Сияние

С началом ночных заморозков в парке среди толстых стволов деревьев перестал мелькать женский силуэт; после захода солнца Асмодея сидела дома, укутавшись в толстую шаль и попивая что-нибудь согревающее. К ней редко кто-нибудь заходил, случайные путники вовсе перестали интересоваться одиноким домиком, а потому теперь можно было наслаждаться спокойствием и безмятежным одиночеством. Комната была залита мягким светом, в суховатом воздухе витал легкий запах трав, ровно ложились оранжеватые тона. Тут всё еще, казалось, дышало летними ливнями и осенней сыростью, но от окна уже веяло свежестью и тонким запахом зимы. Под потолком шумел ветер. Ещё вечером всё в округе засыпало снегом, и зимняя тишь, поглотившая все звуки, пробралась и в дом. Может быть, в то же самое время где-нибудь стоял шум да смех, радостно носились дети; колдунья только усмехалась мыслям об этом — её обитель была окутана тишиной. В какой-то момент Асмодея поерзала в кресле и выглянула в окно. Небо расчистилось, бледный вал туч отступил к горизонту, и теперь, кажется, даже были видны звёзды; она отложила трубку и потянулась за одеждой потеплее. Сидеть дома — здорово, но скучно. Стоило ей открыть дверь, как ветер порывом скользнул в комнату, сбил и спутал привычные запахи и затих у дальней стены. На миг Асмодее почудилось, будто он принёс с собой новый чужой запах, но, решив, что на ночь глядя и не такое привидится, она отбросила эти мысли и закрыла дверь. Прислонилась к стене, кутаясь в длинную куртку, огляделась. Холодно. Но до чего же прекрасно. Звёзды проблескивали через голые ветви, тонкий слой нетронутого еще снега поскрипывал под ногами. Прохладный ветер пока не щипался — осторожно гладил щеки да поддразнивал иногда неожиданными порывами, а то подхватывал снежинки и кружил у самых ног. Каждый звук, каждый вздох отзывался почти звоном в тишине. Голоса внешнего мира не достигали этого места. Вдруг теплый желтый свет, лившийся из окна, что-то загородило. Повернувшись, Асмодея наткнулась взглядом на протянутую ей руку с бумажным стаканом. В нос ударил горьковатый знакомый запах, в котором она различила тот самый лишний. Кофе. — Караулишь? Словно из ниоткуда возникший, рядом стоял Родион. Переминаясь с ноги на ногу, мужчина с непонятной усмешкой вручил стакан и сунул руки под плащ. Ладони у него были холодные, но над кофе еще клубился легко пар, словно холод не был тут властен. Колдунья удивленно приподняла бровь, потом вздохнула — что с него взять. Хотя бы не пришлось ждать, пока еще какая-нибудь звездочка не надумает удачно свалиться с неба. Она лениво отпила из стакана. — Ну, а как же спасибо? — Спасибо. Атмосфера тайн и недосказанности, извечно следующая за ними, окружила, обступила вновь в этой тишине, отнимая слова – а, может, сказать уже было просто нечего. Вот и оставалось сейчас лишь растворяться в этом аромате кофе и сиянии звезд, не в силах развеять тайн. Переплетались сероватый пейзаж да едва заметное какое-то волшебство, тепло в ладонях с прохладным ветром, покров спокойствия и неудержимое сияние. Двое долго стояли под искрящимися звездами, не смея нарушить тишины.

Задержись на мгновенье Я хочу здесь остаться И смотреть-не насмотреться И дышать-не надышаться Не нарушим молчанья Излучая сияние