***
Рукия вскочила на футоне. На миг ей показалось, что она забыла что-то… или кого-то, одного очень важного человека… Или не человека… Все, что приходило в голову девушки — бессвязные ассоциации. Она попыталась успокоиться и вновь уснуть, но стоило ей закрыть глаза, как перед ней вновь всплывал этот странный образ, образ парня с ярко-рыжими волосами. И голос… Она открыла глаза. Что это, почему ей так не спокойно, кто этот парень? Как она с ним… Осознание и ужасающая догадка пришли внезапно, раскаленным железом пройдясь по сознанию. — Ичиго! Девушка в шунпо покинула поместье Кучики, направляясь непосредственно к другу детства. — Ренджи! Ренджи, открой! — начала стучаться в дверь девушка. — А? Рукия? Что слу… — Ичиго, что-то с ним произошло, — быстро выпалила брюнетка, перебив мужчину. — Чего? Кто такой этот Ичиго? Кучики замерла, не в силах сказать и слова. Как… Неужели Абарай не помнит? — Ну как же, Ичиго — рыжий, нахальный подросток, который стал Вторым Исполняющим Обязанности Синигами. Куросаки Ичиго — твой друг! — Извини, но таких не знаю… Этого не может быть. Почему? Как? Как все это произошло?***
Никто ничего не помнит… Никто ничего не знает… Это странно. Девушка не знает, что ей делать. Брат ничего не помнит о человеке по имени Куросаки Ичиго, ни капитан Хицугая, ни Укитаки-сан. Никто. Черт возьми, даже Урахара ни черта не знает! Это жутко выводило девушку из себя, в надежде что Ишшин — отец Ичиго — помнит своего сына, она направилась в частную клинику «Куросаки«… Но и от этого толку было мало. Куросаки-старший смотрел на Рукию, как на больную. Однако девушку больше поразило не это, а то… Что ее все помнят. Все. Поголовно. Как такое возможно?! — Рукия… — голос Кона вывел девушку из раздумий. — Сестренка, а где Ичиго? Этот вопрос подействовал на Кучики подобно ушату холодной воды. После всего пережитого Кучики была безумно рада, что хоть кто-то задал ей подобный вопрос. — Сестренка? — Ририн выскочила из шкафа подобно чертику из табакерки. – А, это ты, Рукия. Игрушка насупилась и начала что-то лепетать о дурацких синигами и придурке Куросаки, который ушел два дня назад на ночь глядя. — Ририн… Ты знаешь, куда ушел Ичиго? — сидя в его комнате, спросила игрушечную птичку Кучики. — Да какая разница?! Этот рыжеволосый оболтус забыл про меня! — кричала игрушка, запрыгнув на рабочий стол парня. — Эй! Отвечай на вопросы сестренки! Не юли! — завопил Кон, смотря на Ририн. — В последний раз реяцу Куросаки ощущалась в северной части Каракуры… — задумчиво проговорила она. — Северная часть города… Спасибо. Девушка на радостях уже по прибытию на место начала искать реяцу Ичиго, но как назло ничего не было. — Какое удивительное совпадение… Кучики Рукия, вы пришли сюда без Ичиго, как не хорошо… — Хирако Шинджи смотрел прямо на девушку, а за его спиной она видела остальных Вайзардов. Служители маски помогут ей…***
Парень очнулся в старом, полуразвалившемся доме. Комната, где он был, имела достаточно однотонную гамму цветов. Деревянные стены, пол и потолок, абсолютно простая мебель из категории «первая необходимость». Все казалось таким неестественным… чужим. Он понимал, что ему здесь не место, но почему? Он не понимал. Это было странное чувство… Неосязаемое, неуловимое чувство. Но память отказывала выдавать какую-либо информацию на этот счет. Никаких воспоминаний. — Ичиго, ты очнулся, я так рада… — перед парнем появилась прекрасная девушка, что любезно протянула ему чашку с едва остывшим чаем. Женщина, что сидела перед ним, была облачена в одеяние пустынника, белый капюшон плаща скрывал лицо незнакомки, но это не мешало парню. Он душой чувствовал, что она не причинит ему зла. — Ичиго… — и с каждым разом, когда она произносила его имя, Куросаки понимал, что связь между ними все крепнет. Подобное невозможно передать словами, это чувство невозможно сравнить с любовью или привязанностью, это совершенно другое, нечто необъяснимое, запутанное. — Ты так вырос. И от ее голоса по спине маршируют мурашки, а руки начинает мелко трясти. Ее голос такой знакомый… родной. — Можешь назвать свое имя? — неуверенно спрашивает юноша, ожидая отрицательный, нежели положительный, ответ. — Конечно… дорогой, — и невесомый поцелуй в макушку. Это приятно. — Мое имя Масаки, я твоя мама… Парень замер изваянием. — Мама… Женщина улыбнулась, откидывая капюшон.***
Вайзарды и Кучики все обыскали… И не только в северной части, но и в остальных… Это походило на игру, где необходимо было найти иголку в стоге сена. Впрочем, было не все так печально. Кое-что они все же нашли. — Это… — смотря на кусок, оторванный от шакахушо Ичиго, проговорила Рукия. — Именно. И судя по следам рейши, именно здесь были открыты врата, — посмотрев на вид, что открывался с крыши, на которой они стояли, сказал Лав. — Но куда он вел? Это портал… — протянул Кон, выглядывая из-за плеча Кучики. — Предположительно, в Сейрейтей, но и это ничего нам не дает, если Ичиго нет на территории Готей-13, то искать нужно в Руконгае, однако это бесполезно. Наверняка, если Куросаки похитили, то и реяцу его прячут. А Генрюсай не будет посылать на поиски даже рядовых, пока не увидит в этом выгоды. — Мы справимся и своими силами, все же Ичиго… не такой простой человек, чтобы вечно находиться в четырех стенах. Начнем с середины, с тридцатых районов, это самые населенные районы, именно их и следует проверить в первую очередь.***
Прошло два дня… Масаки была рада, что смогла вернуть себе сына, и благодарна за все тому счастливому случаю, что позволил ей вернуться, стать сильнее. — Я обещаю, что не отдам тебя, мой дорогой Ичиго, — поправив одеяло, проговорила Масаки. Спустя мгновение она исчезла в ночной тьме.***
Маюри быстро нажимает на клавиши, его проект находится на финальной стадии. И вот сейчас он на финишной прямой. Короткая пауза, и перед глазами Куротсучи появился странный пузырек с черной жидкостью. Но шорох за спиной заставил ученого напрячься. — Кто здесь? — вполголоса спросил он, оглядываясь вокруг. — Я здесь… — стоило капитану обернуться, как его ранила странная коса. В следующий миг по лаборатории прокатился крик, Нему ничего не успела сделать, ни рядовые, никто не смог угомонить разбушевавшегося капитана. А появление Зараки только усугубило ситуацию. В шоковом состоянии Куротсучи активировал банкай и, не контролируя свои действия, разнес всю лабораторию. В этот же миг поток сконцентрированной реяцу хлынул из баков, покрывая белой, непробиваемой массой все, до чего касался. — Срочно! Поднимитесь все выше! Немедленно! — раздался голос Аккона. Но вдруг сгустки реяцу преобразовались в белых змей, что поглощали все в округе. — Теперь у Готей-13 слишком много забот, чтобы как-либо помогать в поисках моего сына, — вновь натягивая на себя капюшон, пролепетала Куросаки, скрываясь с места бедствия.***
Ишшин странно посмотрел на собравшуюся в его доме компанию. Вайзарды, Рукия, Урахара и Йоруичи… Все они в унисон твердили об одном и том же. Но Куросаки не верил в это, у него есть сын? Чушь собачья! Но фотографии не врут, на одних маленький карапуз, на других ребенок — мальчишка — с ярко-рыжими волосами, а на совсем «свежих» высокий подросток с хмурым лицом и серьезным взглядом. — Ичиго…***
Этот день она никогда не забудет. День ее смерти… Такое просто невозможно забыть. В ее памяти навеки отложился момент, когда челюсть Гранд Фишера прокусила хрупкое тело, как ломались с противным хрустом кости, как хлюпала кровь, как барабанил о землю и реку дождь. Она не забудет тот момент, когда спасая своего сына, сама подставилась под удар. Так же четко женщина помнила и каждый день в Уэко Мундо. Квинси по рождению, она испытывала ненависть и отвращение к этому месту, и сама не заметила, как уподобилась Душам минус. Она стала одной из них. Но однажды ей повезло, на ее улице тоже был праздник. Пустой-паразит пытался поглотить двух детишек, но, видимо, потерпел фиаско, и вот тогда… Тогда она не упустила своего шанса. Это был слишком ценный пустой, вернее… Ценным была его способность. Куросаки не составило огромного труда победить ослабленного паразита и забрать его силу себе. Именно тогда она решилась впервые выйти за пределы Уэко Мундо. Тогда она и не думала, что в первый же день наткнется на своего сына. Она боялась этой встречи, но в тоже время безумно ее жаждала. Однако ее ждало небольшое разочарование. Масаки никогда не хотела, чтобы ее сын встал на путь синигами или квинси. И в этот миг, когда ее взору предстал Ичиго, ее милый Ичиго в форме синигами, в этом проклятом шакахушо с занпакто наперевес, она решилась… Тихое вошканье рядом вывело женщину из раздумий, Ичиго уже почти проснулся. Нужно подготовиться, все же жизнь в Семьдесят Восьмом районе Имудзури южного Руконгая не такая сложная штука…***
Ишшин чувствовал себя дураком. Как он мог… Как он мог забыть своего сына?! И сейчас, мчась по самым дальним районам Руконгая, он понимал, каким глупцом выглядел в глазах Рукии. Это невозможно ничем передать. Сейчас Шиба не полагался на свою память, которая сыграла с ним злую шутку, а на свое сердце и на колкие замечания Энгетцу. Вдруг в воздухе мелькнула алая лента, он сам не заметил, как сконцентрировался на реяцу Ичиго, и вот сейчас перед ним алая лента, обрамленная черно-белым контуром. Она извивалась, словно манила за собой. И Ишшин тут же направился по следу этой ленты, сердце вмиг ушло в пятки, когда эта путеводная нить чуть померкла, почти исчезнув. — Барьер? — сам себя спросил некогда глава побочной ветви клана Шиба.***
Рукия сидела в своей комнате в поместье, переваривая всю известную ей информацию… Девушке казалось, что разгадка находится прямо на поверхности. Интуиция говорила, что этот враг не новая угроза для Сейрейтея, а скорее «доброжелатель» для Ичиго… Что этот неизвестный как-то связан с прошлым паренька, но кто это может быть? Тем не менее… на этом размышления Рукии не заканчивались, брат… Брат вспоминал Ичиго, а вместе с ним этого рыжего оболтуса вспомнили Ренджи, Икаку, Юмичика, капитан Хицугая, Зараки Кенпачи… Тем не менее… никто из них не пойдет против старого командира. Ямамато-сотайчо ясно дал понять, что если капитаны и их офицеры сунутся в это дело, то… — Пожалуй… никто не будет против, если я одна ночью наведаюсь в тот район, где Ишшин-сан обнаружил реяцу Ичиго… С этими словами девушка покинула поместье. — Будь осторожна… Рукия, — тихо проговорил Бьякуя, стоя за седзи в комнату сестры.***
Масаки стоит за спиной сына, сегодня действительно прекрасная ночь. — Я… Разве я раньше здесь был? Голос сына заставляет женщину вздрогнуть и на краткий миг опустить глаза. — Да… Был… только не совсем здесь, а в Белом городе — Сейрейтей. — Сейрейтей? — Именно, там живут синигами, и я их ненавижу… Парень замолчал, устремив свой взгляд на луну, на темное небо, усеянное миллиардами звезд. — Мама… я надеюсь, что мы никогда не встретим синигами… — с улыбкой сказал парень, и Масаки улыбнулась сыну в ответ. Но эту повисшую идиллию нарушил радостный крик миниатюрной брюнетки: — Ичиго! Я нашла тебя! — Ты?! — Куросаки недовольно скривилась, заставляя появиться в своей руке ужасающую своим внешним видом косу. — Ичиго! Это я! Рукия! Парень обернулся на голос и уже хотел что-либо сказать, как его закрыла мама, и только сейчас он обратил внимание на смертоносную косу. — Уходи прочь, синигами, — прошипела разгневанной змеей рыжеволосая. Ну почему ее не оставят в покое? Почему синигами всегда приходят к ее сыну? Почему? — Ичиго, посмотри на меня… Это же я… Кучики Рукия! — не унималась девушка. — Замолчи! — выкрикнула Куросаки. Мгновение, и Кучики уже пришлось уходить от атаки женщины. — Что тебе от него нужно? Неужели так сложно просто забыть и не вспоминать? Удар за ударом Масаки теснила Рукию, пока, в конечном счете, девушка не свалилась на пыльную землю. А рядом с ее горлом не появилось лезвие косы. — Попрошу тебя один единственный раз, — милая улыбка, с которой говорила женщина, никак не вязалась с интонацией. — Просто не суйся сюда, хорошо? И в следующий миг и она, и Ичиго исчезли в черной дымке. Она была уверена, что их не найдут… Здесь их точно не должны были найти… Но нет. Масаки смотрит строго перед собой, прижимая к себе бессознательное тело сына и готовая в любой момент напасть или обороняться. Это было бы смешно, если бы только не человек, стоящий перед ней. Человек? Нет. Синигами. Ишшин кривится, она — женщина, которую он полюбил, та, чья последняя воля бала «защитить сына», принесла много неприятностей. Впрочем, у него не было причин винить Куросаки в этом. Скорее, как он уже мысленно говорил сам себе, это его вина. Рукия же сиротливо стоит в сторонке, вспоминая, как они попали сюда. Все, как говорится, дело случая. И им просто улыбнулась госпожа Удача. Случайно открытая гарганта в районе Руконгай привела их прямо к нужному месту… Проблемы будут потом, когда они вернутся. Хотя, глядя на злую маму Ичиго, она понимала… Просто так они отсюда не уйдут. Конечно, как только она и Ишшин нашли эту парочку рыжеволосых по среди пустыни, то первое ее желание было ринуться вперед, но вовремя брошенный взгляд карих глаз главы побочной ветви клана Шиба заставил ее остановиться. — Зачем вам все это? — голос женщины был пропитан ненавистью. — Масаки… Остановись, — устало выдохнул мужчина, положив руку на рукоять занпакто. — К чему весь этот цирк? — Я его не отдам, он мой. Ты не уследил за ним… Ты не защитил его от синигами, от пустых… и уж подавно не защитишь от квинси, — последние слова она сказала с такой ненавистью и презрением, что невольно Рукия поежилась. — Посмотри на меня… Я уже не квинси с момента Священного отбора. Я — пустая. Я — монстр. Ведь так? Я стала твоим врагом сразу же, как только переродилась в этом мире! — обведя рукой вокруг, проговорила она. — Даже не так… Я всегда была твоим врагом. И наш сын тоже… твой… — Молчи, — знаете это чувство, когда наблюдаешь за ссорящимися супругами? Когда видишь ненавистный взгляд одного и грусть на лице другого? Когда чувствуешь себя лишним, сторонним наблюдателем… Это несколько не приятно. — Молчи… Ты хоть понимаешь, какую чушь несешь? Масаки… Я любил и люблю тебя до сих пор, а что касается Ичиго, — тут он запнулся, на краткий миг повисла тишина. — Ичиго сам выбрал свою судьбу. — Нет… далеко не сам. А из-за нее, — указав косой на Кучики, проговорила рыжеволосая женщина. — Она виновница всему этому. Не так ли, Рукия-чан? Мощная волна черной реяцу прошлась по песку. На мгновение Кучики показалось, что Масаки снова исчезнет. — Вы… последние, кто помнит о нем, — женщина криво улыбнулась, — разве вы не знаете? — увидев недоумение на лицах пришедших за ее сыном синигами, спросила Масаки. — С того самого момента, как я и Ичиго ступили на песок Уэко Мундо — все в Сейрейтее и Генсее забыли о существовании Ичиго. Пустота… И все, Рукия была шокирована. Они… опоздали. Не успели. Это конец. Даже если они выиграют, даже если вернут Ичиго… Никто его уже не вспомнит. — А потому… Быстро… Холодное лезвие быстро прошло сквозь Ишшина, и тот упал. Ни крови, ни следа от пореза или раны. — И ты больше его не вспомнишь… — тихо прошептала женщина на ухо Кучики, а она не могла и пошевелиться. — Это будет твое личное воспоминание ни о ком…***
Белые стены, потолок и черный, выложенный плиткой, пол. Цветы в вазе на журнальном столике и серый прикроватный коврик… — Мой дорогой, милый Ичиго, — голос матери успокаивает. — Больше о тебе никто не вспомнит. Теперь все позади. — Мама… Где мы? — В безопасности… Теперь мы в безопасности.