Я искал тебя, не мог понять как; Писал тебе, но не было слов; Я был слепой, но я вижу твой знак Мой палец на курке, я всегда готов. БГ
Джим никогда не думал, что услышит от Стива бранное слово о женщине. Они медленно брели по Проспект-парку, о чем-то разговаривая. Вокруг никого не было: только деревья и фонари. Выходя на мост, Джим услышал приглушённый жалобный писк и — всплеск. Женщина, бросившая в воду нагруженный камнями мешок, побежала прочь. — Сука! — крикнул ей в спину Стив. — Сука! Один раз взглянув на бледное лицо, Джим скинул пальто и ботинки и, перепрыгнув через перила, бросился в ледяную осеннюю воду. Он ничего не видел, вода — как чернила. Раз за разом нырял вслепую, пока не нащупал шершавую на ощупь мешковину. Когда он вышел с мешком на берег, Стив уже расстелил пальто. Складным ножом разрезав верёвку, Джим осторожно вытащил пять мягких комочков: вода лилась с хвостов и лап, шёрстка облепила крошечные тельца. Стив поочерёдно брал каждого котёнка за шкирку, осторожно нажимал пальцами на хрупкую грудную клетку и дул в рот. — Стив, хватит, — сказал Джим спустя десять минут. Он грел двоих выживших котят в шарфе. — Этих надо согреть и накормить. Они похоронили троих под деревом: Джим руками выкопал ямку под деревом, сломав два ногтя. — Пальто безнадёжно испорчено, — сказал Стив странным голосом и отвернулся, когда они приехали домой, высушили, накормили и устроили котят в коробке около обогревателя. Оба оказались рыжими. Джим только-только стянул с себя подсохшую и грязную одежду, Стив повесил пальто на стул и достал щётку. — Стив! — Джим как был — голый — подскочил к нему. — Черт с ним, с пальто. — Оно тебе нравилось, — Стив уткнулся носом ему в ключицу. Джим погладил по затылку, путаясь пальцами в тонких волосах. Потом взял за подбородок и заставил на себя посмотреть. В глазах — влага, на щеках грязные дорожки: не показалось, плакал, пока пытался оживить. А когда бьют — хоть бы одна слезинка. — Придумаешь тоже. Пальто, — Джим провёл большим пальцем по щеке. И затем отстранился, приметив под ногтями чёрные полосы от земли, трогать таким руками Стива казалось кощунством. — Так бывает, Стив. Не всех удаётся спасти.~*~
Джим никогда не думал, что бросит курить. Джим курил с шестнадцати лет, почти все первые деньги он тратил на сигареты. Он не курил только рядом со Стивом. Первый раз они курили вместе, Стив затянулся и потом дня три кашлял. Пока жили раздельно — было легко, но потом они стали снимать квартиру. Джиму было нетрудно курить на пожарной лестнице. Но этого оказалось недостаточным. Стив все равно задыхался: может, дым как-то просачивался в дом, может, Стиву хватало запаха от одежды и волос. Он не жаловался и даже беспомощно пытался скрыть кашель. — Все в порядке, Баки, — отмахивался он, и Джим ему верил, пока однажды не пришёл домой, а Стив сидел, уперевшись руками в колени, и шумно дышал с присвистом. У Стива бывали приступы и раньше, но не такие. Ему никак не становилось лучше, и Джим чуть ли не на руках утащил его в больницу, потеряв перчатки по пути, а когда вернулся домой — выкинул все сигареты в окно. Красиво вышло — веером из пачки.~*~
Джим никогда не думал, что так и не узнает вкус губ Стива перед смертью. Пока Стив был Стивом, целовать его казалось кощунственным. Джим всегда все знал о себе — от и до — и его это не напрягало, а Стив даже по морде толком дать не мог. Когда Стив стал Капитаном Америкой и вполне мог дать по морде, Джим все никак не мог найти место и время: то база фрицев вся в огне, то полный бар людей, агент Картер вся в алом, и Стиву срочно надо идти спать. Так и не нашёл.~*~
Джим никогда не думал, что Стив винит себя в его смерти. Внешне агент Картер ничуть не напоминала тётку: ни тёмного, ни алого. Но взгляд — острый, пытливый — один в один. — Дурак, — бросила она бесстрашно. У Джима — железная рука, пугающая слава и эмоциональная нестабильность. Даже будучи беспамятным, он никогда не убивал по своему желанию, только она этого не знает. Все равно не побоялась, пришла. — Пускай, — отозвался он. — Почему? Тогда-то она и рассказала, что говорила тётка: Стив Роджерс не сумел оправиться от смерти лучшего друга: «Он всегда защищал меня, а я не сумел». — Теперь он думает, что я поэтому не хочу с ним общаться? Джим вряд ли бы смог кому-то объяснить, тем более Стиву. Несмотря на то, что он всё вспомнил: Джеймс Барнс — умер, в снегу на дне ущелья. Но только Стив мог решить, будто это его вина. Он же не руку выпустил — её просто отстрелили.~*~
Джим никогда не думал, что забраться в башню Старка окажется так сложно. — Придурок, — сказал он, когда Стив открыл окно. — Как был придурком, Роджерс, так и им остался. — Баки, — он изумлённо вытаращился, и Джиму захотелось смеяться. — Баки, что ты здесь делаешь? — Khuyney mayus', — бодро ответил Джим и затем втянул себя внутрь комнаты. — Я не понимаю, какого leshego ты тут живёшь. Только неделя ушла на то, чтобы определить в какой комнате поселили Роджерса, и час — забраться на тридцатый этаж. — Воды, — потребовал Джим, скинув с рук и ног присоски. — Не дай умереть лучшему другу от жажды. — Баки, зачем же ты так? — Стив сунул ему в руки бутылку. — Тони бы тебя впустил. Джим недовольно пожал плечами, не рассказывать же, что Старк, свесив ноги, ждал его на десятом этаже. — Мистер Барнс, может, всё-таки воспользуетесь лифтом? — поинтересовался он, когда Джим полз мимо. — Лифт для слабаков. — Надеюсь, принцесса того стоит, — хмыкнул Старк. — Стив, — сказал Джим, осушив бутылку, — ты придурок. — Баки... — Нет, — прервал его Джим. — Послушай. Я не виню тебя ни в чем. Что случилось, то случилось. Так что прими и смирись. — Но почему тогда?.. Он хотел сказать: я — не Джеймс Барнс, я — не Чёрная Смерть, я — не Призрак, я — не Зимний Солдат. Я был ими всеми: по своей воле или нет. Но все они сгинули. — Я не тот человек, которого ты знал, — ответил Джим, подбирая присоски и направляясь к окну. Вниз будет проще. Стив схватил его за руку. — Так позволь узнать. — Я... — у него вдруг перехватило горло. — Не хочу. — Почему? Он мог вырвать руку и уйти. Он не был ему должен. Он мог солгать. Почему бы и нет? — Я хочу, чтобы ты помнил меня Джеймсом Барнсом, твоим другом Баки. Хорошим человеком. Я не хочу, чтобы ты знал меня таким, каким я стал сейчас, — он сказал как есть, не выбирая слов. — Я не горжусь тем, что делал. Но и не стыжусь. Я не могу этого объяснить, Стив. — Не объясняй, — Стив потянул к себе. — Только не убегай. Каким угодно, просто будь со мной, Баки. Стив крепко держал за запястье. «Синяки останутся», — машинально подумал Джим и шагнул назад, разворачиваясь. Они оказались слишком близко друг к другу — нос к носу. Джим не к месту вспомнил, что теперь уж точно Стив легко даст по морде. У него это хорошо получается. — Ты пахнешь также, — вдруг сказал Стив, по-собачьи обнюхивая его щеку. Была не была, решился Джим. — Только не выкидывай в окно, ладно? У меня аллергия на падения, — попросил он и прижался ртом к его губам.~*~
Джим всегда думал, что Стив не умеет целоваться. Оказывается, он ошибался.