Победители

«Для одних ты сумасшедший, Для других – герой». Catharsis.

      Как-то раз Рик, как обычно, разбирал корреспонденцию. Едва рассортировал конверты, как в дом вломился почтовый модуль. Засунув руку внутрь, Рик извлёк пластиковое яйцо.       Мимо проходил Морти. Увидев инопланетную хрень, он открыл рот.       - О Боже, Рик, что это?       - Всего лишь транспортировочный модуль для почты, - отмахнулся дед.       - Вау, ты купил мне Киндер Сюрприз? Какой огромный!       - Нет, это пригласительная капсула. Угадай, от кого.       Зря он это сказал. Теперь придётся тащить внука с собой, не отстанет ведь.       - Здорово! – просиял мальчик. – Куда полетим на этот раз?       Ответа он так и не дождался. Просматривая послание, Рик недовольно бормотал.       - Думал, что-то важное. А это снова дурацкие гонки. Самое смешное, что я уже зарегистрирован и не могу отказаться.       - Гонки? Это же классно! – завопил Морти. – Полетели скорей! Не могу поверить, что ты будешь участвовать!       - И мне не верится, - выдернув руку из хватки внука, Рик достал флягу и сделал глоток. – Ладно, полетели. Только не жди ни гоночных машин, ни скачек. Это нечто другое.       - Что же?       - Увидишь.       Морти был приятно удивлён, узнав, что когда-то Рик и Птицелюд, помимо музыки, увлекались спортом. Именно на Сквонче, среди птицелюдей, и проводились ежегодные гонки. Ради этого зрелища на планету слетались болельщики с ближайших систем и даже галактик. Трибуны на протяжении всей трассы были набиты битком.       Сжимая в руке пригласительный, Морти устроился в вип-ложе рядом с семьёй Птицелюда – бабушкой и мамой. Напротив трибун располагался гигантский экран, проецирующий голограмму с камер судий. На голове и груди каждого пернатого арбитра был передатчик в виде пластины, записывающий гонку.       Перед стартом всем участникам объяснили правила и убедились, что те их усвоили, ибо было много новичков, а Рик с Птицелюдом оказались самыми старшими из всех.       Из беседы с Птицелюдом Морти узнал, что тот уже давно не соревновался из-за возраста, да и Рика не хотел впутывать. Времена сейчас опасные, не до веселья. А в этом году всё же решил тряхнуть стариной. Даже вес немного сбросил.       Суть гонки была проста: наездник (обычно друг птицечеловека, любой инопланетянин, не имеющий крыльев) садится верхом, закрепляя ремнями руки. Соперники должны пролететь вдоль извилистой трассы, выполнив несколько виражей на препятствиях. Что это за препятствия, не говорилось. Каждый год они были новыми. Маршрут гонки вживлялся в мозг как птицечеловеку, так и наезднику. Рику процедура, естественно, не понравилась.       Увидев на стартовой черте Рика в забавном шлеме с крылышками и в обтягивающем оранжевом комбинезоне, Морти так заржал, что из носа хлынула кровь. Хорошо, что Рик не увидел этого.       У Птицелюда шлема не было, только накладка с ремнями для наездника и прозрачная пластина от ветра с передатчиком-камерой. Им досталась цифра семь, а всего участников было десять.       - Ну что, дружище, покажем этим желторотым, как надо летать? – взобравшись на спину Птицелюда, залихватски выдал Рик и смачно рыгнул.       Птицелюд ничего не ответил – главным образом потому, что вес Рика привёл его в смятение. С момента их последней гонки пьяница-учёный потяжелел раза в два.       - Участники, на старт! – провозгласил главный судья. Соперники встали на линию.       - Готов, Рик? – спросил Птицелюд.       - Конечно, - отозвался учёный, закрепляя запястья ремнями. – Жаль, оружие не разрешили и руки сковали. А то бы я передних и задних бластером пощекотал.       - Постарайся не нарушать правила, - предупредил друг.       Правила действительно были жёсткими. За любую ошибку или обман участник снимался с гонки. И всё же существовало одно послабление. Если наездник по какой-то причине упадёт, птицечеловек может продолжать гонку без него, только убедившись, что наезднику ничего не грозит – к примеру, если высота небольшая. А поскольку скорость соперников огромна, исход гонки решают мгновения. Едва замешкаешься – и придёшь последним.       - На взлёт! – скомандовал судья.       Рядом с Морти кто-то матюгнулся.       - Чуть не опоздал, - сказал Сквонч, усаживаясь рядом. – О, и ты здесь. Хочешь? – протянул он бутылку дурно пахнущего напитка.       - Нет, спасибо, - Морти отодвинулся как можно дальше.       Сквонч пожал плечами и отхлебнул. От него ужасно разило спиртным.       Едва взлетел последний участник, раздался громкий, пронзительный звук. Морти и многим другим пришлось зажать уши. Гонка началась.       Не прошло и секунды, как участники пропали со стартового участка. На скорости, многократно превышающей обычный их полёт, птицелюди неслись, нагоняя друг дружку, вдоль насыпной дороги, то и дело петлявшей.       Выше всех остальных летел Птицелюд и пока не собирался обгонять соперников, экономя силы. Если их начнут подрезать снизу, придётся увеличить скорость, но не ранее.       При поворотах приходилось менять угол наклона, но Рик крепко сжимал ногами бока товарища и молча, сосредоточенно, глядел вперёд. Они шли третьими. Впереди, чуть ниже, летел очень крупный птиц, и сразу за ним – долговязый с серыми крыльями, но не менее быстрый, соперник. Их наездники время от времени обменивались неприличными жестами.       - Ты как, Рик? – впервые со времени старта спросил Птицелюд. – Скоро начнутся препятствия.       - Я в норме, - буркнул товарищ. – Не вывалиться б только…       - Этого не случится. Просто держись за меня всеми конечностями.       Миновав третий круг, участники сошли с дистанции на новую трассу. Почти сразу же впереди, очень высоко, Рик разглядел узкое, объятое пламенем кольцо.       - Уверен, что мы не застрянем в этом хула-хупе и не подпалим пёрышки? – хмуро произнёс учёный.       - Держись! – вместо ответа бросил Птицелюд. Идущие первыми уже поднимались вверх, вращаясь по спирали. Секундой позже мир завращался и вокруг Рика. Давно отвыкший от кульбитов, кувырканий и прочей птичьей атрибутики, учёный проклинал традиции друга и изо всех сил сдерживался, чтоб не блевануть. Когда же огненное кольцо предстало перед ними, Рик пригнулся, зарывшись носом в перья на шее товарища. Сложив крылья, Птицелюд аккуратно прошёл через кольцо, даже не сбавив скорость. Как ни пригибался Рик, его всё же обожгло, но ничего, к счастью, не загорелось. Шлем и огнестойкий комбинезон спасли его.       Теперь они летели вниз, увеличивая скорость, дабы нагнать соперников. К несчастью, их стали обгонять. В момент пересечения стартовой черты номер семь шёл пятым.       - Вот блин! – вырвалось у Морти. Он горячо болел за деда и жалел, что не такой умный и не может помочь. Уж Рик на его месте точно что-нибудь да придумал. Это было бы нечестно по отношению к соперникам, но победы ох как хотелось. И тогда Морти обратился к Сквончу. Может, у рыжего уже есть идея, как изменить расклад в свою пользу? Но как раз в этот момент Сквонч свалился вверх тормашками, вконец опьянев. Морти окончательно расстроился.       Близилось второе препятствие. На сей раз подниматься вверх не было необходимости. Над дорогой возникло силовое поле. Мощные, но не смертельные электрические разряды хаотично бегали во всех направлениях. Предстояло наугад определить безопасную зону и пройти через неё.       Некоторые участники остановились, раздумывая, и тут же были дисквалифицированы всевидящими судьями. Остальные восемь, включая Птицелюда, скорости не сбавляли, и вскоре разлетелись по выбранным секторам.       Каким-то неведомым способом Рик смог вычислить безопасную зону и сказал об этом другу. Они продолжили гонку невредимыми, а трое других, получив дозу разряда, сошли с дистанции.       Ещё один круг – и вот они уже вторые. Впереди летел долговязый серый птиц, уже уверенный в своей победе. Оставалось третье препятствие, последнее.       Остро заточенные бумеранги понеслись на них со всех сторон.       - Ямба-карамба! – заорал Рик, внезапно выдумав новую фразочку. Тут уж точно не помогут сложные расчёты.       Сразу трое участников гонки струхнуло. Замешкавшись, они получили множество резаных ран. Судья, отвечавший за этот участок трассы, вызвал медиков, затем приказал приземлиться всем пострадавшим.       Возраст, может, и сделал Птицелюда неповоротливей, но только не в воздухе. Маневрируя, он успешно шёл сквозь «бумеранговый дождь». Пару раз опасные ножи царапнули по шлему Рика, даже когда он прижимался к спине Птицелюда. Крылатый товарищ подбадривал его, но, отвлёкшись на слова, утратил бдительность, и бумеранги срезали часть маховых перьев. Хорошо, что финиш был в пятистах метрах, а они вырвались вперёд. Долговязый сошёл с гонки, остальные метались в панике и порядком отстали. С потерей важных перьев Птицелюд уже не мог маневрировать, но до финиша уже крылом подать.       Бумеранги почти перестали сыпаться, как вдруг один из них прошёл поперёк тела Птицелюда, перерезав сразу оба наручных ремня. Рика тут же сдёрнуло со спины товарища, он начал падать в глубокий овраг, по краю которого сейчас проходила гонка.       С трудом сбросив скорость, Птицелюд раздумывал недолго. Рик падал в опасное место с большой высоты, и если бы не это, он, как и говорилось в правилах, мог один долететь до финиша и победить. Но только не в этом случае.       Потеря части перьев делало его пике не менее опасным, чем падение Рика, но Птицелюд не дрогнул. Он сложил крылья и камнем бросился в овраг. Судья увидел это и передал болельщикам, что номер семь сходит с дистанции.       - Ура, я не последний! – радостно завопил самый медленный из крылатых участников.       Ещё несколько секунд – и финишная черта примет победителей. Истинные же победители сейчас играли со смертью. Когда судья заметил, что Птицелюд летит в овраг на подрезанных крыльях, он в панике закричал:       - Быстрее, выведите камеру седьмого на экран!       Морти, и так уже расстроенный проигрышем деда, перестал жевать шоколадку. На огромном экране возникло изображение с камеры на голове Птицелюда. Тот нёсся вниз головой, едва не задевая ветви сухих деревьев, густо росших в овраге.       - Он не сможет взлететь, даже если поймает наездника, - нервно тараторил организатор гонки. – Там негде развернуться, и почти все маховые перья срезаны.       - Рик! - вскричал Морти, вскакивая. На экране возник силуэт падающего. Он постепенно приближался – Птицелюд нагонял товарища. Было видно, как тело учёного ударялось о ветви и стволы, и, кажется, Рик был без сознания. Рядом с Морти замерла в страхе семья Птицелюда.       - Птенчик мой, птенчик мой… - без конца повторяла мать. А Сквонч даже частично протрезвел и шипел себе под нос, крепко сжимая кулаки:       - Я вас всех обсквончаю, сраные судьи!       - Рик, не покидай меня! – в слезах бормотал внук, когда падавший был уже отчётливо виден. – Без тебя я не смогу вернуться домой…       - О чём ты говоришь? Корабль, портальная пушка и прочие вещи Рика остались у тебя! – возразил Сквонч.       - Я не об этом, придурок!       Морти уже не мог оставаться на месте. Он полез через трибуны вниз по головам зрителей. Изображение с камеры исчезло, и все испустили вздох ужаса. Добравшись до стартового судьи, мальчишка решительно приказал:       - Отвези меня туда. Я первым хочу увидеть Рика, даже если он…       Не договорив, Морти сглотнул подступивший к горлу комок.       - Простите, но кто вы ему? – спросил пернатый.       - Я его внук.       Через минуту Морти уже стоял на краю оврага. Медики осторожно спускались по тросам вниз и вскоре обнаружили пострадавших.       Птицелюд успел подхватить Рика у самой земли. Едва выровняв полёт, врезался в тесно стоявшие стволы и покатился в низину, где было ещё больше острых веток и камней. К счастью, оба легко отделались. Птицелюд лежал на Рике, обнимая его, словно защищая, и оба были без сознания.       Очнулись они быстро, едва заслышав родные голоса. Персонал госпиталя разместил их в одной палате.       - Рик, я так испугался… - Морти обнял деда, не стесняясь нахлынувших слёз. – Как ты?       - Бывало и хуже, - улыбнулся Рик, подмигивая Птицелюду на соседней койке. – Палец на руке сломал и синяки по всему телу, но это пустяки. А вот он крыло в двух местах сломал. Так что нам с тобой придётся погостить здесь ещё денёк-другой.       Морти не возражал. Пока Рик здесь, мальчик мог пожить в доме Птицелюда. Туда он и отправился вместе с пернатой семьёй героя.       Оставшись наедине, Рик, наконец, смог задать своему спасителю мучивший его вопрос:       - Ты мог бы и дальше лететь без меня, мы же первыми шли. Почему не сделал так?       Птицелюд взглянул другу в глаза, и как всегда, у Рика что-то ёкнуло внутри, когда он так смотрел.       - Потому что не был уверен в твоей безопасности. Ты сказал «мы». Оставшись без тебя, я уже не мог выиграть. Кубок предназначен для двоих, а если тебя никогда уже не будет рядом, зачем мне он?       - Ты и сам мог погибнуть, - кивнув на подрезанные крылья, произнёс Рик.       - Но не погиб же, - слегка улыбнулся Птицелюд. – Кувыркался, бился о коряги и камни, но не погиб. Твои опасения беспочвенны, Рик. Забудем об этом «если бы». То был мой долг, и никакие правила гонки мне не указ, если речь идёт о спасении лучшего друга.       Протянув друг к другу руки, они крепко стиснули ладони и долго лежали так. Перед такой крепкой дружбой сегодня отступила даже смерть.       Ничего не понимавшие в птичьей культуре инопланетные гости ещё долго твердили, какой Птицелюд сумасшедший. Бросился, сломя голову, за наездником, и едва не погиб. Особенно негодовала пара, занявшая первое место, ведь им так и не вручили кубок, когда поднялась суматоха, и где теперь он, неизвестно.       На самом деле кубок решено было отдать пострадавшим. Судьи пришли к мнению, что за всю историю гонок ничего подобного не было, и что два преданных друга эту награду заслужили.       Оставив кубок у Птицелюда, поправившийся Рик и Морти покинули Сквонч, уверенные, что никогда не забудут это невероятное приключение.