Моё успокоительное

      Звон будильника сквозь сон был еле различим, но так ненавязчиво вписался в него, сыграв роль фоновой музыки, что я ещё минут десять спокойно наслаждалась сюжетом, пока не осознала, наконец, где я уже слышала эту музыку. Рука вынырнула из-под одеяла, нащупала на столе телефон и привычным движением отключила источник шума.       В приоткрывшуюся защиту проскользнул холодный воздух, и я поспешно укуталась обратно, да при том с головой, чтоб наверняка. А всё из-за старого деревянного окна, от которого поддувал бодрящий ноябрьский ветерок. Решив, что нужно полежать немного, привыкнуть к мысли, что я проснулась и меня ждут великие дела, я свернулась калачиком и начала активно думать, чтобы мозг проснулся. Затем случилось что-то невероятное. Я закрыла глаза и тут же открыла, клянусь! Но циферки на часах вместо семи часов мистическим образом уже сменились на девять. Мечась по квартире с криками: «Ну что за невезуха!», я ещё просто не знала, что это только начало.       Да, как и у всех, у меня бывали раньше бытовые неурядицы и мелкие неудачи, неловкие ситуации и позорные провалы. Но чтобы всё вместе, да ещё и по нескольку раз за один день - это уже, извините, перебор. Не буду в красках расписывать вам все беды, что навалились на меня за эти сутки. Уверена, в моём гороскопе было написано «Сегодня вам нельзя выходить из дома, а лучше спуститесь на время в ближайший бункер». Скажу вкратце: сперва я бегом собиралась и, неудачно подцепив ногтями колготки, порвала. Позавтракать не успела и побежала ко второй паре, надеясь перекусить в универе булочкой и кофе, а на большом перерыве вернуться домой и поесть нормально.       И, да, возвращаться мне пришлось. Вместо того, чтобы спокойно выпить свой кофе за столиком возле буфета, я запоздало вспомнила, что пара по высшей математике начинается чуть раньше, чем в расписании, по дурной прихоти преподавателя. Пытаясь отхлебнуть бодрящего напитка на бегу я, разумеется, от души плеснула кипятка себе на грудь, посадив на светлую рубашку мокрое сладкое пятно. Я уже почти рычала, проклиная неудачный день.       И так мелочь за мелочью, удар за ударом на меня сыпались несчастья. Меж тем, неоднократно проклятый мною день подходил к концу, как и мои силы и переоцененный запас нервов. И, совершенно не удивив, но добив окончательно, нужный мне последний автобус захлопнул двери перед моим носом и преспокойно укатил вдаль под мои гневные нецензурные вопли.       Я устало опустилась на скамейку на остановке, нащупала в кармане куртки телефон, написала подруге короткую СМС о предательском маршрутном транспортном средстве, убрала обратно в карман и продолжила сидеть, просто глядя перед собой. На улице уже стоял хороший морозец, и снег лежал не первую неделю, периодически выпадая, подтаивая и выпадая опять. Вот и сейчас идёт. Медленно опускается в свете фонарей. Мелкий такой, неприятный, как просеянный через сито. Но зато мягкий, ступаешь по нему, как по сметанке. И следы на нём остаются аккуратные, чёткие. Вот и я уже иду по нему в сторону дома. Бессовестно игнорируя дорожку, выложенную брусчаткой, шагаю по белому полю, летом гордо именующемуся газоном с грозно торчащими табличками против таких нарушителей, как я. Достаю ещё раз телефон и набираю первый в журнале номер.       - Всё, я никакая, приезжай скорее, - совершенно апатичным голосом произношу в трубку и прерываю звонок. Всё равно знаю, что приедет точно. Иначе и быть не может. Он же - моё успокоительное.       Сам он курит. Сколько ни ругалась, слышу всегда примерно одно и то же: "Период такой, нервов много. Вот устаканится всё - сразу брошу". Или "Будем жить вместе - сразу брошу". Ну, а что я могу сказать? Не имею права давить на него. В конце концов, хоть один из пунктов вскоре должен выполниться, а он обещания держит. Мужик же. Сказал - сделал. Итак. Он успокаивается куревом. Я успокаиваюсь им. Потому что ничего с ним не страшно, по правде говоря. Иногда, когда случается какая-нибудь невероятная чертовщина, смотришь, как он хмурится, и кажется - такой мягкий, сейчас совсем раскиснет. Но нет. Злится, ругается, сбивает костяшки пальцев о забор, курит... и продолжает держаться, стоять на своём. Так и должно быть.       Зайдя домой, разувшись и сняв шапку я, уже проявив себя конченой хулиганкой, прямо в куртке рухнула на кровать и закрыла глаза. Ни о чём не думать, просто дождаться его - и всё будет хорошо. Ему на автобусе минут сорок добираться, потом ещё от остановки минут пять до меня. Можно просто полежать, расслабившись. "Паршивый день. Хуже не придумаешь. Прямо жопа какая-то" - витали в голове обрывки мыслей. Я поморщилась, потёрла лоб, села на кровати и всё же начала расстёгивать куртку. Ещё по школе физик любил повторять: "В Сибири нет понятия холодно, есть понятие свежо!". Так вот. Чем свежее на улице, тем усерднее работают наши котельные. Поэтому сейчас, в очень свежие для ноября почти тридцать, в куртке в комнате находиться было совершенно невозможно.       Сижу на кровати, прижавшись спиной к стене. Понимаю, что подступает головная боль, стискиваю зубы, подтягиваю колени к себе и устало утыкаюсь в них лбом. И желудок урчит. Голодная ведь, так и не ела после пар. В холодильнике есть что-то из еды, но ведь это доставать надо, греть. А у меня сил ни на что не осталось, пошевелиться не могу, даже голову поднять.       Вдруг слышу, как открывается входная дверь. "Уже пришёл? Быстро как-то" - проносится в голове. Быстрыми шагами приближается к комнате, останавливается. Поднимаю взгляд и смотрю на него: стоит и глядит на меня, то ли осуждающе, то ли взволновано. Взъерошенный весь, в куртке нараспашку, запыхавшийся, будто бегом бежал. Жалобно смотрю в ответ, на глазах выступают слёзы жуткой обиды на весь мир и закон подлости, преследовавший меня весь день. Опускаю голову обратно и невзначай шмыгаю носом.        - Милая... - совершенно растерянно произносит и почти подбегает к кровати, привлекая меня к себе и крепко сжимая в объятиях, - что случилось?       Ну, я и рассказала. Уткнувшись носом в родное плечо, жаловалась на весь белый свет, пока он гладил меня по спине и иногда нежно прижимался к моей макушке губами. Когда поток жалоб иссяк, слёз уже почти не осталось и на сердце стало намного легче. Но не хватало ещё немного, чтобы позабыть все расстройства. Я подняла глаза, встретившись с родным тёплым взглядом напротив, так близко, что можно было рассмотреть каждую волну и каждый всплеск в его радужках-морях. Всегда от этих глаз с ума сходила, с первой встречи, вот и сейчас не могу оторваться. Наконец, пересиливаю себя, опускаю ресницы и тянусь губами к его губам.       Встречает жадно, словно месяц не виделись, запускает пальцы в мои волосы, увлекает в поцелуй глубокий и страстный, кусает мои губы, ловит мой язык зубами, втягивает в свой рот. Мои руки уже сами снимают с него куртку и кофту, пальцы забираются под рубашку и судорожно сжимаются на спине, на обжигающе-горячей коже. "Всегда такой жаркий, а у меня даже в натопленной комнате пальцы всё равно замерзнуть умудрились" - последняя четко оформленная мысль. А дальше меня захлестнуло волной желания. Его руки плавно поднялись по моей спине под легкой блузкой и ловким движением расстегнули лифчик, затем одной рукой он продолжил придерживать меня между лопатками, а второй скользнул под расстегнутое бельё и сжал мою грудь, пальцами начал массировать соски.       Не отрываясь от поцелуя, садится на кровать и усаживает меня к себе на колени, пробует мои губы, то становясь нежным и ласковым, почти невесомо касаясь, то снова настойчиво толкается языком в мой рот, касается им моего языка, посасывает мои губы. Я млею и постанываю от его манипуляций, нетерпеливо ерзаю, потираясь промежностью о его выпирающий через брюки член, что так манит, и расстегиваю пуговицы его рубашки.       Наконец, ему надоедает эта игра и он укладывает меня, стягивает с меня колготки и, расположившись у меня между ног, берет ласково моё колено и, целуя, спускается по внутренней стороне бедра всё ниже.       Во рту пересохло, зато внизу уже совсем мокрая, хоть трусы выжимай, а он всё томит меня, целует совсем рядом, то ноги, то живот. Сердце так колотится, даже немного больно где-то под ребрами. А горячие губы касаются лобка через бельё, и я уже почти поскуливаю, хватаю воздух ртом, тянусь рукой к его волосам, чтобы запустить в них пальцы и подтолкнуть к желанным действиям. Но отстраняется, вытянув жалобно-разочарованное мычание из моих плотно сжатых губ. Глядит на меня, улыбается, затем подносит руку ко рту и облизывает пальцы, обводит их языком и я, уже предвкушая, вновь начинаю ерзать и поскуливать, умоляя поторопиться.       Улыбается ещё довольнее, нависает надо мной и сладко целует, обводит мои губы языком, ловит дыхание, отстраняется немного, заставляя тянуться за ним, а затем властно впивается в мои губы и одновременно вводит пальцы в моё лоно, заставляя выгнуться и застонать от удовольствия. Начинает двигать ими внутри меня, то быстрее, то медленнее, иногда вынимая их и поглаживая клитор, отчего ноги предательски подрагивают, выдавая меня с потрохами. Видит мою реакцию, наклоняется к шее, щекочет немного своим дыханием. Не выдерживаю, опускаю правую руку вниз, ведя ею по его обнаженной коже груди и живота. Так чертовски хорош в расстегнутой рубашке и с этой ухмылкой, что аж голова кругом идёт. Хочу его всего, здесь и сейчас, хочу, чтобы он взял меня!       Пальцы натыкаются на пряжку ремня, торопливо расстегиваю её, затем пуговицу и молнию и, наконец, сжимаю его член через ткань трусов. Выдыхает, прикрыв глаза, замирает на секунду и с удвоенной силой начинает ласкать меня, добавляя к двум пальцам третий, отчего у меня перехватывает дыхание и я уже не пытаюсь сдерживать рвущиеся из груди стоны, наполняя ими весь дом. Быстро подношу руку к губам и смачиваю пальцы и всю ладонь, возвращаю её, протискиваюсь под резинку его белья и провожу влажной рукой по всей длине ствола. Хорошо скользит, двигаю кистью, пальчиками иногда касаясь головки, и его член совсем твердый становится, представляю, как сейчас вставит его в меня и в груди всё сжимается.       Очередной поцелуй, почти яростный и одновременно молящий то ли прекратить эти сладкие муки, то ли полностью в них утонуть, и шепот, губы в губы: "Я хочу тебя"       И всё, как без тормозов - немного неловко, но быстро снимает брюки, я снимаю с себя бельё и пытаюсь расстегнуть блузку, но он уже нападает на меня, сжимает мой подбородок и притягивает к себе, а второй рукой держит меня за запястья над головой. Поскуливаю, извиваюсь, приподнимаю бёдра и пытаюсь дотянуться, чтобы подразнить его, потереться об его стоящий член, но тут же убирает руку от моего лица и шлёпает меня по попе, обжигает, и я обиженно вскрикиваю, перестаю двигаться. Ласково пробует мои губы, поочередно втягивает то верхнюю, то нижнюю губу в рот и я почти не дышу, внизу разливается жар, терпение уже на исходе, кажется, сейчас сама на него наброшусь и прекращу эти мучения.       - Я хочу тебя, - полустон срывается с моих губ, и почти мгновенно он входит в меня, жарко выдыхая куда-то в шею. И пульс бешенный, тут же начинаю двигать бедрами, пытаясь почувствовать его ещё глубже. И сам он держит меня за ягодицу, сжимает почти до боли и толкается навстречу, тяжело дыша. Вырываю из плена стиснутые запястья и обвиваю руками его шею, пытаясь унять стоны впиваюсь зубами куда-то ему в плечо. Шипит и ещё ускоряется, так восхитительно вкусно имеет меня, а в голове легкий звон, словно падаю куда-то...или взлетаю.       А кожа уже слегка солёная, отрываюсь и откидываюсь обратно на подушку, вглядываюсь в его глаза, провожу ладонью по его лицу, вытирая капельки пота. Любуюсь им, такой невероятный, такой желанный сейчас. Прикрывает на мгновение глаза, потеревшись щекой о мою ладонь, затем резко вытаскивает член, заставив меня разочарованно заскулить, поднимает мои ноги одной рукой, укладывая их себе на плечи, а другой сжимает мою шею, затрудняя дыхание.       И сразу вставляет мне и продолжает двигаться, проникая всё глубже, заставляя почти кричать. Наблюдаю за ним из-под ресниц, чувствую его внутри себя, как он входит, скользя по обильной смазке, и каждый толчок словно создаёт горячую волну, что пробегается по телу, до кончиков пальцев, заставляя дрожать и кричать. Понимаю, что близится, подступает. Пытаюсь вдохнуть поглубже, но сильные пальцы, сжимающие моё горло, мешают. Короткие глотки воздуха, слегка кружащаяся голова и в глазах немного темнеет, но он и не думает останавливаться, прижимается ко мне ближе и вставляет на всю длину.       Замираю на секунду, чувствую, как нарастает эта волна, будто прилив, что вот-вот переполнит реку и та выльется за края, замолкаю, чтобы вдохнуть, наконец, поглубже, он ослабляет хватку и я кричу, стенки влагалища мощными сокращениями сжимают член. По всему телу расходится вибрация, вызывая мурашки, я крепко сжимаю руками его талию, заставляя двигаться ещё, но он снова останавливается и отстраняется от меня. Я растерянно раскрываю глаза, он берет меня за поясницу и переворачивает, ставя на четвереньки. Кладет одну ладонь на спину, заставляя прогнуться до самого низа, буквально лечь грудью на постель, и резко входит в меня до конца. Ноги слабые совсем, еле стою, и он берет меня за бёдра двумя руками, и двигает, насаживая на свой член. Так глубоко входит, что где-то отголоском становится немного больно, но наслаждение всё перекрывает. Я слышу его стоны, он сжимает пальцы сильнее, наклоняется ко мне, требуя поцелуй, и я жадно кусаю его губы, обхватываю их своими, провожу по ним языком. Его движения становятся резкими, словно сбивается с ритма, но ещё пара таких толчков и он вытаскивает из меня свой член, я чувствую, как на поясницу выплёскивается сперма, и устало ложусь, точнее, почти падаю на кровать.       Он опускается рядом, тяжело дыша, будто загнанная лошадь. Его рука привычным жестом тянется ко мне, ложится на плечо и притягивает к себе. Подкатываюсь, утыкаясь носом в его грудь, всё ещё слегка подрагивая. Вдыхаю его запах, чувствую его тепло, его прикосновения. Через пару минут, немного придя в себя, закидываю на него ногу.        - Успокоилась? - усмехается.       Улыбаюсь в ответ. Ну, ведь действительно. Подумаешь, кофе облилась и к подруге не приехала. Ну, с кем не бывает? Зато какой интересный выдался вечер. Тут уж мне очень даже повезло, и не поспоришь.        Вполне неплохой день был, в общем-то.