Похититель жениха или история с "happy end"

Машина плавно тронулась с места и мы поехали на мою квартиру. Да, именно на мою квартиру, которую я купил пару месяцев назад за свои кровные деньги и обставил ее тоже сам. - Ты ведь Саша? – он почему-то заговорил со мной на русском. Причем хорошем русском с легким акцентом. - Да. - Хм, я так и знал, что ты приедешь. Олеся часто о тебе рассказывала Эдуарду. Я не понял причем здесь его брат. - Я понял сразу, что ты так просто это все не оставишь. – Его язык уже заплетался. – Ты ведь ее любишь… а она любит деньги. – Голос к концу стал совсем тихим. Меня от его слов почему-то только передернуло. Я кинул на него злой взгляд и снова посмотрел на дорогу. Парень уснул. Даже той секунды мне хватило, чтобы понять, что он еще совсем мальчишка. И что не все в жизни у него так хорошо, как могло бы показаться. Через полчаса мы подъехали к моему дому. Это была двухэтажная квартира с тремя спальнями на втором этаже и кухней со столовой, гостиной и кабинетом на первом. Ничем не примечательное здание среди таких же девяти зданий, которые были прижаты друг к другу. Это был один из самых тихих, но не самых богатых районов, что мне очень нравилось. Тишина и покой. Я вытащил парня из машины и понес к входу. Пришлось подняться по трем ступенькам, я поставил Криса на ноги и стал открывать ключом дверь. Быстро с этим справившись, я взял на руки Криса и понес его на второй этаж в одну из гостевых спален, не забыв снять обувь. Не люблю ходить дома в обуви. В спальне я уложил Криса на кровать и стал снимать с него ботинки. Парень пошевелился и открыл глаза. Он затуманенным взором посмотрел на меня. Мы так простояли (точнее я простоял, а он пролежал) минуты две. А потом он… заплакал. Я в растерянности смотрел на парня. Что это с ним. Чего он ревет. Я же ничего такого не делал, чтобы он заревел. Он минуты две плакал, а я думал, что его могло огорчить. Я же всего лишь хотел попросить одну из знакомых Роберта помочь снять мне компрометирующие снимки с участием Криса, а тут такое. Ей богу, ревет так будто его насиловать собираются. Но этот плач… Я не любил слышать, когда плакали женщины, мне казалось, что они лицемерят. А как плачут мужчины вижу впервые. И вместо раздражения и злости, я почему-то испытал растерянность. Я не знал, что мне надо сделать, чтобы он успокоился. Я сел на кровать и положил руку ему на плечо. - Эй, ты сколько выпил? Парень немного напрягся от моих слов и действий. Он повернулся ко мне, по его лицу продолжали течь слезы, но рыданий не было слышно. Парень закусил губу до крови. И это стало последней каплей. Я протянул к нему руки и прижал его к себе. Парень уткнулся мне в грудь лицом, а руками вцепился в рубашку. Он опять зарыдал, но как-то тише. Мы просидели так минут пять. Я укачивал парня и шептал ему какие-то милые глупости на ушко. Никогда не замечал за собой сострадания к другим. Даже Роб называл меня бесчувственным гризли. - Двеее буууу… тыыыл… кииии А? Сколько? Две бутылки?.. Я был в ступоре. И он не охмелел и его не стошнило. М-да, дела. А потом… - Вот мы и познакомились. Я посмотрел на его заплаканное красное лицо с прокушенной губой, из которой по-прежнему шла кровь. - Да, вот и познакомились.