Ребёнок, ей богу! Но любимый

Эшли тихо вошёл в комнату, прикрыв за собой двери. Было темно, но несмотря на это парень сразу заметил силуэт удобно устроившегося на кровати человека. А потом услышал и обиженное сопение этого человека, который лежал на их с Эшли постели, отвернувшись к стенке, всем своим видом показывая вселенскую обиду, и даже ухом не повёл на шорохи, хотя сто процентов слышал, как в комнату кто-то вошёл. Эшли закатил глаза и не смог подавить глубокий, но вместе с тем умилённый и даже немного (не немного) влюблённый вздох. Этому человеку двадцать четыре года, а ведёт себя как ребёнок, ей богу. Ну подумаешь, ну разбил Эшли его любимую кружку. Пф, нашёл проблему. Эшли пообещал ему хоть десять таких кружек купить и устроить ночь жаркого секса, ну, за моральный ущерб. Но это чудо, смерив его "ты-нихера-не-понимаешь-и-как-ты-вообще-посмел-такое-предложить" взглядом, ушел в комнату, обиженно виляя задом, будто говоря Эшли, что с сексом он сегодня точно пролетел. Но Эшли было больше обидно за то, что он пролетел с вечерними обнимашками и вообще с ужином в целом. Ведь всё началось с того, что он захотел поухаживать за своим парнем и сделать ему небольшой сюрприз в виде чашки горячего чаю и вкусных, так любимых Энди, тостов. Но Эшли будет не Эшли, если что-нибудь не испортит: доставая кружку из шкафчика, он умудрился её уронить. Вроде ничего такого, учитывая, что в их квартире на полу лежат ковры, причем во всех комнатах, но Парди, каким-то непостижимым простым смертным образом, разбил кружку об косяк. Кружку. Об косяк. Он сам не понял, как так получилось. Осознал только, что он тоже косяк. Только не деревянный. Он с минуту стоял и тупо смотрел на дело рук своих, пока на шум не прибежал Энди, тут же немигающим взглядом уставившийся на одиноко лежащие на полу осколки его любимой кружки, которую ему в шутку на день рождения подарили парни. Он её ценил, как символ их местами ебанутой, но очень крепкой и нерушимой дружбы. Но, как оказалось, нерушима в этой истории только дружба, потому что на глазах вмиг поникшего Энди осколки его "невероятно ценной для меня, да как ты не понимаешь, Эшли?!" кружки перекочевали в корзину для мусора. Эшли попытался как-то объяснить это, мол, кружка была влажная от мойки, вот и выскользнула и вообще "у меня не было шансов её поймать, Энди! Косяк, блин, в полуметре от меня!". Но получив на это "я думал, что ты мой быстрый бэтмен", Эш минуты две простоял в ступоре, смотря на задницу спину удаляющегося Бирсака, пытаясь вникнуть в смысл брошенной им фразы. После чего понял, что его парню явно пора заканчивать читать комиксы. А после этого он пошёл за ним в комнату, чтобы ещё раз извиниться и поднять ему настроение. Ну и сказать, что супергероев не существует. Хотя, Эшли отмел последнюю мысль: не хотелось ещё больше ссориться, выясняя реальность/нереальность супермена. Потому что Энди от своего ни за что не отступится и с пеной изо рта будет доказывать свою правоту. При этом подсознательно понимая, что он не прав. Ну, дети они и есть дети. И вот теперь Эшли стоит перед их кроватью, пытаясь подобрать слова, чтобы с первого раза растопить то, что и обидой-то, в принципе, назвать нельзя. В конце концов он мягко опустился на постель, почувствовав, как дёрнулся Энди от прогнувшейся под его весом кровати. Положив руку Энди на плечо и слегка сжав её, показывая, что он действительно сожалеет о содеянном, Эшли заговорил, не особо надеясь на успех. - Ди, ну прости, - Энди моментально скинул с себя ладонь Эша, дёрнув плечом. Эшли же подавил желание закатить глаза, но руку всё-таки убрал. - Ну зая. Я нечаянно, правда. - Ага, как же, - неразборчиво буркнул Энди, ещё больше зарываясь лицом в подушку. А Эшли серьёзно начал подозревать его в наличии мужского пмс. Потому что иначе такие психи он объяснить просто не мог. - Ты серьёзно мне не веришь?! - поражённо произнёс парень, пытаясь придумать максимально подходящий для такой, в принципе, абсурдной ситуации достойный ответ. - Энди, я, конечно, всё понимаю, но блин. Я же извинился. Да, я ужасно неуклюжий медвежонок, - переступив через себя, продолжил Эш. Ну, знаете, не особо приятно на себя наговаривать. Но ответом ему послужило лишь молчание. Двадцать четыре года?! Да ему лет десять!, пронеслось в голове у Эшли, после чего он решился на рискованный шаг. Ну, как рискованный: поддеть Энди, чтобы он хоть как-то ответил. - Не кажется ли тебе, что ты ведëшь себя, как ребёнок, м? - произнёс Эшли, с замиранием сердца ожидая ответ от Ди, который просто не мог проигнорировать "оскорбление". Но всё когда-то бывает в первый раз, поэтому Эшли ответа не дождался и, поняв, что Энди не собирается отвечать, тяжело вздохнул. За что ему это грёбаное чудо? Да, грёбаное и порой надоедливое, но чудо. Его чудо. С абсолютно непонятными тараканами в голове. Но тут Эшу в голову пришла идея, как все же заставить Ди говорить. Ну, или хотя бы мило посопеть. Уже прогресс будет. Эшли медленно лег на бок около Энди, уткнувшись взглядом в его взлохмаченный затылок. Мягко улыбнувшись, он осторожно, опасаясь повторения ситуации, положил руку Ди на талию, слегка приобняв его. Энди едва ощутимо дёрнулся от неожиданного прикосновения, но Эшли это почувствовали и придвинулся к парню, чуть сильнее обняв его и зарывшись носом в его волосы, понимая, что он может вечность лежать вот так, обнимая своего любимого и ощущая тепло его тела. В этот, казалось бы, ничем не примечательный момент, парни явственно ощутили любовь, витающую в воздухе вокруг них, что заставило их притихнуть на несколько секунд, наслаждаясь моментом, в непродолжительном течение которого Энди понял, что Эшу, его Эшу, он может простить все. Тем более какую-то там кружку. - Ди, - нарушил тишину Эшли, - ну извини. Энди промолчал, лишь слегка улыбнувшись, потому что этому от природы любопытному ребёнку хотелось знать, что же предпримет Эш, если он будет продолжать дуться. И в следующий момент он нисколько не пожалел о своем решении: он почувствовал лёгкое касание губ к своей шее, отчего его сердце несколько сбилось с ритма, а тело непроизвольно подалось назад, навстречу нежным и трепетным касаниям Эша, который, казалось, поставил себе цель: заласкать Бирсака до смерти, потому что с каждым новым прикосновением губ Эшли, через раз оставляющим на нем красные метки, он физически ощущал, что плавится под воздействием такого количества теплоты со стороны своего парня, словно кусочек глины в умелых руках мастера. Через несколько довольно долгих секунд такого необычного, но от этого не менее действенного вымаливания прощения, Бирсак повернулся в руках Эшли, не переставшего его обнимать. Энди посмотрел в его глаза и, увидев в них такой же прилив нежности, как и у него самого, горячо поцеловал парня, заменив этим слова "конечно я тебя простил". Эшли же обрадовался порыву Энди и тому, что он наконец отреагировал на него, и с ещё большим напором ответил на поцелуй, неконтролируемо сжимая пальцами талию Энди. Что ему явно понравилось, так как Ди практически сразу же запустил пальцы в волосы Эшли, начиная нежно массировать кожу головы, получая в ответ удовлетворённое мурчание своего парня. Через секунд тридцать, когда у парней просто не осталось воздуха в лёгких, им пришлось отстраниться друга, что они и сделали с явным сожалением. - Я прощен? - довольно спросил Эшли. Ну, как спросил. Скорее, просто уточнил. - Полностью, - мягко улыбнулся Энди. Парни смотрели друг на друга, и в их головах крутились очень похожие мысли. Они оба не понимали, чем могли заслужить друг друга. Да и, если честно, не особо старались. Ведь им достаточно того, что они вместе, и что они любят друг друга. Остальное не так важно.