянному шкафчику и нашла там кофе, сахар и сливки.       Делая себе кофе, Кристина невольно стала притопывать под музыку. Песня ей определенно нравилась, а вокал был такой, что можно было влюбиться в один лишь только голос. Однако над Кристиной Дамокловым мечом висела работа, а также стыд за свой поступок. Сев на диван, девушка снова стала вслушиваться в вокал, любуясь мужчиной. Он сидел к ней спиной. Кристина не могла понять, что привлекло ее в нем. -От карих глаз поплыла, дура? От темных волос? Да неужели от голоса?- попрекала она сама себя. Как это ни странно, она сама не понимала, что вела себя как мужчина: девушки, которые не болтают без умолку о себе, скрытные и серьезные, вызывают автоматическую симпатию у юноши и инстинкт охотника. Кристина вела себя абсолютно также. Ей хотелось добиться парня, ну или на худой конец узнать о чем он думает, пройти в самые дальние закоулки его души. Но для этого надо хотя бы извиниться.       Крис сделал минус потише, и продолжил петь громче. Кристина не могла здесь сидеть вечно, ей в конце концов надо было работать. Она придумала гениальный план: если он не примет ее извинения или пошлет, то тогда она спросит о договорах, которые он не мог не показать, ибо это было также важно и для него. Она подошла к нему сбоку. Он с закрытыми глазами напевал что-то про афродизиак, про русских, девственниц. -Крис!- Мужчина не открыл глаза, лишь показал жестом типа «замолкни» и продолжил петь. Крис не собиралась сдаваться: -Крис, я хотела перед тобой извиниться. Мне не стоило так говорить. Это все неправда, и вообще алкоголь виноват. Прости.- Корнер умолк, открыл глаза и поджав губы пронзающе посмотрел на девушку: -Я же сказал: не мешай!- и снова включил музыку. Кристина аж от такой наглости отпрянула. -Тут от всего сердца извиняешься, буквально на эшафот восходишь, казнишь себя, а тебя так посылают. Что за херня? Так, ладно, теперь спросим про документы. Главное, говори спокойно, а то что ты как идиотка,- Крис собралась в кучу из маленькой растаявшей и униженной лужи, и не подходя к нему спросила: -Не хочешь слушать извинения, скажи где документы, мне нужно рабо…-       Она ничего не поняла, что сейчас произошло. Но. Только что. В паре сантиметров от ее головы разбился стакан. Кристина молча сползла на диван, будто облитая помоями. От обиды и злости у девушки задрожали губы, одновременно ей хотелось заплакать, подраться, закатить скандал, а так же засыпать осколки от стакана ему в трусы, чтоб неповадно было. Но она лишь молча сидела и упивалась свои нынешним положением. -Ты здесь никто. Вот и сиди на диванчике у двери. Хотя… Что скажет Жанин на это? Если я так и не сделаю свою работу, меня вышвырнут и найдут кого порасторопнее. А ты так и будешь сидеть без денег и клянчить у Вики. А потом вернешься в Либенвальде к родителям, сядешь с братом на иглу и подохнете в один момент,- Кристина от расстройства до ярости разгонялась за секунду. Ее мысли крутились в голове как стаи воронов над мясом с кровью. Она решительно встала и отправилась искать документы, благо комодов и столов с ящиками было не так много. Она и не заметила, что Корнер наблюдал, что Кристина будет делать дальше. Стол первый. 4 ящика. Кристина, психуя, выдернула первый ящик и стала копаться в поисках неподписанных и недоделанных договоров, раскидывая по студии ненужные ей бумаги. Она разбросала три-четыре ящика, прежде чем Корнер бесшумно подлетел к ней и схватил за руку, заорав: -Ты что, больная совсем? Ты что делаешь вообще?- Кристина пенилась от ярости, выдернула руку и прошипела: -Ищу нужные мне документы, я вообще-то тут работаю, если ты не понял.- -Это временно, поверь мне. Ты уже показала все, на что ты способна, а теперь вали отсюда на хер.- -Когда Жанин скажет, тогда и свалю. Без Жанин ты никто, так что попридержи свой язык и радуйся, что я вообще согласилась работать с таким дебилом, как ты! Корнер от злости стал еще бледнее, чем он был. Он снова схватил Крис за руку и, поднимая ее с пола, начал выпихивать ее за дверь с криками: -Научишься не грубить людям, тогда приходи, овца!-       Крис не сдавалась. Она уперлась прямо в дверях, осознавая абсурдность ситуации. Она, Кристина Дормер, дерется в студии с известным музыкантом из-за каких-то документов и отказывается уходить, когда ее выгоняют, хотя она здесь никто. Девушка засмеялась в голос. Крис даже руки убрал от нее: -Нет, ты точно больная. Документы во второй комнате в черном шкафу. Забери их и вали домой работать, пока я что-нибудь с тобой не сделал, - Корнер указал на дверь и сел за свой стол, с недоумением и какой-то толикой страха косясь на Кристину.       Девушка, вытирая слезы смеха, забрала нужные ей договоры ретировалась из студии, громко хлопнув дверью и снова получив веткой терна по лицу. Она хоть и посмеялась над ситуацией, но все равно где-то на подсознательном уровне боялась Криса. Когда он отдернул ее от ящиков, его глаза стали черными, как уголь, и на минуту ей показалось, что перед ней стоит сам Фауст, проклятье! Она всегда себе его именно таким и представляла. И тут вот те на…       Домой она ехала, не обращая внимания на толчею в метро. Ее почему-то ничего не волновало, кроме личности Криса. Но и позволить ему унижать себя она тоже не могла. Чувство удовлетворенности ситуацией и довольства собой овладело девушкой, она понимала, что так может одержать победу. Хотя с кем ей было сражаться? С этим мраморным мужчиной? Она успокаивала себя, что он и не думает о ней, не продумывает, как отомстить ей за обиду, в отличие от нее. Так, стыдя себя и периодически задумываясь о чем-то неизведанном, она добралась дома. Дорога показалась ей ничем не обременительной. Заходя в квартиру, она снова посчитала, сколько очков ей прибавилось от гонок с Берлином, и подумала, что надо бы послушать, о чем поет Крис, а также нагуглить все, что можно достать из его жизни.