Do you even like me?

Чейз грустно вздохнул и ещё раз вознамерился глотнуть кофе, но снова поставил кружку на стол, с которого только что её поднял. Его опять оставили следить за нестабильным пациентом. Да и если бы оставили его одного, он не так сильно бы нервничал. Но к нему прикрепили несчастную и порой безоружную в нестандартных ситуациях Мастерс. У неё был потенциал, ведь она была невероятно способной юной девушкой. Но она была такой неопытной, как и все интерны. Ан нет, всё же, она отличалась от них. Ведь Мастерс было-то всего только 18 лет. Сейчас рыжеволосая девушка сидела напротив него с книгой, быстро пробегая глазами по каждой строчке, ни за что особенно не цепляясь взглядом. У Чейза в руках не было ничего, кроме кружки с остывшим кофе, которая то и дело опускался на стеклянную поверхность стола. Когда фарфор очередной раз ударился о стекло, Мастерс цокнула языком и подняла свои чёрные глаза на коллегу. -Что тебя так беспокоит? – мягко и вкрадчиво спросила она друга, по крайней мере, она считала его приятелем. Чейз не сразу поднял свой блуждающий по полу взгляд. Вот там ранили Хауса. Жалко, они всё перестелили, и теперь не было и упоминания об этой яркой, практически, сенсационной новости. «Убит лучший диагност Америки!» - газеты бы взорвались. Будущие больные Хауса уже не имели бы шансов на спасение. Он всё-таки взглянул на неё, чуть сдвигая брови. Что она спросила? -Прости? -Ты так себя ведёшь… У тебя всё в порядке? У него всё было ужасно. Недавно он узнал, что Кэмерон снова выходит замуж. За врача. За хирурга. Он из Австралии. Ирония, какая же ты мерзость. Но делиться чем-либо с этой молодой девушкой, в чьём возрасте ему только снилось попасть в команду гениального Грегори Хауса, он не собирался. Чейз завидовал. Завидовал по чёрному. Она так умна в свои годы, она столько добилась. Она тратила свою жизнь на учёбу и не знала, что такое личная жизнь, поэтому была так успешна. А он? В тридцать лет он уже разведён, и единственное, что маячит впереди – бесконечная череда связей с девушками, которых он бросит после первого свидания. Ведь это так удобно. -Всё со мной нормально, чего ты спрашиваешь? Обиделась Мастерс или нет, он не понял. Она лишь поджала нижнюю губу и тут же ласково улыбнулась, как будто разговаривала с идиотом, которому главное было не волно.. -Не волнуйся. Хочешь, я сделаю тебе ещё кофе? Знала ли она, что ничто так не бесит спокойного человека, как фраза «не волнуйся» ? -Да с чего бы… - он резко выдохнул и в какой-то момент его глаза из успокаивающе -зелёных стали острыми и холодными. – Мне волноваться нечего. У тебя сегодня пациент умер. Улыбка Мастерс сразу сменилась какой-то печальной гримасой. Не то, чтобы на глазах навернулись слёзы, но во всём лице отразилось грусть, обида, разочарование и отчаяние. А ещё испуг. Девушка и не ожидала, что человек может ни за что ударить в спину. Чейз отвернулся от неё, последний раз поставил кружку на стол и вышел в коридор. Его вдруг одолел нестерпимый голод. И чего он только на неё злился? Чем она так раздражала его? «Неужели я тебе даже не нравлюсь?» - так и вертелось у него в голове. Когда девушка задала ему этот вопрос перед тем, как потерять первого своего пациента, он подбодрил её. «Почему ты так решила?» Она ему нравилась. Кажется, после этого дурацкого, сказанного с другим смыслом, не с тем, который воспринял он, вопроса, Мастерс понравилась ему даже чуть больше, чем коллега, приятель или друг. Он и сейчас видит, как уже через пару часов Мастерс продолжает делать непрямой массаж сердца, ломая рёбра уже умершему пациенту, тому, кого спасти уже не удастся. Он берёт её руки и отводит их. Девушка отталкивает ладони врача и снова принимается за безнадёжную работу. Чейз так не хотел, чтобы она старалась его воскресить. Ведь это значит, что потом она будет переживать. Сильно переживать. И корить во всём себя. -Хватит, Мастрес, - отдаётся эхом у него в голове, и эти глаза цвета шоколада, засланные пелёной, слезами, смотрят на него в надежде встретить поддержку. Он снова берёт её руки в свои. Она больше не сопротивляется. И руки её дрожат. Он вернулся минут через двадцать после того, как покинул кабинет, ещё раз напомнив своей коллеге о том, что она облажалась. Чейз уже успел забыть. Он прогулялся по отделению, жуя мюсли, зашёл в туалет, проведал знакомую медсестру. Парень делал всё, лишь бы не возвращаться в ординаторскую. Но, рано или поздно, он открыл тяжёлую стеклянную дверь. Мастерс сидела в углу у окна и старательно тёрла лицо рукой. Ещё не поняв, что с ней случилось, Чейз подошёл к тому же месту. Лицо у Мастерс было заплаканное, волосы чуть растрёпаны, и его вина за это её состояние навалилась на врача тяжким грузом. -Марта, - присаживаясь на корточки рядом, чтобы видеть её лицо, он первый раз за всю совместную работу назвал её по имени. – Прости. Я…я просто расстроен. Моя жизнь катиться в пропасть и всё, что у меня осталась – моя работа. А у тебя есть жизнь, которая тебе не нужна и которую так хотел бы вернуть я. Девушка молча смотрела на него. По её щекам продолжали катиться крупные слёзы. Она встала, Чейз, как по команде, хотя она ничего не говорила, тоже поднялся. Даже на каблуках она была его ниже. Ну что за очаровательное существо! Марта благодарно посмотрела на Чейза и обняла его. Чейз даже и не понял, что произошло. В первые секунды голова как-то резко закружилась от сладкого запаха её духов. Но потом, он слабо и грустно улыбнулся, и тоже обнял девушку. -Всё будет хорошо, поверь мне.