***
Хиросима сидела на зеленой траве и смотрела вдаль. Она мечтала о чем-то глупом: гулять всю ночь напролет, смотреть на мерцание звезд, на сакуру, чьи цветки, так похожие на Хиросиму в своем очаровании, медленно падали бы на озерную гладь. Взгляд юной девушки был совсем неосознанно прикован к ее знакомому, Нагасаки, и Хиросима никак не могла себе признаться, что именно он был главной ее мечтой. Нагасаки сидел, опираясь спиной о дерево, и что-то чертил в своем блокноте. Он был настолько приземленным, что не умел мечтать и не любил смотреть в небо, где тысячи солнц ежедневно сменяли друг друга. В нем не было чувств, которые он мог бы подарить кому-то, не было надежды и веры, питающих его силы. Нагаски, увлекшись, совсем не заметил, что линии в его блокноте постепенно соединялись, образуя легкий силуэт Хиросимы.Они были далеки друг от друга, как небо и земля.
— Добрый день, Нагасаки! — однажды сказала Хиросима и махнула знакомому рукой. — Здравствуй, — он склонил голову и не одарил девушку взглядом. — О чем ты пишешь? — она обратила внимание на то, что Нагасаки, как обычно, не выпускал из рук с записную книжку. Заведя за ухо длинную прядь волос, девушка мягко присела рядом с юношей и попыталась взглянуть на страницы блокнота, которые Нагасаки услужливо спрятал за спину и отмахнулся: — Я рисую, — негромко ответил он. — А ты, о чем ты мечтаешь? — в свою очередь задал он вопрос и поднял на девушку взгляд. У него были большие серые глаза, в которых часто блестели ум и отрешенность, одновременно притягивая и отталкивая от себя. — Сбежать из дома на ночь и гулять под луной, — честно ответила Хиросима и коснулась пальцами зелени травы. Озорной ветер, взявшийся из ниоткуда, нежно растрепал светлые волосы девушки, и Нагасаки, неожиданно даже для себя, отметил, что они пахнут цветущей сакурой. — И что тебе мешает исполнить твою мечту? — он обхватил колено рукой и продолжил искоса разглядывать знакомую, признавая, что его неосознанные зарисовки на самом деле напоминают ему Хиросиму. — Одиночество. В голосе девушки прозвучала грусть, которая, как печальная песня, отдалась в душе Нагасаки решимостью. Он неопределенно повел ладонью, и будто бы безучастно произнес: — Я мог бы пойти с тобой. Глаза Хиросимы вдруг радостно заблестели, будто Нагасаки был первым человеком, предложившим ей свое общество. — Большое спасибо, Нагасаки! — одухотворенно пролепетала девушка и улыбнулась так, как Нагасаки никто еще не улыбался.Это был тот день, когда небо и земля стали приближаться друг к другу.
***
Солнце скрылось где-то на западе, одарив на прощанье жителей города холодными алыми лучами, и наступила ночь. Такая, что сердце восторженно трепетало при каждом вдохе прохладного воздуха. Звезды только начали просыпаться, проглядывая в разных закоулках неба, и на все поднебесье светила полная, печальная луна, красивее которой не было на свете. Мир тут же наполнился новыми звуками и красками. Если люди заведомо ложно считают ночь временем тишины, они ошибаются. Сейчас повсюду тихо, словно играя какую-то симфонию, стрекотали сверчки, издалека слышался заунывный лай собаки, фонарь включался и выключался с характерным щелчком. Все вокруг наполнилось новыми сладостными звуками, создающими совершенно иную атмосферу. Хиросима тихо вылезла из своей комнаты в окно и, пробежавшись по ночному городу, остановилась около мерцающего фонаря рядом с аптекой. Она совершенно не боялась того, что может таиться в ночи, не боялась черствых людей и Нагасаки, который мог бы оказаться не тем, кем она его видела. Можно сказать, что девушка была слишком наивной, но в этом и была для нее прелесть молодости. Ждать знакомца долго не пришлось — Нагасаки выходил из-под тени небольшого ларька. — Добрый вечер, Нагасаки, — улыбнулась девушка, на что юноша лишь кивнул головой: — Здравствуй, — ответил он в своей манере и предложил Хиросиме руку. Девчонка коснулась его ладони своей, сомкнула пальцы и тут же двинулась куда-то, под фонари, которые не имели обыкновения гаснуть и загораться каждую секунду. «Эта сакура…» — пронеслась мысль в голове Нагасаки, когда его вновь обдало запахом девичьих волос. — Скажи мне, Хиросима, куда мы направляемся? — с той резвостью, с которой девушка продвигалась вперед, можно было бы заключить, что это Нагасаки стоит бояться Хиросиму как потенциального маньяка, а не ей его, но в умыслах светловолосой не было ничего скверного. — Я видела одно чудесное место и хотела бы оказаться там. — ответила девушка, не оборачиваясь. — Брось, я уверен, что знаю что-то получше. — усмехнулся юноша. Он коснулся ладонью талии Хиросимы, переложил ее руку в свою, и вот, они уже бежали по улицам города и весело разгоняли голубей, что взмахивая крыльями, разлетались в разные стороны и вновь оседали где-нибудь неподалеку и недовольно курлыкали. Хиросиме отчего-то захотелось смеяться — ей показалось, что за спиной вот-вот вырастут крылья, и она взмахнет ими точно так же, как голубка, и взлетит в небеса. Отступив от девушки на шаг, Нагасаки завел руки за спину и улыбнулся. Если бы Хиросима обернулась, она непременно увидела бы это, но сейчас, когда они остановились, она не могла заметить ничего, кроме того вида, что раскинулся перед ней. Они находились на вершине изогнутого деревянного моста, и видели, как луна бросает печальный свет на воды спокойной реки, переливается на речной глади и уносится ветром вдаль. У Хиросимы дух захватило от этой красоты. В душу закралось ощущение свободы, которое девушка никогда, по правде, не испытывала. — Это самое потрясающее, — тихо проговорила она, — что я видела в своей жизни. — Я тоже. — выдохнул Нагасаки, однако он имел в виду совсем не тот вид, который лицезрел каждую ночь, когда был ребенком — он говорил об отражении белой луны в глазах Хиросимы.***
Шли дни. Хиросима и Нагасаки, вместо того, чтобы тайно мечтать друг о друге, стали общаться и проводить время вместе. Они вдвоем катались на велосипеде по переполненным и заставленным машинами улицам: — Если ты мне доверишься, мы не упадем, — обещал Нагасаки, уверенно держась за велосипедный руль. — А если мы едем прямо в пропасть? — Хиросима сидела, поджимая ноги, на перекладине между рулем и сидением, и бесстрашно держалась за металлический каркас. — О, тогда мы взлетим! — пообещал он, умело объезжая старомодную телегу с лошадью в упряжи.Хиросима верила Нагасаки.
Они вдвоем прогуливались по городу: — Нагасаки, — негромко произнесла Хиросима, пряча что-то в руках за спиной, и стоило Нагасаки обернуться, как на его голове тут же оказался венок из прекрасный розоватых космей, которые Хиросиме несколькими минутами ранее протянула добрая женщина. — Не думаю, что мне идет. — уклончиво произнес юноша. — Так будет лучше, — он коснулся венка рукой и мягко переложил его на светлые волосы Хиросимы, в очередной раз задумываясь над тем, как удивительно все приходится девушке к лицу.Нагасаки считал, что Хиросима прекрасна.
Они вдвоем могли часами сидеть под сакурой и смотреть куда-то, ручаясь, что в их головах летают одинаковые мысли. Он снова рисовал, и как обычно не давал Хиросиме подглядывать, то и дело прижимая бумагу к себе. — Почему мне нельзя посмотреть? — непонимающе спросила девушка, недовольно скрещивая ладони на груди. — По… — Нагасаки не успел договорить — он ослабил хватку, и нарастающий ветер подхватил все его бумаги, разнеся в разные стороны. Юноша в спешке стал метаться, чтобы подхватить свои рисунки, но один из них, будто нарочно, упал прямо Хиросиме в руки. Она медленно опустила на него взгляд и испустила вздох восхищения и смущения одновременно — на рисунке четко вычерчивались линии ее лица и волос. Девчонка ничего не успела сказать. Нагасаки подцепил листок пальцами, вытянув из ладоней Хиросимы, спешно сунул в сумку и сделал шаг, намереваясь уйти с поляны. В нем не было смущения, была лишь вина, светящаяся в его глазах, и Хиросима не понимала этого. Девушка поднялась на ноги, в два кратких шага оказалась около Нагасаки и положила теплую ладонь ему на плечо: — Я о тебе мечтала, — призналась она и коснулась губами бледной щеки Нагасаки.В этот день небо упало на землю.
***
…вдвоем, они были счастливы. Хиросима, воздевая руки к Нагасаки, говорила что никогда не оставит его одного. Нагасаки, глядя в бездонные глаза Хиросимы, отвечал ей, что никто не сможет забрать ее у него. Они не лгали. Но однажды случилось нечто, что заставило их обоих облачиться в скорбь, как в серую накидку. Лето. Самый последний месяц его был теплым и приятным, лаская воображение каждого, кто находился в Японии в это время. Птицы, заливаясь, сладко пели свои песни, листья на деревьях шептались в такт ветру, что, носясь по округе, ласково трепал волосы прохожих. Дети смеялись, играя во дворах, девушки принимали в дар от своих юношей букеты из веток сакуры, пожилые люди, сидя на лавках у своих домов, умиленно смотрели вокруг. Ничто не могло испортить этот миг. Ничто, кроме жестокости. Они вновь гуляли вместе, смеялись над разными глупостями и любовались окружающим их миром. Однако некто не пожелал их счастья: Хиросима не поняла, что произошло. Она будто приросла к земле, когда вдруг бледный человек не азиатской внешности, проходя мимо нее, резко ударил ее в спину. Его рука, как раскаленный метал прошла сквозь ее тело, сковывая Хиросиму болью и страхом, от которых нестерпимо хотелось кричать и плакать. В ту же секунду от ее груди к лицу и ногам медленно потянулись черные полосы и линии ожогов. Запахло гарью. Нагасаки не знал, что сделать, он мог только созерцать это взглядом округленных от ужаса глаз. Сдавленный крик сорвался с губ девушки и обратился к далеким небесам в мольбе, которая не оказалась услышанной. Струи слез потекли из уголков ее глаз, широко распахнутых от страха и агонии, которую испытывала Хиросима. Перед ее затуманенными глазами проносились последние месяцы ее жизни, которые она была абсолютно счастлива, и хотела верить в то, что ее счастье продлится вечность. Не случилось. Человек усмехнулся, убирая от Хиросимы руки, и она обессиленно, будто тряпичная кукла, стала падать. Выведенный из ступора Нагасаки подхватил ее и осторожно уложил на траву, опускаясь на колени рядом с ней. Его ладони тряслись, губы шептали что-то, будто парень находился в бреду. Ему так хотелось проснуться, вынырнуть из этого кошмара и никогда в него не возвращаться! — Нагасаки… — прошептали ее губы в последний раз, и душа девушки, почерневшая от копоти, но белоснежная изнутри, отлетела к небесам. Так Хиросиму забрали у Нагасаки. Так Хиросима оставила Нагасаки одного. Юноша склонил голову в знак скорби. С его уст никак не мог слететь крик, заполнивший весь его внутренний мир, он старался унять дрожь, но не мог справиться с ней. Тогда появился второй человек. Он улыбался такой же жестокой улыбкой, которая играла на губах первого убийцы, который успел куда-то скрыться. Мужчина не стал тянуть время — обеими руками он обвил шею Нагасаки и стал сжимать ее, с целью задушить молодого человека. Нагасаки не сказал и слова. Его бледная кожа, которую Хиросима так любила сравнивать с мрамором при жизни, стала чернеть и обугливаться. Черные линии разошлись по всему юношескому телу, принося ему невообразимую боль, которую, все же, нельзя было сравнить с болью утраты любимой. Нагасаки склонился над девушкой и невольно застыл в этой позе. — Хиросима… — выдохнул юноша, и это был его последний выдох***
Хиросима, воздевая руки к Нагасаки, говорила что никогда не оставит его одного. Нагасаки, глядя в бездонные глаза Хиросимы, отвечал ей, что никто не сможет забрать ее у него.Они не лгали. Они просто ошибались.