Тайный медальон

      Двадцать седьмое февраля 2008, среда, 2 РМ — ... Аэропорт в Сеуле был... потрясающим. Они оба только и успевали, что вертеть головой во все стороны. Обоим подумалось, что будь он жилым домом, если бы кто-либо решился его ограбить, непременно бы заблудился. Старший озвучил это первым, и Тецуя обвинил его в том, что он читает чужие мысли. К четырём они уже были дома, — всего в нескольких кварталах от Университета искусств, где теперь учился Хань. Даже хлопоты с документами в этом совершенно новом мире казались ему сказкой. Брату и матери он помогал, как только мог, и с учёбой, и с работой по дому, хотя и временами начинал погружаться в тонкую, едва заметную меланхолию. Несмотря ни на что, юноша не показывал родным своего истинного состояния, не зная, что брат давно уже заметил его хандру. И однажды за завтраком... — Я сегодня никуда не иду, — безапелляционно заявил Хань. Тецуя подавился. — Тебе нужно в университет, прогуливать нельзя. Не выдумывай. — Один день перебьюсь, пусть даже вылечу, — махнул рукой тот. — Мы с тобой кое-что выучим, и ты пойдёшь на прослушивание в SМ. — Куда запишем??? — Сехун-а, мне надоело, что ты сидишь дома без дела, а ведь часики тикают. Другой жизни у тебя не будет. — Нет, хён!!! Однако Сехун догадывался, что уже обречён на провал. Брата было не переспорить, особенно когда он был уверен в своей правоте. И он был. Тем более после недавнего случая, когда агенты вышеупомянутой компании сцапали младшего прямо на улице, когда он спокойно себе кушал. "Это дало тебе сто очков вперёд", — говорил Хань с завидной частотой, но теперь, видимо, перешёл к открытым военным действиям. — Молчать. Хёна надо слушаться. Тецуя, однако, заметил, что брат назвал его новым именем, которое парню жутко нравилось, в отличии от старого. Задобрить хочет, зараза. — Ты не намного меня старше, так что не надо. — Сехун. — Прости. Юноша ненавидел эту манеру брата, которая всегда сносила его железное упрямство ко всем чертям. — Прослушивание — шестого августа, — продолжил Хань, довольный, как кот, нализавшийся сметаны. — Ага, — нарочно уныло ответил младший. — И без «ага»!       Шестое августа 2008, среда, 7 РМ — Хён... — протянул парень, только услышав, что брат взял трубку. Рука с телефоном дрожала. Ему до сих пор не верилось, поэтому он просто обязан был сказать брату, что произошло. — Ась? — Я это, ну... прошёл, в общем. Эдак на минуту ему пришлось отодвинуть телефон от уха: старший вопил от восторга громче, чем несчастная жертва в фильме ужасов. Переждав этот взрыв, юноша продолжил: — Завтра нужно идти подписывать контракт. Скажи маме, необходимо её присутствие, ведь я несовершеннолетний... — Дэба-а-а-к... Всё ещё в ступоре от неожиданной победы, юноша даже не посмотрел на номер автобуса, в который залез. В результате, болтая с Ханем, он доехал до конечной, заплатил за проезд и вылез на улицу, после чего осмотрелся и понял, что понятия не имеет, куда попал. Чувство дежавю нахлынуло на Тецую с головой, и он беззаботно рассмеялся, пытаясь успокоиться и поведать брату очередную свеженькую историю о его приключениях. Уже в три ночи, смертельно уставший и продрогший до костей после марш-броска по незнакомому огромному городу, наконец-то дома, он, счастливо улыбаясь, наконец завалился спать.       Одиннадцатое августа 2008, понедельник — ... На первом же совместном уроке парней и девушек было практически поровну. Эмбер, Сонён, Сон Цянь, Суджон и Солли оказались правда замечательными девушками, но познакомится с ними ближе Тецуя не решался, а вот парни... О, они оказались теми ещё психами. Чего стоил один только Ифань-Кевин, канадский китаец, с которым он мог разговаривать только на английском (Сехун не спешил признаваться, что владеет тремя языками). Однако, даже не понимая половины из того, что он говорит, ребята быстро заметили, сколько тараканов у него в голове. Ещё был Ким Чунмён, для которого уже пошёл четвёртый год в компании. Некоторое время они звали его «старичком», ведь чего он только не видел за это время! Дебют СуДжу, Girls' Generation, и, совсем недавно — SHINee... Только заметив, что это прозвище заставляет доброго и такого позитивного парня грустить, они прекратили это. И ведь вправду, — ему пришлось наблюдать, как все его друзья дебютируют один за другим, оставляя его позади. Зная это, Тецуя чувствовал к парню невероятно глубокую симпатию. Китаец Чжан Исин и кореец Ким Чонин, несмотря на языковой барьер были прямо-таки сверхъестественным дэнс-дуэтом. Тецуя был готов глазеть на их танцы часами, пока однажды не вскочил и не навязался Чонину в ученики. Тот тут же попятился, неловко засмеялся и, явно не зная, куда деть руки, принялся чесать затылок. Куда только девались вся крутизна и обаяние! О Чанёле можно было рассказывать часами. Он однозначно отвечал за создание настроения, вечно шутил и сам любил посмеяться. Рядом с ним ребята никогда не скучали, он сам никогда не унывал. Заразившись оптимизмом, Тецуя готов был, как и он, шутить направо и налево, невзирая на отсутствие чувства юмора, — это Чанёль своей странной силой откопал его из глубины его разума. Только это смягчало жёсткие будни трейни. Нет, конечно же, далеко не всё было так плохо. На первых порах юноша боялся ребят, боялся заговорить с ними, довериться им, боялся рассказать даже самую маленькую, самую ничтожную из своих тайн. Однако на скромном празднике по случаю дня рождения Исина они сыграли в «Правду или действие», где ребята открыли такие факты, что о недоверии явно даже речь не шла. Более того, они все поддерживали его, кажется, ни на что не надеясь в ответ. Тецуе было стыдно за самого себя, и он поклялся полюбить ребят всем сердцем, даже если в конечном итоге это его просто убьёт. Они работали с раннего утра до поздней ночи, словно должны были дебютировать с дня на день. На удивление, Чунмён, который, казалось, должен был уже давно привыкнуть к этому режиму, не особо сильно выделялся среди них выносливостью и тому подобным. Однако даже явно самовлюблённый Ифань признавал его вокальные способности, и в противовес он же охотно смеялся с его провальных попыток превзойти новичка Исина в плане танцев. Привычной картиной были рэп-батлы, что их устраивали они с Чанёлем чуть не каждый божий день. Иногда Тецуя присоединялся к ним из-за нечего делать, и первым вылетал из жестокого сражения. Принимая поражение без обиды, он, однако, не раз страдал из-за того, что один из «гениев» не принимал результата и озлобленно начинал бросаться в соперника всем, что под руку попадало. Ифань промахивался редко, а вот господин Пак попадал куда угодно, только не в него. Схлопотав две шишки на лбу за один вечер, третий предмет Тецуя рефлекторно перенаправил в самого Чанёля... С тех пор парень беситься перестал. До поры до времени. Даже падая вечером от усталости после танцев, даже не единожды сорвав голос на уроках вокала, он был запредельно счастлив, и готов был молиться на старшего брата за то, что тот пинками загнал его на прослушивание. Вспоминал ли он теперь прошлое? Ни разу, даже если было время на это. Этот факт казался немного странным, и он спросил однажды Чунмёна, зачем им, — по сути, соплякам, — такой загруженный график? Тот ответил, что уровень такой компании, как SМ, не позволяет даже никому не известным трейни просто прохлаждаться в ожидании дебюта. Время летело чертовски быстро, и через год девчонки дебютировали как f(x), но парням ни на секунду не сделалось одиноко. Даже Чунмён, наблюдая, как очередная группа явила себя публике, не особо волновался по этому поводу. Ребята были его опорой, и он сам в свою очередь всегда заботился о них, даже когда болел (что случалось подозрительно часто). В ход шло всё и вся, что только было в общежитии, начиная всеми одеялами и заканчивая мёдом, чаем и конфетами вместо леденцов от кашля, которые нередко были обычным подросткам вроде них не по карману. Дешёвых лекарств они покупать хёну не хотели, ведь они скорее калечили, нежели лечили. Раз в месяц вспоминая Чудес, Тецуя возмущался про себя: даже в самые трудные времена, наилучшие отношения у них были несравнимы с наихудшими среди трейни. «Да как можно было так жить?» — спрашивал он у самого себя, и в следующую минуту напрочь забывал об этом, поскольку нужно было уворачиваться от летящей мокрой от пота футболки. Снова что-то не поделили... — Ребята, ну не смешно уже! — громко возмущался не успевший увернутся Чонин, со злостью бросая на пол злосчастный предмет одежды. — Чанёль-хён, ты хоть раз в него попал??? — Но он первый начал! — возразил тот, и тут же смолк, заметив, что Чунмён достиг точки кипения. Тецуя переглянулся с Исином, и они быстро отступили с поля битвы, хохоча на всё здание. Прихватили велосипеды, опёртые на стену, махом взобрались не сидение и, сопровождаемые бьющим в лицо ветром, подались в странствие ночными улицами Сеула. Полтора года спустя его присоединению к рядам трейни его примеру последовал ещё один парень, с лица похожий скорее на нечто среднее между булкой и белкой. После долгой дискуссии ребята наконец сошлись на определении «хомяк», на что новичок не только не обиделся, но и знатно посмеялся вместе со всеми. Имя чудика было Ким Минсок, и оказалось, что он старше их всех. Потерявший твёрдое звание хёна Фань полдня дулся на весь белый свет, пока тот самый Минсок не подсунул ему прямо под нос миску рамена, затем отойдя куда подальше. Удивлённым ребятам он объяснил, что избегает контакта с предметом соблазна, так как диетолог придумала ему самую суровую из всех диет, которые вообще существуют...