Ночи, в которых ты потерян

Очередная вечеринка по случаю приближающейся премьеры была некстати. У Джареда на носу выпуск альбома и начало нового тура. Все мысли об организации предстоящих шоу, а тут снова звонок от промоутеров. Надо вечером быть в «ArcLight Cinemas», сначала встреча, потом предпоказ фильма для прокатчиков, и снова after party. Он возвращался из студии и был за рулем своего внедорожника, когда позвонили и сказали быть готовым к восьми вечера, за ним заедет водитель. Закончив обременяющий разговор, Джаред кинул смартфон рядом с собой на свободное пассажирское сидение, и включил радио. Песня «Zombie - The Cranberries» зазвучала слишком громко. Джей не курил, но очень захотел приложиться губами к фильтру, как раньше в детстве, когда убежав из дома, он курил в лесу, прячась от совсем недетских проблем в только ему с Шеннон известном месте. "Эта группа… Он всегда слушал их в машине, фанатея от голоса Долорес O’Риордан, которую знал лично, ведь они тоже из Ирландии. Гордился, что был на их концертах в Дублине и Лондоне. На одном из моих шоу тоже был, кстати. Я пригласил его после съемок «Александра». Он пришел тогда со своей девушкой, от которой у него сейчас сын. Он вообще-то дважды отец, и ни разу не муж. А я никогда не думал о детях, правда однажды едва не женился… Черт, как все странно. Но не всем идти одним путем". "Колин… Зачем я знаю все это о тебе? Тебя и так слишком много… Отпусти уже". Сколько они не виделись? Неделю? Две? Нет. Джей знал точно - с их последней встречи прошло ровно одиннадцать дней. Все это время Джаред загружал себя делами так, чтобы и мысли не было о нем, он пообещал Рэйон вытравить ирландца из их общего сердца, но… Забывать его оказалось не так уж легко - практически невозможно. Да, было любимое дело, даже не одно, и он с удовольствием погружался в них, были друзья, мама, брат, и даже Мэттью, звонивший как минимум раз в три дня, чтобы узнать как дела. И Джаред с удовольствием ему о них рассказывал, погружаясь в атмосферу лайтового флирта. Но такие вот мелочи, как эта песня по радио, которую Джаред почему-то все еще не переключил, или старые сообщения, которые он тоже почему-то не решался удалить; такие мелочи вгоняли в ступор. Перед глазами плыло его лицо, нежные губы, брови, глаза, родинка на щеке и вечное кольцо в ухе. Джей скучал, и это мягко сказано, на самом деле, он как потерявшаяся собака тосковал по дому и «Хозяину». Он любил Фаррелла до сих пор, и сердце отказывалось излечиться от этой любви. Он помнил каждую черточку на его лице, каждую линию на ладошке, запах кожи, оттенок волос. Иногда замотавшись за день, он утешал себя мыслями об их встрече, как обычно, в конце недели они увидятся в клубе, чему будет предшествовать целый день пошлых переписок и грязных фантазий; и тут же, будто порезавшись о край разбитого стакана, вздрагивал, вспоминая, что встреч больше не будет, как и он-лайн романа. Тогда, закрыв глаза, он считал до десяти, концентрируясь на волне накатывающей боли, пытаясь ее принять и преодолеть, но неожиданно глубокими оказались раны, чтобы так быстро от них оправиться. И когда хотелось взять телефон, позвонить и умолять о встрече, бросив все дела, мчаться к нему, чтобы отдать всего себя в бессрочное пользование – безвозвратно и бесконечно; тогда Джей вспоминал их последний раз - как сорвался, как унизительно рассыпался в признаниях, и как Колин дал ему уйти. Джей понимал, что Фаррелл держать не станет - такие не держат, не принуждают и не навязываются, но где-то на задворках сознания все-таки маячила наивная мысль, что Кол тоже влюблен, что не отпустит… Сказка – да и только. Душевные страдания не конвертируются в физические – нет такого обмена, а значит, с этой болью нужно учится жить. Снова. Он выключил радио и продолжил путь в полной тишине.