Хороший секретарь на вес золота

Женя небрежным движением длинных пальцев расстегивает две верхние пуговицы на тесной рубашке, обнажая ленты-ключицы, невесомо царапает ногтями крепкую грудь и прячет руки по карманам выглаженных консервативно-черных брюк. Все в нем выражает ужасную усталость и незаинтересованность в том, как Ян, переминаясь с ноги на ногу у двери, пытается объяснить причину пяти опозданий подряд. Конечно, любому трудно поверить, что мальчишка мог сначала в очередной раз проморгать свой автобус, а потом попасть в пробку на такси, с горем пополам добираясь на работу с пригорода, ведь это полнейший бред, честное слово! По крайней мере, Евгений Львович первый раз в своей жизни встречает настолько безалаберного работника. - …И я знаю, что вы сейчас напомните мне о моей практике. О том, что она может без шума и пыли закончиться преждевременно,- запыхавшийся омега переводит колотящееся дыхание, сглатывает скопившийся во рту страх.- Но я прошу простить меня еще хотя бы раз. Дайте мне шанс! Потерять эту работу сейчас равносильно тому, что вообще никуда больше не устроиться. Я обещаю… - Хватит причитать, ей-богу!- склоняет голову набок мужчина и, потирая ноющий висок, продолжает: - Если бы ты сюда не влетел со своими «извините-простите-не-губите», я бы и не узнал, что твоя задница снова изволила притащиться в полдесятого вместо положенного времени. Ты мозгом вообще пользуешься, или он у тебя давно атрофировался? Коль не вызываю на ковер, сиди молча и не тявкай лишнего. - Разве это честно?- Ян сузил глаза, крепко пережимая ручки пузатого прямоугольного портфеля.- Я опоздал и, как законопослушный работник, должен получить выговор. Правила для вас ничего не значат? Женя медленно опускает голову, во все глаза таращась на совсем выжившего из ума работничка, скрипит зубами. Принял на свою голову. - Ты, праведник доморощенный,- альфа нахмурился пуще изголодавшейся гиены,- совсем ошалел? Чего мне нервы ценные попросту треплешь? Они же, родненькие, не восстанавливаются. - Я не хотел «трепать вам нервы». Я хотел исполнить свой долг,- Ян храбро задрал нос, совсем позабыв о прошлой дрожи в коленках. - Свой долг?- начальник ядовито хмыкает, отталкивается от стола, на который опирался, и медленными шагами направляется к парню.- Вот с «долгом» ты загнул. - Что вы имеете в виду?- омега на это опасливо попятился, вжимаясь покрывшейся мурашками спиной в холодную дверь. - Ничего страшного. Ты у нас, кстати, кем числишься, м-м?- Женя останавливается от мальчишки в полушаге, плотоядно облизывается. Ян предчувствует что-то ужасное, смущенно чешет чернявый затылок. Глаза его, темно-шоколадные, дергано мечутся по просторному кабинету, не силясь за что-либо уцепиться. - Секретарем,- ответ получается скомканным, почти заглушенным. Альфа улыбается, достает руки из карманов и устраивает на плечах у Яна. Офисные деньки слишком скучны, начальник совсем зачах в тоннах бумажек и расписок, ходит замученный, будто ходячий мертвец, на которого гроба, увы, не нашлось. Срочно нужно как-то развлечься, и этот момент в самый раз подходит для столь бравого дела. Хотя бы подшутит над зеленью. А что? Пусть знает, какие приколы его ждут в будущем. Не каждому ведь попадаются столь гуманные сослуживцы, как в их отделе. Любишь деньги рубить – не брезгуй и издевательства терпеть. Вот пойдет на другое место, тогда и прочувствует всю силу сей истины. - Секретарем,- утвердительно кивает Женя, легко сжимая ладони на чужих плечах.- А знаешь, правильный мой, главную обязанность примерного секретаря? - Вовремя справляться с перечнем поставленной перед ним работы?- омега вспомнил о незаконченном отчете и мелко вздрогнул. - Не только,- Женя многозначительно играет бровями, поглаживает большими пальцами шершавую ткань блейзера сотрудника и мысленно катается по полу от смеха. Ян то краснеет, то синеет, но, на удивление, не отнекивается и не сбегает. На миг начальник даже осмеливается предположить, что у юного бедняги или полнейший шок, или инфаркт миокарда. - Ты ведь хороший секретарь?- Евгений Львович чувствует себя пиздец крутым шутником и вновь облизывает губы.- Внимаешь прозрачные намеки? Еще минута любования своей чудесной проделкой, и Женя точно громко рассмеется, хлопнет стушевавшегося юнца по спине да вытолкнет с кабинета, напутствуя больше никогда в жизни так не тупить. Но Ян его опережает. Парень, опустив на паркет портфель, выпрямляется и вцепляется в ремень на брюках Жени. Хорошо отлаженными движениями выуживает его из петель, тянет на себя, туго скручивает и отбрасывает куда-то в сторону окна. Заигравшийся начальник резко теряет дар речи, вжимается вмиг вспотевшими ладонями в дверь по бокам от головы Яна и задерживает дыхание. Омега ведет себя уверенно, ослабляет петлю галстука на своей шее и, тяжело втянув ртом искрящийся воздух, опускается на колени. Он опускается на ебучие колени. Как покорная сучка. И Евгений Львович со всех сил пытается не смотреть вниз. При всем своем любопытстве строит из себя саму непринужденность, боясь спугнуть. Секретарь скользит руками от коленей к ширинке мужчины, едва касается её кончиками пальцев, подмечает, как натягивается ткань на змейке. Его проклятые конечности задирают белоснежную рубашку Жени, гладят тазовые косточки. Гладят медленно, раззадоривая тело. Женя охренительно сильно возбуждается, сипло дышит. Штаны быстро становятся чересчур узкими. Парень еле слышно хихикает, целует внушительную выпуклость сквозь одежду. Вжимается в жесткую полосу змейки, спокойно реагируя на противно-металлический привкус. Втягивает носом усиливающийся запах альфы. Кофейный, терпкий. На этом моменте окружающий мир абсолютно заглушается. Начальник закрывает глаза, заставляет себя сдерживаться от необдуманных действий. Блядский мальчишка откуда-то знает, как его достать. Ян ведет языком вдоль острых зубчиков, кусает пуговицу. Женя изжевывает нижнюю губу. Вдоволь наигравшись, сослуживец расстегивает брюки шефа и без промедлений стягивает их к коленям. Член у Евгения Львовича завораживающий. Красиво исполосованный набухшими венами, прямой и толстый. Его хочется касаться, что Ян и делает, упираясь в бедра начальства, влажно облизывает поджавшиеся яички, огибает ствол и останавливается на чувствительной головке. - Чтоб я сдох,- шипит альфа, зажмурившись. - Рано,- многозначительно выдыхает в ответ Ян и повторяет скольжение в обратном направлении. Потом еще раз. И еще раз. Не оставив на члене ни единого нетронутого местечка, омега решается приступить к основному действию. Обхватывает, сучонок, головку сочными раскрасневшимися губами, посасывает. Женя первый раз стонет громко, утробно. Ян готов душу продать за то, чтобы услышать это еще хотя бы раз, и насаживается сильнее, втягивая щеки, пропуская сразу до половины. Начальник опускает руку вниз, все еще не смотрит, путается пальцами в чужих волосах, едва нажимает на затылок. Ян замирает и мычит. Мычит что-то невразумительное, пуская по всему стволу дичайшую вибрацию. У Жени от этого колени разъезжаются. - Двигайся,- просит он,- двигайся, пожалуйста. И парень слушается, принимая член еще глубже. До боли, до звезд под ресницами. Женя не руководит им, даже не пытается. Ему так дохрена приятно, что мозг, кажется, перестал нормально функционировать. Либо Ян – самый настоящий минетный бог, либо мужик просто сошел с ума. Тем временем омега начинает двигать головой вверх-вниз, мокро помогая себе руками. Женя не выдерживает и открывает глаза, ударяясь лбом о дверь. Секретарь между его ног, такой весь увлеченный примерным делом пай-мальчик, ему нравится больше, чем взъерошенный праведник. Но довести мысли до законного конца альфа не успевает, так как Ян вдруг отстраняется и смотрит в ответ. - Трахни мой рот. У него весь подбородок в слюне и смазке. Он просит то, от чего невозможно отказаться. Он на коленях. - Сам напросился,- Женя отступает на шаг назад, тянет мальчишку на себя. Ян послушно подползает, широко открывает рот. Сначала мужчина входит осторожно, пытаясь не навредить, игнорируя возбужденное до предела естество, что настойчиво требует своего. Его аж потряхивает от нетерпения. Первые толчки выходят совсем несерьезными, мелкими. Ян, кажется, крайне недоволен этим, так как его хмурый взгляд исподлобья вряд ли может означать что-либо иное. - Блядь, сам напросился!- то ли утверждает, то ли оправдывается пред непонятно кем альфа, сжимая волосы любовника в болезненную горсть. Он выходит до головки и тут же подается тазом вперед, на что получает довольный стон. Повторяет сильное движение, удивляясь податливости рта. Господи, мужчина просто рвет этот примерный рот, полностью потеряв контроль над собой. И омега ничуть не жалеет, а, напротив, тонет в экстазе. Похоже, мальчик любит, когда его ставят на колени. А Женя ничуть не против, знаете. Когда низ живота охватывают предоргазменные судороги, альфа прибавляет ходу, совершенно позабыв для приличия хотя бы спросить разрешения. У него перед глазами взрываются целые солнечные системы. Времени нет. Будто переродился. Будто умер и воскрес. Какое-то полуобморочное состояние. Охуительное состояние. - Ты просто…- Женя на автомате продолжает поступательные движения, слабо замедляется, не позволяя узлу разбухнуть.- Ты просто нечто. Восхитителен. Прекрасен. Бля-я-ядь. Его накрывает от удовольствия снова и снова. Он никогда не уволит этого парня. Пусть хоть к трем дня подваливает. Или в конец смены. Такого со строптивым Евгешей еще никто не делал. Ян отстраняется только тогда, когда Женя сам решает его отпустить. Парень пытается оттереться от спермы, поправляет одежду, но с паркета не поднимается. Начальник тоже приводит свою душеньку в порядок, разглаживая смятые брюки подрагивающими руками. - Евгений Львович,- неестественно хриплым голосом зовет омега, затягивая галстук,- хороший секретарь не отказался бы от ужина сегодня в шесть. Сводите? - Свожу,- Женя смеется.- Конечно же, свожу.