"-Папа,ты ничего не понимаешь!"

Плохо ли то, что моя дочь не знает всю правду об этом отвратительном мире? Нет, это хорошо, так мне гораздо спокойней. Ей до всей этой херни, как мне до ее косметики и розовых шмоток. После смерти ее матери постоянно были вопросы, но я отмазывался, не посмел рассказать ей всю правду. А что я ей скажу? Твою мать убил демон? Нет, нет, нет. Посмеется и пошлет меня куда подальше за такую глупость. Слишком сильно она любила ее, даже слушать не будет. Я видел ее мать пятнадцать лет назад, а для нее это стало большим ударом. Моя дочурка, она такая, пошлет и не подумает. А после, будет бегать и извинятся за сказанное. Ох уж эти подростки. Да, я ее понимаю, сам был таким: дерзким, с завышенной самооценкой и с какими-то своими, никому не понятными принципами. Ей гораздо важнее надеть новое платье и накрасится, чем сделать уроки. И каждый раз, когда я ей твержу об этом, она вечно отвечает: «- Папа, ты ничего не понимаешь!» Да, конечно, папа никогда ничего не понимает, он же папа. Если честно, эти слова обижают, хотя я и сам виноват в этом. В том, что доверяет она мне самую малость, в том, что не уважает и вечно не слушается, не приходит домой вовремя, и с каждым разом все больше ненавижу себя за это. Вечно уезжаю и не говорю куда. Бывает, уезжаю на два или три дня, а когда перед выходом начинаю сыпать повсюду соль, она смотрит на меня, как на идиота, и смеётся. Ну да, я бы и сам поржал, если бы не знал правды. Ещё она постоянно выпрямляет свои кудри, стоя с плойкой у зеркала, и мне искренне жаль ее волосы. Кончики и так секутся, еще эта ее вечная белая краска, которая выжигает их, концы скоро просто отвалятся. Никогда я не пойму ее, с ее шикарными длинными кудрями и ей еще что-то не нравится. И когда, я начинаю ей это твердить, она отвечает любимой фразой: «- Папа, ты ничего не понимаешь!» Я ее поддержу, я действительно не понимаю. Тащит вечно домой своих подружек со своими девчачьими финтифлюшками, до которых мне нет особого дела. Но льстит мне, да и вообще вызывает усмешку на лице, когда ее подружки шепчут ей, в надежде что я не услышу: «- У тебя такой красивый папа. » Да, подружки у нее смешные. Вечно какие-то парни. Брайаны, Джексоны, всякие Райаны, уже имена не запоминаю. Злюсь, когда начинаю рассказывать ей всю правду о том или ином парне, про то, что он хочет, ведь кому как не мне про них знать. Знаю я этого Брайана, трахнет и бросит — проверенная схема для таких как он. А она не верит, говоря что-то о том, какой он классный. Ну что поделать, глупая еще она для такого, остается мне не разрешать с ним видится. И только я начинаю ей это говорить, как она отвечает, проезженной темой: « - Папа, ты ничего не понимаешь!» И опять я ничего не понимаю! Охренеть! Да когда я вообще что-нибудь понимал? Иногда хочется, чтобы она обняла меня искренне и без притворства. Не за то, что я купил ей новые туфли, не за то, что я дал ей денег, не за то, что я отпустил ее гулять, а просто, как любимого отца. Эти мысли вечно грызут меня, выводят из себя. Были моменты, когда я со злости давал ей пощечины, потому что уже не мог терпеть ее вечные упреки и оскорбления по поводу моей жизни и поведения. Она наглее, чем я ожидал. Когда приходят девушки, неважно какие, шлюха, не шлюха, ей все равно, она всегда злится, запирается в комнате и плачет там, тщательно скрывая это, надеясь, что не услышу. Никогда не понимал ее реакции. Сколько догадок по поводу моей работы: убийца, бандит, наркодиллер или же наркоторговец. Всегда смеялся над ее предположениями, пока она смотрела серьезно и пронзительно. Я не разозлился и не удивился, когда нашел в ее сумке пачку сигарет и сидр, даже не забрал, понял что и почему. Может, я и плохой родитель, но не вижу смысла у нее это отбирать. Просто ничего не изменится, по себе знаю. Если она захочет, она купит еще, попросит у своего парня или еще чего придумает. В этом деле не играет переходный возраст, здесь больше от жизни зависит. Я - плохой отец, плохой. Я оставляю свою девочку на выходные одну, а когда приезжаю, даже не спрашиваю, как у нее дела, что она вообще делала, а просто без сил заваливаюсь спать. Когда просыпаюсь, в очередной раз думаю о том, какая я сволочь и слышу ее всхлипы за стеной. *** Она надевает платье с каблуками и выходит, пока я смотрю телевизор. Я посмотрел на нее и еще раз убедился, насколько красивая у меня девочка. Зеленоглазая блондинка, с длинными ногами. Не удивляюсь, откуда у нее столько парней. Обидно, что она пришла спросить не про то, как она выглядит, а про деньги. Я не жадный, пусть хоть захлебнется этими деньгами. - Чтобы в двенадцать была дома, - крикнул я ей вслед, но она даже не послушала — уже ушла. В двенадцать приходит она, и, когда я посмотрел на нее, мне показалось, что сердце защемило. Тушь растеклась, волосы растрепаны. Мое сердце сжимается до крайностей, когда она садиться ко мне на колени и обнимает за шею. Я чувствую тепло своей дочки, это незабываемое ощущение. -Папа, папа, — шепчет она. Я слышу, как она шмыгает, издавая девчачьи всхлипы. У меня пересыхает в горле. -Какой мудак обидел мою девочку? -Ты был прав, - она плотнее прижалась ко мне, — прав, прав. Я глупая, ослушалась тебя. — она отстранилась от моего плеча и посмотрела в глаза, — Брайан бросил меня. Когда она сказала это, у меня интуитивно появилась мысль о том, чтобы подправить лицо этому красавчику. - Где он сейчас? - спросил я, получилось чересчур хрипло. - Папа, не надо только ничего делать, - успокаивает она меня, - обещаешь? Смешная, все равно ведь найду этого Брайана. -Обещаю, -вру я, гладя её по волосам. Она тепло улыбается, сейчас она напоминает мне ее мать. Улыбка чистая и искринняя, именно такая, какую я и хотел увидеть все это время. Она целует меня в щеку и шепчет на ухо: -Спокойной ночи, -она встает с моих колен, и я кричу ей в след: -Спокойной, принцесса. - Она одаривает меня улыбкой и идет. По ее лицу видно, что плакать будет еще долго. Долго и протяжно — у нее это впервые. *** Девушка укладывается на кровать, пытаясь отогнать неправильные мысли. Ее отец обнимал ее, крепко прижимая к себе, и ей казалось, что она не выдержит этой пытки. Не выдержит и поцелует, не в щеку, а по настоящему — в губы. Она тянется рукой вниз и трогает себя там, представляя его мужественные плечи над собой. Девушка хнычет, пытаясь собраться с мыслями, но ничего не получается. Отец был слишком близко, она чувствовала его всего. Приятная тяжесть внизу живота и мокрые трусы не дают думать разумно. Только так. Только так она может представить, что он рядом, что он прикрывает ее тело и шепчет страстное «люблю», но только по-другому. Она будет еще долго плакать, ведь Брайан был так похож на отца.