Тебя больше нет.

— Луи, я должен тебе кое-что сказать, — он замялся, ему явно неудобно. Может, он хочет сказать мне что-то важное? , — Я тебе изменяю. И уже довольно давно. Тяжело вздохнув, я пытаюсь успокоить себя. Всё к этому и шло. Не могу представить, что он так со мной поступил.. Как он мог? Кто дал ему на это право, чёрт возьми? — Кто он? — тихо проговариваю и уже ощущаю, как в глазах начинают собираться слёзы. — Они. — Они?! — Они. Я много с кем сплю, — он проговаривает каждое слово тихим и спокойным тоном. Тихим, сука, и спокойным тоном! — Я.. Боже.. Зачем? Почему ты так поступаешь? — Я не умею быть верным. Я всегда изменяю. — Но ты же утверждал, что любишь меня. Я думал, что ты меня любишь, — уже начинаю тихо всхлипывать. Чувствую влагу на щеке и понимаю, что плачу. И он видит это.. — Люблю. Но по-своему. Тебе не понять этого. И своих любовников я тоже люблю. По-своему. — Почему ты говоришь мне это сейчас? — Надоело тебе врать. — Ты меня бросишь, да? — Я никого не бросаю. Потому ты либо остаешься со мной и терпишь то, что я тебе изменяю, либо уходишь. Выбор делаешь ты. «Выбор делаешь ты». Пытаюсь оставаться спокойным, но у меня не получается. — Я не собираюсь ничего терпеть, - ну, вот, сорвался..- Я любил тебя, идиот! И до сих пор люблю. Я к себе никого не подпускал, — постепенно перехожу на крик. Он спокойно (!) смотрит на меня и терпеливо ждет, когда я закончу. Ну уж нет, Гарри. Я не закончу.- Я все для тебя пытался сделать! Для тебя, блять! Так ты меня любишь? По-своему? Подставляешь свою задницу своим «любовничкам»? Ну так и пиздуй к ним! Зачем я тебе вообще был нужен, раз у тебя других дохуя? Какой же я дурак.. Я думал, что нужен тебе. Ты шлюха, Гарольд! —, но тут я резко останавливаюсь. Замечаю в его глазах нечто похожее на.. сожаление? Я помню этот взгляд. В голове проносятся отрывки нашей с ним первой встречи у меня дома. Мой дом. Спальня. Мы лежали на кровати и болтали хер поймет о чём. Оба ужасно волновались. Вы весь день провалялись у меня в кровати. Говорили, а потом целовались. Я закручивал пряди его волос на палец, несильно оттягивая их. Ему это не нравилось, а я смеялся над его недовольной и милой моськой. Помню поминутно тот день. Помню и тот маленький, но очень глубоко отпечатавшийся в моем сердце диалог: «Я немного покраснел, и стал снова накручивать на палец очередную кудряшку. — Я у тебя первый? , — спрашиваю я. Он вздыхает и смотрит на меня этим самым взглядом. Взглядом сожаления. Как будто он сожалеет о чём-то.. Но о чём? — Нет, — наконец говорит он, —, но я хочу, чтобы я был у тебя последним..» Вспоминая Это сердце разрывается на части. Чувствую его взгляд на себе. Он все это время смотрел на меня и терпеливо ждал, пока я «надумаюсь». Набираюсь сил и снова начинаю говорить, — Однажды ты сказал, что хочешь чтобы ты был у меня последним. Так и есть. Первый и последний. — Прости меня, малыш. Но я просто не умею быть верным. И я люблю тебя. По-своему. Я ведь все-таки болен, - да, он действительно болен. Шизофрения, — Хотя да, это не оправдание. Просто я такой, какой я есть и я знаю, что таким меня никто не примет. — Не называй меня малышом. Нет больше ничего. Иди к свои любовникам и не пытайся давить мне на жалость своими болезнями. Я разбит. — А я давлю на жалость? Прости. Знаешь, я позавчера вывалился в окно. Но успел ухватиться и влез обратно. Лучше бы я разбился. Так было бы лучше всем. Когда он успел?! Позавчера мы с ним ходили по парку. Потом он проводил меня домой и.. и куда-то ушел. Куда-то. Почему он говорит мне это только сейчас? Боже, мой парень мог убить себя в любой момент, а я, блять, это узнаю только сейчас. — Было бы лучше тебе. Мне - нет. Твоим любовникам — думаю тоже лучше не стало бы. — Думаешь, я нужен им? Ни капли. — Я и не говорю, что им нужен ты. А вот твоя задница.. Думаю, твоя задница волнует их больше. — М.. меня трахает лишь один. В остальных случаях я сверху. Какая полезная информация! Спасибо большое, Гарри. Буду знать. — Ох, я так рад за тебя. Ты сверху. Не херово ты устроился, Гарольд. — Я просто не умею быть верным. Прости, малыш. Но я такой, какой я есть и меня не исправить. И я знаю, что никому такой не нужен. — Когда находишь своё, на другое уже не тянет. Видимо я — не твоё. И не называй меня малышом. — Знаешь, малыш, — ну-ну. Давай, продолжай давить на больное, Гарри, — можно спать со всеми, но любить лишь одного. — Не называй меня так. «Люби» какого-нибудь другого идиота. — Я не умею. — Но я же почему-то умею. Ты знаешь, какой я был шлюхой до твоего появления? Я смог измениться. Почему ты не смог? — Я и сейчас шлюха. Раньше я был верным и милым, но это всех раздражало. — У меня просто нет слов. Меня наебали. Самое обидное то, что наебал меня ты! — Я всегда был таким. — Наебываешь людей, которые доверяют тебе больше всего?! — Получается, да. — Ну ты и сволочь, Стайлс. — Я знаю, Лу. Ты бросаешь меня? — У тебя есть предложения получше? — Тебе решать. — Извини, Гарри. Я так не могу. Я люблю тебя и ты это знаешь. Ты растоптал меня и мои чувства, а я все равно люблю. Просто хочу, чтобы ты был счастлив. Люби у будь любимым. — Значит, бросаешь? — Да. Теперь ты свободен, доволен? — Хорошо. Я люблю тебя, - последние слова Гарри проговаривает почти шепотом. — Тебе плевать на меня. Хватит врать, что любишь. — Было бы плевать, я бы вообще не появлялся. — Но появился же. — Вот видишь, - он пожимает плечами, - Но, ты сам сделал выбор. Потому меня в твоём доме больше не будет. Прощай, малыш. Счастья тебе. — У меня его больше нет.