Пленен тобой. Ошибка природы

Ариэль закрыл тетрадь и одел колпачок на ручку. На сегодня это была последняя лекция. Сложив все учебные принадлежности в сумку, он посмотрел на висевшие на стене белые круглые часы. До приема у врача было еще два часа. Достаточно для того, чтобы сходить пообедать. Доктор Кларенс позвонил с утра сообщить, что аппарат, с помощью которого должны были провести анализ крови, сбоит, ведется настройка, следовательно, результат задерживается, поэтому он ждет Ариэля после обеда. Подхватив серую сумку и перебросив широкую лямку через одетое в бежевую футболку с изображением луны и воющего на нее волка плечо, оборотень, бегло обведя взглядом одногруппников, старательно делающих вид, что его не существует, поспешил к выходу из аудитории — мимо стола профессора, который не спеша собирал свои вещи со стола. Все было так, как Ариэль и ожидал. Его игнорировали, оборотни, перешептываясь между собой, и с любопытством разглядывали люди, когда он сам делал вид, что не замечает их взглядов. Но это была обыденность его будней. Не только здесь, но и в родном городе, из которого он так скоропалительно сбежал. Ариэль уже давно привык к перешептываниям за своей спиной и устремленным на него взглядам, как презрительным, так и любопытным. Но никто никогда не подходил к нему. Ни для того, чтобы выразить свою неприязнь, ни для того, чтобы удовлетворить любопытство. Оборотни из-за собственной неприязни к омегам, а люди, скорее всего, из-за нерешительности или страха. Все-таки он был оборотнем, хоть и слишком слабым. У него были клыки, пусть и маленькие, но острые. Были когти, которые он мог показать в любой момент, удлинив ногти наподобие того, как делали кошки, и были темные с белыми кончиками волосы. А еще член, матка и растущее в животе Нечто… Бродившие в голове мысли прервал телефон, зазвонивший в тот момент, когда он спускался по лестнице со второго этажа на первый. Остановившись между пролетами, Ариэль для удобства положил тряпичную сумку на широкий подоконник арочного окна. Найдя надрывающийся гаджет, он посмотрел на экран и улыбнулся. — Привет, Сет, а я как раз собирался тебе звонить, — ответил на звонок Ариэль, затем забросил сумку на плечо, пропустил вперед троих оборотней и продолжил спуск по лестнице. Он и правда собирался набрать друга, когда придет в ближайшее кафе, сделает заказ и отзвонится Аро, который звонил пару раз утром, потом перед началом занятий и писал сообщения на протяжении всех четырех лекций, а затем и отцу с матерью, попросивших при утреннем телефонном разговоре связаться с ними после занятий. — Что-то я в этом сомневаюсь, — ответил Сет по ту сторону телефонной линии. — До того, как поешь, или после? — Сет! — Да ладно тебе, Ариэль! Что вчера, как ни позвоню, ты говоришь, что ешь, что сегодня утром. Смотри, такими темпами живот у тебя вырастет куда быстрее… — Сет, завязывай, — поморщившись, сказал Ариэль, слыша смех друга и толкая белую ручку застекленной двери, ведущей к выходу из университета. — Я не так много ем! — Ладно, ладно. У тебя занятия закончились? Или я опять звоню не вовремя, как вчера, когда ты был на приеме? — Закончились. Вот только-только из университета вышел, — ответил Ариэль, поморщившись от яркого солнца, которое вовсю согревало город, несмотря на начало осени. — Как учеба? Никто не обижает моего маленького омегу? Ты только скажи, приеду — головы всем пооткусываю. — Все в порядке, не беспокойся. Все так же, как и всегда, — ответил Ариэль, слыша обеспокоенность в голосе единственного друга. — То есть, все тебя игнорируют, и никто не разговаривает… — прорычал в трубку Сет, клацнув напоследок зубами. — Не достают — и то хорошо, — пожал плечами Ариэль, ступая на идущий вдоль дороги серый тротуар, видя в отдалении яркую вывеску кафе, которое он заприметил еще вчера и в котором съел такой вкусный кусок мяса с кровью. — Тоже верно. А как учеба? — Нормально. Семестр только начался, так что, думаю, все сложности только впереди. У тебя как? Наверняка уже приглядел себе какую-нибудь горячую волчицу, — улыбнувшись и сделав акцент на слове «горячую», произнес Ариэль, невольно оглянувшись на просигналившую рядом машину, стоящую в ряду других, ожидающих зеленого цвета светофора. — Есть тут одна, но я пока в раздумьях. — Ты — и в раздумьях? Что-то мне в это не верится. — Эй, ты сейчас смеешься надо мной?! — Разве что немного, — ответил Ариэль, потирая ушибленное плечо, в которое врезался идущий навстречу прохожий, невольно оборачиваясь на стукнувшего его человека, но тот шел дальше и явно спешил куда-то по своим делам. — Если что выгорит — расскажу. — Буду ждать. — Эх, наверное, нужно было плюнуть на твои протесты и перевестись с тобой. Ты же там совсем один, а если кто решит выразить свою омега-ненависть?.. — Сет, не волнуйся, отец обо всем позаботился. Позвонил вожакам местных стай, договорился о моем присутствии в городе и просил защитить, если что. Представляешь, он даже фотографии им мои отправил, чтобы знали, как я выгляжу. Можно подумать, здесь куча омег, и я затеряюсь среди них. — Эй, он просто волнуется, как и все мы. Ты же знаешь. Вся стая спрашивает о тебе. Волнуются, все ли у тебя хорошо, — ответил Сет, замолчав на несколько секунд, пока в трубке слышался посторонний громкий звук. — Сет, — улыбаясь, сказал Ариэль, свободной рукой нажимая на черную ручку двери кафе, — звонок на лекцию? У тебя еще есть пары? — Да, еще одна. Так что я, пожалуй, пойду. Профессор — зверь. Буквально, — засмеявшись, произнес Сет. — Ладно, позвоню позже. — Договорились. — О, и, Ариэль… — Да? — Приятного аппетита! — Сет! Ах ты… Посмотрев на экран телефона, Ариэль покачал головой и, заблокировав экран, убрал аппарат в сумку. Вчера он лишь вскользь упомянул, что почти постоянно хочет есть — и вот результат. Теперь Сет будет то и дело поддевать его этим. Сев за свободный столик у окна, занимавшего всю стену, поставил сумку на соседний стул и взял в руки меню, обернутое коричневым и неприятно пахнущим кожезаменителем. Бегло пробежав взглядом по предлагаемым блюдам, Ариэль отложил папку в сторону, улыбнулся подошедшему симпатичному официанту, заказывая мясо с кровью и лимонад, которые так приглянулись ему накануне.

***

Все было практически так же, как и в прошлый его приход в больницу. Очередь из женщин на разной стадии беременности, о которой говорили их выпуклые или не очень животы, холодные металлические стулья, на которых сидели ожидающие пациенты, и отсутствующий на месте доктор Кларенс, которого снова пришлось ждать, устроившись на неудобном сидении под прицелом множества любопытных глаз. Прошло около пятнадцати минут, прежде чем подошедший врач позвал его за собой в кабинет под недовольное бормотание человеческой женщины, пробубнившей, что она ждет куда дольше парня, который вообще неизвестно зачем пришел и непонятно что забыл в женском отделении. — Ну что же, Ариэль, вот твои анализы, — заговорил доктор Кларенс, подняв вверх два листа бумаги, скрепленные между собой скобой из степлера, и которые парень уже видел в руках врача, когда тот подошел к кабинету. — В лаборатории сегодня полный бедлам из-за сломавшегося компьютера, аппарата для анализа и не желающей запускаться программы. Хорошо хоть твой результат был готов до того, как началась эта канитель, и они просто искали, куда в этом хаосе его положили. Но идти за ним пришлось самому, у них все заняты, а моя помощница отпросилась пораньше. Прости, что снова заставил ждать. — Все в порядке, — ответил Ариэль, смотря на ожидающего ответа оборотня. — Ну что ж, тогда давай посмотрим, что у нас тут. Доктор Кларенс погрузился в чтение, положив результаты на стол, а Ариэль терпеливо ждал, стараясь справиться с волнением. Он и не думал, что результаты на уровень половых гормонов заставят его так волноваться. В глубине души он надеялся, что хотя бы эти результаты подтвердят то, что он мужчина. Настоящий, полноценный мужчина, а не два в одном. И, возможно, Джон ошибся, а аппарат УЗИ дал какой-то сбой, показав то, чего нет… — Интересно, — постучав по столу указательным пальцем правой руки, заговорил доктор, заставляя сердце Ариэля сжаться и замереть. — Уровень тестостерона, эстрогена и других гормонов говорит, что ты полноценный половозрелый мужчина. Уровень эстрогена и тестостерона завышены, но это некритично и, вероятно, происходит из-за беременности. Если бы не матка в твоем животе, по результатам анализов с твердой уверенностью можно было бы сказать, что передо мной обыкновенный молодой оборотень. — Значит… Возможно ли, что это все...? Что… — Что несколько врачей ошиблись, сочтя тебя беременным гермафродитом? — спросил доктор Кларенс, видя замешательство, надежду и нервозность на лице пациента. — Нет, Ариэль. Мне жаль. Ариэль тяжело вздохнул, поставив локти на стол и уткнувшись лицом в ладони. Он до последнего надеялся, что все окажется сном. Обыкновенной врачебной ошибкой или сбоем медицинского аппарата. Что Нечто в его животе — лишь плохой сон. Что все эти дни, когда он делал вид, что все хорошо, что все так же, как прежде, были лишь плодом воображения его усталого мозга. Ариэль никому не говорил и не показывал своего состояния. Смеялся во время телефонных разговоров, старался улыбаться как можно больше всем, кого видел. Всячески отрицал очевидное и пытался убедить себя, что совсем не думает о существе, поселившемся в его животе. Вот только реальность оказалась жестока. Ариэль сжал губы и глубоко вздохнул, поднимая голову, решая, что не будет лить слезы, говорящие об очередной его слабости. У него их и так слишком много, еще одной он себе не добавит. Может, он и ошибка природы, но он не покажет при практически незнакомом ему оборотне, насколько никчемен и слаб, хоть и является представителем того же вида. Он оборотень, пусть и омега, и гермафродит, вдобавок беременный и неспособный обернуться. И Ариэль постарается, чтобы никогда никто впредь не видел, как ему тяжело, даже врач, который будет наблюдать его беременность. — Успокоился? — спросил доктор. Ариэль кивнул, и врач продолжил: — Не переживай из-за таких порывов, это нормально. Твой гормональный фон нестабилен и часто меняется, так что порывы поплакать или посмеяться еще замучают тебя. Это нормально. — Но ведь анализы… — Анализы у тебя брали, когда ты пребывал в спокойном состоянии. Но даже так уровень слегка завышен, как я уже говорил. И, повторяю, по ним ты полноценный мужчина с гормональным сбоем, что большая редкость для оборотня. Удивительно, как ты вообще смог забеременеть. Видимо, твой партнер очень сильный оборотень. Отец твоего ребенка ведь оборотень? — Да, — кивнул Ариэль. — Он вроде как бы вожак своей стаи… Кажется. — Кажется? То есть он не постоянный твой партнер? — Нет. У нас было лишь один раз и все, — смутившись, ответил Ариэль, чувствуя, как начинает гореть лицо от прилившей к нему крови. — Один раз занялся сексом и забеременел. — Да, — в очередной раз кивнув, еле слышно произнес Ариэль, не поднимая на врача глаз. — Не подумай, что я спрашиваю из праздного любопытства. Это может пригодиться в дальнейшем. Как ты себя чувствовал в тот день? — Ну, я был немного взбудоражен — это был мой день рождения, — посмотрев на врача, ответил Ариэль. — И хотел… — Не смущайся, Ариэль. Ты оборотень в самом расцвете половой жизни и хотеть секса это нормально. Особенно в твоем возрасте. Поверь, тебе еще не раз этого захочется. — Да, я… Я хотел заняться сексом, — ответил Ари, решая, что не стоит говорить о том, что ему не понравилось и вряд ли он захочет повторить. — Понятно. А ты не чувствовал жара? Было ли повышенное потоотделение? — Ну, жарко было, но ведь лето было в самом разгаре, — пожал плечами Ариэль, недоуменно посмотрев на врача и не понимая, какое это может иметь отношение к Нечто в его животе. — Немного не такой жар. Не снаружи, а изнутри… Правильнее будет спросить, не было ли у тебя температуры? — А! Вечером была и с утра немного. Но не сильно высокая и довольно быстро прошла, когда я съел таблетку. Я же омега, болел для оборотня часто, и мама всегда держала аптечку с таблетками от температуры и других симптомов… А как температура может повлиять на то, что я… Ну, забеременел? — Есть у меня одна мысль. Хотя, чтобы в ней увериться, мне нужно будет понаблюдать тебя еще какое-то время после того, как малыш появится на свет, — ответил доктор Кларенс, пододвигая к себе лежащую на краю стола карту пациента, открывая и вкладывая в нее листы с анализами. — Что за мысль? — сглотнув, спросил Ариэль, сжимая кулаки. Что-то подсказывало ему, что эти мысли будут для него не самыми приятными. Он старательно пытался успокоить нервы, из-за которых пальцы на его руках дрожали. Одна из причин, почему он сжал их. — Учитывая, что ты гермафродит, ты не только мужчина, но и женщина. И ты оборотень. А что периодически происходит в жизни волчиц, что помогает им забеременеть? Ариэль недоуменно посмотрел на сидящего напротив оборотня, который не сводил с него пристального взгляда. Понимание пришло резко и неожиданно. Сердце на миг замерло и в следующую секунду забилось с удвоенной силой. Ладони вспотели, и даже на загривке волосы встали дыбом. Воздух резко входил и выходил из легких сквозь потрясенно раскрытые губы. — Но это невозможно! — прошептал Ариэль, закрывая глаза. — Невозможно! Я же… Я же мужчина! Я же… Я… — Ариэль, успокойся, — поднявшись и подойдя к кулеру в углу, заговорил врач, наливая воду в одноразовый белый стаканчик. Подойдя к молодому оборотню, который дышал так, словно несколько часов бежал по лесу без остановки, вставил стаканчик в дрожащие пальцы, расцепив кулаки. — В течке нет ничего ужасного. Это просто особенность организма. Да, женского, но и твоего тоже. — Течка… У меня была течка… — Да и, повторяю, в этом нет ничего страшного. Ты не понял, что это она, так как и не думал, что такое может быть. Как и твои родители. Вы не заметили ее только потому, что она была слабой, видимо, из-за того, что ты гермафродит. Возможно, следующие будут посильнее, но не факт, что проявят себя как-то помимо температуры и повышенного возбуждения. У тебя же даже смазка не выделялась. Ее ты бы точно не упустил. — Было влажно, но я думал, что просто вспотел в этих дурацких кожаных штанах. Луна… Я течный беременный недомужик! — Ариэль, успокойся, все хорошо, — произнес Митчел и в попытке успокоить сжал хрупкие плечи пациента, которого всего трясло. — Я — фатальная ошибка природы, — поднимая голову, прошептал Ариэль, смотря поверх головы врача, как открывается дверь и в кабинет входит тот, кого он меньше всего хотел сейчас увидеть.