Кольцо судьбы

      Тяжело быть одному. Чтобы там не говорили, а человек не может долго прожить на пару с одиночеством. Раздумья и сожаления съедают его изнутри, ввергнув в пучину непролазной депрессии. Иногда одиночество лекарство, но в слишком больших дозах – губительно. Мы начинаем тратить слишком много времени на анализ: что было, и почему именно так произошло; а чтобы случилось, поступи мы иначе. Всё это лишь пустая трата времени. Вашего времени. Верно, говорят, что на ошибках прошлого учатся, но и слишком углубляться не стоит, трясина эта затягивает с головой. Прошлого не воротишь, нужно жить сегодняшним днём и думать о будущем.       Стайлз слишком долго был предоставлен самому себе. Сирота с рождения. Изгой общества из-за яркой и нетипичной внешности: бледная кожа, вся покрытая родинками, словно ночное небо созвездиями; каштановые, вьющиеся волосы и огромные, янтарные глаза. Всё это было настолько нетипично среди остальных, статных, могучих нардов (степной народ), со смуглой, почти янтарной кожей, ярко синими глазами и белыми, практически серебристыми волосами. Ходило много сплетен о его появлении в Нурстонских степях, и не одно из них Стайлз не желал вспоминать, ибо они были настолько жестоки, пошлы и отвратительны, что парень предпочитал предаваться своей собственной фантазии, а не выдумкам чьего-то больного ума.       Как он дожил до совершеннолетия и сам не знает. Возможно судьба всё же к нему благосклонна, ибо послала Маврин, старую одинокую травницу, всегда мечтающую о ребёнке. Женщина заботилась о нём как могла, пусть и по своему, но любила, не смотря на косые взгляды других нардов. Травница была немногословна, а когда говорила, то лишь, по сути и правдиво. Из-за своеобразной жизни отшельницы, её характер был чёрств, посему и воспитание Стайлзу досталось не из сладких. Но он не жаловался. А был благодарен.       Со смерти Маврин, прошло пять кругов (пять лет). Она не болела или что-то вроде того, просто резко ушла из этого мира, оставив его совсем одного. Да и день своей смерти выбрала совсем неудачный – его день рождения (приблизительно определённый когда-то давно ей самой). Поэтому своё совершеннолетие (20 кругов), он провёл за церемониальным костром (по верованию нардов, освобождение души с помощью избавления от бренной плоти). Немудрено, что теперь он вообще его не празднует, предпочитая уходить подальше от селения и просто молча смотреть на линию горизонта.       Травница передала ему все свои знания, без утаек, и именно благодаря этому, нарды разрешили остаться среди них, мирясь с его существованием исключительно из выгоды для себя. Ведь никто не застрахован от болезней. Но, к сожалению, отношение осталось прежним.       Сегодня была очередная ежегодная традиция, посвящённая памяти Маврин. День его рождения и день её смерти. Холмик, на котором он сидел, прекрасно подходил для созерцания заходящего за линию горизонта солнца, а так же, благодаря старому, низко растущему словно кустарник дереву, скрывающему его от посторонних глаз, Стайлз всегда ощущал себя здесь в некой подобии безопасности и уединённости. Последние лучи огненного светила, всегда были для него прямым сигналом окончания своеобразного ритуала и началом нового, очередного дня одиночества.       Посмотрев в последний раз, на заходящее багровое солнце, что предзнаменовало ранний мороз этой осенью, он медленно стал подниматься со своего насиженного места, потягиваясь всем телом, разминая занемевшие от долгого сидения мышцы. И всё бы было как обычно, но видать кто-то посчитал, что на сегодня страданий с него не достаточно. Неизвестно каким образом, но Стайлз споткнулся на ровном месте, неуклюже заваливаясь в сторону, и кубарём, падая к подножью холма. К счастью, тот был не высок, поэтому парень отделался лишь лёгким испугом и мелкими царапинами с парочкой синяков.       Обречённо выдохнув на свою везучесть, Стайлз попытался подняться на ноги, покинув своё положение развалившейся звёздочки, как его взор привлекло странное мерцание какого-то предмета, находящегося в паре метров, справа от него.       Ловко вскочив на ноги, словно это не он всего пару секунд назад так эффектно скатился с холма, помчался к заинтересовавшему его предмету, отражающему последние лучи скрывающегося светила.       Подойдя вплотную, и присев на корточки, он обнаружил среди густого мха золотое кольцо, что в их краях было просто небывалой редкостью. Судя по размеру, вещица, принадлежа явно мужчине. А то, что кольцо едва держалось на его большом пальце, говорило о крепком телосложении, а не хрупком, как у него.       Вещь явно была очень дорогой, так как на ней красовалась россыпь мелких разноцветных камней, с одним крупным по центру, красного цвета. К сожалению, названий их он не знал, так как и не видывал ранее.       Воровато оглянувшись по сторонам, словно боясь, что кто-то непременно попытается напасть и отобрать, или того хуже, уличить его самого в краже, что могло означать лишение одной из рук, Стайлз быстро запрятал находку в потайной внутренний карман его жилетки, не переставая при этом напряжённо прислушиваться к любому шороху.       С того дня прошло примерно четыре порога (месяца). Жизнь травника шла своим чередом, в привычной для него рутине и серости светил (день, ночь), за исключением одного, маленького, но такого весомого для него секрета. Каждое серебристое светило (ночь), он наглухо закрывал свою старую хижину и под мерное потрескивание сухих поленцев, охваченных яркими языками пламени, аккуратно выуживал из тайничка свою давнюю находку – кольцо. За последнее время оно было для него за молчаливого слушателя, своеобразного верного друга, которого у Стайлза никогда не было и скорей всего так и не будет. Парень говорил с вещицей, как с живым существом. Делился с ней пережитыми событиями и эмоциями прошедшего огненного светила, рассказывал о своих мечтаниях, несбыточных желаниях – всё как есть на духу.       Сегодня, он впервые за долгое время плакал, словно дитя. С лихорадочной поспешностью делясь с кольцом своей пережитой болью, обидой и страхом. Талек, сильнейший молодой нард в их селении, впервые подловил его во время сбора трав, применив не словесные оскорбления, как обычно, а силу, попытавшись взять его против воли. К счастью, невдалеке проходило несколько нардов, судя по довольным возгласам – это были охотники. Их приближение вспугнуло Талека. Побоявшись быть раскрытым, он поспешил сбежать, не успев довести дело до конца. Но ведь теперь не было абсолютно никаких гарантий, что мужчина не попытается снова.       В отчаянном порыве, Стайлз одел потеплевшее в его ладонях кольцо на указательный палец правой руки, словно ища защиты. Крепко, до побелевших костяшек сжимая кисть, он поцеловал её окровавленными губами (всё же ему неплохо досталось при сопротивлении), от чего на нескольких пальцах, а так же на самом кольце, остался кровавый след. Судорожно обнимая поджатые в коленях ноги, травник инстинктивно раскачивался на месте, пытаясь успокоится, при этом, словно в бреду, не переставая молил всех известных и неизвестных ему Высших (Богов), чтобы они, наконец перестали его мучить. Так, вымотавшись, он и провалился в глубокий сон без сновидений.       Проснулся Стайлз резко, словно его кто в спину вытолкнул из спокойного забвения. Чуткий слух тут же уловил неимоверную какофонию из различных звуков, совершенно ему незнакомых. Словно оглушённый, он в удивлении озирался по сторонам, пытаясь понять, что собственно здесь происходит. И где это здесь?       Травник завороженно поднялся на ноги, с любопытством рассматривая высоченных гигантов, тянущихся своими пышными ветвями к небу. Отовсюду доносилось сладкое пение и щебетание птиц, завораживая своим перезвоном слух. В подобной местности он ранее не бывал, ему более знакомы родные степные края, в которых он рос. Но здесь, всё было иначе: ярче, живее и теплее. Если он не ошибается, а так же слухи правдивы, то это похоже на лес. Но тут же, напрашивался вполне логичный вопрос - Как? Ведь данные земли находятся в пяти порогах от Нурстонских степей. Невозможно всего за ночь добраться досюда.       Парень в замешательстве провёл по своим отросшим волосам рукой, тут же ощущая что-то лишнее на руке. В недоумении посмотрев на свою кисть, он поражённо охнул. Ведь кольцо, которое ему было очень велико, сейчас сидело на указательном пальце словно влитое, ярко сверкая красным камнем по центру.       - Я ведь не умер? – неуверенно пробормотал травник себе под нос, тут же начиная хаотично проверять эту теорию: то ощутимо щипая себя, естественно больно вскрикивая; то прощупывая все подряд пульсы, не забыв проверить и сердцебиение. – Вполне живой. – Изрёк очевидный вердикт, по окончанию своеобразной проверки, теперь озадачиваясь рядом совершенно иных вопросов: «как он сюда попал», «сюда это куда», «вернётся ли он домой» и «что ему теперь делать».       Впрочем, ответы на все вопросы найдутся тогда, когда он разберётся с последним. Ведь что-то выяснить невозможно без информации, а её он сможет получить лишь в ходе разведки.       Мысленно кивнув самому себе, он наугад выбрал одну из сторон, и уже было хотел двинуться в этом направлении, как почувствовал неприятное жжение на правой руке, которая, кстати, дёрнулась в совершенно противоположную сторону, словно жила своей отдельной жизнью.       Удивлённо посмотрев на свою протянутую конечность, указывающую ему путь, Стайлз было хотел опустить её, но недавно прошедшее жжение вновь возобновилось, причём с удвоенной силой.       Вскрикнув, парень от боли упал на колени, сдерживая рвущиеся слёзы. Сквозь мутную пелену из застывших в глазах слёз, он заметил, что кольцо на руке неистово горело разноцветными огнями, но больше всего, преобладало всё же, именно красное свечение.       Не желая причинять себе ещё новых порций боли, он с сомнением пошёл в том направлении, которого от него требовала дорогая вещица. И судя по тому, что никаких более неудобств не последовало, он поступил правильно.       Всё то время, что он шёл, правая рука была протянута вперёд, иногда резко меняя свой курс, словно вела к чему-то или кому-то. И с каждым проделанным шагом, Стайлзу становилось не по себе. Ведь он совершенно не знал, что его ожидает по завершению своеобразного, принудительного путешествия.       Спустя ещё какое-то неопределённое время, впереди показался просвет, а до слуха долетал журчащий звук воды. Немного ускорившись, он вышел в более просторную местность, где было не так много зарослей, и действительно имелась река: прозрачно чистая, а не как у них – грязная.       Свечение кольца немного померкло, но отнюдь не убавило своей силы притяжения, поэтому не удивительно, что неожиданно охнув, парень, едва не спотыкаясь на каждом быстром шаге, нёсся к самому берегу реки, полностью поросшем длинной травой. И когда до цели оставалось пару метров, Стайлз в панике попытался затормозить, ибо примеченная среди высокой растительности чёрная густая шерсть, весьма крупного зверя, не сулила ничего хорошего. Но травник совершенно забыл об одной маленькой, неприятной детали – сопротивление чревато последствиями.       Вскрикнув от пронзившей всё тело боли, Стайлз со слезами свалился на землю, воя на одной ноте и судорожно пытаясь сдёрнуть с пальца злополучное кольцо, всецело позабыв о причине своего поступка, а зря.       По округе прокатился грозный, оглушающий рёв, мгновенно возвращая парня к реальности происходящего, и заставляя позабыть о проклятой боли, пронзающей всё его тело словно тысячи кинжалов.       С расширенными от ужаса глазами, будучи стоящим на коленях, Стайлз застыл на месте - едва дыша. Перед ним стояло самое настоящее чудовище, поистине огромных размеров с горящими диким пламенем, кровавыми глазами, которые могли сравниться лишь со свечением проклятого кольца.       Зверь смотрел враждебно, не прекращая угрожающе рычать, щедро демонстрирую наглецу свой внушительный оскал из смертоносных клыков.       Стайлз правда не знал, за что его так не возлюбила судьба, что уготовила настолько жестокую и болезненную смерть. Но отчасти он был даже рад, что все его страдания очень скоро закончатся. Поэтому заметив, как зверь пригнулся к земле, в явном намёке на прыжок, он совершенно не ожидал, что попробует защититься, прикрыв свою голову и шею руками. Возможно, просто сыграл инстинкт самосохранения, заложенный нам с рождения, а может, всему виной кольцо, которое вновь дёрнуло руку по своему усмотрению. Но факт остаётся фактом – не смотря ни на что, он пытается выжить. Хотя в данном случае, скорее продлить жалкую учесть, нежели избежать её.       Парень, было, приготовился ощутить: как в его плоть врезаются мощные когти, раздирая её на куски; как в глотку вгрызаются острые клыки, вырывая жалкое бульканье смертной агонии. Но ничего из этого не последовало, и лишь напряжённая тишина была ответом.       Неуверенно отведя левую руку от лица, он с опаской посмотрел на завороженно застывшего зверя, который активно втягивал носом воздух, и, не мигая смотрел прямо на него, а точнее, на его правую руку. Так же осторожно, Стайлз стал опускать от лица и вторую руку, пытаясь понять, что могло привлечь существо. И как выяснилось – это было кольцо.       - Это оно привело меня сюда. – Сам не зная почему, тихо попытался объяснить Стайлз, чем тут же привлёк внимание зверя к своей персоне. – Я не могу его снять. – Громко проглотив вставший от страха ком в горле, от тяжёлого, направленного на него красного взгляда, парень попытался незаметно отползти назад, но его тут же одёрнули предупреждающим рычанием. – Хорошо. Я не двигаюсь. – Заикаясь, примирительно согласился травник.       Не сводя своего испытывающего взгляда, зверь медленно приблизился к нему вплотную, после чего, так же медленно наклонился к его шее, громко втягивая сквозь чуткий нос, запах парня.       Стайлз словно окаменел, от такой близости, и лишь громко бьющееся в груди загнанное сердце, давало понять в полной мере степень его страха.       - Ох! – Травник не смог удержать удивлённого вздоха, когда явно ощутил на коже шеи, шершавый, горячий язык существа, который при этом издавал странные, громкие, вибрирующие звуки.       Не успел Стайлз всё как следует осмыслить, как его тут же повалили на землю, не переставая упоенно вылизывать, при этом ещё и активно тереться. Первое мгновение, скорее из-за шокового состояния, травник совершенно не отреагировал на такую дерзость, да что там, он никак не мог поверить, что его тушку не разрывают на мелкие лоскутки, а облизывают, словно какое-то лакомство. А вот о последнем реально лучше бы не думал!       - Я не вкусный! – Словно проснувшись от кошмарного сна, во всю глотку завопил Стайлз, изо всех сил пытаясь выкарабкаться из-под огромного зверя, словно скала нависшего над ним.       Все потуги изначально были обречены на полный провал. Вот куда ему тягаться с этим мохнатым чудовищем, с какого-то перепугу, задавшегося целью его обслюнявить? Да и своим трепыханьем парень только усугубил суть проблемы. Судя по всему, зверю надоело активное барахтанье под собой, поэтому не мудрено, что он грузно осел на вмиг пискнувшего от потери в лёгких воздуха Стайлза, придавив своей очень увесистой тушкой.       - Воздух…, - едва слышно прокаркал травник, будучи не в состоянии вдохнуть живительного глотка кислорода, и отчего стал не просто уже краснеть, а синеть.       Но что странно, зверь его не только услышал, но видать и понял, ибо моментально вскочил на все свои четыре лапы, и, отойдя немного назад, от жадно вдыхающего такой необходимый воздух Стайлза, стал как-то мерно подрагивать всем телом.       Не успел травник отойти от пережитого издевательства, едва отдышавшись, как его глаза расширились от увиденной совершенно дикой, представшей пред его взором картины: зверь, что совсем недавно, вылизывал его тело с головы до ног, не просто содрогался в крупных, ужасающих судорогах, но и его черты словно менялись, приобретая совершенно иной вид.       Спустя всего пару мгновений, перед ним стояло уже вовсе не животное, а совершенно голый мужчина, с явным любопытством зелёных глаз, взирающей на него. И к какому именно виду или расе отнести сего субъекта, парень не имел ни малейшего понятия, так как с подобным ранее не сталкивался. Тем более что теперь, все проделанные ранее манипуляции зверя, смотрелись абсолютно под иным ключом, заставляя кожу лица полыхать огнём от стыда.       Тем временем, пока Стайлз всё это хаотично обдумывал, мужчина, преспокойно себе подошёл к нему, грациозно опускаясь на одно колено, совершенно не стесняясь своей наготы, словно это в порядке вещей. И так же спокойно, протянул к его правой ладони руку, двумя пальцами ловко снимая так надоевшее кольцо, поднося к своему лицу и тепло улыбаясь.       - Благодарю тебя за столь щедрый дар. – Он легко поцеловал дорогую вещь, после чего на мгновение прижался к ней лбом, словно в молитве, и с каким-то благоговейным видом, аккуратно опустил его рядом с собой на траву, когда проделал все эти странные манипуляции с ним.       - Что за...? – только и смог выдавить из себя Стайлз, увидев, как кольцо тут же растворяется в красной дымке, невозвратно исчезая.       - Оно выполнило своё предназначение здесь. – Тепло улыбнулся ему мужчина, мягко поглаживая тыльной стороной ладони его левую щеку. – Ведь привело тебя ко мне. – Он подался вперёд, соприкасаясь своим лбом с его, слегка потираясь, словно в поисках ответной ласки.       - Да. – Согласился Стайлз, чувствуя всем своем сердцем, что это именно так: правильно, нужно, хотя скорее необходимо. – Да... – потонуло тихое слово в лёгком, но таком желанном поцелуе, который вскоре перерос в более страстный, ненасытный и даже грубый. Впрочем, Стайлз совершенно не имел ничего против грубости, она была даже желанной, так, словно с помощью неё доказывали свои права на него.       - Дерек. - Оторвавшись от таких манящих губ травника, мягко представился мужчина.       - Стайлз, - радостно улыбаясь, ответно представился парень.       Он так долго мечтал, так хотел и просил, что спустя столько времени и страданий его не просто услышали, но и подарили бесценное счастье, приведя его с помощью кольца судьбы к своей единой, а главное истинной половинке. Поэтому не стоит прекращать мечтать, надеяться, чтобы там ни было, ведь нас могут услышать, главное не забывать напоминать о себе…