Оказывается, я тебя совсем не знал...

Утро началось как обычно – Мукуро ввалился в дом Кёи без приглашения и стука. Он просто пришёл и по-хозяйски развалился у него на диване. -Йо, Кёя-кун! -Чего тебе, травоядное?- недовольно. -Смотри, что Вонгола опять придумал!- парень помахал какой-то тетрадкой перед носом Хибари, чем вызвал очередной приступ раздражения. Кёя глухо зарычал. -Исчезни, придурок! -Оя, я не могу, я устал и только с миссии, а тут ещё Дечимо пристаёт со своими анкетами. -Ну, заполни её, и всё. Ты же на всех компромат имеешь... -Кроме тебя, ты слишком скрытный, Кёя,- парень пожал плечами,- Ну, тебе сложно что ли? Тут всего на всего двадцать вопросов. Заполни их со мной? -И что мне за это будет? -Мы с тобой сразимся,- фраза получилась немного вопросительной, улыбка у Мукуро подозрительно подрагивала. -Это я могу и сейчас сделать. -А-а, не можешь,- насмешливое пожатие плечами,- Савада моё кольцо заблокировал. Так что, не получится. -У тебя другие кольца есть,- зевает. -Нету. -Что? У тебя же есть два кольца Ада! -Я их разбил. Так просто. Это травоядное так просто СКАЗАЛ, ЧТО РАЗБИЛ ДВА КОЛЬЦА АДА!!! -Как ты это сделал?! Как?! -Ну, там были сильные противники и, чтобы высвободить всю силу, мне пришлось разбить свои кольца. Вот так вот. -Ничтожество,- парень смотрел в другую сторону, а потому не видел, как его оппонент вздрогнул и как-то совсем жалко улыбнулся. -Ну, что есть, то есть, Кёя-кун. Так что, заполним? -Будешь должен,- хищная усмешка. И он подразумевал совсем не драку. -Не сегодня, хорошо? Я устал. -Тч. Слабак. Зачитывай. Сам за меня писать будешь. -Хорошо...- Мукуро покорно взял ручку и стал зачитывать вопросы,- Дата рождения? -5 мая,- Кёя внимательно проследил, как Мукуро записал его ответ и, перелистав несколько страниц, написал на страничке с его именем номер первого вопроса и поставил прочерк. -Какого?.. Отвечай, травоядное! -А как я могу ответить, если не знаю?- округлил в ответ глаза Мукуро,- Я знаю, что мне сейчас двадцать лет, а днём рождения условно считаю следующий день нового года. И этот ответ зародил в отношении Хибари к этому человеку первое зерно сомнения. А правильно ли он поступал всё это время? Гордость тут же взбрыкнула, и вопрос был засунут куда-то подальше в глубины души. -Следующий вопрос. -Жизненное кредо? Хотя нет, можешь не отвечать, я знаю,- лукавая, но какая-то незлая улыбка. -Забью до смерти... -Так и запишу, а моё... пожалуй... Consuetudo est altera natura. Да, пожалуй, больше всего подходит именно это,- почерк у Мукуро приятный, округлый, он пишет неторопливо и изящно. -Я не знаю этого выражения. -Привычка – вторая натура, Кёя. Согласен?- парень хмыкнул, ничего не отвечая. Но стало неприятно от того, что и образ жизни Хибари, и его отношение к людям как ничто иное характеризовала именно эта фраза. -Дальше. Не гробь моё время напрасно. -Любимая учебная дисциплина? -Математика. Всё точно, понятно и схематично. Ещё физика и химия. Это интересно. -Интересно, хм? Мой ответ – не знаю, по сути, я и в школе-то не учился. Во всяком случае, в этой жизни... А в тех... Мне нравилась литература. Книги как иллюзии, они на время лишают тебя воли и погружают в свой мир. Я бы назвал это ещё более совершенной иллюзией, чем мои творения. -Кёя, ты умеешь готовить? Тут вопрос такой. -Умею. А ты? -Спрашиваешь. Не умел бы, не дожил до этого дня. -А, ну да, ты же со своей бандой по помойкам скитался,- Кёя понимал, что нарочно причиняет ему боль своими словами, он намеренно пытался разжечь между ними ссору, чтобы перестать сочувствовать этому парню. Эта тварь не заслуживает сострадания! -Было дело. Неприятные воспоминания. Тогда было страшно и холодно. Постоянно хотелось есть и... -Дальше. -Что, прости?- он мерно покачивался, обняв себя за колени. -Следующий вопрос, травоядное. -Любимый цвет. -Дай угадаю,- жестокая усмешка,- красный. Ты же столько крови пролил, да? Должно было понравиться,- но его словно не слышали. -Любимый цвет... а что, у всех людей есть любимые цвета?- и такое искреннее удивление, что Кёя осёкся даже. -Ну, да, наверно. Мне нравится зелёный и синий. У тебя что, нет любимого цвета? Может, чёрный, белый?- и тут же прикусил язык, когда парень напротив него как-то весь сжался. -Нет... белый – цвет больницы, в которой нас держали. А чёрный – тьма. Ненавижу эти цвета. Мерзко. И какой-то видок у него бледный и даже болезненный. Разглядывая своего врага, Кёя не мог не смотреть на осунувшееся бледное лицо с тенями под глазами, искусанные тонкие губы. Но всего несколько минут назад он выглядел нормально. Иллюзия? Но ведь... Точно. На нём же всегда было кольцо тумана. И Кёя, порывшись у себя в памяти, не мог найти момента, когда кольцо не горело бы маленьким синим огоньком. Выходит, всегда до омерзения бодрый вид Мукуро и его довольная усмешка – всё это было иллюзией, но... -Ты... Тишина. Он обернулся и увидел, что Мукуро лежит с закрытыми глазами. Спит? Кёя подошёл ближе. Бледный, дышит слабо. В обмороке что ли? -Да быть этого не может. Эй,- слабо ткнул его в плечо. Никакой реакции. Зато резко запахло кровью. Так сильно и ярко, что Кёю затошнило. -Проклятье, Рокудо. Ты мне ещё ответишь за это,- бурчал Кёя, краснея, пока раздевал это ненастное чудовище. Плечо рассекала длинная рана с зазубринами. Чем это его так. Хотя... если посмотреть с другой стороны, то это похоже на удар хлыста. Скорее всего. Придурок, тебя же нельзя на задания отправлять одного. Такой проблемный. Сделав в уме заметку, что Савада ещё получит свой камикорос, парень подхватил безвольное тело. «Проклятье, это несчастье выше меня, но весит как котёнок...». Кёя, конечно, преувеличил, но Мукуро действительно весил гораздо меньше своего роста и возраста. Почему-то это сильно задело Кёю. В груди всё больше разрасталась боль пополам с теплом, которые он мужественно гнал от себя всё это время. Мозг думал одно, а сердце уже составляло рацион и прикидывало протяжённость постельного режима, который светил его несчастью. ЕГО?! « А что, у всех людей есть любимые цвета?» Проклятье, Рокудо, что ж я раньше ничего не замечал? Он аккуратно укладывает раненного в ванную и включает тёплую воду. Одежда намокла, пришлось срезать. И когда он возился с рубашкой, аккуратно смачивая её и стараясь отделять от пропитанной кровью раны как можно менее болезненно для Мукуро. С каких пор он начал относиться к нему по-другому? Наверное, с того дня, месяц назад. Только сейчас он заметил несвежие, будто наспех наложенные бинты, закрывающие шею и торс. Проклятье, только не это... А мысли уже уносят в тот роковой день. Когда он совершил непоправимую ошибку. На месте Мукуро он бы шарахался от такого человека ещё очень долго. Но Мукуро очень сильный. Или... влюблённый. Кёя помнит, как рассвирепел после очередного проигрыша. Как подло напал со спины и схватил за длинные волосы, с силой ударяя лицом об стену. Мукуро сдавленно вскрикнул и обмяк в его руках. И пока он был оглушён, Кёя свирепо избивал тонкое тело тонфами, с садистским удовольствием наблюдая, как эта тварь изгибается от боли. А когда он упал на колени, жёстко распластал на холодной земле, сдирая кожаные штаны. Смазкой послужила кровь Мукуро, которую он добыл, ранив его в бок его же трезубцем. Кёя входил резко, жёстко, жестоко, не давая бьющемуся в агонии парню ни на миг вырваться из его захвата. Он сжимал узкие бёдра до синяков, которые не появлялись, и это бесило его ещё больше. Сильный удар и слышится хруст и жалобный вскрик. Из глаз Мукуро текли слёзы, но он всё равно улыбался. Так тепло и мягко, даже тогда, когда Кёя наматывал его красивые длинные волосы на руку и вгрызался зубами в беззащитно подставленную шею, оставляя на ней безобразные кровавые отметины. Он чувствовал, как внутри всё сворачивалось в тугой узел, в преддверии разрядки. И в тот момент, когда он излился в истерзанное нутро человека, лежащего под ним, на душе стало мерзко-мерзко. Захотелось то ли разреветься, то ли блевануть. А этот придурок ещё и притянул его к себе и нежно провёл искусанными в кровь губами по его. Поцелуй был до слёз нежным, словно это Мукуро был насильником и теперь утешал свою жертву. -Тшш, не плачь. Слышишь? Всё хорошо,- он как ни в чём не бывало усмехнулся этой своей наглой мерзкой улыбочкой, от которой душу затопило привычное раздражение. Иллюзионист как ни в чём не бывало поправил одежду и удалился всё той же пританцовывающей походкой. -Бай, Кёя! В следующий раз пообещаешь быть понежней?- Кёя не обернулся на эти слова, иначе точно бы заметил, как дрожало и мерцало изображение Мукуро, и как боль и грусть в его глазах сменялись дикой звериной тоской. Он коснулся пальцами губ и растворился в тумане. Просто чтобы Кёя не видел его истекающим кровью. А на следующий день Рокудо отправили на миссию длинною в месяц с заданием выследить опасную для Вонголы группировку и ликвидировать её. И с такими ранами он умудрялся сражаться столько времени и вернуться живым... И первым делом пошёл к нему! Он бросился вниз, к анкете, которую они заполняли, но не нашёл ничего. -Придурок... Ты идиот, слышишь, Мукуро?! И вот сейчас разглядывая эти отвратительные отметины на чужом исхудавшем теле собственного же творения, Кёя ощущал себя самым последним уродом в мире. Как он только посмел покуситься на это глупое беззащитное существо? Как он мог оскорблять этого человека, намеренно делать ему больно, даже не попробовав не то что узнать его поближе, но даже просто подумать о Мукуро как о живом, всё чувствующем существе? -Прости,- с губ скатывались слёзы вины и отчаяния, потому что теперь, когда он понял, когда осознал, что вся эта ненависть, неприязнь, злость с того дня начали перерождаться во что-то другое, а сегодня это закончилось... Ну почему он не мог унять свою гордыню раньше?! Мало кто знал, но, помимо основного элемента, Хибари ещё и понемногу овладел пламенем Солнца. И сейчас, уложив обнажённого Мукуро на свою кровать, он активировал пламя. Он не мог полностью восстановить физически здоровое состояние организма, но раны он залечивать умел. Повреждения Мукуро залечивались медленно и будто неохотно. Лишь спустя час последней затянулась та самая отвратительная рана, которая чуть не убила его иллюзиониста. Он не стал одевать его, просто закутал в теплый плед из верблюжьей шерсти и, не в силах оставить, лёг рядом. Проснулся от того, что его нежно гладили по голове, перебирая тонкими пальчиками волосы. Он не хотел открывать глаза и нарушать этот момент. Тихий голос заставил вздрогнуть. -Слушай, Кёя, там был вопрос... С кем бы ты хотел провести свой последний день в жизни? Молчи, не говори ничего. Я бы хотел не просто последний день, но всю эту жизнь до самого окончания провести с тобой. Я дурак, да? -Ты... простишь меня? За то, что я сделал?- неверие, шок. Тонкие пальцы обхватывают его запястье и подносят к губам. -Глупый. Ты такой глупый, Кёя. Всё хорошо, все совершают ошибки. -Из-за моей ошибки тебя могли убить! -Не убили же, в конце концов. Да и вряд ли бы смогли. Я же тварь живучая,- совсем себя не ценит. Ни на каплю не ценит собственную жизнь. Глупый... -Глупый... прости меня, Господи, какой же ты глупый!- крепко прижимает его к себе. С губ срывается какой-то дикий, безудержный вой, от которого их обоих пробирает дрожь. Мукуро обнимает его, гладит по голове и лицу, целует в лоб, в щёки, в губы. -Ну всё, всё, мой хороший. Не надо, всё будет хорошо. Посмотри меня. Слышишь, Кёя? Посмотри,- он поднимает его лицо и заставляет смотреть в свои невозможные, красивые глаза. -Смотри, смотри на меня. Всё хорошо, видишь? Я жив, я здесь, я с тобой, я никуда не уйду. -Я чудовище. Как я мог,- тихо, но в этом шёпоте сквозит отчаяние. -Дурашка,- он как-то совсем по-особенному целует его в макушку. А потом улыбается. Так, как улыбался тогда, только нет больше в его улыбки боли и грусти,- У нас всё будет хорошо, веришь мне? -Я, оказывается, совсем тебя не знал... На это Мукуро только грустно усмехается и засыпает в его объятиях. Он ещё не знает, что Кёя запомнил те «двадцать» вопросов из анкеты и уже придумал, как воплотить их в жизнь. Ну, с некоторыми пунктами он уже определился, как, например, то, что Мукуро теперь будет обитать исключительно в его доме. И на миссии они будут ходить только вместе, и чихать он хотел на мнение и желания других. А ещё... он обязательно накупит своему глупому травоядному самых вкусных сладостей, самой красивой одежды, и обязательно игрушек. И пусть потом только попробует не ответить на вопросы... Кёя специально будет голову ломать, но анкету составит!