***
Все случилось внезапно. Пожалуй, это было неожиданностью даже для самого Юкине. Ято не только видел ненависть и обиду в глазах своего оружия. Он чувствовал эту боль, будто она была его собственной. Бог пытался подойти и заговорить со своим шинки, но все было тщетно. Юкине не был бы Юкине, если бы не игнорировал все попытки Ято, не посылал бы его далеко и надолго. Но всякому приходит конец. Однажды у него просто кончилось терпение, и он устроил разбор полетов прямо посреди ночи. Все началось так быстро, что Ято лишь успел почувствовать щелчок в голове, как шинки повалил бога на пол, крепко держа за края кимоно. Юкине скалился как одичалая собака, которую предал его любимый хозяин. Хотя почему «как»? Ведь так оно и есть! Этот чертов Ято его предал и даже не объяснился. У Юки не оставалось выбора, кроме как выплеснуть все и высказать все свои недовольства в лицо этого.этого…паршивца недоделанного! Его красивые медовые глаза буравили дыру в голове ошарашенного Ято, а пустота в них становилась все больше и больше. Боль предательства резала со спины и проникала в самое сердце. Пусть он уже мертв, но ему больно. Ему больно признавать, что его променяли на Нору, соврали, кинули…бросили. Он стал ненужным, и от этого хотелось выть. А ведь Ято так радовался и гордился, что Юкине рискнул своим именем и защитил своего хозяина. Мальчишка и сам был рад, что мог защитить своего Бога… Когда это началось? Когда он полюбил его, перестал презирать и пытаться найти себе более подходящего хозяина? Они сталкиваются взглядами. Он замирает и воздух вырвался из легких неосознанно, с противным хрипом, а мурашки пробежали по телу. Эти красивые, пленительные глаза его Бога. Почему… -Почему ты меня предал? — Шепотом спросил Юкине, не понимая, куда делась вся его решимость вмазать по этому чертовски красивому личику. А Ято лишь молча лежал на полу и смотрел в глаза своего шинки, впитывая в себя все чувства и эмоции этого паренька. Потом это аукнется ему скверной на шее, но богу все равно. -Я не… — Заикнулся Ято, но тут понял, что это просто отговорки, чтобы успокоить и соврать этому мальчику, а он решил, что не будет врать ему больше. — Прости, что разочаровал тебя. Мне очень жаль. От такого ответа Юкине оторопел. Он не ожидал такого откровенного признания, а посему готовил речь по другому развитию событий, а сейчас слова и буквы перемешались, он то и дело открывал и закрывал рот, пытаясь вымолвить хоть слово. Безрезультатно, впрочем. А Ято ждать нового вопроса не стал. — Они меня поймали, Юки…. Я резал и уничтожал. Это единственное, что у меня хорошо получается. Я уже говорил тебе это… Мое имя как знак моей новой жизни без таких вот бессмысленных убийств. — Ято протянул свою забинтованную руку к лицу, на котором застыло удивление, и мягко погладил по щеке. — Я повторюсь, Юкине… — Шинки при этих словах вздрогнул и опомнился, ослабляя хватку и чувствуя неприятные бинты на своей щеке, но теплую ладонь под ними. Воспоминания того разговора всплыло в голове, как будто это все происходит снова. То волнение, которое он испытывал; радость от того, что Бог доверился ему полностью. — Ты — мой единственный, ведущий шинки… Ты для меня важен. — Прошептал Бог с горячим выдохом, обжигая лицо блондина. — Ради тебя я отпустил Нору, не желая больше предавать тебя. — Голос Ято становился все тише и тише. За этими выяснениями отношений, они и не заметили, как быстро пробежало время и до утра оставалось каких-то пару часов. Пару часов до того, как проснутся хозяева дома, пару часов до завтрака и пару часов до поиска новой работы. Когда говорить уже было не о чем, они легли каждый на свои футоны, пожелав друг другу хорошо поспать, но Ято не покидало чувство сомнения, которое он посчитал своим собственным. Все стало понятно, когда тонкие руки обняли его со спины и к нему прижался теплый и чуть дрожащий Юкине. Брюнет мягко улыбнулся, разворачиваясь к нему лицом, чтобы обнять и, если надо, успокоить. Не успел он повернуться, как его затылок пронзила боль, его рот накрыли чужие губы. Шинки поцеловал своего Бога и в то же время причинял ему боль своими мыслями. За это он извинится, и сам лично будет смывать чертову скверну с шеи Ято. Блондин рассчитывал только на легкий поцелуй, как касание бабочкой руки — такой легкий и воздушный. О большем он и не мечтал. Каким бы ни был его бог, такой боли он не заслуживает. Но Секки позабыл об одной маленькой, но важной детали — бог и его шинки как одно целое. Тихое шуршание от поднятого одеяла, скользнувшие рукава кимоно по футболке и вот пальцы в бинтах плавно погружаются в мягкий золотистый шелк волос Юкине, чуть надавливая на затылок, дабы продолжить поцелуй, сделав его серьезнее. Затылок Ято снова пронзила боль, но от своего он не отступал, да и Юкине не шибко сопротивлялся, а лишь бездумно фантазировал и радовался как маленький ребенок самой вкусной конфетке. Щеки блондина заалели, а язык отвечал на легкую игру вторгшегося на его территорию языка Ято. Мальчишка еще сильней прижался к своему Богу, целуя его с упоением. Теперь они поменялись местами. Долгий, но безумно сладкий поцелуй был закончен и оба тяжело дышали и пытались перевести изрядно сбившееся дыхание. Юкине безмерно желал еще раз попробовать вкус Ято и сладость его губ. Влюблен. Мозг не хотел мыслить здраво и продолжал выдавать яркие картинки их поцелуя и кое-чего важного. Ято сжал футон от боли, но стыдно было признаваться — ему это нравится! Им нельзя любить друг друга…так. Нельзя! Но все же хочется стереть эту границу и вкусить тот запретный плод. Юкине смотрел на шею парня, ласкал взглядом его ключицы, которые открывались плохо запахнутым кимоно и слабо повязанным поясом. Как эта светлая и тонкая ткань скользила по плечам, все больше и больше оголяя торс хозяина. Еще один болезненный укол в затылок Ято и чувство жжения, охватившее шею. Вот она и появилась, а Юкине не унимался. Он тоже как паразит захватывал все мысли Бога, заставляя не слушать свой инстинкт самосохранения, а поддаться искушению. Ятогами провел руками по бокам своего шинки, оглаживая их и достигая края зеленой футболки, проникая под нее и тем же путем возвращаясь вверх, он попросту ее задрал, а потом и вовсе снял. Легкий поцелуй в губы и руки снова заскользили по юношескому телу: одной рукой заставляя мурашки бегать по телу, а другой напрягаться, из-за шершавых бинтов. Из-за этих смешанных чувств, возбуждение мальчика разыгралось еще больше, о чем оповестили затвердевшие бусинки сосков Юкине и паразитирующая скверна на шее Ято. Но даже так останавливаться на этом никто не собирался. Он решил, что все доведет до конца, а там…. А потом разрешит все проблемы по мере их поступления. Его милый шинки так быстро возбудился. Неужели из-за своего юного возраста? Ну конечно же. А то что-то божечка стал плохо соображать. Все тело Юки было покрыто теми самыми поцелуями-бабочками: минимум эротизма, больше чувств и ласки! Усыпляя бдительность мальчика, Ято уже освободил его от шорт и белья, впервые за эти минуты их интима, он почувствовал смущение. -Прости… — Прохрипел Ябоку, проводя пальцем по имени на теле шинки, неуверенно раздвигая его ноги. Боль отдавала в виски и смешивалась с возбуждением — гремучая смесь. Юкине вздрогнул и попытался сомкнуть ноги, но под пристальным возбужденным взглядом глубоко голубых глаз, он просто сдался и прекратил свои сопротивления. В конце концов, он этого желает. Пока он любовался и мысленно просил поскорее начать, с губ слетали слова одобрения, а из легких судорожно выбивался воздух. Эти руки так приятно его ласкали. Кончики пальцев Ято так легко касались его кожи, а в особенно чувствительных местах его прикосновения особенно будоражили сознание, вырывая из уст шинки тихие стоны. Вот эти пальцы достигли своей цели — они остановились на теплой и влажной, чуть пульсирующей дырочке. А Юкине оказался таким чувствительным, что от этого легкого нажатия на его анус с губ его сорвался громкий стон. Бог тихо прошипел и улыбнулся, склоняясь над своим милым шинки, целуя его в висок, ласковым шепотом смущая еще больше. И чтобы продолжить, Ято снова пришлось отстраниться от Юкине, чтобы подготовить того к следующему шагу. Его руки чуть дрожали, как и тело, а сердце бешено билось в груди. «Только бы не навредить…» — думал Ято. Шинки пытался поймать парня за плечи и обнять, но тот ему не позволял и лишь улыбался, чуть качая головой. Видимо тот еще не понял, чего им стоит это занятие, а Ято ни в коем случае не позволит этому мальчику заразиться скверной, пока это еще возможно. Когда совсем худо будет…. Нет, Ято старался об этом не думать. Они успеют закончить до того, как эта гадость охватит все тело Бога. Вход прилично растянут и Ябоку поспешил избавить себя от мешающей и раздражающей тряпки на своем теле, представляя взору Юкине свою полную наготу, с красивым рельефом тела и мышц. Брюнет вновь навис над мальчиком, упираясь одной рукой (что в бинтах) в пол, а второй помог себе упереться во вход в это желанное тело любимого шинки… -Юки… Ни в коем случае не прикасайся к моей шее и спине…. — С трудом расслышал блондин шепот Ято, а когда смысл дошел и он опомнился, то было поздно — он проник в него. Весь. Во всю длину. Чердак заполнил глухой стон Юкине, а глухой, потому что парень успел зажать ему рот рукой. Не хватало им тут свидетелей в виде брутального Дайкоку, что явно против таких вот однополых отношений и явной педофилии, и вечно счастливой маньячки Кофуку, которая поспешит все это заснять на память для влюбленной парочки. Юкине понял, что надо себя немного сдержать, но в таком положении, когда твой любимый Бог в тебе и ты заводишься от этой мысли, держаться никто и не сможет. Поэтому он сам заткнул себя своей же рукой, хоть это было и больно — он часто прокусывал ладонь, но стон удовольствия был приглушен. И шинки мог хорошенько расслышать как тот тяжело дышит и постанывает с ним в один голос. -«Господи, Ябоку…!» — Простонал про себя Юкине привлекая к себе внимание того самого Ябоку, который сейчас как похотливый зверь облизывает пересохшие губы и ускоряется, исполняя их обоюдное желание. А боль от разрастающейся скверны все сильнее и сильнее давила на затылок и позвоночник, уже начиная покалывать под лопатками. Щелчок где-то в голове Ято и он впился горячим поцелуем в губы Юкине, обхватывая его личико ладонями и чуть приподнимая голову, а после, плавно усаживая на свои бедра, продолжил двигаться и целовать. Шинки уперся руками в грудь Ято, запрокинул голову и застонал так громко, что на первом этаже его точно могли отчетливо услышать. Бог покрывал шею и плечики мальчика все такими же нежными поцелуями, наслаждаясь теснотой и обжигающим теплом тела, вслушиваясь в стоны. Они были прекрасны и радовали душу. Еще несколько толчков. Первым сорвался Юкине. Ято кончил в него через пару секунд, с громким рыком целуя мальчишку в губы, вкладывая всю ту нежность и любовь, страсть и желание, что испытывал к нему. — Прости меня, Юкине. Я больше тебя не оставлю. Бог осторожно лег рядом с парнишкой, ласково гладя его по мягким светлым волосам, прикрывая глаза, а до шинки наконец-то доходит. Ничего… Он снова позаботится о своем любимом боге, смоет с его тела всю скверну, которую он, Юкине, пообещал себе никогда не наносить на это тело.***
Внизу шинки ждет озадаченная Кофуку. — Юки, что это за звуки я слышала на чердаке? У вас там все в порядке?