***
Матвей привычным движением руки провёл по светлым волосам, откидывая их назад. Новомодная стрижка ему шла, определённо, но создавала некоторые неудобства, в виде постоянно выбивающихся прядей, например, которые приходилось поправлять. Впрочем, это не сильно его напрягало. Да и Карине нравились перемены в его внешности, а мнение своей девушки он уважал. Не потому, что хотел ей угодить. Просто Карина всегда хорошо разбиралась в шмотках, стрижках и мужиках. С последним у неё точно было всё в порядке, Матвей не сомневался: она же выбрала его. С вездесущим рыжим вихрем блондин встречался около полугода, и их отношения стали сюрпризом для их одноклассников. Матвей был богатеньким мальчиком, сыном небезызвестных родителей, которые вкладывали много денег в гимназию, в которой учился парень. Более того, Круглов чаще всего крутился в компании с представителями золотой молодёжи, и то, что в его окружение попала простая девчонка, которая не могла похвастаться безлимитной кредитной карточкой и последней моделью телефона яблочного бренда, вызвало дикий интерес со стороны ребят. В первое время одноклассники за глаза даже осуждали выбор Матвея (в особенности его многочисленные поклонницы), но парень был не из тех, кто следует стереотипам и прислушивается к посторонним убеждениям. Матвея подкупала искренность Карины, она была умной и разносторонней девушкой, с которой всегда было о чём поговорить. Она была вечным ребёнком, которого просто невозможно увидеть без широкой улыбки на лице: Давыдовой всегда удавалось поднять настроение Круглову, а он это очень ценил. Более того, рыжая просто потрясающе целовалась, и этим летом блондин узнал, что в постели она была весьма страстной натурой. Карина не была любимой девушкой. Она была идеальной девушкой, подходящей Матвею по всем пунктам. И этого парню было достаточно, чтобы перестать вести разгульный образ жизни и сосредоточить внимание только на одном объекте, который на все сто процентов оправдывал ожидания. Их отношения можно было бы назвать идеальными, но… Всегда есть это злополучное «но». И сейчас это «но» шло по коридору, весело щебеча что-то на ухо Карине, цепляясь небольшой ладошкой за толстую лямку спортивного рюкзака. – Матвей, звонок на урок уже был, кажется, – с ходу начала Карина, потянувшись к губам своего молодого человека в целомудренном поцелуе. – Или ты нас с Соней решил подождать? Несмотря на то, что во многих школах первого сентября вообще кроме классного часа уроков не бывает, в их гимназии выпускным классам поставили все шесть академических часов, как положено. Матвей перевёл глаза на подругу своей девушки, окидывая её быстрым взглядом. Хотя сам парень признавал, что разглядывать Соню хотелось гораздо дольше, вылизывая глазами изгибы её хрупкого тела. Соня Веснина имела репутацию школьной тихони и отличницы, однако не была забитой девчонкой. Она ходила вместе с классом на общие мероприятия и вечеринки, хоть и общалась там, по большому счёту, только с Кариной. Матвей был уверен, что Веснина просто очень внимательно относилась к выбору друзей (похоже, излишне внимательно), но вот её увлечение книгами совсем не разделял: ему казалось, что это отдаляет её от реальной жизни. Соня была красивой девушкой, обладательницей густых тёмно-каштановых волос длиной до талии, больших зелёных глаз и по-детски нежного личика. Она действительно была похожа на ребёнка из-за невысокого роста и хрупкого телосложения, но Матвея это совершенно не отталкивало. Скорее наоборот, заставляло нагло пялиться на темноволосую куклу практически постоянно, в надежде, что никто не заметит. Взгляд сам собой остановился на полных губах Сони. Сладкие воспоминания снова пронзили его мысли, но Матвей взял себя в руки и резко перевёл взгляд на Карину, чтобы отогнать наваждение. – Да, решил тебя подождать, – парень закинул руку на плечо рыжей в привычном жесте и поцеловал её в лоб, снова переводя взгляд на Соню и насмешливо вскидывая брови. – Но, похоже, наша отличница решила сбить тебя с пути истинного, вынуждая опаздывать на уроки. Его подколы были совсем не остроумными, но они всегда заставляли маленькую брюнетку вспыхивать от негодования. – Вообще-то, это Карина долго ела в столовой, я говорила ей поспешить! – и бровки девчонка хмурила совсем по-детски, что вызвало улыбку умиления у Матвея. Ну же, куколка, как ты не понимаешь, что я просто хочу вывести тебя из себя? Насладиться твоей реакцией. Твоим неравнодушием. – Боже, Сонь, ты – святая простота, – усмехнулась Карина, прижимаясь к блондину, оглаживая его поясницу своей ладонью. – Этот придурок просто издевается, нельзя так на всё реагировать! В ответ рыжая получила сочный шлепок по заднице. Не от Сони, конечно. Матвей обаятельно улыбнулся, собираясь двинуться в сторону кабинета литературы, на которую они безбожно опаздывали. Она была последним, шестым уроком на сегодня. По пути парень закинул свободную руку на плечо Сони, тут же почувствовав, что девчонка чуть вздрогнула. Что греха таить, это невинное прикосновение их тел взбудоражило даже вечно беспристрастного Круглова. – Только не плачь, мелкая. Дядя Матвей не хотел тебя обидеть, – самодовольно проговорил парень, ведя за собой насупленную брюнетку и счастливо улыбающуюся рыжую. То, что пробурчала в ответ Соня, Круглов уже не услышал. Гораздо больше его интересовала её теплая кожа, которую он чувствовал ладонью: её светлая кофта чуть сбилась в сторону, оголяя нежное плечико. И дотрагиваться до него было чертовски приятно.***
Матвей совершенно не обращал внимания на то, что говорил преподаватель литературы, Дмитрий Алексеевич Воронов, потому что гораздо больше его интересовала хрупкая спина брюнетки, сидящей перед ним. Соня аккуратно сложила тетради и учебники на край парты, сидела с выпрямленной спиной, сложив руки перед собой: во всём её образе сквозила какая-то излишняя правильность, граничащая с неестественностью. На уроках она всегда была такой, не позволяла себе отвлекаться, записывала всё до последней буквы. За пределами школы, Матвей недавно в этом убедился, Соня была совсем другой. Парень чуть откинулся на спинку стула, закрывая глаза, не имея возможности контролировать воспоминания, которые преследовали его чуть больше недели. И центром этих воспоминаний, как ни странно, была девушка, с которой ему удалось пообщаться совсем недолго. Как уже было сказано, Соня серьёзно подходит к выбору друзей. Он не знал, зачем пошёл за ней по узкому коридору в сторону пустой комнаты. Просто услышал, как темноволосая кукла переговаривалась с Кариной о том, что ей нужно переодеть платье. Жаль, эта облегающая чёрная вещь безумно ей шла. Делала её такой маленькой женщиной, даже лучше, чем ярко-алый блеск на сочных губах. В комнате Соня включила торшер, который наполнил комнату приглушённым желтоватым светом. В этой части дома музыка практически не была слышна, потому собственное дыхание Матвею казалось слишком громким. Парень боялся, что Веснина заметит, что он бесстыдно подглядывает за ней. Этот страх был даже сильнее, чем страх за то, что Карина увидит, чем в эту минуту занимается Матвей. Он одернул себя, когда желание зайти в комнату и помочь Соне начало брать над ним верх: девушка мучилась с застёжкой платья, но всё же справилась. Тёмная ткань скользнула по нежной молочной коже, позволяя Матвею любоваться невинным маленьким телом темноволосой куклы. Дыхание перехватило, отчего судорожный вздох получился слишком громким: блондин был рассекречен. Соня удивлённо вытаращила глаза, пытаясь прикрыться руками, впрочем, она была в нижнем белье, которое хоть и казалось Матвею безумно сексуальным, всё же было вполне целомудренным. – Что это за… – голос девчонки сорвался на крик, потому Круглов поспешил зайти к ней в комнату и захлопнуть за собой дверь. – А ну пошёл вон отсюда, Матвей! Её ярость была прекрасной. Но молодой человек был вынужден приблизиться к ней и чуть нажать пальцем на её дрожащие губы, призывая заткнуться. Ни к чему другим ребятам знать, что здесь происходит. Матвей старался не смотреть вниз, потому что организм под действием алкоголя только при одном взгляде на сексуальное девичье тело среагирует моментально. – Прости меня, я не хотел, – невнятно пробормотал парень, убирая палец от её ротика. – Не хотел подглядывать? – вскинув брови, воскликнула Соня. – Чёрт, да не ори ты! – она, словно маленькая истеричка, начала толкать Матвея в сторону выхода ладошками в грудь. – Ты чего творишь? – Пытаюсь тебя выгнать, чёртов мудак! Я здесь вообще-то переодеваюсь, ты не заметил? – спиной парень уже упёрся в закрытую дверь, но Веснина продолжала бить его в грудь. – Ты вообще в курсе, что у тебя есть девушка, и подглядывать за другими в таком случае не комильфо? Несмотря на то, что виноватым в этой ситуации, бесспорно, был Круглов, его дико бесило то, что Соня смела на него кричать. Никто и никогда на него не кричал. Ни родители, которые с самого детства оставляли его на попечение нянек, ни друзья, которые, безусловно, уважали авторитет Матвея, ни Карина, хотя она всегда имела на всё своё мнение. А тут вдруг ноготки выпустила эта тихушница, которая всегда отмалчивалась в компании. Которая никогда не конфликтовала с другими. Которая покрывается румянцем, если услышит похабное слово. Которая оказалась такой сексуальной в одних трусиках и простеньком чёрном бюстгальтере. Чёрт возьми. Матвей даже и не думал о ней никогда, как о девушке. Веснина просто была маленьким симпатичным хвостиком его подружки, не более того. А теперь он не может сглотнуть, потому что в горле ужасно пересохло от её близости. – Если ты продолжишь так верещать, то моя девушка всё услышит. Ты вообще в курсе, что она твоя лучшая подруга? – в тон брюнетке ответил Круглов, пьяно ухмыляясь. – Не думаю, что она обрадуется, увидев, как её подружка в одном белье щеголяет перед её же парнем. Так что в твоих интересах сбавить тон, кукла. – А в твоих интересах сейчас побыстрее смыться из этой комнаты, иначе я тебя убью, я клянусь! – прошипела Соня, тыча указательным пальцем в грудь блондина, который лениво осматривал её лицо. Нужно отдать должное, Веснина говорила гораздо тише, оценив ситуацию. – Запомни, Веснина: никогда не обещай того, чего не сможешь выполнить, – Матвей выпрямился, нависая над темноволосой малышкой, и хищно изогнул губы. – Ты ведь не убьёшь меня, на самом деле. Уметь отвечать за свои слова – обязанность каждого человека. Я вот, например, всегда сдерживаю слово, – рука сама дёрнулась вверх, чтобы провести по нежной щеке Сони. – Серьёзно? Считаешь себя честным человеком? А сам флиртуешь с лучшей подругой своей возлюбленной! – Если ты не заткнёшься, я тебя поцелую. И мне будет срать на то, что ты никогда ни с кем не целовалась до этого, – холодно бросил Матвей, раздражаясь из-за наглости Весниной. Она словно нарочно выводила его из себя. Девушка нахмурилась, пытаясь понять, насколько серьёзен был Матвей, но увидев лукавые огоньки в его глазах, тут же снова взорвалась. – Даже не смей говорить такое, ясно? Если ты только посмеешь… Договорить ей не удалось. Несмотря на то, что он обещал сделать это, девочка опешила и раскрыла глаза в удивлении. Его губы впечатались в её рот слишком быстро, чтобы она успела оказать сопротивление. Потому Соня так и продолжила стоять, опустив собственные руки вдоль туловища, ощущая собственную наготу и вкус губ Матвея. Наваждение. Девушка знала, что будет корить себя за это ещё очень долго, но не ответить на следующее движение губ Матвея не могла, потому покорно открыла свой ротик, впуская в себя язык блондина. И пропала. Потому что её хрупкое практически обнажённое тело было уверенно сжато в руках Матвея. Он цеплялся за её кожу, словно Соня была его спасательным кругом, выцеловывал её губы, пробуя на вкус её язычок. Круглов почувствовал, что девушка не исключила употребление алкоголя сегодня, как делала это обычно, и сразу же понял причину её сегодняшнего поведения. Градус многим развязывает язык и даже из первых скромниц делает последних сучек. Вот только Веснина была исключением, потому что даже стоя перед Матвеем в нижнем белье, позволяя себя глубоко и жадно целовать, продолжала оставаться маленькой и милой. Её хотелось защитить и прижать к себе ещё крепче. Тонкие ручки брюнетки скользнули по твёрдым плечам парня, обтянутым светлой рубашкой. Когда его целовала Карина, она обычно оставляла свои руки на его талии, вынуждая парня наклоняться к ней самому, в то время как Соне хотелось самой тянуться за поцелуем, быть выше, чтобы продолжить наслаждаться лихорадочным движением губ, потому малышка встала на цыпочки. Всё внутри перевернулось при мыслях о рыжеволосой девчонке. Карина сейчас была где-то на первом этаже коттеджа, в котором они находились всей параллелью будущих выпускных классов. Был август, и ребята решили собраться дома у одного богатенького паренька, друга и одноклассника Матвея, чтобы проводить лето. Круглов ещё никогда так замечательно не провожал лето. И ещё никогда ему не было так стыдно за собственный поступок, хоть он и пытался списать всё на алкогольное опьянение. Матвей видел, как ошарашено захлопала глазами Соня, как только он оторвался от неё и отступил на пару шагов назад. Сердце в груди стучало, как сумасшедшее, пытаясь выпрыгнуть через глотку. Руки мелко подрагивали, потому он сжал ладони в кулаки, молча уходя из комнаты, не в силах обернуться и посмотреть в глаза маленькой кукле. – Не говори Карине, хорошо? Я не знаю, что на меня нашло. Прости, – три тихие фразы, брошенные куда-то в стену, дошли до Сони, но Матвей так и не увидел, как она согласно кивнула. Нужно отдать ей должное – Веснина умела хранить секреты. Матвей пришёл в себя только тогда, когда его практически оглушил звук школьного звонка. Он даже вздрогнул, чем вызвал усмешку своей рыжеволосой подружки. Кривовато улыбаясь, девушка сжала его бедро под партой, снова переводя взгляд на учителя литературы. – Домашнее задание, надеюсь, вы записали. Можете идти, – будничным тоном проговорил Дмитрий Алексеевич, глядя на собирающих свои вещи подростков. – Карина Давыдова, останься, пожалуйста. Я дам тебе дополнительное задание, ты ведь собралась литературу сдавать. – Дмитрий Алексеевич, но я тоже буду сдавать литературу, я же на филологический факультет поступаю, – жалобно пропищала Катя, простая девчонка-хорошистка, со второй парты. Матвей не обратил внимания на то, как разочарованно выдохнул преподаватель, позволяя Кате остаться тоже, лишь сказал Карине, что подождёт её внизу. Когда парень вышел из раздевалки, он заметил, что школа совершенно опустела. Он не стал застёгивать свою парку, потому что неизвестно было, сколько ещё ему придётся ждать свою девушку. В холле на низкой лавочке сидела Соня, по-видимому, тоже ожидающая Давыдову. Матвей уверенно направился в её сторону и сел рядом. Он чувствовал волнение Весниной своей кожей: они давно не оставались наедине.