Имя твоё

       А за окнами рассвет серый… Кофе в чашке на столе стынет… Тишина. Но вот сдают нервы — Вновь во мне болит твоё имя. © Галина Белышева В мире, где у каждого есть пара, нужно только дождаться, когда она попадет в поле твоего зрения. Тогда-то на коже высветится-прорисуется первая буква чужого имени, почти родного имени… И стоит лишь произнести его вслух, глядя в глаза своей единственной, как ты поймешь, что вот она – твоя пара, твоя половинка… К сожалению, все было не так уж и просто. Представьте многомилионный Нью-Йорк, где ты можешь по пути в любимое кафе встретиться глазами с сотней-другой людей. И как понять, что ты встретил ее, одну-единственную, самую желанную родственную душу? Для этого, конечно, существуют социальные сети и различные форумы, но не в этом же гребанном, забытом богами городке на севере Калифорнии! Да, это случилось. Дерек умудрился встретить свою пару. Вот только не совсем понял когда – но перед тем, как отправиться на историческую родину ничего точно не было. Да и сама буква-родинка появилась в очень уж неожиданном месте, то ли предвещая сложный характер пары, то ли намекая еще на что-то… Немудрено, что Дерек нервничал. Он просто не знал, как реагировать на букву-подсказку, которая находилась у него, простите, на заднице. Буквально. Чуть левее копчика. И если бы не распустившая когти в полнолуние Эрика, превратившая его джинсы в лохмотья, он бы так и не узнал, что встретил Ту Самую. Так что, когда Айзек, устало усевшийся на ободранное сидение после усмирения распсиховавшейся и упустившей контроль волчицы, сейчас мирно устроившейся в руках спокойного Бойда, спрашивает: – Это татуировка или имя твоей избранницы? – Дерек банально не знает, что ответить. А Айзек, конечно же, все понимает: – Ты не знал, что у тебя на заднице буква «М»? Дерек что-то неразборчиво пробурчал, пытаясь разглядеть эту букву, а Эрика внезапно вынырнула из своего спокойного состояния с предложением: – Зеркальце дать? У меня было в сумочке. И да, ты реально не знал про букву? Как?.. То есть… Это же невозможно не почувствовать! Когда она появляется, ты чувствуешь. – Оборотень, – напоминает Дерек, все еще разглядывая свою задницу, – высокий порог боли. Такое не чувствуется. – О`кей, – соглашается Эрика. – Может, не чувствуется, но… – Она осекается. – Да. Точно. Ты точно на свою задницу не привык любоваться. А Айзек? – Она с интересом смотрит на Лейхи. – Ты смотришь на задницу нашего Альфы? – Да я просто поднял голову! – возмутился кудрявый. – А тут у меня перед носом… она. – Буква или задница? – ехидно уточняет Эрика. – И то, и другое! – возмущенно отзывается Айзек и добавляет: – А буква у меня тоже есть, понятно? И это не «Д», а «Э». – «Э», – передразнила его Эрика и вздохнула. – Вот теперь придется составлять списки, выяснять, кто это должен стать парой нашего Альфы, ненавидеть ее заранее… Дерек бросает на свою бету хмурый взгляд и думает, что в этом крошечным городке он успел встретиться чуть ли не со всеми жителями. И как теперь выяснять, кто его пара? Встречаться со всеми девушками, чье имя начинается на «М», и, глядя им в глаза, вдохновенно произносить имя? Сумасшествие какое-то, честное слово. Ладно. Хорошо. Спустя неделю после полнолуния это уже не кажется таким уж сумасшествием. По крайней мере, это лучше Эрики и Лидии – как в его лофт занесло Лидию, Джексона и Стайлз, черт побери?! – которые обсуждают возможную пару Дерека. – А если она школьница? – вдохновенно продолжает Эрика. – Дерек же довольно часто наведывался в школу. Особенно после того, как нас с Бойдом нашел шериф на том заброшенном складе и появился шанс, что мы пойдем в летнюю школу. Нам что? Всех отлавливать? – Зачем? – хмурится Лидия. – Сначала нам нужно выяснить, у кого в имени есть эта пресловутая «М», а потом уже… – Неконструктивный подход, – зевает Стайлз, устраивая свою голову на коленях у Эрики. Конечно, в тот склад шерифа понесло только потому, что его дочь сунулась, куда не надо. Так что Рейес временно обожает Стайлз. Ну, Дерек на это надеется. Очень надеется. Потому что Стайлз, присутствующая в его жизни двадцать четыре часа семь дней в неделю – это испытание для его рассудка. Хорошо хоть Питер затаился и строит свои коварные – Дерек в этом уверен – планы в собственной квартире, изредка навещая племянника в те часы, когда стая в школе. Тандем дядюшки и Стайлз Дерек бы точно не пережил. – А что ты предлагаешь? – уточняет Джексон, вальяжно устроившись в одном из кресел. И да, они с Лидией порвали. Окончательно. Но, тем не менее, продолжают постоянно тусоваться вместе, словно магниты, что тянутся друг к другу, но не могут соприкоснуться из-за прослойки из былых прегрешений и четкой «П», проступившей на левой лопатке Лидии. – Выяснить, у кого «Д», конечно. Раздевалка, – ухмыляется Стилински крайне довольно. – В школьной раздевалке девочки голые, часто еще и смеющиеся и их легко можно развести на «показать букву». Проверено. Все смотрят на Стайлз. Даже Эрика перестает поглаживать ее по голове. Стилински хмурится и спрашивает недоуменно: – Что? Я переживала тогда «лесбийский период» и пыталась понять, не пара ли мне… – Она хмурится и кашляет. – В общем, не важно. Совсем не важно. Все равно у нее на бедре была не та буква. – Не пара? – сочувственно спрашивает Эрика. – Не пара, – хмыкает Стайлз и быстро проговаривает: – Букву не покажу! Если у Дерека она на заднице, то показывать мою – это уже порно! – Да брось, Стилински, – ухмыляется Джексон, чуть наклоняясь вперед, – тут все свои. – Иди на хрен, Джекси, – фыркает Стайлз и улыбается. – Ты хочешь, чтобы я разделась? Серьезно? Не боишься разочароваться в несовершенстве этого мира? – Брось, я многого от тебя не жду, – опять вальяжно устраивается Уиттмор. – Просто я никогда не видел тебя без одежды. И стало интересно, ты… – И осекся, когда понял, что все смотрят уже на него. – Что? – Джексон, – мягко начал Айзек, который до этого вполне мирно сидел, уставившись в телефон, – Стайлз переодевается в нашей раздевалке чаще, чем в женской. Уже два года. – И что? – хмурится Уиттмор. – У нее шкафчик рядом с моим, но я только раз увидел ее трусы да и только потому, что Дэнни заметил на них эмблему Бэтмена. Стайлз очень внимательно смотрит на Джексона, специально вывернув голову под почти невозможным углом, а после уточняет очень ласково: – И после этого ты думаешь, что я перед тобой разденусь? Серьезно? Джексон хмыкает, словно говоря, что попытка не пытка. Эрика оттягивает волосы Стайлз, заставляя ее посмотреть на нее, и спрашивает ласково: – И насколько это порно? Может нам, девочкам, покажешь? Вдруг там «Э»?.. И облизывает губы так чувственно, что Бойд отвлекается от чтения книги, к сожалению, электронной, Айзек почти роняет свой телефон, а Джексон шумно сглатывает. – У тебя на правом плече «В», – ухмыляется в ответ Стилински. – И я почти на сто процентов уверена, что это – «Вернон». – Стайлз нас динамит, – улыбается Лидия. – Стайлз вас динамит! – охотно соглашается Стилински и смеется. – Стайлз собирается вас динамить и хочет выяснить, что вы решили насчет подружки Дерека Хейла. И смотрит на него, бестия. Ухмыляется довольно. Зараза. Язва. Ехидна. Дерек шумно захлопывает книгу и сверлит тяжелым взглядом нахально улыбающуюся девчонку. Нет, она явно решила довести его до убийства или тяжких телесных. Дерек искренне думает, что хуже не может быть, особенно после того, как Стайлз потребовала предъявить задницу, чтобы рассмотреть букву, а все ее почему-то поддержали, но на следующий день – им больше нечем заняться, да? – к компании присоединился Скотт. Он просто добрел до дивана, рухнул рядом с Лидией, посмотрел на нее взглядом побитого щенка и спросил убито: – Как жить, зная, что у девушки, которую ты любишь, есть начало имени будущего парня уже давно, и это не «С», а она говорит об этом только сейчас? – Ты спрашиваешь у меня? – уточняет Лидия, прекратив подпиливать ноготь. – Весело, – советует Джексон. – По мере возможности остаться хорошими друзьями. И не быть такой размазней как ты, МакКолл. Уже освоившаяся на кухне Дерека – когда, черт возьми?! – Стилински смотрит на Джексона с осуждением и протягивает другу чашку с чаем. Кстати, откуда у него дома чай? Дерек не покупал его уже… два месяца. И многое из того, что неожиданно находится в его лофте. Но раньше он списывал это на волчат, а сейчас, глядя на то, как уверенно Стилински притащила печенье и начала им хрустеть, прихлебывая чай, а никто не возмутился, что она потребляет чужой сух-паек… Нет. Чушь. Не станет же Стайлз таскать еду в его дом. И вон те две мягкие подушки. И тот плед. И… Надо последить за ней. Просто, чтобы понять, не решила ли она методично выжить его с его законной территории. С нее станется. – Вообще, эта история с именем пары мне дико не нравится, – сообщает тем временем Стайлз, усаживаясь на подушку у ног Скотта, который то и дело трогал ее за плечо или гладил по голове, явно черпая в тактильном контакте уверенность, что вполне логично для оборотня, а вот спокойная реакция Стайлз на это странное для нормальных людей действие смущала. – Например, если я не хочу любить этого человека? Или он просто не замечает меня до тех пор, пока не произнесет мое имя? Это просто… мерзко, – морщится она. – Нет, реально, я почти чувствую себя насильником – без того, чтобы назвать мое имя, он меня не замечает, а если назовет, то я стану для него самой-самой, то есть он влюбится в меня по какому-то странному принуждению. Она шумно делает глоток чая и закусывает его печеньем, а потом удивленно обводит взглядом стаю, которая недоуменно разглядывает ее: – Фто? – Ты только что окончательно разрушила мою веру в истинную любовь, – сообщает ей Лидия. – Нет, может быть, ты права. Это своеобразное ментальное принуждение, но не для того, чтобы подчинить волю другого человека, а лишь для того, чтобы он тебя увидел, заметил. – А зачем? – прожевавшись, спрашивает Стилински. – Зачем? Если он в упор меня не видит? И замолкает. Вскакивает, шипит, пролив себе на джинсы чай, и поспешно уходит из лофта. Лидия прищуривается, переглядывается с Эрикой и уточняет: – Стайлз только что сказала… – Что нашла свою пару, а он ее до сих пор не нашел, - продолжает за нее Рейес. И обе оборачиваются к МакКоллу: – Ско-о-от! – Что? – вздрагивает парень и поспешно сообщает: – Нет, я не знаю, кто он! Стайлз не рассказала, сообщив, что мне не зачем знать, чье имя она кричит, кончая. И Скотт краснеет. Лидия и Эрика переглядываются и ухмыляются очень хищно, а Дерек вздыхает спокойно, потому что две хищницы нашли себе новую жертву. Дерек не совсем понимает, почему они опять собрались в его лофте. Просто внезапно оказалось, что у него дома куча подростков, а он сидит на кровати и не может сосредоточиться на сюжете потому, что Лидия и Эрика по очереди пытаются предположить, кто пара Стайлз, а когда та отказывается колоться – сердце у нее колотится быстро и определить ложь невозможно – пытаются узнать, где у нее буква-подсказка. А потом происходит это. – Привет, – плюхается рядом с ним Стайлз и поспешно сползает к стене, прячась за Дереком от Эрики и Лидии. – Если ты против, знай, что мне пофиг! – Я не против, – сообщает Дерек и продолжает читать. Через полчаса фурии успокаиваются и принимаются снова составлять список всех девушек города, чье имя начинается на «М». Дело трудное, долгое, кропотливое, а главное – надеяться можно только на себя и онлайн-информаторов, которые охотно включаются в игру «Найди пару Дерека Хейла». Сплетницы перешли на новый информационный уровень. Скотт о чем-то болтает с Айзеком и Джексоном. Бойд тоже иногда присоединяется к их беседе. Лидия и Эрика заняты и сосредоточенно переписываются со знакомыми, сверяют списки и то и дело заносят новые имена. Стайлз спит у Дерека под боком, потом что-то ворчит невнятно и подползает к нему поближе – греться. – Дай плед, – просит Хейл тихо, прекрасно зная, что его все равно услышат. Эрика бросает требуемое в своего Альфу и возвращается к телефону. Скотт даже ухом не повел, а ведь это его подруга, практически сестра. Дерек качает головой и укрывает Стайлз, а та через некоторое время расслабленно вытягивается, прижавшись щекой к бедру Дерека, и улыбается во сне. – Мы определились… – громко начинает Лидия, и Хейл шикает на нее, а после кивает на Стайлз. Стая переглядывается, а после Эрика осторожно замечает: – Она тебя обслюнявила. – Она спит, – напоминает Дерек. – Что вы нашли? – Ну, – передергивает плечами Лидия и продолжает тихо: – Мы выделили пятнадцать девушек, подходящих тебе по возрасту. Они довольно симпатичные. – Тебе остается только с ними со всеми встретиться, – соглашается Эрика и шикает на Скотта, заглядывающего в список. – А почему тут нет «Меадгхбх»? – уточняет МакКолл. – Ты серьезно думаешь, – смотрит на него Мартин, – что мы поверим, что кто-то мог назвать своего ребенка, девочку, заметь, вот так? – Да, – пожимает плечами Скотт. – Стайлз же так зовут. Дереку кажется, что в помещении повисла та самая абсолютная тишина. Лидия удивленно открывала и закрывала свой прекрасно накрашенный ротик. Эрика хлопала глазами. Бойд ухмылялся. Айзек неверяще смотрел на Скотта. Джексон помотал головой и нарушил Эту Тишину: – Ха! Я знал, что Стайлз – это не ее имя! – Мы все об этом знали, – отреагировала Лидия. – Просто забыли… Ведь «Стайлз» так хорошо подходит… Но… – Ее, правда, так зовут? – уточняет Айзек. – Ну да, – пожимает плечами Скотт. – Кельтское имя. Значит «ловкая». – Тут ее родители явно ошиблись, – снова хмыкает Джексон, а после выпаливает: – То есть, она тоже претендентка на задницу Дерека? Дерек вздрагивает, когда все смотрят на него с предвкушением. Он качает головой, а после легко трясет Стайлз за плечо и просит: – Проснись, – и добавляет, когда она открывает сонные глаза и улыбается ему рассеянно: – Привет, Меадгхбх Стилински. – Привет, Дерек Хейл, – отвечает ему Стайлз и… Черт. Это не больно. Это… странно. Словно он настроился только на нее на какое-то мгновение – невероятно долгое, невозможно сладкое и горькое в то же время… – Чего? – возмущенно реагирует Скотт. – Ты?.. Какого черта, Хейл?! Дерек не отвечает. Он смотрит на сонно моргающую Стайлз, пытающуюся понять, что происходит. Через секунду она понимает и делает попытку смыться. Безуспешную. Ну, если не считать того, что она довольно громко поприветствовала лбом пол, запутавшись в пледе. Лидия и Эрика оперативно выдворяют стаю из лофта. Хоть кто-то понимает, что им сейчас не нужны свидетели… Дерек смотрит на Стайлз и думает, что она была в чем-то права. Раньше он этого не замечал – не хотел замечать. Он смотрел и не видел яркие карие глаза, невероятную улыбку и тысячи притягательных родинок. Сейчас все словно стало четче. Острей. Глубже. Стайлз пахнет молоком и острым чилийским перцем – не тем, что продают, а слегка недозрелым. Она еще не красивая, будто готовится расцвести, как диковинный цветок, что долго ждал своего часа, чтобы поразить всех своей красотой и тонким изгибом ярких лепестков. Она… такая притягательная. Конечно, он научится с этим бороться – Стайлз же как-то смогла, хотя находилась рядом с ним почти постоянно. И да… Насчет «рядом». – Это… – начинает Дерек и прокашливается – голос внезапно охрип. – Это ты принесла в лофт подушки? И плед? И… – Чай, печенье, конфеты, молоко, яйца, овощи, фрукты, набор посуды, новый чайник, две сковороды и три кастрюли, – лениво перечисляет Стилински и добавляет спокойно: – Твой дядя не блокирует свои кредитки. Я сначала хотела отомстить и купить что-то очень дорогое, а потом поняла, что хочу обустроить твой лофт. Вот. Дерек кивает. Еще он подозревает, что Питер все понял раньше других, а потому кредитка и не заблокирована, но об этом можно подумать позже. – И давно ты… – неловко начинает он, а Стайлз его перебивает: – В ночь, когда ты убил Питера. Я тогда крикнула тебе что-то в духе, что ты гребанный… кхм… и по имени назвала. Глядя в глаза. А потом меня Скотт и Джексон домой отконвоировали. Вот. Дерек кивает, понимая, что именно после этого и появилось то «доверие», о котором говорила Стайлз. Кажется, она пыталась ему намекнуть. Кажется, тогда ему было плевать. – А где у тебя? – начинает он, вспоминая недавний разговор, а Стайлз смеется: – Не, ничего криминального, если бы я носила стринги, было бы видно, но… Дерек смотрит на нее неверяще. Стайлз кусает губы и хлопает себя по заду чуть правее и ниже копчика. Хейл смеется. – Как думаешь, – начинает Стайлз, – это знак? – Еще не знаю, – признается Дерек. – А ты? – А я надеюсь, что нет, – улыбается ему девчонка, а после тихо говорит: – Тебе тоже сейчас так… легко?.. Дерек молча кивает. Он ждет, что Стайлз еще что-то скажет, но Стилински молчит, смотрит на него с улыбкой и молчит. И это – неожиданно – приятно. И Дерек почти не жалеет о том, что у него появилась эта буква-обещание. Даже несмотря на то, где она появилась. В мире, где у каждого есть пара, нужно только дождаться, когда она попадет в поле твоего зрения. Тогда-то на коже высветится-прорисуется первая буква чужого имени, почти родного имени… И стоит лишь произнести его вслух, глядя в глаза своей единственной, как ты поймешь, что вот она – твоя пара, твоя половинка…