Лэшер

Бродит по дому печальная тень, К Роуан беззвучно взывая. Тянется призрачно-солнечный день, В сумраке вечера тая. Где половицы чуть слышно скрипят? Где голоса раздаются? В проклятом доме невинные спят. В проклятом доме смеются. Черные очи из мрака горят, Жертву себе выбирая. Мертвые с Лэшером скорбно молчат, Общие тайны скрывая. Кто ураганом несется в ночи? Кто сорвал с крыш черепицу? Помня о смерти, что рядом — молчи! К черту твою небылицу! Кто там вздыхает протяжно и ждет Часа, чтобы вновь возродиться? Словно так вечность скорее пройдет… Словно случилось влюбиться… К духу взывает Дебора в тоске, Клеветников проклиная. Жизнь уж качается на волоске; Нет ей ни Бога, ни Рая. К духу взывает красавица-дочь, О наслаждении мечтая. Страхи, сомнения уносятся прочь, Пеплом сухим улетая. К духу взывает немая Дейдре, Что в инвалидной коляске… Бледные пальцы на женском бедре Вновь заскользят без опаски. В руки Мэйфейеров деньги текут Звонким обильным потоком. Их конкуренты недолго живут В море притворства глубоком. Дом в Орлеане бедой знаменит — Нечто под кровом таится. Дом разузнавших секреты казнит; Поздно в надежде молиться. Ветер отчаянный бьется в стекло; Плачет дитя в колыбели. Это могущество вновь утекло, Коим однажды владели. Ветер ярится и плачет в ветвях; Смерть пресекает рождение. Что в сожаления безликих словах? В сердце без воображения? К новорожденной приходит сей дар; Ей изумруд достается. Всех беззащитных поглотит пожар. Предков злой рок остается. В детской угрюмо сгорает свеча; Отблеск играет по стенам. Он поцелуй дарит не сгоряча — Кровь не струится по венам. Кто колыбель ей качает опять, И наблюдает ревниво? Ей удовольствие — с ветром играть; Ветер смеется красиво. Клана хозяин и пленник мечты — Призрак печального света, Что исчезает в часы суеты; К ведьме спешит до рассвета. Новая эра грядет для людей; К ней существо и стремится. Кончился лившийся в уши лелей; Роуан награды лишится. Кто без начала и кто без конца Плачет, не чувствуя боли? Кто увел женщину из-под венца Силой несломленной воли? Это зловещий и темный порок Из глубины мироздания. Клана владелец, навлекший морок На дорогие создания. Плоть обрести — приобщиться к живым Тень ненасытно желает. Стать уязвимым, обычным, пустым Древняя жажда снедает. Смертное тело легко погубить; Грани растаяли между Тем, что так хочется снова открыть, Тем, что сжирает надежду. Пол весь в крови и взлетает топор Над головою злосчастной. Мертвых финальный, тоскливый укор В жизни короткой и страстной. Дом опустел, а легенда парит Вечером, в час невозврата. Ветер в ветвях о былом говорит; Землю терзает лопата.