Леди утеса Кастерли

Все позади, даже не верится. Санса Старк, нет, уже добрый десяток лет Ланнистер — леди утеса Кастерли, в полной безопасности. Нет дворцовых интриг, тайн, недомолвок. Больше не надо прятать свои чувства за непробиваемой стеной безразличия, отчужденности, безжизненным голосом повторять заученные фразы, обесценивающие самые прекрасные чувства на свете, вздрагивать от каждого шороха, жалеть о каждой искренней улыбке, о каждом непроизвольном вздохе. Молиться до изнеможения богам старым и новым, которые так долго оставались глухи к просьбам глупой рыжеволосой девочки с далекого севера, волею случая занесенною в самое пекло лжи и притворства. Милый холодный Винтерфелл — пристань ее давно минувшего детства, цитадель мечтаний и несбыточных надежд. Она не была там с тех пор, как покинула мрачный и скучный, как ей тогда казалось, замок с отцом, дабы больше никогда не увидеть родных стен, не посетить богорощицу, в которой снег тает едва коснувшись вечно теплой земли, не заглянуть в крипту хранителей севера с Джоном и Роббом, поражаясь величием королей Зимы, не сидеть за вышивкой с глупышкой Арьей и мечтательницей Джейни Пуль, не наблюдать за неумелым боем Брана и Рикона на тренировочных мечах. Винтерфелл — словно милая снежная сказка, в реальность которой после всего прожитого уже и не веришь. Винтерфелл — как состояние души, когда еще надеешься, что все рыцари добрые и честные, красота физическая отображает красоту внутреннюю, и все в мире устроено как в песнях о храбрецах и прекрасных девах. Где наивно, по-детски влюблена в умного и неотразимого принца Джоффри, который казался самым прекрасным юношей на свете, пока не обнажил свой поганый характер, лишив Эддарда Старка головы, и ты еще веришь в то, что будешь королевой, в то, что столица принесет тебе счастье. Отец, мать, Робб, Бран, Рикон, Арья и даже Джон Сноу — мертвы. Бесславно покинули этот мир, оставив глупышку Сансу на растерзание львам-кровопийцам столичного двора. Бесчисленное количество раз рыжеволосая красавица задавалась вопросами: "Почему она осталась жива? Почему боги не забрали ее к родным и любимым? Пытка ли это, наказание, или же она избрана для чего-то важного? Она должна отомстить за них или отпустить, переложив бремя возмездия на плечи богов?". Ответа она не находила, проводя бессонные ночи глядя на звездное небо из окна своей опочивальни. Сейчас все позади, сейчас ужасы столичной жизни лишь эхом отзываются в редких ночных кошмарах, рядом всегда есть человек, который успокоит. Могла ли рыжеволосая девчонка, сплетничавшая с Джейни Пуль о мальчишках, поверить в то, что станет женой всем известного пьянчуги и балагура Беса? Смогла бы представить, что Тирион Ланнистер, уродливый карлик, сможет покорить ее сердце? Санса улыбнулась уголками губ, проводя рукой по выпуклому животу. Будучи еще совсем юной она никогда бы не смогла вообразить, что полюбит человека, для которого собственный отец не нашел даже грамма теплоты и заботы. И это, наверное, был один из самых больших промахов Тайвина Ланнистера, безусловно, он был умнейшим человеком в Вестеросе, однако, восхищаясь своим первенцем — Джейме, он и не замечал или старался не замечать своего младшего сына — Тириона, который по сути и вобрал в себе лучшие качества львиного семейства. Тайвин не захотел увидеть то, что стало открытием для отважной, но не очень сообразительной северянки. Санса и Тирион порой со смехом вспоминают первый год брачной жизни, который в ту пору забавным вовсе и не казался. Новоиспеченная леди Ланнистер, которая отнеслась к этому союзу со старковской готовностью, и лорд Тирион, который от безуспешных попыток хоть как-то понравиться своей новоиспеченной женушке был слегка подшофе, в первую брачную брачную ночь смотрелись весьма комично. Позже Тирион беззлобно подшучивал над женушкой, что в тот вечер ему казалось, что он никак иначе лишил невинности Станниса Баратеона, который даже на ложе к жене идет как на смертельный бой. Первый год был самым сложным, и Сансе даже казалось, что это и будет последний год ее жизни, но она постепенно привыкала к мужу, к его откровенности и дерзкому юмору, к осознанию того, что она теперь Ланнистер — член семьи, которую ненавидела больше всего на свете. Пыталась смириться с тем фактом, что совсем скоро родится ребенок, которого только и ждет Серсея, чтобы выкинуть Сансу, как ненужную игрушку, из Королевской Гавани раз и навсегда. Тирион всячески переубеждал жену в этом, но навязчивая мысль не покидала светлую голову женщины ни на минуту. Казалось, она обезумела - Санса порой приходила к ужасающим мыслям о том, что ненавидит существо, растущее внутри нее, ведь оно могло означать ее непременную погибель. Женщина корила себя за такие мысли, но ничего с этим поделать не могла — они проклятым роем кружили в ее голове, не давали спать по ночам, зачастую молодую жену душили горючие слезы в совокупности с воспоминаниями, от которых спасения не было. Санса думала, что сойдет с ума. Ко всему прочему покоя не было и от короля Джоффри, который без устали докучал ей бездарными шутками о будущем карликовом цирке, когда Тириона, который мог бы защитить свою леди, не было рядом. Отвратительный год подарил Тайвину Ланнистеру внучку, стране - нового короля. Боги наконец услышали молитвы Сансы — глупый мальчишка умер долгой и мучительной смертью от болезни, которую, как верила рыжеволосая красавица, наслали сами боги. Король боролся за жизнь целую неделю, наверное, его жуткий кашель был слышен во всех Семи Королевствах, королева-регентша и Маргери Тирелл не отходили от его величества ни на минуту, лучшие мейстеры Семи Королевств разводили руками, надеясь, что смерть правителя не припишут им, но король, несмотря на их старания и заботу, все равно отдал богам душу, разбив сердце первой и освободив от томящих оков вторую. Как же сложно Сансе было сдерживать улыбку, когда колокола звонили по своему монарху, как же хотелось плясать, рассказать всем и каждому в мире, будь то знатный лорд или нищий пилигрим, о своем великом избавлении. Она считала это своей личной победой, хотя прекрасно понимала, что на душе тепло не только у нее одной - за свое короткое правление Джоффри нажил себе много неприятелей как среди знатных господ, так и в ряду бедняков. И сегодня во многих тавернах и дешевых забегаловках поднимут кружки с холодным элем или же вином за "приятное" путешествие в загробный мир бывшего правителя Вестероса. Пожелания мучиться ему посильнее будут литься рекой до самого рассвета. — Ты отлично держишься, Санса. Так имитировать скорбь по моему племяннику не каждый может, я вот не могу, о чем, собственно, и ни капельки не жалею, — улыбаясь, поговаривал Тирион, когда оставался с своей женой наедине. Второй радостью Сансы в тот год была крошка Кейтлин Ланнистер, которая вопреки всем опасением рыжеволосой только скрепила их брак. Она никогда не забудет лицо Тириона, когда он впервые взял новорожденную Кет на руки, улыбнулся ей своей самой искренней улыбкой и сказал: — Ее зовут Кейтлин, в честь самой отважной матери, которую я когда-либо видел. — Но разве твой отец позволит назвать дочь в честь матери изменника? — слабым голосом спросила леди Ланнистер, закусывая пересохшую нижнюю губу. Боязнь разозлить королеву-регентшу или десницу настолько въелось в Сансу, что даже рядом с мужем, который никогда бы не причинил ей вреда, она все еще не могла быть полностью откровенной. — Я слишком долго слушал указы своего отца, пора мне уже повзрослеть. Славная награда за годы страданий. Санса посмотрела на десятилетнюю дочь, играющую с младшей сестрой. Кэйтлин — вылитая Арья, шалунишка с пронзительно голубыми глазами и вечно растрепанными волосами. Что бы сказал лорд Тайвин, глядя как по его любимому утесу Кастерли носится такая хулиганка. Джоанна должна была понравиться ему больше: манерная и кроткая златовласка никогда не шумела и не гоняла голубей по двору. В ней Санса отчасти признавала себя, милая мечтательница, надеюсь, ты никогда не увидишь то, что довелось пережить твоей матери. Тайвин не дожил до рождения своей второй внучки, он тихо умер во сне, оставив все тревоги об устройстве государства Кивану Ланнистеру и Серсее. В народе поговаривали, что львов стало настолько много, и чтобы родился новый, должен умереть кто-то уже из живущих из-за совпадения смертей Джоффри и Тайвина с рождением Кейтлин и Джоанны. Глупые поверья глупых людишек, зачем принимать близко с сердцу их бессмысленную болтовню, когда жизнь со времен Винтерфелла наконец наладилась. Санса нашла свое счастье, хоть и представить себе не могла, что обернется все именно так. И если ее спросят, променяла бы она все, что имеет сейчас, на сира Лораса или какого-нибудь другого красавца Семи Королевств, то она непременно бы отказалась, даже не задумываясь ни на секунду. Какими же наивными ей сейчас казались мечты о Хайгардене и их знаменитых садах, разве они смогли бы заменить полюбившийся ей утес Кастерли? Вопреки всем козням королевского двора она счастлива и отобрать свою радость никому не позволит, ведь она уже не просто лютоволчица, но и львица к тому же.