Горели под дождём

А эти звезды завораживали. Горели вот так, переходя в созвездия. Яркие. Такие, какие бывают во снах. И глаза Рустема вбирали эти все звезды в себя. Холодные огоньки плескались в светлых радужках, как серебристые киты в Тихом океане. Он повел плечами от очередной звезды, скользнувшей за его ворот. Вздохнул, поудобней ложась на левую руку Александра. -Ру? - позвал солист Сплин. Ему так больше нравилось. Как всегда оригинален. Он коснулся грифа гитары, приобняв Рустема. Они сидели вот так, на чьей-то питерской крыше. Играли на гитаре, пели самые прекрасные песни, которые только были в их головах, заполненных весенними ветрами. Вот так можно было подойти к этому дому, поднять голову и услышать. Медленно перебираемые струны, звучавшие мирно, тихо, ясно, как звезды на небе сегодня... А погода в Святом Петербурге имела свойство меняться. В этом городе все было непостоянным. Каждый день что-то изменялось. Меняло свои формы, цвета, запахи. Воздух оставался теплым, нагретым еще дневным солнцем. Но звезды кто-то стал медленно собирать обратно. Этот кто-то был слишком жадным. Все время жалко ему звезд и солнца было для Петербурга. Сладковатые капли с неба упали на губы Александру. Он осторожно провел языком по губам. Отложил гитару. Она со звонким треском царапнула струнами кровлю. Рустем чуть приподнялся с плеча Александра. Гитара отыграла, теперь была очередь ударных. Это был дождь. Стучал по крышам в своем особенном ритме. И что-то еще постукивало дождю в ритм. Их сердца. В унисон. Такая гармония. Дождь и стук их сердец. Они смотрели друг другу в глаза. И это был тот самый особенный взгляд. Долгий, неповторимый, сквозь влажные от дождя ресницы. Потом на губы. Такие же влажные и чудесные... Поцелуй. Под дождем. Так нежно. Никто и никогда не целовал так, как они сейчас. Сладковатый привкус дождя, смешанный с этими невероятными ощущениями, приводил в чувство гармонии со всем миром. Проводя пальцами по мокрым волосам, они просто целовались на питерской крыше под дождем. Рустем сидел на коленях Александра, и тот крепко держал его за мокрую футболку и играл с волосами, целуя. Огонь всегда был сильнее воды. И на этот раз они горели, а чертов дождь ничего не мог поделать. Горели, как говорил Lumen. Горели изнутри, и пламя играло на губах. Горели и просто целовались под дождем.