Выше! Выше! Я хочу достать до звёзд!

Среда, 8ое января Лев

После этой внезапной консультации Лев довольно сильно устал, но чувствовал себя сильнее. Нет, он не побежал бы немедленно всё выяснять, но у него появилось больше уверенности в том, что правду он получить обязан. Но думать об этом после видеозвонка не хотелось, он попросил у Яку-сана перерыв: день и так был тяжёлым. Хотелось чего-то лёгкого, милого, того, к чему он с Яку-саном уже успел привыкнуть. Нет, он не сердился за ту странную фразу о полученной после отвержения отцом свободе, обдумал её и почти понимал. Но это не имело больше значения: позвонил Сугавара-сан и Яку-сана понесло. Невозможно было не подойти к нему, когда он захлёбывался от эмоций, говоря о своей любви. Последовавший затем разговор оказался важным и нужным Льву. Апатия отпускала его из своего плена. А под снежинками они всё-таки прошлись. К вечеру похолодало и снег теперь дольше не таял на тротуарах, а по проезжей части был раскатан на полосы проезжающими машинами. Налипал маленькими шапочками на носках обуви, пока Лев и Яку-сан шли в направлении гипермаркета неподалёку. — Я знаю, что объявлен перерыв! Но я очень хочу сказать, что я чертовски тронут тем, что ты говорил. Что наши отношения стали такими, какими ты их себе представлял. Что мы справляемся, — снова взял его на улице под руку Яку-сан. — А вы разве так не думаете? — Лев проверил, надеты ли на нём перчатки. — Конечно же, да! Единственное, что... Яку-сан ухмыльнулся. — Что же? — поторопил его Лев. — Не хочу, чтобы ты был моим бойфрендом. — А кем же мне быть? — Мужем. — Вашим? — И только моим! Лев улыбнулся. — Это вы за Куроо-саном повторяете? — Вот ещё! Я с первого дня этого хочу! Ну так что? — Яку-сан выжидательно уставился на него. — У вас телефон звонит, Яку-сан. — Это разве препятствие? — Ответьте. — Ну мы ещё к этому вернёмся, — пообещал Яку-сан. Он взглянул на телефон и плюнул, немедленно рассердившись. — Алло! Что? Нет, не до тебя сейчас!! — и он сбросил звонок. — Яку-сан? — поразился Лев. — Это Лиза, — всё-таки пояснил тот. Глубоко вздохнул. — У меня лимит на неприятное сегодня — всё. Я больше не справлюсь. — Хм! Хотя, знаете... Если сегодня будут ещё с Лизой-сан разборки, я тоже не выдержу, — согласился Лев. — Ну и отлично. Ставлю мир на паузу, — Яку-сан демонстративно отключил свой телефон. — Вы же говорили, нельзя! Если ваши дядя и тётя не дозвонятся!! — не поверил глазам Лев. — Спорим, что сегодня они не позвонят? — На что спорим? — Лев вообще-то знал, что они ну очень редко звонили. Звонить сегодня у них никаких причин не было. Он уже заранее готов был к проигрышу. — На никуман, — легко выдумал Яку-сан. — Хах, а что же не на замужество? — поддел его Лев. — Сравнил тоже! — Эй!!! Яку-сан засмеялся, потянул его ко входу: — Идём скорее внутрь. А то замёрзну и снова заболит. Тогда не погуляем. — Так нога у вас из-за холода болела сегодня? — Наверное, — Яку-сан пожал плечами. Травма его сейчас вовсе не заботила. Продукты у них ещё были, так зачем же семпай привёл его к магазинам? — Мы собирались купить мне пальто. Должен же я рядом с тобой прилично выглядеть! — Нуякусан, вы чего, — протянул Лев. Неприлично тот никогда не выглядел!! — Ничего, не спорь. Пойдём, посмотрим, что есть в местных магазинчиках. Раз уж не будем онлайн заказывать. Я полностью полагаюсь на твой выбор! И Лев мог подавать ему выбранные пальто, чтобы тот надевал и смотрелся в зеркало. Очень хотелось затащить его в примерочную и поцеловать там. И ведь Яку-сан дал ему это сделать!! Это волновало намного больше, чем когда они баловались в кинотеатре. Красная шторка примерочной и отражение в зеркале придавали тайным поцелуям какой-то особый интерес. Льву понравилось тёмно-серое пальто в бледную клетку. Но на нём самом было почти такое же, лишь немного светлее. Вместе они бы смотрелись карикатурно. Из других вариантов Яку-сан выбрал абсолютно чёрное пальто-шинель, приталенное, сшитое будто именно на него лично. Лев настоял, что к нему необходимы новые перчатки и шарф. Почему-то очень хотелось в противовес к чёрному подобрать яркий цвет. Он загляделся на красные шарфы и задумался, не стоит ли спросить совета у Алисы. Не сразу вспомнил, что это немного не то, о чём после сегодняшних дел стоило говорить с сестрой. Захотелось тоже отключить телефон. Красный шарф, расчерченный тонкими и редкими черными полосами узора, Яку-сан одобрил. Сам обнаружил рядом чёрные перчатки с такой же расцветки отворотами и изнанкой. Примерил всё и сказал: — Как будто специально для клуба Некомы подобрано. А ведь правда. — Вам идёт, — после долгой паузы проговорил Лев. — Тогда в этом и пойду! — решил Яку-сан. С него срезали бирочки и старую куртку уложили в пакет, насовав туда же каких-то брошюр. Все бумажки Яку-сан никогда не выкидывал, зачем-то отдавал сестре, а та почему-то им радовалась. Вот и от этого мусора не отказался. Они вышли наружу проверить, будет ли ему в обновках тепло. Лев не мог не заметить, как Яку-сан прячет задумчивую улыбку в шарф. — А ведь вы не хотели новое пальто, когда я впервые об этом сказал! — напомнил ему Лев. — Я с тобой всё-всё хочу. Яку-сан огляделся и повёл его не домой, а делал по другой улице небольшой крюк. Вскоре они зашли в цветочную лавочку. Ту, в которую Лев раньше развозил обеды, но где никогда ничего не покупал. А вот Яку-сан выбрал небольшой букетик из трогательных белых тюльпанов, пока Хайба здоровался со знакомыми продавщицами. На улице под светом фонарей Яку-сан вручил букет ему: — Это извинение. — За что же? — удивился Лев. Яку-сан чуть откашлялся: — За нарушенное обещание. Я же поклялся, что больше никому о нас не расскажу. Но вот и Суга теперь знает. — Но.. Ух-х-х-х, Яку-сан, это не считается! — Да что ты? — он улыбнулся так призывно. Дразнясь, увернулся от поцелуя, просто так, и достал из кармана мобильник: — Я включаю! Смотри, они и не звонили. Ты проиграл! — Ай-й-й! Яку-сан! — Лев держал в руках и цветы, и пакет с его курткой. Теперь придётся идти назад и стоять в очереди за мясными булочками! Они возвращались, жуя никуманы. Повернув с тротуара к дому, Яку-сан притормозил, посмотрел на землю. К лестнице у входной двери и прочь от неё вела цепочка слегка запорошённых следов, а у ступеней стояла чуть присыпанная снегом коробка, заклеенная малярным скотчем. В коробке кто-то требовательно пищал. — Подкидыш, — побормотал Яку-сан. Лев передал ему в руки пакет и цветы, присел у коробки. Вскрывая её, испугал подкидыша. Им оказался маленький котёнок. Лев поскорее достал его, ругая подбросившего человека. Зверёнок мог ведь замёрзнуть! — Надо ехать в приют, Яку-сан! — Поднимемся сначала, осмотри её хорошо. Возьмём сухую коробку. Она не ранена? Чего она так пищит? Маленькая кошечка была цела, не успела обмёрзнуть, в тепле дома перестала громко плакать и с интересом нюхала новую коробку из-под упаковок сурими. Окрас у неё был невзрачный, пятнистый, чёрный с коричневым. Ей было месяца два на вид и она спокойно давала гладить себя за ушком. — Кто же её подбросил? — Яку-сан задумчиво опустил тюльпаны в пивную кружку, уже привычно служащую в кухне вазой. — Лиза-сан? Она звонила! — Ну нет, следов шин не было, только ног. Она бы не пришла сюда с коробкой пешком! — отказался верить в её визит Яку-сан. Лев подумал. — Значит, это кто-то, кто знает, что я здесь живу и работаю и что я собираю котят. — Практически, все под подозрением. Из рядом живущих. — Хм! ...Едем, Яку-сан! — попросил Лев. — Вдруг она простыла! Я же не во всём разбираюсь. — Я думал, ты поешь после прогулки... — вздохнув, Яку-сан всё же согласился: — Едем. Внизу они спросили соседей слева и продавщицу из комбини напротив, но никто ничего не видел. Камера у магазина сторону ресторана не захватывала. Хозяйка в приюте осмотрела кошечку и заключила, что всё с ней хорошо. Потом пугала Льва фотографиями из гугла, чтобы умел опознать обморожение. А кошечка пока грелась у него в руках, прижавшись к бутылке с горячей водой и сладко спала. Спал и Яку-сан, впущенный в комнату к другим кошкам подождать Льва. Он сидел на кресле, а на груди у него, свесив хвост до самого пола, возлежала Вата-чан. И тоже дремала. Капризная недотрога, не признающая никого, кроме Льва. Надо будет пересмотреть записи с камер!! Лев умиленно подкрался, чтобы сфотографировать их. Он видел это впервые, но уже горячо любил всем сердцем. Вата-чан муркнула при его приближении, потянулась, топчась по Яку-сану лапами. — Эй, — семпай приоткрыл глаз. — Ну ты же тяжёлая! Вата-чан ответила коротким мявом, подставила присевшему рядом на полу Льву свою голову, чтобы он её почесал. — Невероятно, — прошептал Лев. — Вы ей понравились!! Яку-сан самодовольно хмыкнул. — Вычеши её, Хайба-кун, — попросила хойзяка. — А новенькую сфотографируй и развесь объявления, где нашёл. Мало ли, странно подкинули. — А если хозяева найдутся? — спросил её Яку-сан. — Отправляйте ко мне, я с ними побеседую, — строго сказала она. И ушла к себе, оставив Льва и гостя развлекать котов. Другие кошки подходили понюхать Яку-сану ноги, кошка Халва даже запрыгнула на спинку кресла, чтобы понюхать и голову, но быстро потеряла интерес. И только Ватрушка Львовна не желала с ним расставаться. Лев так и вычёсывал её щёточкой, пока она продолжала на нём лежать. — Обалдеть, — сказал Яку-сан, когда Лев снял хороший такой комок шерсти с чесалки. — Это я теперь весь в шерсти буду, когда она с меня встанет? — Она с вами теплом на зиму делится! — Уйди, кошатник! Лев засмеялся. Новенькая кошечка выглянула из своей коробки, в которой пока была оставлена вместе с грелкой. Её другие кошки тоже нюхали, а кошка Марфа пыталась потрогать лапкой. Котёнок Лео браво запрыгнул в коробку и снова выскочил, приглашая новенькую поиграть. — Надо бы ей имя придумать. — Временное? Это ты их всех называешь тут? — Ну да. Но эту вы первым увидели. Вы и называйте, Яку-сан! — разрешил Лев. — Хм. Снежная Королева, — не стал долго думать Яку-сан. — Мы же под снегом её нашли. Лев так и написал на маркерной доске со всякими заметками. Поставил дату — среда, восьмое января. Ох, он только-только забыл о назначенным на сегодняшний день визите к юристу!! Когда же сердце перестанет сжиматься от ужаса при воспоминания обо всём этом! Оно ведь кончилось!! — Там "Холодное Сердце-два" вышло в ноябре, вроде. Смотрел? — позвал его Яку-сан, беззаботно вычёсывая Ватрушке Львовне грудку. Вата-чан жмурилась. — Не-а. Тенма старшую водил в кино. Сказал, пищала от восторга. Вы что, мультики любите, Яку-сан? — Диснеевские? Ненавижу. — Тогда мы обязаны посмотреть. — Ха-а-а? — Вы сами предложили, — Лев показал ему язык. — Я-а-а? Вата-чан, скажи ему! Вата-чан ответить могла только взглядом: требовала относиться с почтением и вычёсывания не прекращать. — С характером дама, — оценил её Яку-сан. — Либере, делибре-е, се десиде же мо ве, — Лев тихонечко напел себе под нос припев из первой части. — Ах ты врунишка! — Яку-сан швырнулся в него комочком шерсти с чесалки, но тот, понятное дело, не долетел. — Ты говорил, что больше ничего на французском не знаешь!! Это что сейчас было? Кошечка Снежная Королева прыгнула за опустившимся на пол невесомым шариком. — Это припев от "Let it go" на французском, и я текст не знаю совсем!! — Гугли немедленно, — потребовал Яку-сан. — Но я же не знаю, как это всё читается!! — Продам тебя в рабство Банни, он научит. — О, нет. — Почему ты вообще запел её на французском? — Не знаю, — Лев пожал плечами. — Я все переводы слушал. Французская версия очень классная. Я только её себе сохранил. — У тебя страсть к Франции, признай. — Скорее, у вас. Яку-сан закашлялся. Ну, по крайней мере, "французские" поцелуи он точно любил. Лев ещё немного пофотографировал котят, потом почистил Яку-сана от шерстинок Ватрушки Львовны, и они собрались уходить. Яку-сан заметил у входа ящик для пожертвований и сунул туда пару сотен йен. Приятно! Взамен он забрал себе визитку питомника. — Для Минеко-нее-сан? — догадался Лев. — Зачем ей всякие бумажки? — Ты на неё подписан или нет? — возмутился Яку-сан. — Она же всякие дневники постит чуть ли не каждый день. Вклеивает туда чё попало и радуется. Не знаю, в чём прикол, но если я могу ей так просто доставить радость, то почему бы и нет? Всё-таки не зря у него на пижаме "я люблю свою сестру" написано, хихикнул про себя Лев. — Надо их с Тыковкой подружить. Яку-сан посмеялся, отпер машину. Это был первый его визит в питомник, и, кажется, он остался им доволен. — А я вот тоже буду в дневники всякое вклеивать, — сказал семпаю Лев, когда они отъехали. — Ты и сейчас ведёшь дневники? В смысле, личные записи? — Да. — Как хорошо. — Что, правда? — Да, — сказал Яку-сан. — Это отличная терапия тоже. Лев обиделся, будто уколовшись. Не надо ему про это всё напоминать!! Яку-сан улыбнулся и как бы между прочим напомнил, что они сегодня почтовый ящик не проверяли дома. — Обожемойякусан, — на пороге дома заголосил Лев. В ящике обнаружилась самая настоящая почтовая открытка! С печатью на кошачьей марке!! Яку-сан правда-правда-правда сделал это!! Отправил Льву открытку! И она сразу дошла!! — Можешь тоже в дневник вклеить. Или повесить в не-комнату, — посоветовал Яку-сан. — Пошли наверх. — Подождите, я же ещё не прочита-ал! День эмоциональных качелей какой-то: только он порадовался открытке и отблагодарил за неё Яку-сана сладким поцелуем, как ему позвонила Алиса. Узнать, что это вообще было утром. Сердце опять зашлось в бешеном ритме. Лев сбросил звонок и сам перезвонил с видео через приложение. Алиса удивлённо подняла брови. — Нее-чан.. Тебе мама не говорила, почему они развелись? — сходу спросил её Лев. — Н-нет... — озадачилась сестра. — Точно? Честно, не говорила? — Лёвочка? — Я... Я сегодня узнал, — и дальше Лев уже ничего говорить не смог. — Лев, так не пойдёт. Вам это надо вдвоём обсудить, не по телефону, — Яку-сан был рядом с ним. — Яккун, — заметив его, Алиса заправила непослушную прядь за ухо. — Алиса-сан, — обратился к ней семпай. — Вы сможете к нам приехать? В субботу мы закрываемся после пяти. Зал ресторана будет в вашем распоряжении сколько угодно. — Алиска, пожалуйста, — закусил губу Лев. Алиса нахмурилась. Он просил её не так давно о разговоре без свидетелей. Пустой зал это почти нейтральная территория. Как в любом кафе, только так их точно не потревожат. — Одиннадцатого? — Алиса посмотрела на свой календарь. — После пяти... Лев зажмурился. Ему нужно было немного времени, чтобы подготовиться. Чтобы знать, что сказать. — Хей, — тихим голосом мягко позвал его Яку-сан, положил руку на плечо, беспокоясь. Его переживание за Льва подействовало на Алису. Она согласилась. И на сегодня решила ничего больше не спрашивать. Пожелав им спокойной ночи, она ещё раз тревожно посмотрела на младшего бара и отключила связь. Дрожа, Лев выдохнул. Договорились. Разговору быть. — Слишком рано? Суга-сан бы не одобрил? — криво улыбнулся он. — Почему это? Ты начинаешь не с мамы и не с отца. О их версии ты имеешь представление, пусть и весьма расплывчатое пока, но всё же. Сам же хотел понять, кто, что, зачем. Узнаешь, что знает сестра. Поймёшь, что дальше. Это же не значит, что это станет последним вашим разговором. — А если станет? Яку-сан сердито смотрел на него. Сам не общался с Минеко-нее-сан с воскресенья, когда рассказал ей правду о их отношениях. И всё ещё собирал ей бумажки, хоть она и отреагировала так непонятно. Хах. Но Льву-то что делать? Только бы снова подташнивать не начало. Всё случилось слишком быстро и победы он не чувствовал ещё. Была ли она? Он больше никогда не хотел влезать в дела своих родственников!! Лев так хорошо отвлёкся на пальто для Яку-сана, на кошек, на все их бесценные мелочи. И было ему хорошо, но чем же заглушить тревогу теперь? Нгх! Он не уснёт!! Яку-сан предложил ему ужин. При упоминании еды желудок заныл. Голод. Лев ведь и впрямь был голоден! О-ох... — После еды всегда легче, — сказал ему Яку-сан, доставая всё, что он не доел ещё до разговора с Сугаварой-саном. Относил всё в зал на котацу, чтобы они могли греться под одеялом вместе. Для себя у него нашлась небольшая порция суши роллов и баночка пива. Алкоголя Лев не хотел, вот ни капли. Предпочёл чай. Он сложил ладони у лица и с минуту смотрел в пустоту, прежде чем приняться за еду. Пару минут спустя Яку-сан попросил его включить ту песню на французском и с интересом слушал, как Лев ей подпевал, правда тот сбивался иногда, не зная толком текста и французских слов. Яку-сан ему в конце зааплодировал и послал воздушный поцелуй. А потом и в самом деле смотрели вторую часть "Холодного Сердца". Глядя в экран, Лев игрался с пальцами Яку-сана, поглаживал их, а потом принёс из не-комнаты пузырёк с кокосовым маслом, чтобы мазать ему руки. Он ведь совсем не ухаживал за кожей, когда обветрил её! — Записываемся на ноготочки? — проворчал Яку-сан, но рук отнимать не стал. — Вам без записи, — чмокнул его Лев, начиная массировать его ладони. Это Яку-сану понравилось и они оба остались довольны. Финал фильма был предсказуемо счастливым. Яку-сан снова в шутку позвал замуж. У Льва же из головы не выходили строчки песни из первой части. О том, как малы кажутся беды, если взглянуть на них издалека. Со стороны. Яку-сан и Сугвара-сан были взглядом со стороны. Он не один. Лев будет говорить с сестрой сам, но они будут на его стороне. Оба. — Я думал, он мне кляксы показывать будет... — пробормотал Лев. — Суга-кун? Ха-ха! Это вообще не его. У него другие приколюхи. В психологии есть разные направления. И методы работы в них тоже разные. А кляксы это просто тест, и без анамнеза у терапевта о тебе и ещё кучи сопутствующих штук он не имеет смысла. — Только без терминов! А то я напугаюсь, — предупредил Яку-сана Лев. — А что, Суга разве страшный? — Нет... Он с вами так же просто беседовал? И сценки разыгрывали? — Угу. Тесты были. Кое-что давал почитать. Арт-терапия, — Яку-сан не стал вдаваться в подробности. — Это как? Рисовали? — спросил про последнее Лев. — Да. Но знаешь.. Рисовать понравилось, потому что понравилась техника. Я просто от процесса тащился. А работы с этим не вышло толком. Но это ничего. Картинки на стенах видел в зале? В зале ресторана над столами висели вертикальные прямоугольники с разноцветными абстракциями, состоящими из переливов красок и тысяч разноцветных пузыриков и завитушек, путающихся в них. Напоминало цветные разводы от масла или бензина в лужах. Лев в эти фоны никогда не вглядывался, думал, это принты с картинками, выполненными на компьютере. Поверх всех завихрушек белым или золотым цветом выделялся логотип ресторана. На одних прямоугольниках вверху, на других — внизу. Посетители их иногда фотографировали, особенно те, что любили выкладывать всё в инстаграм. — Там же миллион крошечных деталей! Как это всё вручную рисовать? Секрет был очень прост. Яку-сан сказал, что в один стаканчик вливаются поочередно различного цвета краски, главное — чтобы они были одинаковыми по консистенции, достаточно жидкими. Добавляются капли силиконового масла. Смесь переворачивают прямо из стаканчика на любую твёрдую поверхность. В ресторане висели не холсты, обыкновенные листы фанеры. И вот эти листы надо было наклонять так, чтобы краска растеклась по всей их поверхности. — Потом горелкой сверху водишь и силикон реагирует на тепло. Появляются все эти пузыри. Никогда не знаешь, что у тебя получился. Очень завораживающее дело. — И это вы столько нарисовали на терапии? — Хах! Нет, конечно. Это я уже после такого занятия подумал, что неплохая идея ведь. И не такая уж сложная. Конечно, подготовка занимает время, но мне нравился процесс. Стоило того. — Определённо стоило. Завтра посмотрю на них поближе! В фантазии Льва Яку-сан, возящийся с красками, представал очаровательным, но в то же время сконцентрированным на работе художником. Конечно, выливать из стаканчика краску не казалось таким же эстетичным, как работа кисточкой... А кисти бы ему пошли. Яку-сан бы держал в одной руке палитру, а в другой перепачканную кисть. Этими самыми пальцами, которые массировал ему сейчас Лев. Пушинка бы оценила. Лев, наверное, никогда не отучится выдумывать разное про Яку-сана. Вспомнил, как он сам недавно ляпнул, что писал бы картины с него. Но из них двоих тот рисовал явно лучше. Нет, если бы Льву пришлось ему позировать, он бы не усидел. Хайба поддался этой своей слабости, ложась спать, развивал фантазию дальше: она позволяла абстрагироваться от реальности с её колючками и вскоре привычно убаюкала его. Libérée он, как же.