На перекрёстках миров

— Как она на тебя смотрит... Аж завидно. Меня никогда так не любили. — Бога перевёл насмешливый взгляд с девушки на Ортегу. — Отстань, а? Тебе не надоело? Мне вот — так просто опостылело... — Первый помощник комиссара Тёмного Двора подержал в руках рюмку с коньяком и поставил её обратно на стол. Посетителей в «Ящеррице» сегодня было не слишком много. Друзья сидели за своим любимым уютным столиком, а в уголке неподалёку расположилась поклонница Ортеги, довольно миловидная чуда и, подперев рукой подбородок, в упор, не отрываясь, смотрела на первого помощника. — Что, и коньяк не лезет? Конечно, я бы тоже на твоём месте переживал, что комиссар узнает. — Что узнает-то, что? Я ей повода не давал. Это она меня преследует, а не я её! А Сантьяге делать больше нечего, как меня к каждой ненормальной ревновать. Бога широко улыбнулся. — А она симпатичная. Ты у нас везунчик! Меня б такая девушка преследовала, уж я бы знал, что с ней делать. — Не сомневаюсь, — едко заметил первый помощник. — Слушай, может, ты попробуешь её очаровать? Я был бы так тебе благодарен. — Но-но... У меня своих женщин девать некуда. Зачем мне напрягаться, очаровывать. И потом — ей нужен именно ты. Я бы на твоём месте воспользовался... — Определись уж: либо пользуйся, либо отстань от меня со своим сводничеством. — Ортега пожал плечами. — Уж если на то пошло, я бы лучше с её братом... Тьфу, вот чего говорю?.. — Да, брат красавчик, — рассмеялся Бога. — Ну ладно, отстанет она рано или поздно. Не переживай. — Пойдём отсюда? — решил Ортега. Он, хоть и старался не смотреть в сторону поклонницы, но чувствовал, как девушка поедает его глазами. — Иди. У меня тут ещё есть чем заняться. Ортега только фыркнул и, расплатившись за заказ, покинул «Ящеррицу». * * * Дочь рыцаря-узурпатора Ричарда де Касси — Паулина де Касси — обладала довольно яркой внешностью: высокая, стройная, с длинными вьющимися огненно-рыжими волосами и большими карими глазами. Правда, в лице её было что-то неуловимо ассиметричное, неправильное, и это делало её скорее не красавицей, а хорошенькой молодой леди. Мать её умерла во время родов младшего брата девушки — Пауля. Отец души в дочке не чаял, мечтая выдать её замуж, но в свои двадцать два года она не особенно стремилась к этому. Брата своего Паулина очень любила, и вот он-то действительно был красив. Двадцатилетний юноша не так давно поступил в гвардию. Жениться, к огорчению отца, он тоже не торопился. Злые языки поговаривали, что он и вовсе обделяет девушек своим вниманием. А Паулина мечтала лишь об одном мужчине. Её единственной любовью был Ортега, помощник комиссара. Она влюбилась в него около года назад, и с тех пор целенаправленно добивалась его внимания, как могла. Он был её мечтой, её единственным и неповторимым желанным мужчиной, её безумием. Других кавалеров она в упор не замечала. Объект любви пока никак не отвечал на её чувства, но она не унывала. Однажды, устав мучиться от неразделённого чувства, она попросила друзей познакомить её с Ортегой. После того, как её представили наву, Паулина начала кокетничать с ним, но снова потерпела поражение: помощник комиссара мягко отклонил её руку, когда она уцепилась за него. А вот на Пауля, который находился в этой же компании, гарка смотрел вполне благосклонно. Но потом Ортеге позвонили, и он, извинившись, ушёл. После этого она раздобыла адрес его электронной почты и отправила ему несколько писем с признаниями. Ответил гарка только на первое из них, причём так сухо и кратко, что ей захотелось плакать. Он написал, что не понимает, чем вызван столь горячий интерес к его персоне и не может ответить взаимными чувствами. Но она по-прежнему старалась бывать везде, где была возможность встретить нава её мечты. Она собирала о нём сведения, сохраняла фотографии из новостей, облазила социальные сети в поисках случайных снимков и тщательно слушала, что говорят вокруг. Да, Паулина знала, что первый помощник вроде бы встречается с самим комиссаром. Но всё равно надеялась, что это не помешает Ортеге увлечься ею. И мечтала, что в конце концов он предпочтет её. Вот и сегодня девушка сидела за столиком в «Ящеррице» и гипнотизировала взглядом любимого нава. А он отворачивался, хмурил брови и всячески выказывал недовольство её пристальным вниманием. Паулина не смущалась и выдумывала повод, чтобы подойти и заговорить с ним. Пока она этим занималась, нав её мечты встал и собрался уходить. Чуда быстро расплатилась и собралась последовать за ним, но Ортега тут же ловко построил портал, в котором и исчез. Паулина тоскливо посмотрела на то место, где только что стоял любимый и, выйдя из клуба, побрела к стоянке такси. Её способности к магии были настолько малы, что даже простейший портал она строить не умела. — Девушка! Паулина вздрогнула и замерла на месте, оглянулась, надеясь, что это не к ней обращаются. В темноте она разглядела невысокого старика, что теперь шагал к ней. В том не было ничего необычного или опасного — седой, слегка сгорбленный, в тёмном костюме и с тросточкой — и Паулина не стала отходить. А услышав его следующие слова, и вовсе замерла: — Девушка, мне кажется, я могу вам помочь. Вы хотите добиться внимания некоего мужчины? — Я? — Главным было соблюсти приличия. Одно дело, когда это является только слухом, другое – подтверждать такие слухи самой. Старик едва слышно усмехнулся. — Мне данное обстоятельство стало известно совершенно случайно. И я могу вам помочь... как я уже и сказал. — Он порылся в кармане и достал оттуда небольшую круглую коробочку. — Слушайте внимательно. Это — древний и очень мощный артефакт. В этой коробочке содержится порошок. Он обладает магическими свойствами. Для активации необходимо подойти поближе к тому, о ком вы мечтаете, открыть коробочку и подуть в сторону объекта вашего внимания порошком. Один раз. При этом надо испытывать сильное желание быть вместе с тем, кого любите. Запомните, это важно! А оттуда, где вы очутитесь после этого, он так просто не уйдёт. И вы непременно добьётесь желаемого, вот увидите. Паулина выслушала всё, что сказал старик, и машинально сжала в руке коробочку, едва только предмет коснулся её ладони. Она было открыла рот, чтобы задать пару вопросов, но старик растаял в воздухе. Исчезновению старика чуда не особенно удивилась, поняв, что он построил какой-то особый, хитрый портал. Гораздо больше её заинтересовала таинственная коробочка в руке. Девушка разглядывала её, не решаясь открыть. Затем она всё же спрятала подарок незнакомца в карман и решительно направилась к такси. Дома Паулина приоткрыла крышечку коробки — она подалась вверх с щелчком. Внутри всё пространство, под завязку, было заполнено светлым, полупрозрачным порошком, не имеющим запаха. «Пудру напоминает, — хихикнула девушка. — А коробочка — старинную пудреницу». Она щёлкнула крышечкой, возвращая её на место, и задумалась. * * * Ортега стоял в зале «Ящеррицы» и неспешно беседовал с Домингой. Краем глаза заметив появление своей назойливой поклонницы, он непроизвольно поморщился. Предсказатель проследил за взглядом гарки, усмехнулся и вдруг добавил: — Будь с ней осторожен. Особенно сегодня. — Да что она мне может сделать-то? — отмахнулся от него Ортега. Но тут неожиданно Паулина, которая обычно молча пялилась на своего любимого издалека, решительно направилась к ним. — Извините... — девушка смущённо обратилась к слегка растерянному Ортеге. — Здравствуйте. Могу я... поговорить с вами? Только наедине, пожалуйста. Доминга отошёл от них, пожав плечами. Какое-то смутное чувство тревоги шевельнулось в душе предсказателя, но он увидел за столиком Тамира, призывно машущего ему рукой, и подошёл к нему, делясь своими предчувствиями… — Мы уже наедине, говорите, что вы хотели. — Ортега понимал, что чем быстрее он отвяжется от девушки, тем будет лучше. Для неё же самой. Краем глаза нав заметил, что в «Ящеррицу», вместе с друзьями-гвардейцами, зашёл брат Паулины. Когда Пауль направился к ним, помощник комиссара даже улыбнулся: чуд уведёт сестру и вечер будет спасён. Только вот Паулина по-прежнему молчала. И вместо разговора достала из кармана небольшую коробочку. Ортега насторожился, но почти сразу расслабился: коробочка походила на старинную пудреницу, а значит, вряд ли ему грозит опасность. Да и чем ему может угрожать влюблённая чуда? Девушка быстро открыла коробочку, желая очутиться с любимым где-нибудь далеко отсюда, и дунула. «Пудра» взметнулась в воздух, собралась в нём в мерцающий туманчик и осела на Ортеге… и подбежавшем к ним Пауле. Мгновенно в центре зала, где стояли Паулина, Пауль и Ортега, родился вихрь. Частички «пудры» кружили, плясали, их становилось всё больше, они словно размножались, расплываясь в глазах невзрачными белыми пятнышками... полностью отгородив двоих чудов и нава от остальных, сидящих в зале. А когда спала пелена, трое нелюдей исчезли, словно шагнули в простой портал. * * * Тупая боль во всём теле и невыносимая жара. Это было тем, что первое почувствовал очнувшийся Ортега. Похоже, он на какое-то мгновение потерял сознание. Нав разлепил горящие веки и приподнялся на локте, надеясь, что ошибся. Но нет: вокруг, сколько хватало взгляда, лежал выжженный солнцем белый песок. Песок, песок, песок... и жаркое, нестерпимо палящее солнце над головой. Но самое страшное было не это. А то, что очнувшись, он ощутил себя абсолютно «пустым», без капли магической энергии. Он машинально нащупал в кармане мобильник и глянул на экран: ну, конечно: «сеть недоступна». Ортега поднял взгляд от телефона. Рядом с ним, тут же, на песке, лежали двое: парень и девушка. Ортега лег обратно, закрыл глаза, расслабляясь, начиная быструю медитацию, чтобы адаптировать организм к жаре. Через две минуты он сел, потрогал чуду за плечо. Паулина что-то простонала и даже не пошевелилась. Тогда он попробовал растормошить парня, и тот почти сразу распахнул глаза и удивлённо уставился на него, часто моргая. — Что... где мы?.. — Не знаю, — хмуро ответил Ортега. — Но по всем признакам — в пустыне. Как ты? — Хреново. — Чуд задумался, прислушиваясь к своим ощущениям. — Меня словно в мясорубку провернули. И выкачали всю энергию... Ортега кивнул: — Аналогично. — А сестра? — прохрипел парень. — Здесь она. — Помощник комиссара указал на неподвижное тело на песке. — Да жива она, дышит, не дёргайся. И сдаётся мне, это она втравила нас во все эти... гм... мягко говоря, неприятности. — Да ты что! — А кто нас каким-то песком обсыпал? Но сейчас даже не это важно. Важно то, как мы отсюда будем выбираться. Ортега снял тёмный пиджак и закатал рукава рубашки. Потом закатал обе штанины брюк. Пауль подполз к сестре и принялся её будить. Через некоторое время девушка всё же открыла глаза и простонала: — Пауль... где мы? — Ты только сразу не переживай... Как себя чувствуешь? — Плохо... — Она снова прикрыла глаза. — У меня всё болит, абсолютно всё ... и очень хочется пить... Ортега стиснул зубы. — Ты не одна такая, — негромко сказал он. — Придётся потерпеть: воды нет. А вот по чьей вине мы здесь оказались... Паулина всхлипнула и спрятала лицо в ладонях. — Он сказал... что этот артефакт... А я хотела... Я только… с Ортегой... Я не виновата... не хотела-а... Помощник комиссара, недовольно глядя на ревущую девушку, выделил для себя главное: — Какой артефакт? — «Пудра»... то есть коробочка. — Где она? Девушка приподнялась и огляделась. «Пудреница» валялась около неё в песке. Почему-то закрытая. Она поспешно щёлкнула, открывая крышку — порошок внутри, слава Спящему, всё ещё оставался. Ортега повернулся к чуду. — У твоей сестры умственные способности или отсутствуют совсем, или она ими не пользуется. Ей какой-то неизвестный дал артефакт, и она поспешила им воспользоваться, не задумываясь о последствиях. Какие будут предложения? — Он глянул на Паулину. — Как назад-то вернуться, знаешь? Девушка смахнула ладошкой слёзы, покачала головой и обиженно глянула на любимого. Она сидела на песке, опираясь на него рукой. Одета Паулина была в лёгкое платьице, так что от жары должна была страдать меньше всех. А вот солнечные ожоги ей обеспечены: Ортега видел, как кожа девушки наливается малиновым цветом. Спутанные волосы падали на плечи и на лицо, макияж слегка размазался от слёз. Брат присел около неё, обнял, погладил по голове, сочувствуя. — Она не виновата! — упрямо произнёс юноша. — Она не хотела. Ортега хмыкнул и возвёл глаза к небу. Там всё яростнее палило раскалённое солнце. — Давайте, я попробую вернуть нас обратно, — облизнув пересохшие губы, сказала Паулина. Всё вышло совсем не так, как она хотела. И брат за ними увязался... и пустыня эта непонятная... наверно, противный старикашка обманул её. Зачем только? Ортега промолчал. В боевой ситуации — а эту ситуацию он просто не мог считать другой — нав не желал тратить время на слова. — Он ещё сказал… — Паулина вздохнула. — Чтобы сработало, надо сильно желать оказаться вместе с любимым. Ну, я же и тебя, и брата люблю… Щёки девушки покраснели ещё больше. — Пробуй, — коротко приказал нав, и девушка, поднявшись на ноги, открыла «пудреницу», поднесла поближе к губам и подула на Пауля и Ортегу, стоящих в этот момент как раз рядом с ней. Ничего не произошло. Паулина недоумённо уставилась на коробку с порошком. — Не работает, — сказала она. Пауль разочарованно выдохнул, скинул камзол и расстегнул верхние пуговицы на рубашке, заметно изнывая от жары. Легче не стало, и парень в раздражении расстегнул остальные пуговицы, но, глянув на сестру, не стал снимать рубашку. — Не работает... — кивнул Ортега. Он некоторое время раздумывал, потом посмотрел на молодого чуда: — Попробуй ты. Пауль удивился, но послушно взял из рук сестры артефакт, медленно открыл «пудреницу» и чуть-чуть подул в неё в направлении своих спутников. Поднялся знакомый вихрь из белых частичек, перед глазами замельтешили светлые пятнышки, закружились, их становилось всё больше, а тела путешественников в пространстве словно скрутило от острой, безжалостной боли... * * * — И зачем надо было отдавать уникальный артефакт какой-то дурёхе? — Уникальный, но непредсказуемый. Так он принесёт хоть какую-то пользу. Эта асурская безделица в действии слишком капризна и нестабильна. А девка подвернулась очень удачно. — Пользу? — К комиссару подобраться сложно. А так — он будет очень расстроен пропажей любовника... и первого помощника, довольно сильного мага. Это подорвёт его боевой дух перед решающей схваткой. — То есть вернуться Ортега не сможет? — Это практически невозможно. Артефакт работает крайне нестабильно. Нельзя угадать, когда и в какой из миров он забросит испытуемого. — Я бы посмотрел, куда их забросило… — Я тоже. Впрочем, у нас и без того дел хватает. За работу, Схинки! — Да, повелитель. * * * На этот раз сознание они не теряли. Ортега в незнакомое место прибыл первый и наблюдал, как из светлого проёма появляются, будто выброшенные невидимой силой, его спутники. Они стонали, их лица искажали гримасы боли. Гарка терпел, но даже ему было несладко. Нав огляделся, когда боль немного утихла. Они все лежали на каменном полу. Вокруг были каменные же стены. Портал, посредством которого они сюда попали, закрылся. Нав терпеливо дождался, когда чуды тоже начнут хоть что-то соображать. — Где мы? — капризно протянула девушка. — Если б знать... — сказал Ортега, поднимаясь на ноги. Где-то рядом капала вода. Этот размеренный звук слегка раздражал. Вообще, тут было сыро и холодно. Чуд пожалел о скинутом камзоле. Девушка тоже поёжилась, обхватив себя руками. Гарка ловким движением раскатал обратно рукава и брючины, покосился на Пауля: — Холодно? Хочешь, рубашку тебе отдам? Я к холоду спокойно отношусь. Девушка изумлённо посмотрела на нава. Она уже хотела сказать, что предложить свою рубашку Ортега должен был ей, когда юный чуд, гордо вздёрнув подбородок, ответил: — Спасибо, не надо. Я тоже не замёрз. Ортега насмешливо посмотрел на Пауля, но промолчал. Взгляд его, устремлённый на рыцаря, заметно теплел. Чуд ему явно нравился. А девушка вызывала у гарки лишь раздражение. — Я замёрзла! — она клацнула в доказательство зубами и жалобно посмотрела на Ортегу. — Ничего, сейчас согреешься. Если опять в пустыню попадём. Или в человскую преисподнюю, например. — Он улыбнулся. — Да шучу я. Держи... грейся. — Ортега великодушно протянул ей снятую с себя рубашку. Девушка с наслаждением натянула её на полуголые плечи, радуясь хоть такому вниманию со стороны нава её мечты. — Где артефакт? — обратился гарка к юноше. Девушка судорожно стала оглядываться в поисках, стремясь заслужить похвалу Ортеги, но брат её опередил, «пудреница» снова нашлась валяющейся под ногами. И снова закрытой. Чуд едва успел поднять ценный для них предмет, как сзади его обхватили сильные, крепкие руки. Он хотел вскрикнуть, но ему зажали рот. Пауль не мог и пошевелиться, хотя очень старался. Он обречённо посмотрел на своих спутников: девушка и не пыталась сопротивляться, сразу обмякнув в руках нападавших, а гарка, только за мгновение до этого почувствовав опасность, не успев даже предупредить чудов, всё же приготовился к бою. Он активировал один из своих запасных артефактов, сдёрнув с пальца перстень, который тут же превратился в кинжал из навский стали. Ловко орудуя им, Ортега яростно отбивался, ранил нескольких противников, одного сумел, кажется, убить. Но в конце концов, измученного, не имеющего возможности воспользоваться магией, гарку схватили. Сразу с десяток сильных мужчин накинулись на него и выкрутили руки за спину, затем повели куда-то по проходу, подгоняя тычками. Пауля и сестру вели за ним. Чуд крепко сжимал в руке артефакт. Коридоры, по которым пролегал их путь, выглядели жутковато. Паулина даже зажмурилась, когда в одной из ниш по бокам ей померещился чей-то скелет. Стены были сырые и склизкие, заросшие плесенью, местами в подозрительных красно-бурых пятнах. Их привели в полутёмное и мрачное помещение. Пленников приковали тяжёлыми цепями к стене, быстро обыскали и оставили одних. Кинжал, «пудреницу» и бесполезные здесь мобильники забрали. Ортега выдохнул, когда тяжёлая дверь с лязгом захлопнулась за конвоирами. — Что делать будем? — тихо прошептал чуд. — Думать. Нас не убили, значит, мы зачем-то нужны. Пока мы живы, есть надежда. — Я боюсь, — всхлипнула Паулина и поглядела на Ортегу, словно ожидая, что он совершит чудо и освободит их. — Не бойся, — нав произнёс это таким уверенным тоном, словно он находился в Цитадели, а не Спящий знает где. Девушка последний раз всхлипнула и с надеждой и обожанием уставилась на гарку. — У тебя тоже совсем нет энергии? — потерянно спросил Ортегу Пауль. Нав отрицательно покачал головой. — Они забрали артефакт, — продолжил юноша. — Это ещё не конец света. Мы освободимся и найдём его. — Ортега старался успокоить спутников, а сам в уме перебирал возможные варианты спасения и пока не находил их. Он попытался пошевелить руками и ногами, уже определив, что оковы, удерживающие их, имеют магическую природу. Разумеется, ситуация достаточно неприятная, но не критическая. Даже если их бросят здесь умирать, можно найти пути к спасению. А если хоть кто-то придёт — изучить врага и напасть. Дверь в помещение со стуком распахнулась. В неё вошёл высокий, стройный мужчина с длинными тёмными прямыми волосами, обрамляющими неестественно бледное лицо. Он был потрясающе красив, несмотря на бледность, какой-то утончённой, изысканной красотой. Одет он был в тёмный костюм, который наверняка стоил целое состояние — уж в каких-то вещах Ортега научился разбираться, общаясь с Сантьягой. Как это ни странно, от мужчины распространялся сладковатый запах гранатов, который сильно контрастировал с общей пугающей атмосферой. Он подошёл поближе и полюбовался на пленников. Когда он посмотрел в лицо Ортеге, нав заметил, что его глаза горят алым светом. «Масан? Тут? Но из какого клана? И где это — тут?» Нападавшие явно были магами и, скорее всего, тоже вампирами. А тот, кто стоял сейчас перед навом, прямо-таки излучал огромную силу. — Красивые... — произнёс вошедший. Он сказал это, будто смакуя. Взгляд его ярко-алых глаз впился в Ортегу. Паулина испуганно вскрикнула. — Если будешь кричать, я перережу тебе горло, — спокойно бросил ей незнакомец. Девушка закрыла рот, в ужасе глядя на него. — Я пока выбираю, с кем мне поразвлечься сначала... Вампир снова посмотрел на нава, подошёл к нему ближе. Ортега даже эмоциями не отреагировал на масана рядом с собой. Ему действительно было плевать: нав понимал, что чем спокойней будет реагировать, тем меньше будет к нему интерес у этого кровососа. — Почему-то я думаю, что с тобой будет веселее, — лениво протянул их тюремщик. Он вытащил из ножен на поясе тонкий кинжал и медленно провёл его остриём по коже нава под ключицей, оставляя неглубокий надрез. Из ранки показалось несколько капель тёмной крови. Ортега опустил взгляд на нож, убедился, что клинок не обсидиановый, и прикрыл глаза. — Я сделал правильный выбор, — прошептал довольный вампир. — С тобой мы будем развлекаться долго… Ортега бросил взгляд на чудов: Паулина вся дрожала, из её глаз текли слезы; юноша же прикусил губу и старался не смотреть, что делают с навом. — Хочешь попробовать моей крови? — презрительно сказал гарка. Вампир как раз сделал на теле Ортеги надрез симметрично первому. Он усмехнулся, показав белоснежные клыки: — Она пахнет несъедобно. Зато с тобой интересно забавляться. А если я проголодаюсь, крови у них попью. — Он указал на чудов. Ортега не проронил ни звука. Он молчал и дальше: спокойно, не дергаясь, наблюдал, как его тело покрывается многочисленными кровоточащими ранами. Вампир делал беспорядочные надрезы, различные по длине и глубине, словно рисовал абстрактную картину на теле нава. Он с наслаждением то вдавливал кинжал в тело, стараясь задеть самые чувствительные места и нанести значительные повреждения, то лишь легонько царапал кожу лезвием. И наблюдал, как прежние раны уже начинают затягиваться. Чуды боялись проронить даже звук, и тем самым обратить внимание садиста на себя. В полной тишине вампир снял со стены плётку с несколькими хвостами, размахнулся ею… И она со свистом рассекла воздух и вспорола кожу нава сразу в нескольких местах, задев и так саднящие многочисленные порезы. Ортега чуть прикусил губу, почти незаметно, но мучитель это увидел и радостно усмехнулся. Вампир ещё раз ударил плеткой, и ещё… На теле гарки теперь причудливо переплетались тёмные взбухшие полосы от хвостов плети и сочащиеся чёрной кровью разрезы. Жгучая, мучительная боль преследовала Ортегу всё время экзекуции. Несмотря на потрясающую выдержку, сдерживаться становилось всё труднее. От каждого удара плетью тело дико горело и пульсировало болью. Но он терпел изо всех сил, не желая радовать вампира. Жутковато было видеть в его красных глазах такое неприкрытое, целенаправленное желание причинять страдания. — Ничего… у нас много времени впереди… Я заставлю тебя стонать от боли… — прошипел вампир. Но затем он обернулся, поглядел на чудов. — Только сначала я, пожалуй, подкреплюсь. Девушка с юношей сжались от ужаса под его оценивающим взглядом. После некоторого колебания он направился к Паулю. — И это всё? — Раздавшийся неожиданно голос Ортеги был хриплым, но насмешливым. — А я-то уж думал, и вправду будет больно. — Не пытайся отвлечь меня от своего дружка, — широко улыбнулся вампир, обнажая длинные клыки. У него явно было странное строение игл, как понял Ортега. Кровосос подошёл к чуду и почти нежно провёл рукой вдоль линии его шеи. — Ты трус, — отчётливо произнёс Пауль. — Освободи меня, и я сражусь с тобой. — Вряд ли это тебе поможет, — не торопясь разглядывая чуда, лениво процедил вампир. Он нагнулся к шее юноши, клыки снова сверкнули и быстро вонзились в плоть, вызвав у чуда невольный болезненный вскрик. Зрачки Пауля расширились. Ортега со злостью задёргался в цепях, прекрасно понимая бессмысленность своих попыток освободиться. Вампир оторвался от своей жертвы, искривил в усмешке свои красивые, чуть испачканные в алой крови губы: — Не переживай… Я не стану его сразу убивать. Это слишком просто. Чуд потерянно молчал, опустив глаза. На шее его виднелись капельки крови. Вампир снова вернулся к гарке, вынул кинжал и, сильно нажав, провёл им по животу нава. Ортега смотрел прямо на вампира, презрительно, не отводя взгляда. Рана на этот раз была глубокой. Черная тягучая кровь поползла из разреза, медленно капая на пол. — Может, подпортить твоё смазливое личико? — задумчиво сказал вампир. Он поднёс кинжал к щеке гарки и слегка надавил остриём, вспарывая кожу. Протянул руку и раскатал длинными тонкими пальцами по щеке выступившую тёмную капельку крови. Полюбовался, примериваясь для следующего удара… И тут дверь в помещение открылась. — Глонк, я же просил не беспокоить меня! — раздражённо рыкнул вампир, не оборачиваясь. — Карв, что это ты делаешь? Да ещё с какими-то полуголыми... хм... красавчиками. Мне это совсем не нравится. — Голос вновь вошедшего был завораживающий, одновременно вкрадчивый и требовательный. Пленники подняли глаза на появившегося мужчину. Он был высокий, стройный, спортивного телосложения. Особенно запоминающимися на идеально красивом лице были пронзительные синие глаза. А его густые тёмные волосы лежали в лёгком беспорядке. Их мучитель, услышав голос за спиной, вздрогнул, будто не веря своим ушам, на мгновение замер, а затем быстро обернулся. — Л’эрт… — произнёс он с такой непередаваемой нежностью, что казалось, это не он только что холодно обсуждал мучения пленников. — Какими судьбами? Он стремительно подошёл к вошедшему и заключил его в объятия. — Ты не ответил на мой вопрос, Карвен, — строго сказал Л’эрт, слегка отстраняясь. — Это всего лишь пленники. Ты, надеюсь, погостишь у меня? Ортега с удивлением уловил в голосе вампира заискивающие нотки. — Не знаю пока, всё зависит от тебя, Карв. Я мог бы остаться на пару недель, но ты, похоже, занят… Карвен, нисколько не стесняясь пленников, прижался к Л’эрту, заглянул в его глаза: — Останься… Я соскучился… — Хм… Помнишь, что ты обещал мне? У тебя есть возможность доказать искренность своих слов. — Я докажу, — горячо прошептал Карвен. — Хорошо. Тогда отпусти этих пленников, — небрежно молвил Л’эрт. — Отпустить? Я могу их быстро убить, и… Л’эрт нахмурился. — Договорились, — исправился Карвен. — Но можно мне оставить хотя бы девочку? К ней ведь ты не ревнуешь? — Нет. Отпусти их всех. — Синие глаза холодно блеснули. — Что же ты со мной делаешь... Только ради тебя… — Карвен попытался поцеловать Л’эрта, но тот слегка отодвинулся: — Я жду, когда ты выполнишь обещанное… Карвен сделал неуловимое движение рукой, и цепи, удерживающие пленников, упали. Вслед за ними последовали и сами пленники, больно ударившись о каменный пол. — Можете идти, вы свободны, — не оборачиваясь, сообщил им Карвен. Ортега с трудом поднялся на ноги и тяжело взглянул на вампира. Гарка помог подняться девушке, чуд же отверг предложенную им руку и встал сам. Парень сочувственно глянул на раны, покрывающие тело Ортеги. Обернувшись к Карвену, юноша сжал кулаки. Ортега предостерегающе взглянул на него и негромко, хрипло произнёс: — Когда нас схватили, то отняли наши вещи. Мы хотели бы получить их обратно. — Какая наглость, — прошипел Карвен. — Им оставили их никчёмные жизни, а они требуют ещё и вещи! Л’эрт взглянул в бесстрастное лицо Ортеги. На мгновение наву показалось, что ему одобрительно подмигнули. — Я тут подумал, — протянул Л’эрт. — Я мог бы остаться у тебя на целый месяц, Карв… Знаешь, возможно, я даже тоже… соскучился. Карвен бросил на него такой взгляд, что мог бы расплавить и металл, и, поняв всё правильно, крикнул помощника. Вошел невысокий рыжий мужчина. Карвен приказал ему немедленно принести вещи, отнятые у пленников. Пока тот ушёл исполнять поручение, вампир, не теряя времени, прильнул к Л’эрту, что-то страстно шепча ему на ухо. И тут же, не смущаясь, поцеловал его. Он прижимался к нему, страстно гладил его затылок, и губы его сливались с губами Л’эрта. И даже со стороны было видно, что Карвен с ума сходит по своему странному любовнику, а тот, вроде как, ему это позволяет. Но, возможно, Л’эрту просто нравилось создавать такое впечатление, ведь он сам довольно охотно обнимал Карвена и нежно гладил его, отвечая напору его губ. Вошёл помощник, остановился было в дверях, но видя, что на него не обращают внимания, бросил вещи к ногам бывших пленников и ушёл. Гарка поднял и припрятал кинжал и телефон, взял в руки злополучный артефакт. Чуды, взяв в руки свои телефоны, глянули на него, словно ожидая его решения. Они услышали, как за их спинами Л’эрт прошептал: — Ну не здесь же, ты с ума сошёл? Пойдём в спальню… И Ортега решился. «Надо сильно желать быть вместе с любимым», — вспомнил он и усмехнулся. Он как раз стоял напротив чудов, осталось лишь открыть коробочку и легко подуть. Он старательно думал о том, как сильно ему сейчас, вместе со спутниками, хотелось бы очутиться рядом с Сантьягой. И древний артефакт отозвался на его мысленный призыв. Снова — белый, бесконечный, мучительный вихрь, расплывающиеся перед глазами пятна, боль… уже почти привычная боль. И ожидание. Неизвестность. * * * Ортегу выбросило прямиком в кабинет комиссара, а сам Сантьяга в этот момент сидел за столом и разговаривал по телефону. Вслед за Ортегой из портала вывалились чуды, прямо перед столом, за которым сидел комиссар. Они были ошарашены не меньше Сантьяги, которого, казалось, удивить было нельзя. Но первым комиссар увидел помощника. Он вскочил из-за стола и кинулся к нему. Поддерживая, помог ему добраться до дивана. Взгляд его скользнул по обнажённому выше пояса и истёрзанному телу гарки. — Ортега… Где вы были? Что случилось? — Я… в порядке, — хрипло выдохнул гарка. И улыбнулся. Родная тёмная энергия, которую он почти бессознательно потянул из комиссара, позволила его организму начать интенсивнее восстанавливаться. Он уже почти не чувствовал боли и облегчённо прикрыл глаза. — Вам немедленно надо к эрлийцам, — сказал Сантьяга. — Нет. Это просто царапины… Не беспокойтесь… — Я думаю, что чудов нужно отдать чудам… — Да, отдадим. Только сначала я бы хотел сказать им пару слов. Сантьяга оглянулся на рыцаря и его сестру. Чуды явно чувствовали себя лишними, но не смели уйти и просто стояли посреди кабинета. Ортега с усилием поднялся и подошёл к Паулю. — Ты молодец, хорошо держался. Болит? — Нав указал на укус Карвена на шее чуда. Юноша отрицательно мотнул головой. — Мы… наверно, пойдём домой, — выдавил он, глядя на комиссара. — Хорошо. Но после я бы хотел побеседовать с вами, Пауль. Наедине. Паулина испуганно глянула на Ортегу. — Подождите, — попросил комиссара Ортега. Он подошёл к девушке и что-то успокаивающе прошептал ей на ухо. Она покраснела и кивнула. — Мы домой. Извините… До свидания, — пробормотал Пауль, потянув сестру за руку. — До свидания, — ответил комиссар. Когда они выходили, девушка смотрела в пол, а юноша бросил последний восхищённый взгляд на Ортегу. — Орте… — Комиссар вздохнул и обнял своего помощника. — Я чуть с ума не сошёл… Куда вы запропастились? — Не знаю. Но артефакт я сохранил… У него забавные свойства, надеюсь, мы сможем их изучить. Он может перенести к тому, кого любишь... — Ортега чуть улыбнулся, легко целуя комиссара в уголок губ. — Сейчас я хочу только одного — принять ванну. А потом — я в вашем распоряжении. В следующее мгновение открылся портал, и комиссар, поддерживая помощника, помог ему вступить в него. Ортега блаженно растянулся в ванне, лишь иногда слегка морщась от соприкосновения не до конца затянувшихся ран с тёплой водой. А комиссар сидел на бортике и осторожно массировал его плечи. — Знаешь... Когда ты исчез... Поиски ничего не давали, «ласвегасы» говорили, что тебя вообще нет в этом мире... И я подумал, что никогда тебя больше не увижу, — задумчиво проговорил Сантьяга. Только наедине, только в такой обстановке они переходили на «ты», и это было тем, что Ортегу всегда восхищало и заводило в их отношениях. — Только тогда я осознал, как же сильно ты нужен мне. — Это у нас взаимно, — тихо сказал Ортега и коснулся губами ладони Сантьяги. — Я тоже бесконечно нуждаюсь в тебе.