Бессмертной

Вот и все. Еще немного — и мы прекратим свое существование. Врата распахнуты, и битва... Неважно, это наш последний бой. Мир погибнет, но... Ты помнишь, как все начиналось? Я помню. Ты всегда была скромной и тихой, а я... Мне просто было скучно переливать серебристый свет Тельпериона из чаши к корням — только для того, чтобы он снова стекал с его листвы вниз. Я понимал, что иначе нельзя, но как же это скучно! И я подглядывал за тобой. Выпрашивал у валиэ Йаванны цветы и клал их под Лаурелин. Иногда мне казалось, что ты смущенно улыбаешься, зарываясь в них лицом. А потом он украл тебя и... я хотел его уничтожить, но что может сделать майа вроде меня против Мелькора? Ты не вернулась, а моя работа изменилась — теперь я каждую ночь проплывал по усыпанному звездами небу, понимая, что никогда не встречусь с тобой. Я знаю, это не светильник, а ты сама сияешь над Ардой, ярче тысяч Древ. Каждый раз я правил свою ладью, надеясь застать тебя и перекинуться хоть словом. Но и этого не будет. Мы погибнем. Мне ни к чему оставлять тебе это письмо, Ариен — ты не прочтешь. Все тенгвы, до единой, я адресую той, что переживет нас. Бессмертной.

***

Все кончено. Он вернулся. Я должен сразиться с ним. Впрочем, это поражение будет окончательным. Я так и не пришел в твой заповедный лес. Всегда казалось, что еще успею. Я с трудом разжимал объятия и с тоской смотрел тебе вслед. Ты звала за собой. Туда, где ты бегаешь наперегонки с оленями. Украшаешь венками рога победителей. Это не для меня. Единственное, чего я боялся — раздавить тебя в порыве страсти. Не знаю, с кем тебя сравнивать. С ланью? С березой? С колокольчиком? Но ты нежнее, стройнее и звонче их всех. Поэтому я не скажу ничего. Уже. Я сражусь с Восставшим в Мощи. И погибну. Мы все умрем. С Ардой. Останется только она. Бессмертная.

***

Мой брат вернулся, но мы не готовы. Тысячи лет мы тратили силы. А он копил их. После того, как эльдар вернулись с Востока, я был так счастлив! Их всех надо было разместить, развлечь — ты знаешь, моя королева, как умеют чахнуть от тоски нолдор? Помнишь, Феанору тоже скучно было — так он целый Исход устроил! Но я тянулся к тебе всем естеством, мечтая, как прежде, зарыться пальцами в усеянные искрами света волосы, прижаться к прохладным губам, провести ладонью по белоснежной, как снега Таникветиль, коже. Но все как-то казалось, что успею еще освободить тончайший стан из плена одежды, насмотреться в бездонные провалы расширенных от удовольствия зрачков, наслушаться сладчайшей из песен — сбившегося дыхания. Но он вернулся — нам суждено прекратить существование. У меня были тысячи лет, чтобы сделать все это. О нас никто не вспомнит, но, может быть то, что не сделал я, сможет кто-то другой. Для бессмертной.

***

— Врата разлетелись мириадами черных осколков. Моему гневу нет предела. Думаешь, я не знал, что ты не рассказал мне о пленных эльфах в Тол-ин-Гаурхот потому, что хотел сам насладиться ими? Что я не знал, как ты урчишь, вонзая зубы в податливую плоть, вылизывая из распоротых животов свежую кровь, пока стены дрожат от криков жертвы? Думаешь, я не догадывался, что твои роскошные ремни тончайшей выделки — из эльфийской кожи? И темное золото — я знал твой секрет, глупый майа. Сложно было не слышать вопли умирающих "за дело", пока ты решал, что лучше — лить кровь в расплавленный металл или использовать их вместо топлива. Или я за Гранью не знал, что ты творишь? Я видел твое забавное изобретение — никогда бы не подумал, что можно убивать эльфов, всаживая им копья в задницу. Впрочем, до Келебримбора, эльфы об этом тоже не задумывались. Я смотрел на построенный тобой храм и размышлял, что это невероятно приятно: получать в подарок целый храм. А вот девственницы, у которых ты вынимал кости, мне не понравились. Или ты считал нормальным по ночам грызть эти кости, как распоследняя шавка Оромэ? Когда они уничтожили твое Кольцо, я хотел прийти сразу же, но ты был слишком слаб, чтобы сражаться рядом со мной. Я копил силу для нас двоих, собирая ее по крупицам, — гигантский сгусток тьмы сжимает тлеющую на ладони искорку и бережно опускает на землю, — так пойдем скорее в бой. — Во имя бессмертной, — огненный столб бьет в небеса, выжигая звезды. Звонкий хохот сильнейшего из майар заставляет трещать и ломаться тысячелетние льды Хелкараксэ: — Любви.