Все, что потребуется

- Ну и что ты собираешься делать, хоккейный мальчик? – его шепот обжигает губы и заставляет Кейси прижаться к телу теснее, не решаясь поцеловать. Он сжимает в ладонях рубашку на груди Хана и с отчаяньем смотрит в его глаза, стараясь разглядеть их сквозь темное стекло. Кейси жарко, у него трясутся руки и, будто в судороге, сводит мышцы живота. Он втягивает в себя воздух и выдыхает его как можно медленнее, упиваясь теплом и близостью Хана, желая прочувствовать его всем телом. - Все, что потребуется, лишь бы ты начал меня замечать, - так же тихо отвечает ему Кейси. Лишь бы перестал смотреть с безразличием и видеть в нем только тело пригодное для секса. Лишь бы позволил ласкать себя, и изредка нежиться в своих объятьях. Лишь бы позволял любить себя, принимая его чувства и соглашаясь с ними. Кейси готов бросить к его ногам все и согласен валяться под ними сам, за одно лишь мягкое прикосновение, участливый взгляд или страстный поцелуй, предназначенный для него, с мыслями о нем, чтобы не чувствовать себя большим дерьмом, прогибающимся под врага, стонущим от его грубых пальцев, жестко проникающих внутрь. Кейси прикрывает глаза и облизывается, а затем позволяет себе легко коснуться губами губ Хана. Внутренности словно сжимаются от щемящего чувства нежности, любви и преданности, сердце начинает колотиться сильнее и сбивается дыхание. Кейси проводит носом по его шее, легонько прикусывает кожу и спускается ниже, к неприкрытой груди в разноцветных татуировках. Мягкими поцелуями он очерчивает мышцы и разжимает ладони, опускаясь на колени. Хан сверху едва слышно выдыхает и прислоняется к стене, а Кейси думает, так ли он ничтожен на самом деле, как ощущает себя сам? Он касается губами напряженного живота сквозь тонкую рубашку и спускается ниже, медленно трется лицом о ногу Хана, щекой ощущая дорогую ткань его брюк, мимолетно целует колено, а затем ладонями упирается в каменный пол, склоняясь над его ступнёй. Уж лучше пусть презирает и испытывает глядя на него отвращение, чем не чувствует вообще ничего. Так, по крайней мере, у Кейси есть шанс хоть ненадолго задержаться в его мыслях. Это больше, чем ничего, и с этим он пока готов мириться. Он наклоняется ниже и широко лижет носок ботинка вверх к шнуркам и кромке. - Черт, - тихо стонет Хан, чуть дернув ногой. Кейси не обращает на это внимание, продолжая влажно вести языком вдоль линии подошвы и каблука. Кожа ботинка гладкая и пыльная, с шероховатыми полосками швов, на вкус от чего-то, чуть солоноватая. Он облизывает пятку, выходит за край и касается кончиком языка щиколотки Хана, а затем опирается на локоть, свободной рукой ловко ныряя ладонью под штанину. Кейси сам до конца не понимает зачем все это начал, но, чувствуя, как пульсирует член в брюках, совершенно об этом не жалеет. Мягкая ткань высоко поднятых носков и его собственные губы на щиколотке, ласково целующие ее. Это смущает и заставляет лицо заливаться жгучим румянцем, но ощущение полной своей подчиненности обожаемому человеку сносит крышу и срывает с тормозов. Кейси тихо стонет и вновь опускается к ботинку, вылизывая его теперь с внутренней стороны. Хан чуть расставляет ноги, давая ему больше пространства для движения. Руки начинают мелко подрагивать от напряжения, но Кейси все равно продолжает водить языком по ровной поверхности обуви, чередуя его с губами. Унизительное удовольствие, тянущее пах приятным возбуждением, заставляющее кружиться голову, и потеть ладони. Он быстро перемещается к другой ноге и повторяет те же движения: по подъему от носка к шнуркам, стараясь проникнуть языком под плотно сжатые складки. Скользит губами по круглым металлическим отверстиям, по ровным швам, спускаясь ниже, к самой подошве. Нагретая теплом тела кожа ботинка приятно согревает щеку, Кейси движется широкими мазками к пятке, плавно перемещаясь на другую сторону. Хочется залезть ладонью к себе в джинсы и подрочить прямо здесь, перед Ханом, запачкать спермой его обувь, а затем вылизать ее снова до блеска, не оставив и пятнышка. Кейси с силой зажмуривает глаза, пытаясь отогнать от себя постыдные и унизительные фантазии, прекрасно понимая, что будет представлять это все снова и снова, укрытый темнотой своей комнаты. Он знает, что будет трогать себя и кончать, стоя на коленях и глядя в пол, представляя, как над ним возвышается Хан, властный и молчаливый, милостиво позволяющий себя любить и не дающий в замен почти ничего. Кейси чуть встряхивает головой и проводит языком по последнему пыльному участку. Поднимается сначала на руках, а затем садится на колени и утирает подбородок тыльной стороной ладони. Ему стыдно смотреть на Хана, встречаться с ним взглядом, наверняка насмешливым или презрительным, и от того еще больше осознавать свою никчемность и второсортность. - Ты закончил? – доносящийся сверху голос, в тишине огромного, почти пустого, помещения, кажется слишком громким. Кейси поджимает губы и чувствует, как стыд заливает его лицо жарким румянцем. Он смотрит на каменный пол, на блестящие от его слюны ботинки, на свои руки, перепачканные в пыли и злится. - Да, - буркает он и с силой сжимает челюсть, ощущая омерзительный скрип пыли у себя на зубах. Хан молча приседает рядом с ним и жестко обхватывает его подбородок, заставляя смотреть на себя. Он проводит большим пальцем по уголку его рта, словно стирая грязь, а затем неожиданно целует. Грубо смяв губы Кейси своими, он бесцеремонно проталкивает язык внутрь, властно вылизывая внутреннюю сторону рта и нёбо. Так горячо и так немыслимо приятно прогибаться под него, подстраиваясь под выбранный им ритм, который заставляет тело трепетать от возбуждения. Кейси подается вперед и тянется ладонью к его шее, но Хан перехватывает руку и разрывает поцелуй. - Молодец, - усмехается он, а затем встает и выходит из помещения. Гордый и уверенный в себе, высокий и безумно красивый. Кейси смотрит ему в след с грустью, гадая про себя, не будет ли слишком безрассудно наведаться вечером к нему домой?